3

С наступлением первых сумерек Расад-Пад начинал постепенно меняться. Наглухо закрывались лавки, сворачивались шатры рынков, и люд, зарабатывавший себе на жизнь честным трудом, собирался расходиться по домам. Однако едва ли готовая вот-вот воцариться ночь без луна загонит каждого местного жителя под крышу. Города, подобные этому, не знают покоя, даже когда все спят и продолжают бодрствовать, лик за ликом перемалывая в своих жерновах глупцов, не желавших жить по законам безликого чудовища, которого люди сами и сотворили.

Случайно вклинившись в поток торгашей, сбившихся в группу, для ощущения большей безопасности, чем они имели на самом деле, Тархельгас какое-то время вел Кару тем же путем, но опостылив от их разговоров, резких запахов приправ и немытых тел, охотник при первой же возможности решил срезать путь и свернул на другую улочку. Она оказалась не так загружена, поэтому дальше волколаки продолжили выбираться из Расад-Пад уже этой дорогой.

Они прошли четыре квартала на юг и свернули еще раз в переулок, когда Тархельгас среди прочего шума различил быстрое приближение человека, сломя голову бежавшего по улице. Слух Кары оказался еще острее, потому как именно волчица, схватив охотника за руку, спасла того от неминуемого столкновения.

У Тибурона было лишь пару мгновений разглядеть, кто чуть не налетел на него, но острому глазу наофалгеа и этого оказалось достаточно. Девочка ачим баэль не старше десяти кровавых пар, с черными как смоль волосами, слипшимися от грязи, пронеслась мимо будто ураган и юркнула в первый же тесный переулочек меж покосившихся домов так быстро, словно ее здесь и не было.

Причина, по которой ребенок улепетывал так, что казалось, за ней гонится стая гниющих, появилась с явным опозданием уже без всяких шансов ее нагнать – два крепких амбала с дубинами в руках во главе с худощавым мужиком, который на их фоне да со своим небольшим ростом смотрелся нелепо, если не сказать смешно.

– Девка. Ачим баэль, – проговорил он, ловя ртом воздух, обращаясь к охотникам, которые оказались единственными людьми в переулке. – Куда она рванула?

– В ту сторону, – недолго думая, ответил Тархельгас, указывая в противоположный переулок.

– Уверен?

– Насколько это возможно.

Мужику пришлось довериться незнакомцу, и он тут же отослал своих подручных, все еще надеясь поймать беглянку, в то время как сам остался стоять не месте, пытаясь отдышаться.

– К чему такая спешка? – поинтересовался Тархельгас. – Что вам мог сделать ребенок?

– Не твое дело, – огрызнулся тощий мужичок, неодобрительно посмотрев на незнакомца.

Тибурон конфликта не искал, отчего лишь поднял руки, согласившись, что его не сильно заботило происходящее.

– Ты прав, не мое.

Охотники готовы были оставить незнакомца и двинуться дальше, вот только его вдруг заинтересовала Кара.

– Где ошейник твоего раба? – Он вкрадчиво смотрел на волчицу, после чего перевел взгляд на Тибурона. – Если ты вдруг освободил ее, то предоставь бумаги. И не надейся соврать мне, будто она не из ачим баэль. Глаз у меня наметан.

– Мы не в вольном котле, – как можно спокойнее ответил Тархельгас. – Рабство здесь запрещено.

– Рабы, наемники, называй как вздумается, – мужичок медленно подошел к охотнику, – но закон в этом плане прост. Ты, – он тыкнул ему в грудь пальцем, – либо предоставляешь мне бумаги на нее, либо отвечаешь, куда дел ошейник, который запрещается снимать. Я ведь могу просто забрать ее у тебя.

Неказистый мужик, которого можно было переломить пополам одним ударом, вел себя так, будто стоит ему только пожелать, и охотник будет умолять его сжалиться. Считал, что власти, дарованной ему городом, хватит прижать к ногтю любого.

Он тыкнул в Тархельгаса пальцем второй раз и повторил вопрос.

Как же велико было искушение перегрызть ему глотку. Тибурон оскалился, чуть зарычав, а потом схватил мужика за указательный палец, заломил его так, что вмиг поставил того на колени.

– Хочешь спросить еще раз?

– Ты, – прохрипел он от боли, с голосом, полным сочащейся злобы, – пожалеешь об этом.

