Харпер любила Рене, и сестер Нейборс, и маленькую Эмили Уотерман, и Алли, и Ника. Ника – больше всех, за его бутылочного цвета глаза и говорящие руки, которыми он доставал из воздуха слова, как волшебник – заклинания.
Зрелость не приходит в одночасье. И она не граница между двумя странами, мол, стоит пересечь невидимую линию – и ты в новой земле взрослости, говоришь на чуждом языке взрослых. Больше она похожа на отдаленную радиопередачу, а ты подъезжаешь к ней и иногда едва разбираешь звуки сквозь шум помех, а то вдруг прием разом проясняется, и ты принимаешь сигнал с идеальной четкостью.
Она хотела верить, что информация вносит ясность. Однако уже не впервые в жизни ее приводила в замешательство мысль, что информация зачастую ведет себя противоположным образом. Информация — это фляга с мухами, и, когда ты отвинчиваешь крышку, они разлетаются повсюду, и попробуй-ка собрать их всех вместе снова.
Смерть и развалины – любимая экосистема человека. Вам доводилось читать о бактерии, которая выживает в вулкане, прямо по соседству с кипящей лавой? Это мы. Человечество – микроб, процветающий на краю катастрофы.