Глава 5
Рэйф

– Глянь, шевелится, а? Видать, не мертвая!

– Ткни ее еще разок.

Кейт почувствовала сильный тычок в ребра. Она пошевелилась и попыталась отодвинуться.

– Видал? Говорю тебе, что она не мертвая!

– Тьфу ты! За мертвую мы бы выручили пять долларов.

– С чего это?

– А с того! Рэйф сказал, что трупы можно загнать школьному доктору по пять баксов за штуку, понял?

– Зачем доктору нужны трупы?

– Ну, чтобы разрезать их и разглядывать всякие там кишки и прочую требуху.

– Пять долларов, надо же!

– То-то и оно. Ткни ее еще разок.

Голоса, без сомнения, принадлежали детям, причем мальчикам. Кейт решила, что лучше подать голос, пока мальчики не придумали еще что-нибудь.

– Я… не умерла.

Она с усилием открыла глаза и села. Голова, как и все остальное тело, раскалывалась от боли. Она чувствовала себя так, словно пробежала марафон, потом долго дралась, а после этого ее несколько часов колотили без остановки. Даже зубы, и те болели. Кейт огляделась по сторонам. Она лежала на деревянном полу в какой-то крохотной и холодной каморке, освещенной тусклым дневным светом, проникавшим через два грязных окошка. Над ней стояли два мальчика. Судя по виду, обоим было не больше десяти лет. Лица и руки у них были грязные, как у трубочистов. Одежда выглядела так, словно ее долго латали, рвали и снова латали. На головах у обоих красовались тряпичные кепки. У одного в руках была палка.

– Я не умерла, – повторила Кейт.

– Ага, – сказал один из мальчиков, даже не пытаясь скрыть своего разочарования. – Я уж понял.

– Где я?

– На полу.

– Нет, я хотела спросить, что это за место?

– Чего? Ну, Бауэри, а чего?

Белки глаз мальчика ярко выделялись на его чумазой физиономии.

– Бауэри… – Название показалось Кейт смутно знакомым, но она никак не могла его вспомнить. – А где это?

– Наверное, она спрашивает, в каком городе? – предположил мальчик с палкой.

– Да брось! – хмыкнул второй и впервые улыбнулся, забыв о пяти долларах, которые мог бы выручить за труп Кейт. – Не знаешь, в каком ты городе? В Нью-Йорке, где ж еще?

– В Нью-Йорке? Но как же…

И тут она все вспомнила.

Она вспомнила, что была с Майклом и Эммой в кабинете мисс Крамли, что снаружи бушевала гроза, а Крикун влез в окно башни и схватил ее за руку, вспомнила, как впервые за много месяцев обратилась к помощи Атласа и какой ужас испытала, когда волна магии подхватила ее.

Кейт вспомнила, как открыла глаза и обнаружила, что стоит на берегу под палящим солнцем, а по ослепительно-синему сверкающему морю приближаются три деревянных корабля с высокими белыми парусами. Она вспомнила, как боль в руке подсказала ей, что Крикун все еще здесь. И Кейт вспомнила, как, не раздумывая, вторично призвала магию, как во второй раз она хлынула в нее, и в следующее мгновение они с Крикуном очутились на самой вершине высокой каменной стены. Стояла ночь, кругом был пожар, отовсюду неслись крики и валил дым, город горел, но оживший мертвец продолжал цепляться за ее руку. Кейт вспомнила, как пришла в отчаяние, понимая, что ее план не работает, а силы тают. И тогда она призвала магию в третий раз, успев подумать: «Пожалуйста, помоги же мне!» – и через мгновение уже стояла под серым небом на раскисшем от дождей поле. Здесь тоже слышались крики, и еще какие-то звуки, похожие на жужжание насекомых, а Крикун по-прежнему стискивал ее руку. Кейт вспомнила оглушительный взрыв и как ее подбросило в воздух…

А потом наступил какой-то провал.

Дальше она помнила, что лежала в грязи, а мимо нее бежали мужчины с ружьями, рты у мужчин были широко открыты, они что-то кричали, но Кейт не слышала ничего, кроме комариного звона в ушах; она вспомнила, как увидела Крикуна, распростертого в нескольких ярдах от нее, и Атлас, лежавший межу ними; Крикун полз к Атласу, и Кейт понимала – вся ее жизнь зависит от того, сумеет ли она доползти до книги первой, и в то же время она видела, что Крикун все равно ближе. После этого она помнила второй взрыв, которым его отбросило прочь, и то, как она последним усилием подтянулась и положила руку на переплет книги.

Кейт вскочила на ноги.

