Глава VII
На купеческом судне

– Вообрази, Франциск, какая новость! Мария и Джулия спасены! Я только сейчас узнал об этом и собирался идти к тебе, чтобы сообщить эту новость.

– Твоя новость уже устарела, Маттео. Я узнал об этом еще раньше тебя.

– Мне передали, – продолжал Маттео, – что Полани отыскал их в хижине на острове Сан-Николо. Мой отец не может понять, каким образом он узнал, куда их запрятали; он говорит, что Полани скрывает, откуда он узнал об этом. Отец думает, что ему сообщил это по секрету кто-либо из семейства Руджиеро.

Франциск на минуту задумался; он уже готов был рассказать Маттео о своем участии в спасении молодых девушек, но удержался от своего первого порыва из боязни, чтобы его друг, хотя и умевший хранить тайну, все-таки случайно не проговорился.

– Дело не в том, откуда Полани получил эти сведения, – отвечал Франциск, – главное то, что он нашел своих дочерей здравыми и невредимыми; я слышал также, что он привез с собою и ту женщину, которая обманула его доверие и завела их в западню. Счастье еще, что Полани принялся так быстро за дело и тем помешал Руджиеро увезти с острова молодых девушек.

– Отец говорит, – продолжал Маттео, – что правительство уже отправило галеру, чтобы захватить Руджиеро и привезти его сюда арестованным; говорят, что, несмотря на его влиятельные связи, ему не избежать строгого наказания. Все так возмущены его поступком, что его друзья не рискнут заступиться за него.

– А теперь, Маттео, и у меня есть новость, которой могу с тобою поделиться. Синьор Полани был настолько добр, что предложил мне место у себя, и завтра же я покидаю Венецию на одном из его кораблей, направляющихся на Восток.

– Поздравляю тебя, Франциск, и радуюсь за тебя, так как знаю, что ты охотно примешь это предложение, лишь бы не возвращаться домой в Англию. Но как все это неожиданно! Еще вчера ты ничего не знал о предстоящем путешествии, а завтра уже собираешься уезжать. Как же это так скоро устроилось? Ведь Полани не было сегодня с раннего утра, почти весь день он провел в Совете в хлопотах о своих дочерях.

– Но я виделся с ним, после того как он вернулся домой, – отвечал Франциск. – К тому же, хотя окончательное решение последовало только сегодня, Полани уже раньше несколько раз толковал об этом с моим отцом. Мне кажется, они вдвоем решили, что лучше всего мне удалиться отсюда по возможности скорее, из опасения, чтобы друзья Руджиеро не приписали опалу, которой он подвергся, моему вмешательству в его неудавшуюся попытку похитить молодых девушек.

– Одно могу только сказать, Франциск, что ты счастливец и что я желал бы, чтобы и со мною случилось нечто подобное. Непременно буду просить своего отца, чтобы он уговорил Полани дать мне место на одном из его кораблей. Совершив несколько морских путешествий, я мог бы потом, по достижении совершеннолетия, поступить офицером на государственную галеру. Но куда же ты идешь теперь?

– Я иду сейчас в школу фехтования, чтобы проститься со своими товарищами; затем мне нужно сходить к синьору Полани, чтобы засвидетельствовать свое почтение молодым синьоринам – его дочерям; после этого я вернусь домой и пробуду с отцом уже до самого моего отъезда.

– Ну, так я провожу тебя до школы и до палаццо Полани, – объявил Маттео. – Мне без тебя здесь будет очень скучно, и я употреблю все усилия, чтобы последовать твоему примеру и уйти в плавание. Тебе, вероятно, предстоит испытать всевозможные приключения, так как, говорят, в скором времени у нас будет война с Генуей, и тебе придется зорко остерегаться генуэзских военных галер. Корабли Полани – немаловажная добыча, и, кто знает, не придется ли тебе еще познакомиться с генуэзской тюрьмой, прежде нежели ты вернешься домой!

Пробыв некоторое время в школе фехтования, друзья отправились в гондоле к синьору Полани. Его самого не было дома, но молодых людей тотчас же попросили наверх к молодым синьоринам.

– Милые кузины, – сказал при входе Маттео, – как я счастлив, что вы избавились от всяких бед и благополучно вернулись домой! Вся Венеция только и говорит, что о вашем приключении; вы – героини дня! Вы не можете себе представить, сколько тут было волнений по поводу вашего похищения.

