– Пощадите несчастную! На нас напали! Перебили всех наездников, драконам перерезали сухожилия. Только нам с фатой удалось сбежать. Она ни в чем не виновна. Головой ударилась, вот и заговаривается. – Драконьер поднял руку, останавливая стражников, кивнул головой Бьерну, мол, продолжай, слушаю. Ловчий и не собирался останавливаться. – Дайра ничего не помнит, никого не узнает. Даже себя не тем именем называет и невесть какие сказки плетет, будто наш Корнуолл все еще в руках англичан и драконов не бывает. Только когда огненных увидела, маленько в себя пришла, а так совсем ничего не помнит. Не причиняйте ей зла!

– Если исполнит обещанное, не трону. А ты?

– Куда фата Дайра, туда и я. Бьерн при ней сызмальства! – похвастался гигант. В шатер вбежало еще пятеро охранников.

– Хорошо, я не убью ее. И помолвку не разорву. – Драконьер задумчиво кивнул, с чем-то внутренне соглашаясь. – Уведите, – бросил он стражникам. Ловчий вышел сам, таща за собой висящих на руках охранников.

А лорд повернулся ко мне. Во взгляде фаррийца пылала ярость, приправленная долей исключительной ненависти, которую приберегают для особо «дорогих» врагов.

– Не верю я в этот бред. Решила обмануть меня, ведьма? Волосы ты можешь перекрасить, но как ты изменишь свою смазливую рожу! У вас с ней одно лицо! Я видел Дайру Тайру на обручении! Готова пойти на все? Обман, ложь? Лишь бы не выполнять взятых на себя обязательств?

– Я никому ничего не обещала!

– Не выйдет, все земли твоего отца будут мои! А свое обещание ты выполнишь прямо сейчас! – подсечка под колени повалила меня на лавку, застеленную шкурами. Фарриец грозно навис надо мной. Вот-вот вытащит нож или кинжал и кинется на меня.

– Хорошо, – он рванул кожаный ремень с пояса, – скрепим сделку прямо сейчас правом первой ночи.

Я ждала всего чего угодно, только не этого. Не того, что фарриец начнет снимать предо мной штаны, вернее юбку. Я ожидала удар кулака, кинжала, но не это. Вероятно, в этот миг мое лицо вытянулось, а глаза округлились от удивления.

Никакого стыда фарриец, стоя передо мной голый по пояс, не испытывал. Его естество уже стояло дыбом, красуясь на виду и приподнимая рубашку, демонстрируя все остальное интересное, что есть еще у мужчин. Я, затопленная смущением, закрыла лицо.

– Не волнуйся, даже если ты не знаешь, как и что делать, я знаю.

– Я и сама знаю, нечего мне объяснять! – взвизгнула я. Мысли путались, это было пострашнее драконов.

– Вот как? – Предводитель драконьеров повернулся ко мне. – Дочь даррийца еще и шлюха. – Фарриец отнесся к тому, что я не девственница, философски. – И много у тебя было мужчин?

– Не твое дело! Ты не будешь одним из них!

– Еще и неразборчивая шлюха, – решил драконьер. – Тем легче, не надо ничего объяснять, ты знаешь, чего ждать, и ничто не будет для тебя сюрпризом. Родишь мне двух сыновей и можешь катиться на все четыре стороны, задерживать не буду. Приступим.

Решительный рывок – и грудь фаррийца наткнулась на мою не менее решительную пятку.

– Я же все равно скручу тебя и сделаю это.

       Вот тут я по-настоящему запаниковала.

– Я не хочу от тебя детей!

– Тем лучше, не будешь по ним тосковать, ведь ты по-любому оставишь их мне.

Я, конечно же, попыталась, и, конечно же, он скрутил меня, как и обещал. Я поразилась его силе, он смог перехватить мои запястья и одной рукой завел их мне за голову. Драконьер демонстративно пригвоздил мои руки к лавке, словно поставив жирную точку в этом бесполезном отпоре.

Силой подавив сопротивление, фарриец как пиявка присосался сначала к шее, а потом к груди.

Надо отдать должное, Дрейк Дайер был опытным любовником, его губы скользили по коже, словно дорожка драконьего огня, заставляя тело покрываться мурашками и мелко дрожать. Такой же жар ритмично вспыхивал в интимных складочках, заставляя их сладко сжиматься и трепетать. Эти ощущения дезориентировали, заставляли забыть об опасности.