Подобное заявление почти вызвало у Тархельгаса улыбку. Именно она и помогла ему взять себя в руки и не отломать тому палец, словно сухую ветку.

– Не шибко умный ход – начинать угрожать, когда не имеешь понятия, с кем говоришь. – Тибурон свободной рукой отодвинул плащ, чтобы показать висящую на поясе печать в виде позолоченного меча, пронзающего серебряный круг, которая обозначала его ремесло.

Уже после Тархельгас отпустил мужика, и тот, схватившись за кисть, рухнул в грязь. Чертыхаясь, он попытался подняться, как раз когда к нему с пустыми руками вернулись его амбалы, так и не поймав девчонку. Не понимая, что происходит и почему их начальник валяется на земле, они было хотели пустить в дело свои дубинки, но печать, которую незнакомец не скрывал, остудила их пыл.

– Мы охотники, – со сталью в голосе проговорил Тибурон, – и ни в каких бумагах, удостоверяющих ее свободу, ты не нуждаешься. Хватит и того, что она выполняет предписания заказчика.

Молчащая Кара, которая пыталась не влезать в разговоры Отрубателя Голов, когда вопросы касались вещей, ей не понятных, в подтверждение сказанных слов собиралась показать свою печать, но Тархельгас едва заметным жестом запретил ей что-либо делать.

Амбалы к этому времени уже подняли своего начальника, и тот, отмахнувшись от их помощи, начал прожигать Тибурона взглядом, не собираясь его так просто отпускать.

– Тогда мне нужны документы на ваше ремесло.

На его просьбу Тархельгас скинул одну из лямок своей походной сумки и передвинув на живот, достал сверток, перемазанный в крови.

– Бумаги девушки, как и ее печать, были утеряны при выполнении прошлого заказа, – без лишней спешки и не вызывая опасений принялся объяснять охотник. – Помогали владыке Эл Невусу в Высохшем Русле решить проблему с кланами вольного котла.

Тибурон надеялся, что упоминание хозяина Могильной Плиты остудит пыл обозленного мужика, однако тот, пробежав глазами по тексту, что едва можно было прочитать, с плохо скрываемым ликованием отметил то, что охотник упустил.

– Документы просрочены. Срок выданного тебе разрешения истек три луна назад.

– Именно поэтому мы и пришли в Расад-Пад, – не растерялся Тархельгас. – Хотели обновить все необходимые бумаги.

– Тогда вы идете не в том направлении. Здание заказчика находится в другой части города.

– Видно, заплутали в переходах здешних улиц.

– Раз так, – мужик нисколько не поверил словам Тархельгаса, – мы проводим вас к уполномоченному по предписаниям и узнаем кто есть кто.

Подобное осложнение было Тибурону не по душе, однако и хвататься за меч, когда убийство могло пробудить его истинную натуру, он не хотел. Верил, что сможет выкрутиться, не потакая своим желаниям.

– Тогда показывай дорогу, – выдержав паузу, с легким оскалом ответил ему волколак.

* * *

В здание уполномоченного по предписаниям они завалились всем скопом, и если вид Тархельгаса и Кары вызвал у заказчика лишь легкое раздражение, словно его отвлекли от важных дел, то вот тощему мужику с амбалами он оказался, мягко говоря, не рад.

– Мне нужно подтверждение на этих двоих людей, называющих себя охотниками – требовательно и со всей наглостью начал коротышка, протиснувшись меж волколаков. – Они утверждают…

– Какого котла ты вообще здесь забыл, крысеныш? – с полным презрением в голосе перебил его заказчик.

– Мне нужно…

– Да срать я хотел, что тебе нужно. Забрал своих подручных и свалил отсюда.

Подобное унижение при своих людях, да еще в присутствии охотников, едва ли не вызвало у крысеныша приступ ярости, но тот по какой-то причине решил не угрожать заказчику.

– Я хочу напомнить тебе, Сэридах, что уполномочен городом поддерживать здесь порядок, отлавливая беглых рабов. А у нас тут налицо одна из ачим баэль, без бумаг и ошейника.

– Пошел вон отсюда, крысеныш, – глотая гласные и почти шипя, отмахнулся заказчик, – иначе случится так, что мои охотники найдут твое тело на территории тех самых рабов, которых ты так ненавидишь. А если тебе что-то надо от этих двоих, – кивок в сторону волколаков, – то жди за дверью.

– Пожалеешь ты об этом, Сэридах, – предупредил он, начиная закипать от злости.