– Чем скорее перестанут нами заниматься, тем лучше, Маттео, – возразила Мария, – иначе нам придется сидеть затворницами до тех пор, пока какое-либо другое событие отвлечет внимание от нас. Нам, право, вовсе не хочется, чтобы на нас указывали пальцами. Уж если венецианцы так интересуются нами, то им следовало бы прежде всего заняться разысканием места, куда нас увезли.

– Но, уверяю вас, Мария, что все усилия были употреблены на это; вас искали везде; нет того гондольера, которого не опрашивали бы по нескольку раз о том, куда он перевозил пассажиров в этот день. Все рыбачьи острова были обысканы. Никогда еще, кажется, не было подобной погони! Но кому же могло прийти в голову, что вы в это время находились на острове Сан-Николо! Что касается меня, то я все время проводил в гондоле, пристально всматриваясь в окна каждого дома, мимо которого проезжал, в надежде увидать у окна призывный знак белым платочком. То же делал и Франциск; он не менее других был занят отыскиванием вас.

– Что касается Франциска, то это дело другое, – отвечала Мария, не обращая внимания на знаки, которые ей делал молодой человек. – Он, как оказывается, умнее всех наших молодых венецианцев, и если бы не он, то, очень вероятно, мы и до сих пор находились бы в нашем заточении, из которого бог весть куда увез бы нас Мочениго.

– Франциск! – вскричал удивленный Маттео. – Как, разве это он указал вашему отцу, где вы находитесь?

– Прости мне, что я тебе не говорил об этом раньше, Маттео, – нехотя подтвердил Франциск, – но синьор Полани, как и мой отец, так настаивали на том, чтобы я молчал о своем участии в этом деле, что я счел за лучшее скрыть истину даже от тебя. Скажу только, что я напал на след синьорин лишь благодаря чистой случайности.

– Нет, нет, – вступилась Мария, – это была не случайность: вы открыли наш след благодаря вашей энергии и уму. Я не знала, Франциск, что вы хотели сохранить это дело в тайне. Мы будем осторожнее в другой раз.

– Но как все это произошло, Франциск? – спросил Маттео. – Теперь, когда я уже узнал главное, то, вероятно, ты расскажешь мне и остальное.

– Все произошло очень просто, – отвечал Франциск и в коротких словах рассказал то, что уже известно нашим читателям.

– Очевидно, умение грести ведет ко всевозможным интересным приключениям, и если бы ты, Франциск, не обладал этим искусством, то едва ли избег бы плачевной участи. Однако прекрасно все-таки ты делаешь, что покидаешь на время Венецию; слуги моего родственника могут передать друзьям Руджиеро о твоем участии в этом деле, а они, наверное, употребят все усилия, чтобы допытаться, каким образом синьор Полани получил сведения о месте укрывательства своих дочерей; с его стороны, следовательно, самое благоразумное услать тебя подальше из Венеции.

– Как! – вскричали молодые девушки. – Разве вы покидаете нас, Франциск?

– Я уезжаю завтра утром на корабле вашего отца, синьорины.

– Но когда же вы вернетесь? – спросила Мария.

– Надеюсь иметь удовольствие увидеть вас довольно скоро, синьорина. Я поступаю на службу к вашему отцу и буду совершать постоянные рейсы на корабле из Венеции в какой-либо отдаленный порт и обратно.

– Это утешительно, – отвечала Мария, – а то мы бы поссорились с отцом, если бы он позволил вам удалиться навсегда из Венеции после всего, что вы для нас сделали, не правда ли, Джулия?

Но Джулия отошла к окну и, по-видимому, не слышала вопроса.

– Итак, мы будем иметь удовольствие с вами видеться время от времени, – продолжала Мария. – Вы будете приезжать сюда через каждые два-три месяца, и я постараюсь каждый раз уговорить отца не торопиться с новой отправкой в путь своего корабля, коль скоро вы будете здесь. Нам будет казаться, что к нам вернулся наш брат; впрочем, мы и относимся к вам, как к родному брату, Франциск. Я полагаю, что теперь нас оставит в покое этот ужасный человек, но если бы я опасалась новых покушений с его стороны, то упросила бы отца удержать вас здесь, хотя бы на время, так как уверена в том, что вы нас сумеете защитить от всяких бед.