– Где она?

– Кто где?

– Моя книга! У меня была книга! Зеленая!

Пол каморки был завален грудами пыльных ковров, мятыми банками, пожелтевшими обрывками старых газет и грязными мешками из прогнившей мешковины; Кейт принялась рыться в этом хламе, расшвыривая его направо и налево с такой яростью, что мальчики попятились к двери.

– Что вы с ней сделали?! Где она?

– Не брали мы никакой такой книги! – сказал мальчик с палкой.

– Ага, на что нам книга? – поддакнул второй таким тоном, словно только полному дураку могла бы прийти в голову мысль владеть книгой или хотеть ее получить.

Страшная мысль пронзила Кейт.

– Сколько… как долго я пробыла здесь?

– Без понятия.

– Когда вы меня нашли? Это важно!

– Пару часов назад. Ты тут валялась, и все. А я увидел и пошел за Джейком. – Мальчик кивнул на своего приятеля с палкой. – Подумал, что если ты померла, то мы с ним возьмем тачку, да отвезем тебя к школьному доктору. И выручим пять долларов.

У Кейт перехватило дыхание. Оттолкнув мальчиков, она выбежала через деревянную дверь наружу. Тусклый солнечный свет ослепил ее, и она вскинула руку, чтобы защитить глаза. Потом, моргая, огляделась. Она стояла на крыше, а внизу во все стороны разбегался лабиринт невысоких строений. Каморка, в которой она очнулась, оказалась чем-то вроде сарая. Воздух снаружи был обжигающе холодным. Дыхание белым облачком вырывалось изо рта Кейт. Она была одета по-летнему, поэтому могла только крепко обхватить себя руками.

Она подошла к краю крыши и посмотрела вниз. Здание было шестиэтажным, и с высоты Кейт разглядела огромные сугробы, превратившие тротуары в узкие снежные туннели, по которым ходили люди. По мостовой катились конные экипажи, не потревоженные присутствием машин и автобусов. Минуту-другую Кейт прислушивалась, ожидая уловить звуки моторов, сирен и визг тормозов, но с улицы доносились лишь голоса людей, скрип карет да стук лошадиных копыт. Она обвела взглядом горизонт. Ни единого высотного здания.

Сердце ее забилось быстрее, она кое-что вспомнила. Почти год назад Майкл очутился в прошлом, попав в плен к Графине, а они с Эммой отправились его спасать. Они пробыли в прошлом не дольше получаса, когда увидели, что Атлас стал бледнеть и таять у них на глазах. Графиня тогда сказала, что на Атлас оказывает влияние время, в котором он находится, и что две копии одной книги могут очень недолго существовать одновременно, а затем одна из них должна исчезнуть.

Мальчик сказал, что нашел ее два часа назад. Следовательно, Атлас давно исчез, вернувшись в свое время.

Чья-то рука схватила ее сзади, и Кейт стремительно обернулась, решив, что Крикун отыскал ее и здесь. Но это был не Крикун, а один из мальчиков.

– Ты это, поосторожнее. А то сверзишься.

Кейт отошла от края крыши.

– Какое сейчас время?

– Декабрь, вроде.

– Я спрашиваю, какой год!

– Смеешься?

– Просто ответь, хорошо?

– Тысяча восемьсот девяносто девятый, – ответил второй мальчик. – А ты чего, не знаешь, что ли?

Кейт не ответила. Она молча смотрела на заснеженные крыши города. Ей было холодно, она была совершенно одна, в 1899 году. Как она сможет вернуться отсюда домой?

Мальчики – их звали Джейк и Жуки (без объяснений) – сказали Кейт, что раз уж дело обернулось не так, как они рассчитывали, и она, выходит, оказалась живая, то ей придется пойти и представиться Рэйфу. Кейт ответила им, что знать не знает никакого Рэйфа, а поэтому не имеет никакого желания с ним встречаться. Единственное, что она намерена сделать – этого она мальчикам не сказала, но подумала, – это найти способ вернуться к сестре и брату.

– Где лестница?

– Ты не можешь так вот взять и уйти, – сказал Жуки. – И вообще, ты ж замерзнешь.

Он был прав. Если оба мальчика были в пальто, многочисленных рубашках и толстых штанах (пусть ветхих, обтрепанных и латаных-перелатаных, но все равно теплых), то Кейт очутилась среди зимы в разношенных сандалиях и летнем платье без рукавов. У нее зуб на зуб не попадал от холода. Не говоря уже о такой мелочи, что она, как оказалось, была с ног до головы перепачкана засохшей грязью.