– Я непременно хочу сына, – пробормотал фарриец, терзая зубами мой сосок. Весь ужас состоял в том, что тот, другой, тоже любил мою грудь, «две прелестных девочки», так он их называл, были его любимицами. Если и фарриец сейчас начнет сильно сжимать их, мучая меня, я закричу. Может, он этого и добивается? Хочет услышать мой голос и если не услышит, то… я судорожно пыталась придумать, что сказать.

– Сын – это прекр-р-р-расно! – чуть ли не рычал от возбуждения фарриец.

– Это могут быть все девочки! – я уже нечленораздельно визжала на одной ноте.

– Я упорный, будешь рожать, пока не будут мальчики. Да не сопротивляйся ты, иначе будет больно! – Но у меня уже была форменная истерика. Я даже не замечала, что вокруг палатки толпились люди. Боясь войти, потому что я завизжала, как пожарная сирена.

– Какого драконьего огня! Ты ведешь себя, как сельская девица на выданье, а не дочка правителя даррийцев! Лежи смирно, пока я тебе что-нибудь не повредил. – Не ори! – Но я не могла замолчать. Не объяснять же насильнику, что сами прикосновения чужого человека меня пугают настолько, что я теряю рассудок.

Я была готова на все что угодно: молить на коленях, целовать его сапоги, лишь бы этого кошмара не было.

Весь ужас состоял в том, что это было, как тогда. Я проснулась, а рядом был он… и он не уходил до утра.

Замерла в шоке, я задыхалась. Тело сковало ужасом, спазм сжал горло, мешая вдохнуть, а все оттого, что естество фаррийца скользнуло в меня. Горячее вторжение, обжигающее лоно, я чувствовала внутри эту пульсирующую наполненность и сходила с ума.

Мужчины во всех мирах – недалекие существа, им и невдомек, что внутри женщины может быть скрыт настолько огромный клубок противоречий и чувств, которые могут разорвать душу на части, повредив рассудок. Я была на грани. Равно противоположные ощущения тянули меня в разные стороны.

Ласки, источаемые губами и руками фаррийца, заставляли сходить с ума от удовольствия и одновременно пугали до остановки мыслей, до замирания сердца, до ступора.

Страх сжал горло сильнее. Если этот жаркий кошмар вновь повторится, я знаю, как уйти из жизни, чтобы не переживать все это во второй раз.

Полог палатки рывком скользнул в сторону.

– Дрейк! Освальд, твой дракон!

– Гр-р-р… – Фарриец нехотя оторвался от меня. – Что с ним?

– Он с ума сошел!

– Что значит сошел?

– Крушит все вокруг! Никто не может справиться с ним. Совсем разум потерял, слов не понимает!

– Гр-р! – Дрейк сам зарычал, словно дракон. И как мне показалось, с сожалением выскользнул из меня. Вернее, это было сожаление о неоконченном деле и крушение мечты о сыне.

Даже не взглянув в мою сторону, как был с распущенными волосами и босиком, фарриец бросился прочь из палатки, подхватив на бегу тартан и пояс. Движения его были резки, словно у разъяренного хищника.

Я облегченно сползла с лавки на землю.

За пределами походной спальни фаррийца происходило что-то невообразимое. Десятки драконов ревели во все глотки. Им вторили люди, и крики их были далеко не радостные, скорее, испуганные.

Не знаю, что это было, но стоило мне отдышаться, поправить одежду, пригладить взъерошенные волосы, как нечто ударило в голову. Мысль, желание, толкающее меня на действие. Я нетвердо поднялась на четвереньки и упорно поползла вперед.

Огибая лавку, корзины, сундуки, ненавистные начищенные сапоги, я ползла, как малышка, задевая вещи и натыкаясь на них. В кулаке было сжато то, что я выудила из одного сапога.

Вскоре я уткнулась макушкой в преграду. Туго натянутая ткань палатки.

Дальше только дело техники – небольшой нож врезался в стенку и стал прорывать в ней дыру.

Только спустя какое-то время, отползя на приличное расстояние, я смогла встать и побежать, прямо так, в чем была: одна разорванная майка, еле-еле прикрывающая ягодицы, и больше ничего.

