Цитаты из книг автора «Джина Шэй»

И ведь ни один из двух взрослых, мать его, зрелых поганцев, не желает мне отвечать. Таращатся друг на друга, будто пытаются испепелить взглядом на месте. Нет, определенно я лишняя в этом страстном любовном дуэте.

Выздоравливайте, – на прощанье желает мне сержант и бодрым шагом направляется к металлическим дверям выхода из отделения. Что ж, человек, который меньше всего меня напрягал, покинул поле зрения. Остались еще двое. Ох, я бы тому сержантику еще и приплатила, если б он этих двоих с собой забрал!

С сержанта хоть спрос маленький, он в моих интересах меня напрягает. А эти двое… Нет, мило, конечно, что они зашли, но… Мне бы хватило пары предложения в Вайбере. От обоих.

В гинекологическом отделении странная математика. Потому что мне сказали о двух “папашах”, а мужчины в холле меня ожидают аж трое. – Господа, я не была настолько популярна даже в детском садике, когда мне выдали роль Снегурочки

Окна надраены, стойка администратора блестит так, что глазам смотреть больно. Кажется, даже мух попросили не маяться дурью и не вылезать при мне из щелей.

Анж, ты такая молчаливая… – Юля то ли укоряет меня, то ли просто пытается завязать со мной разговор, – это мы не интересные, или что? Ужасно интересные. Такие интересные, что глаза б мои на вас не глядели.

Так хочется опоздать на работу, Эндж? – А тебе так хочется вытереть об меня ноги? – шиплю ему в лицо, подаваясь вперед. – Так хочется снова при мне миловаться со своей принцессой и обсуждать ваше долго и счастливо? Увольте, Николай Андреевич, я на это любоваться не подписывалась. Делайте это без сторонних наблюдателей. Это первый раз, когда я позволяю себе прямо рубануть по тысяче не озвученных слов между мной и Ником своей откровенностью. Мне плевать, что ему плевать на мои чувства.

Итак, что вы хотите послушать, Артем Валерьевич? О ходе продвигающегося изучения коллектива? Уже обнаруженные недочеты? Планы по исправлению ситуации? Я говорю это самым сухим тоном из всех у меня имеющихся. Я уже готова увидеть, как угасает этот неуемный интерес в глазах Тимирязева. Я – не сложная, я ужасно скучная, Артем Валерьевич. Со мной можно дружить, хотеть меня получится только спьяну. Вам просто нужно это объяснить. – Все. Я хочу услышать все, – неожиданно живо откликается Тимирязев, – жги, дорогая, ни в чем себе не отказывай.

Он подписывает, все так же, без улыбки. Его тепло полагается его принцессе, она ушла – для меня в его прогнозе погоды только заморозки и ничего больше.

Назад все равно уже ничего не открутишь, нужно играть с теми картами, что нагребла. Даже если все они – шестерки, и ни единой козырной. – Ну что, мне сходить за флажком и занять свое место на трибуне, – я насмешливо приподнимаю бровь, – вы впишете это в мою рабочую инструкцию отдельным пунктом, Артем Валерьевич? Тимирязев фыркает, так громко и неприкрыто, что это кажется каким-то громом среди ясного неба.