– Отлично. Г-где, – ее зубы выбивали дробь, – можно раздобыть пальто?

– Так на Бауэри.

– Но вы сказали, что я и так в Бауэри!

– Так на улице же! Пошли!

Мальчики проводили ее к пожарной лестнице, которая оказалась ржавым расшатанным остовом, кое-как прикрепленным к стене здания, и сломя голову кинулись вниз, устроив оглушительный грохот и тряску. Кейт с опаской последовала за ними, уверенная, что вся конструкция вот-вот сорвется с ржавых скоб и обрушится в переулок. Лестница заканчивалась примерно в девяти футах над землей, и мальчишки, повиснув на последней перекладине, по очереди спрыгнули вниз, по-кошачьи приземлившись на четвереньки. Кейт вновь последовала их примеру, но неожиданно для себя повисла в воздухе, боясь разжать руки.

– Давай! – завопили мальчики снизу. – Тут невысоко! Ну, давай же!

Кейт с такой силой ударилась подошвами о мерзлую землю, что клацнула зубами и невольно застонала от боли. Потом кое-как встала, ладони у нее горели.

– Ну, наконец-то, – проворчал Джейк. – А я уж подумал, ты решила тут обжиться.

– Вот да, или магазин открыть, – поддакнул Жуки.

– Ага! Такой магазин под названием Я-болтаюсь-на-последней-ступеньке-и-трушу-спрыгнуть!

– Вы оба уморительно смешные, – простучала зубами Кейт. – Просто обхохочешься. Может, просто покажете мне, где взять пальто?

Мальчики довели ее до конца переулка и перешли через улицу, которую Кейт видела с крыши. Ее сандалии утопали в сугробах, твердая корка наста царапала голые ноги. Стараясь не обращать внимания на взгляды, которыми прохожие провожали девочку, разгуливающую в летнем платье посреди зимы, она следом за своими провожатыми миновала еще один переулок и вышла на очередную улицу, которая оказалась шире первой и была вся уставлена прилавками. Толпы одетых в темное мужчин и женщин толкались в тесном пространстве между ветхими столами и киосками, разносчики обступали их со всех сторон, на разных языках расхваливая достоинства своих товаров.

– Вот и Бауэри, – сказал Жуки. – Тут можешь раздобыть пальто.

– Но у меня… у меня нет денег!

Стоило им остановиться, как Кейт начала дрожать словно в лихорадке.

– А у тебя есть что-нибудь, что можно продать? – поинтересовался Джейк. – Как насчет медальончика?

Кейт вскинула руку к шее и онемевшими пальцами нащупала золотой медальон. Мать дала ей этот медальон в ночь расставания.

– Я… я не могу…

– А что у тебя еще есть?

Но у Кейт больше ничего не было. Материнский медальон был единственной ценной вещью, которой она владела. Но она замерзала, буквально замерзала насмерть. Можно было бы попросить помощи у проходивших мимо людей, но ведь они непременно потребуют объяснений, начнут расспрашивать, кто она такая и как сюда попала…

– Золотая цепочка! Я могу продать золотую цепочку! Но медальон я оставлю.

Мальчики подвели ее к молчаливому старику, который пристально изучил цепочку, кивнул и вручил Кейт истрепанное, побитое молью пальто и шерстяную шляпу. Она с благодарностью натянула и то, и другое, и вскоре ее дрожь стала стихать.

– Ну вот, – сказал Джейк. – Мы тебе помогли. А теперь тебе надо пойти к Рэйфу.

Но Кейт снова отказалась.

– Рэйфу это не понравится, – сказал Жуки.

– Да какое мне дело, что ему нравится, а что нет!

Кейт отвернулась от мальчиков и пошла вдоль прилавков. Она все еще слегка дрожала, холод на улице стоял страшный, а новое пальто и шляпа оказались ветхими и легкими, но какая разница, если она сумела сохранить материнский медальон и ей больше не грозила смерть от холода? Это главное, а все остальное можно пережить. Подумаешь, пальцы на ногах онемели!

Единственная проблема заключалась в том, как теперь попасть домой.

Ее копия Атласа исчезла, поскольку в этом времени существовала своя собственная копия. Кейт даже знала, где находится эта копия – далеко на севере, в горах возле Кембриджского водопада, в тайном хранилище под древней столицей гномов, поэтому первая мысль, которая пришла ей в голову еще на крыше, была отправиться на север и добыть книгу. Но, хорошенько поразмыслив, Кейт отказалась от этого плана. Копия в хранилище должна была дождаться того дня, когда они с Майклом обнаружат ее в будущем. Было немного странно заботиться о событиях, которые произойдут через сто лет и даже уже произошли на ее памяти, однако такова специфика путешествий во времени. Впрочем, если говорить совсем начистоту, Кейт была страшно рада тому, что ей не придется еще раз плыть через длинный подземный туннель, ведущий в хранилище. В прошлый раз одного гнома на ее глазах утащило подводное чудище, поэтому ей совершенно не хотелось снова испытывать судьбу.