***

Я металась между палатками, стараясь спрятаться. По шуму и суете в лагере я поняла: Дрейк Дайер спохватился, обнаружил пропажу и ищет меня. Я должна была немедленно спрятаться, продолжения кошмара я не переживу.

Мелькнула одинокая мысль: на открытом пространстве меня легко обнаружить, значит, оставались только внутренние помещения шатров или загонов для драконов. В палатки я боялась соваться, преданные своему лорду люди сдадут с потрохами.

Паника нарастала, соображать становилось всё труднее.

Как тогда. Погоня, страх, затмевающий всё, отсутствие какой-либо надежды на спасение. Мой кошмар преследовал меня, словно зверя на охоте. Он настигал меня всегда. Каждый раз было не по-моему. Кошмар всегда навязывал свою волю, даже если мне не хотелось быть с ним.

Заставлять, смотреть, как я сопротивляюсь, и ломать – его любимое развлечение.

Мой кошмар всегда поступал так, мучил, терзал. Нет, он не бил меня, но всегда заставлял кричать во время секса. Никакие просьбы или мольбы не могли заставить его остановиться. Меня выворачивало от отвращения к нему и себе, но тот, кто стал мои кошмаром, не останавливаясь, доводил дело до конца, ласкал и мучил мое тело до тех пор, пока я, чуть ли не крича, кончала. Ему было неважно, что при этом я обливалась слезами. Важно было только его мнение. Даже крики, стоны и слезы нравились ему. А еще ему был по вкусу жесткий секс, преследование и беззащитная, лишенная свободы жертва.

Если бы я знала, что он такой, никогда бы не связалась. Но теперь подобный тип мужчин мне очень хорошо известен, и Дрейк Дайер из их числа.

Этот господин «я упорный» – такой же бездушный мерзавец.

      Из двух зол я выбрала меньше. Пусть уж лучше меня сожрут звери, чем я попаду в лапы Дрейка Дайера.

Я выбрала драконий загон. Мне казалось, что там меня будут искать в последнюю очередь: кто в здравом уме полезет в пасть огнедышащему ящеру?!

Добежав до наскоро сколоченный стены, я судорожно стала искать щель между досками. К моему счастью гвозди были забиты неглубоко, мне удалось раскачать одну из деревяшек. Тени с факелами были уже близко, я не задумываясь нырнула в дыру.

Лучше бы я добровольно сдалась в жестокие руки драконьера.

***

      Внутри было темно. Изредка сидящие в стойлах драконы звенели упряжью и всхрапывали, но в основном все звери уже спали. Я спряталась среди соломы, сидела, забившись в стог, словно мышка, гадая, повезет ли мне.

План побега был таков: рано утром, когда все ослабят бдительность, а может и перестанут искать, я убегу в лес. Неважно, что из одежды на мне одна рубашка, главное – добраться до камней и вернуться в свой мир. А там уже родственники позаботятся обо мне. Можно будет рассказать им только часть правды, про похищение и ограбление. Многие готовы на все ради денег. Я как-никак дочка состоятельного человека и падчерица не последнего бедняка. А после, когда все утрясется, забыть все, как страшный сон.

Моим планам не суждено было сбыться, я недооценила предводителя фаррийцев. Дрейк Дайер был слишком ловок и умен, сразу разгадал мои планы.

Двери в драконий загон с шумом распахнулись, и я услышала ненавистный хриплый голос.

– Обыскать здесь все! Каждую платку, каждый ящик и мешок с драконьим дерьмом! Если надо будет, поднимите на крыло всех ящеров! Но найдите мне эту дрянь!

За пределами загона всполошились и забегали люди, сразу было понятно: гнева лорда-наездника они боялись. Как ни странно, в загон никто из них не сунулся, никому не хотелось попасть под горячую руку взбешённого неудачей драконьера, все предпочли искать меня где-нибудь подальше.

Прежде чем я смогла сообразить, что делать, фарриец оказался рядом.

На секунду наши взгляды встретились, а после он бросился на меня. Если бы не многолетние тренировки, я вмиг оказалась бы под ним, и он бы продолжил то, что начал, прямо здесь на соломе, в компании храпящих и пыхающих огнем ящеров, потому что сам был почти что зверем. А чистая одежда и мнимое лордство, это так, тонкий налет цивилизации на средневековом варваре, как дешёвая позолота на олове.

