Цитаты из книги «Любовница французского лейтенанта»

Однако возможность – это еще не вседозволенность.

моразрушающи. Ему следовало бы сказать себе: «Я обладаю этим сейчас, и потому я счастлив»; вместо этого он – совсем по-викториански – говорил: «Я не могу обладать этим вечно, и потому мне грустно

Едва ли он мог увидеть то, что сами мы – причем располагая гораздо более широкими познаниями и уроками философии экзистенциализма – только-только начинаем понимать, а именно: что желание удержать и желание наслаждаться взаи

Независимо от сознательных целей и намерений этой культурной революции, ее жестоких деяний и ошибок, Возрождение по существу своему было просто-напросто весенним концом одной из самых суровых зим цивилизации. Оно покончило с цепями, барьерами, границами. Его единственный девиз гласил: все сущее прекрасно.

Но если в наши дни вы хотите одновременно ничего не делать и быть респектабельным – лучше всего притвориться, будто вы работаете над какой-то серьезной научной проблемой… Лесли Стивен. Кембриджские заметки (1865){5

Выдалась даже – о чем я рад вам сообщить – такая минута, когда Чарльза вдруг осенило, что он человек и ничто человеческое ему не чуждо.

а если умная женщина полагается на дуру, пусть даже самую добросердечную, то чего ей еще ожидать

что открывать нам нечего, а чрезвычайно важно для нас лишь то, что имеет касательство к сегодняшнему дню человечества. Тем лучше для нас? Очень может быть. Но ведь последнее слово будет принадлежать не нам

Единственной отрадой, спасительной соломинкой, за которую он цеплялся в своем одиночестве, было сознание, что он изгой – но не такой, как все; что он сумел принять решение, которое по силам лишь немногим, – неважно, мудрый или глупый это был поступок и к чему он приведет в конце концов.

Суровый наказ Грогана – всей оставшейся жизнью подтвердить справедливость совершенного шага – он принял беспрекословно.