– Я уже жалею, что вообще начал разговор с тобой. В доме уполномоченного по предписаниям у тебя нет власти, так что выметайся.

Крысеныш еще какое-то время пытался придумать, что ответить заказчику, но перебрав все варианты и оставшись ни с чем, развернулся, прошел мимо Тархельгаса и Кары и, со злости выбив дверь, вышел на улицу.

Уполномоченный по предписаниям не стал дожидаться, пока в комнате повиснет тишина, и, едва грохот стих, поднялся из-за стола.

– Угораздило же вас напороться именно на Бэг Рада. – Он взял тряпку и вытер испачканные в чернилах пальцы. – Дорвался до власти только благодаря тому, что в детстве один из господ, который периодически пользовал его плоть, научил того сносно читать. Теперь мнит себя образованным и творит котел знает что. Не мог упустить шанса и не поставить его на место, – мужчина сложил тряпку и положил на стол, – так что простите за спектакль.

Заказчик, если судить по меркам котлов, был ухожен, опрятно одет, и видно, что всячески следил за своей одеждой и внешностью в целом. Бородка аккуратно подстрижена, волосы намыты и зачёсаны набок, а на штанах и сапогах не было и намека на грязь. Могло показаться, что он никогда и не выходил за пределы города, оставаясь только среди людей и всех благ, которыми одаривала цивилизация, но наметанный глаз Тархельгаса видел в нем охотника, достаточно хлебнувшего из котлов. Заказчик не расставался с оружием даже в здании и носил его так, чтобы в случае чего пустить заточенный металл в дело. Это лишь подтверждалось его твердой поступью, в которой читалась некая напряженность, позволяющая атаковать стремительно и в большинстве случаев смертельно.

Однако при всем своем прошлом убийцы он оказался достаточно умен и изворотлив, чтобы оказаться по другую сторону от охотников и начать предписания выдавать, а не выполнять.

Заказчик подошел к волколакам и, дыхнув в руку, представился, протянув ее вперед.

– Сэридах Роимхэ.

– Тибурон Тархельгас. – Он ответил на приветствие, и на мгновенье показалось, что заказчику знакомо это имя. Хотя с той же вероятностью охотник мог и ошибаться. – Это Кара Кэйсинг.

– Очень приятно. – Сэридах поздоровался и с волчицей. – Так чем я могу помочь своему брату. Или, – он перевел взгляд на девушку, – услуга нужна сестре-охотнице, которая действительно является полукровкой. Крысеныш не соврал.

– Неужели это так заметно? – удивилась Кара, ведь обычно ее родство удавалось легко скрывать. Внешностью она больше походила на отца или, лучше будет сказать, на его сестру.

– Вы в Расад-Пад. Сюда стекаются люди со всех земель уайнэ, и кровосмешение здесь норма. Вот только плоды любви таких союзов все равно принадлежат кому-то и остаются рабами, – быстро пояснил Сэридах и вернулся к сути вопроса: – Так в чем ваша проблема?

– Мне нужно обновить документы, – Тархельгас достал окровавленный сверток и протянул его заказчику, – а на мою спутницу необходимо оформить все бумаги и присвоить печать, чтобы она по праву считалась охотницей и могла выполнять предписания.

– Есть какие-либо свидетельства ее освобождения от служения хозяевам, которые ее приобрели?

– Мной никто не владел, – сухо ответила волчица, недовольная услышанным вопросом, – и рабского ошейника я никогда не носила.

– Оу, – Сэридах заметил ее напряжение, – у меня не было желания оскорбить тебя. Просто пытаюсь разобраться. Получается, мы имеем полукровку ачим баэль без документов на освобождение, желающую стать охотником, хотя закон Лагигарда запрещает подобное, когда человек не может доказать свои права на свободу.

– Это проблема? – теперь уже насторожился Тархельгас.

Сэридах перевел взгляд на Тибурона, сжимая в руках его бумаги, и, выдержав паузу, вдруг ухмыльнулся.

– В котел законы богатеев из столицы, – заказчик развернулся и, подойдя к столу, рухнул в кресло. – Если ты за нее ручаешься, я все оформлю.

Сэридах достал новый бланк, взялся за перо и сперва принялся переписывать документы Тархельгаса.

Волколаки переглянулись, на что Кара безмолвно пожала плечами, не зная, как реагировать на услужливость уполномоченного по предписаниям.