Цитаты из книги «Полная иллюминация»

«Юмор – это единственный правдивый способ рассказать печальный рассказ».

Мне так одиноко, – сказал он. Ты не одинок, – сказала она, прижимая его голову к своей груди. Одинок. Нет, не одинок, – сказала она. – Тебе только так кажется. Когда кажется, что одинок, значит, одинок. В этом суть одиночества.

Я тут тебе несколько книг купил в Луцке, – сказал он ей однажды, оставляя за притворяемой дверью ранние сумерки и весь мир. Мы не можем себе это позволить, – сказала она, принимая у него из рук тяжелую сумку. – Завтра мне придется их вернуть. Но и позволить себе не иметь их мы не можем. Что мы не можем позволить больше: иметь или не иметь? По мне, мы так и так в проигрыше. А раз в проигрыше, то уж лучше при книгах.

Все это хорошо и даже прекрасно, но не предел красоты. Если, конечно, не заниматься самообманом. Это всего лишь лучшее из того, что существует.

А Бог грустит? Грустит – значит существует, не так ли? Я знаю, – сказала она, легонько шлепая его по плечу. – Может, я для того и спросила, чтобы узнать наконец, веришь ли ты в Бога. Тогда скажем так: если Бог есть, то поводов для грусти у Него предостаточно. А если Его нет, то вот ему и повод погрустить. Так что, возвращаясь к твоему вопросу: скорее всего, Бог грустит.

«Где жили?» – «В штетлах. Штетл – это как деревня». – «Почему ты не обзовешь его просто деревней?» – «Это еврейское слово». – «Еврейское слово?» – «На идиш. Как шмак». – «Что значит шмак?» – «Если кто-то делает что-то, с чем ты не согласен, то он шмак». – «Научи меня еще чему-нибудь». – «Поц». – «Что это значит?» – «Это как шмак». – «Научи меня еще чему-нибудь». – «Шмендрик». – «Что это значит?» – «Это тоже как шмак». – «Ты знаешь какие-нибудь слова, которые не как шмак?» Он задумался на мгновение. «Шалом, – сказал он. – Хотя это три слова, и к тому же на иврите, а не на идиш. Все остальное, что приходит на ум, в общем-то шмак. У эскимосов есть четыреста слов, обозначающих снег, а у евреев четыреста слов, обозначающих шмак». Я залюбопытствовал: что такое эскимос?

Это меня очень занервировало, и я сообщил Отцу: «Тогда я, может, не хочу этим заниматься». – «Плевать я хотел на твои желания», – сказал он и удлинился положить свою руку мне на плечо. У меня в семье Отец – чемпион мира по прекращению собеседований.

Раньше я считал, что юмор – это единственный способ по достоинству оценить красоту и ужас мира, воспеть жизнь во всем ее многообразии. Ты понимаешь, что я имею в виду?» – «Да, конечно». – «А теперь я считаю, что все наоборот. Юмор – это способ укрыться от ужаса и красоты»

Она никогда не уворачивалась от его кулаков, но открывалась им, шла навстречу, уверенная, что ее синяки – свидетельство не лютой ярости, а лютой любви.

Единственный способ избавиться от печали – испить ее до конца