Ужас повторялся. Это уже стало персональным кошмаром. Фарриец гонялся за мной, как кот за насмерть перепуганной мышкой. Я слишком хорошо помню, как закончилась предыдущая погоня. Хотя мечтаю забыть.

Мы бегали с драконьером вокруг ящиков и мешков, он за мной, упорно так, сосредоточенно и азартно. Словно это сейчас было самое главное, и других дел и проблем у него, кроме меня, нет. А я шарахалась от фаррийца, будто драконьер был болен драконьей чумкой или другим каким опасным заболеванием. Одно прикосновение – и смерть, да так оно и было. Поймает, и моя жизнь кончена.

Дрейк Дайер был вне себя от ярости, а я молилась только об одном: лишь бы не споткнуться и не потерять сознание. Бесчувственность моего тела фаррийца точно не остановит.

Несколько раз кончики его пальцев успевали дотронуться до рубашки или чиркнуть по голой коже, но я при помощи неимоверного усилия успевала ускользнуть.

Каждый из нас понимал: долго так продолжаться не может. Я уже задыхалась от бега, а фарриец просто рычал сквозь стиснутые зубы.

– Иди сюда! Я приказываю тебе! Чем дольше ты будешь сопротивляться – тем сильнее я тебя накажу!

Я пятилась, возможно, надо было бухнуться на колени и поползти к фаррийцу, скуля и вымаливая прощение. Но даже через затмевающий разум страх я не могла так сильно унизиться перед ним. Несмотря на все произошедшее в моем прошлом, во мне еще осталась крупица гордости. Так низко, к грязным сапогам Дрейка Дайера, я не могла и не хотела пасть.

И поэтому я трусливо пятилась. Пока не заметила в лице фаррийца перемену: с грозного, искаженного яростью в мгновение ока оно изменилось. Сначала до, как мне показалось, удивления, а после стало жестоким и сосредоточенным.

– Стой немедленно! – Конечно же, я не послушалась. – Замри, я сказал!

– Я тебе не собачка – приказы выполнять! – огрызнулась я, и возглас даже мне самой показался жалким и потерянным.

– Сдохнуть захотела?! – И что это предводитель фаррийцев так забеспокоился? Мышка ускользает из его цепких лап?

Я продолжала пятиться, миновала решетку с очень узкими прутьями. Широкоплечему и грудастому драконьеру через нее не пройти. Я же проскользнула словно рыбка. Здесь он меня не достанет.

Дрейк Дайер в нерешительности замер у решетки. Я тоже остановилась вне досягаемости его лап. Драконьер просунул руку между прутьями.

– Медленно и тихо иди сюда.

Я сделала еще один шаг назад.

Нога на что-то наступила.

***

Так близко я их еще не видела. Вырвав из-под моей ступни часть своего тела, дракон медленно, потягиваясь, стал подниматься. Пока он это делал, я успела разглядеть все.

Это был абсолютно антрацитово-черный дракон, он так хорошо маскировался в полутьме загона, что его спящее тело я приняла за тьму в углу. Огромный, покрытый бронёй чешуи, ящер топорщился во все стороны острыми шипами, когтями и зубами. Ноздри дракона заинтересованно принюхивались.

Я уже пятилась в обратную сторону, до тех пор, пока не уткнулась ягодицами в прутья.

И тут ящер зевнул, показав весь набор клыков. Я прижалась к холодной решетке, Дайер стоял за моей спиной. Обвив рукой мою талию, он осторожно пытался вынуть меня из клетки. Но я, замороженная страхом, впала в ступор. Вцепилась в прутья так, что костяшки пальцев побелели. Драконьер безуспешно пытался отодрать мою руку от железа.

Горячее дыхание обожгло ухо.

– Не двигайся и не смотри ему в глаза. – К сожалению, я посмотрела.

Посмотрела, чтобы в тот же самый миг провалиться в фиалковую бездну. На секунду все замерло. Я, дракон, весь мир.

А после черный дракон расправил крылья и взмахнул ими в первый раз. Взревев, он рванулся вверх. Удар загривка разорвал железные прутья на куски. Второй взмах сбил меня с ног, и я упала на что-то длинное, похожее на переплетенных змей с железными холодными головами. Третий удар крыльев – и земля ушла у меня из-под ног, а все, что было в лагере: палатки, люди, драконы – стали стремительно уменьшаться.