Вторая мысль, пришедшая ей в голову, была намного проще. Нужно отыскать доктора Пима и попросить его отправить ее домой. Однажды Графиня показала Кейт способ путешествовать во времени без помощи Атласа, тогда она просто воззвала к магии, жившей внутри девочки, ведь Атлас в какой-то момент стал частью ее существа, его сила и сейчас текла в ее жилах. Кейт не сомневалась, что доктор Пим сумеет справиться с задачей не хуже Графини. Но как его найти? Может быть, ей помогут гномы? Майкл говорил, что они живут сотни лет и больше! Вдруг король Робби Мак-Лаур сейчас жив? Уж он-то сможет каким-то образом связаться с волшебником! Но в этом случае снова получалось, что единственная надежда Кейт лежала в Кембриджском водопаде. Ах, да ведь это будет очень долгое путешествие! Ей придется сесть на поезд до Уэстпорта (при условии, что поезда в 1899 году уже ходят до Уэстпорта). Каким-то образом перебраться через озеро Шамплейн. Затем ее ждет долгий путь в горы. Не говоря уже о том, что ей понадобятся деньги, чтобы купить еду, билеты и рано или поздно приобрести носки, ботинки, свитер и…

Кейт изо всех сил старалась не паниковать. Не нужно думать обо всем сразу. Проблемы следует решать по очереди, одну за одной. Она справится.

Обернувшись, Кейт увидела, что мальчики продолжают идти за ней, а в руках у них откуда-то появились черные дымящиеся картофелины. Мальчики перекидывали горячие клубни из руки в руку и отчаянно дули на них, пока не остудили настолько, что картошку можно было разломить пополам, что они и проделали с нескрываемым восторгом, шумно вдыхая поднимающийся кверху сытный пар.

– Хочешь? – спросил Кейт мальчик по имени Джейк.

Не дожидаясь ее ответа, он разломил свою картофелину пополам и протянул ей. Под черной и закопченной кожурой таилась нежная мякоть, щедро смазанная жирным тающим маслом, так что, съев свою порцию, Кейт мгновенно согрелась и почувствовала прилив благодарности к угостившему ее мальчику. Она не держала на мальчиков зла за то, что они хотели нажиться на ее мертвом теле. Судя по их виду, они были очень бедны, а пять долларов в 1899 году, наверное, составляли целое состояние.

Пробираясь сквозь рыночную толчею, Кейт невольно задумалась о сопровождавших ее мальчиках. Кто они такие? Есть ли у них семьи? Вряд ли. Слишком уж ветхая у них одежда, слишком уж грязные мордашки. Может быть, они живут в каком-нибудь приюте? Нет, тоже вряд ли. Кому, как не Кейт, знать, как выглядят приютские дети! Даже самые дерзкие из них отмечены печатью вечной тревоги и настороженности, которой у обоих ее спутников не было и в помине. Так где же они живут? Кто о них заботится?

Они дошли до перекрестка. Здесь собралась небольшая толпа, посреди которой стоял костлявый темноволосый мужчина, что-то кричащий на незнакомом Кейт языке. Мужчина выглядел странно – голый по пояс, с длинной черной бородой и горящим факелом в левой руке. Внезапно мужчина с пронзительным воплем провел факелом по своей бледной впалой груди, вниз по правой руке и через плечо, и в следующее мгновение вся верхняя часть его тела, включая бороду, запылала, как костер.

Кейт хотела закричать, попросить кого-нибудь скорее бежать за водой, но зрители, обступившие мужчину, лишь весело захлопали в ладоши, обтянутые теплыми перчатками. И тут Кейт разглядела, что кожа мужчины не только не загорелась, но даже не почернела, асам он улыбается до ушей. Как же такое может быть?

Потом она услышала:

– Драконьи яйца! Настоящие драконьи яйца! Кто хочет вырастить собственного дракончика!

К ней приближалась лохматая краснолицая женщина с руками, по локоть покрытыми шрамами от ожогов. Женщина несла корзину, выстланную слежавшимся сеном, на котором покоились три огромных яйца. Темно-зеленые яйца, покрытые толстой кожурой, были размером со средний грейпфрут и зловеще дымились.