– Я убежден, что Мочениго вас не будет больше беспокоить, – отвечал Франциск, – ему придется искупить свою вину перед вами продолжительным пребыванием в тюрьме.

– Я думаю, что это самое меньшее наказание, к которому его следует приговорить, – с негодованием произнесла Мария. – Во всяком случае, я буду чувствовать себя спокойнее, пока он сидит взаперти.

Спустя короткое время Франциск и его друг простились с молодыми синьоринами и удалились.

– Ты, однако, родился под счастливой звездой, Франциск, – сказал Маттео, усаживаясь с ним в гондолу. – Прекрасно делает синьор Полани, что удаляет тебя из Венеции, где немало молодых людей, которые будут завидовать отношению к тебе моих кузин.

– Какой вздор! – покраснев, отвечал Франциск. – Удивляюсь, право, Маттео, как ты можешь говорить такие глупости!

– Ну хорошо, хорошо! Поживем – увидим! – смеясь отвечал Маттео. – Мария старше тебя, это верно, но Джулия как раз подходит тебе по годам. Уже теперь, как уверяет Мария, они смотрят на тебя как на брата и защитника, а года через два-три они заговорят другое!

– Все, что ты говоришь, так глупо, – нетерпеливо вскричал Франциск, – что я попрошу тебя лучше замолчать!

Маттео прислонился к подушкам сиденья и начал насвистывал какую-то песенку.

– Ладно, не буду говорить об этом теперь, Франциск, – сказал он после короткого молчания, – но признаюсь откровенно, что я, с своей стороны, был бы очень рад заслужить такое внимание моих прелестных кузин, каким они удостаивают тебя.

Следующее утро Франциск провел со своим отцом в толках о предстоящем отъезде и планах на будущее.

– Я надеюсь видеться с тобою время от времени, Франциск, – говорил ему отец. – Полани, наверное, даст тебе возможность бывать в Англии, куда я в скором времени уезжаю; его корабли ради торговых целей будут приставать к берегам нашей родины. Полани обещает мне относиться к тебе как к сыну, и я уверен, что случись что-либо со мною, он обеспечит твое будущее. Теперь, сын мой, вот тебе мой совет: будь сдержан и не бросайся навстречу рискованным приключениям; помни, что и на торговом судне можно подвергнуться большой опасности. Средиземное море кишит шайками морских разбойников, несмотря на усилия Венеции подавить разбои; если же возникнет война, то даже из самой Венеции и Генуи отплывут в море множество судов, которые мало чем отличаются от кораблей пиратов. Я сильно опасаюсь, что Венеции грозит в будущем большая опасность. Несомненно, что Генуя, Падуя и Венгрия заключили союз против Венецианской республики, и, несмотря на все ее могущество, ей придется употребить немало усилий, чтобы избегнуть опасности, которая ей угрожает. Венеция обладает великим даром терпения и отвагой; благодаря этим качествам ей удалось завоевать то высокое положение, которым она пользуется во всей Европе. Да, Венеция во многом достойна удивления, и хотя я рад буду вернуться в Англию, но покидаю Венецию с сожалением. Ну а теперь, сын мой, пора тебе отправляться на корабль. Полани сказал, что он отчаливает в десять часов, а теперь уже девять. Я очень рад, что с тобою будет Джузеппе; он честный малый и очень к тебе привязан; он может быть тебе полезен. Твои вещи уже отправлены, пора и нам идти.

Когда мистер Гаммонд и его сын подошли к кораблю, стоявшему в порту Маламокко, они нашли его почти готовым к отплытию: уже загружали последние тюки с товарами и матросы приступали к поднятию парусов.

Корабль «Бонито» было громадное судно, приспособленное, главным образом, для перевозки товаров. На нем было две мачты с большими квадратными парусами; он мог, следовательно, при попутном ветре двигаться вперед достаточно быстро; но искусство управлять судном против ветра было в то время еще неизвестно, и при неблагоприятном ветре кораблю приходилось или становиться на якорь, или двигаться с помощью весел, которых было по пятнадцати с каждой стороны. Когда Гаммонды поднялись на палубу, их встретил сам владелец судна, синьор Полани.