***

Мои ноги и руки запутались в кожаных ремнях, я не могла выпутаться. Висела вниз головой и молила всех богов, чтобы суметь застрять в них намертво. Подо мной проносилась земля, наполовину скрытая облаками.

Время от времен дракон посматривал вниз на меня. Косил лиловым глазом, оценивая обстановку. Возможно, думал, как съесть? Откусить кусок или проглотить целиком?

Я вцепилась в ремни, намотала их на руку.

Бок дракона показался мне достаточно надежной опорой, зацепившись, я подтянулась. Удобно поставив в переплетения ремней ноги, прислонилась к горячему чешуйчатому боку, вздрагивая от ужаса.

Мне не верилось, что я на это отважилась! Чего стоит в такой ситуации больше бояться – высоты или огнедышащего ящера? Я боялась всего, но гордость не позволяла мне визжать.

Краем глаза я заметила то, что втайне опасалась увидеть. Еще одна стремительно увеличивающаяся точка. Красная.

Предводитель фаррийцев поднял в воздух своего дракона и преследует нас. Непонятно что в такой ситуации делать: радоваться, что нас спасут, или проклинать настойчивого драконьера?

Как ни старался черный дракон лететь быстро, алый огнедышащий ящер фаррийца настиг его. Поравнялся с ним ноздря в ноздрю и больше не отставал.

Откуда, я и сама не знала, но по загривку черного видела, как сильно ему хочется оторваться от красного, но почему-то он этого не делал, продолжая лететь размеренно и ровно.

Все было не так плохо, пока я не поняла, для чего дракон фаррийца сделал это.

Рука со стальными буграми мышц, сдавив живот и талию, легко подхватила меня, отрывая от постромок и драконьего бока.

– Ты будешь моей и подчинишься, – услышала я хриплый голос прямо над ухом. – Ты не скроешься от моей воли ни под землей, ни в небе. Я еще и не таких несговорчивых обламывал, – цедил сквозь зубы драконьер, отрывая меня от последнего спасения. – Не воображай, что хитрее и умнее драконьего наездника.

Лапища фаррийца приподняла и усадила перед собой как на лошадь, с одной только разницей: чешуйчатый зверь был шире и еле-еле помещался между ног.

Жестокие, оставляющие синяки на коже пальцы крепко держали меня, прижимая к горячему, наполовину обнаженному телу фаррийца. Этот мужчина действительно был страстным, как огонь, и также сильно полыхала в нем ярость и ненависть. Казалось, он ничего не может делать только наполовину. Всем действиям и эмоциям он отдавался на все сто.

Другая рука не позволяла отвернуться. Его пальцы крепко держали мое лицо, заставляя смотреть только в глаза, которые фарриец презрительно щурил.

– Если ты думаешь, что я не брал женщин верхом на драконе прямо в полете, ты ошибаешься. Ящер может нести не одного наездника. Полет у драконов почти плавный, а воздушные ямы только придают пикантности занятию, позволяя войти глубже.

Предводитель наездников презрительно оттолкнул мое лицо.

Он ковырялся позади меня, не разрешая даже оглянуться и посмотреть, что он там делает. Я только слышала звон металла. Его рука жестко лежала на моей спине, держа меня в полусогнутом состоянии.

Смущающее неудобство состояло в том, что дракон действительно был слишком большой. Я сидела, растопырив ноги так, что даже ягодицы были сильно раскрыты. Ветер холодил не только попку, но и ласкал своим касанием широко расставленные тайные складочки.

Драконьер, шурша тканью, задевал рукой оголенные участки кожи. Длины моей рубашки не хватало, чтобы прикрыть тылы, и это смущало. Касания Дайера казались нарочито небрежными. Но я-то знала эти мужские приемчики. Мой кошмар тоже любил невзначай дотронуться до оголенного участка кожи, он себя возбуждал так. До меня внезапно дошло, к чему готовился драконьер. Но возмутиться я не успела. Хриплый, с придыханием голос прошептал на ухо:

– Пусть будет так, раз ты сама выбрала этот способ. Сделаем это верхом на драконе! Это даже символично, ведь ты жена драконьера!

Рука все сильнее нажимала на спину, заставляя нагнуться и прогнуться. Сопротивляться оказалось бесполезно, драконьер был сильнее в несколько раз.

А внизу под нами пролетали горы и леса, полускрытые облаками. Я одновременно боялась зажмурить глаза и взглянуть вниз. Страх стал основой моей жизни.