Цитаты из книги «Ангел для сестры»

как моя кровь по капле втекает в вены сестры; как медсестры укладывают меня на кушетку, чтобы проткнуть иглой и взять лейкоциты, которые пригодятся Кейт; как доктор говорит, что им не удалось с первого раза набрать сколько нужно. Синяки и боль глубоко в костях после того, как я отдаю свой костный мозг; уколы, от которых у меня должно стать больше стволовых клеток, чтобы хватило моей сестре. Тот факт, что я не болею, но как будто больна. Тот факт, что меня родили по одной-единственной причине: чтобы я была донором для сестры. Тот факт, что даже сейчас, когда принимается важнейшее решение относительно меня, никто не подумал спросить мнение человека, который больше всего заслуживает, чтобы его выслушали.

– Нет, дело не в Боге, а в моих родителях. Я хочу привлечь их к суду за то, что они распоряжаются моим телом как хотят.

– Вообще-то, – перебиваю ее, – вы ошибаетесь. Смит против Уэйтли, Эдмундс против Женской и детской больницы и Джером против Епархии Провиденса – все эти процессы включали в себя участников моложе восемнадцати лет. Все эти дела закончились вынесением вердиктов в пользу клиентов мистера Александера. И это только за три последних года.

– Анна, не нарушай работу системы, – с досадой произносит Джесс. – Мы все выучили свои роли наизусть. Кейт играет Мученицу, я – Безнадежный Случай

Джесс, может, и балансирует на границе преступного мира, но он великолепен.

Лихорадочные заказы товаров по почте для любой другой матери стали бы тревожным звоночком: пора обратиться за помощью! В случае с моей мамой такие заказы можно расценивать как здоровую передышку.

отец, кабинетный астроном, пытался объяснить мне, что такое черные дыры, какие они тяжелые и как им удается затянуть в себя все, даже свет, прямо в центр. В такие моменты, как сейчас, возникает похожий вакуум. Не важно, за что ты цепляешься, тебя все равно засосет туда.

Это ложь; до сегодняшнего утра я не снимала медальон в течение семи лет. Отец дал его мне после забора костного мозга и сказал, что тот, кто делает своей сестре такой значительный подарок, должен получить что-нибудь взамен. Мне тогда было шесть. Я гляжу на свое украшение и чувствую холод – шея оголилась.

Мы знаем, что Фицджеральдам предложили сделать невозможное – дать информированное согласие на лечение за двоих детей, медицинские интересы которых не совпадали.

Речь идет о девочке, которая находится на пике взросления. Тринадцатилетней девочке, а это само по себе тяжело, болезненно, прекрасно, сложно и захватывающе. Девочке, которая, вероятно, сама не знает сейчас, чего хочет, не понимает, кто она, но заслуживает шанса на то, чтобы понять это. Через десять лет, по-моему, она будет восхитительной.