6
Гадание по снам

Наутро градоначальник Чэнь вышел, чтобы проводить близнецов на охоту. Оба брата явились к воротам почти одновременно, встрёпанные и заспанные: слуги разбудили их засветло, в благоприятный час, но расположения духа это братьям не прибавило. Чэнь Ло ночью спал плохо, а Чэнь Юй не спал вовсе.

– Запомнили свои сны? – спросил градоначальник Чэнь.

По снам, приснившимся накануне важного события, принято было гадать об удачном или неудачном исходе дела, потому он велел близнецам хорошенько запомнить, что им приснится, и пересказать.

– Я подстрелил золотого трёхногого ворона, – сказал Чэнь Юй с лёгкой озадаченностью в голосе.

– А тебе что приснилось, Ло-эр? – спросил градоначальник Чэнь.

Чэнь Ло с ответом помедлил. Свой сон он запомнил не так хорошо, но в нём точно была сияющая золотом дева, должно быть, богиня, и осыпавшиеся вокруг не то перья, не то осенние листья.

– Я видел золотую богиню, – ответил наконец Чэнь Ло.

– Кто о чём, а Ло-Ло о женщинах, – прыснул Чэнь Юй. – Тебе даже в урочный час снятся утехи?

– Это был пристойный сон, – оборвал его Чэнь Ло. – И если бы ты видел, какая она красавица…

– Вот об этом я и говорю, – продолжал потешаться над ним Чэнь Юй. – Наверняка же не запомнил, что она тебе говорила, только пялился на неё.

– Она вовсе ничего не говорила, – возразил Чэнь Ло. – Как будто ты запомнил, что тебе прокаркала твоя ворона!

– Это был ворон, а не ворона, и я запомнил, что он мне сказал, – запальчиво возразил Чэнь Юй.

– И что же? – заинтересовался градоначальник Чэнь.

– Он сказал: «Кар!» – с гордостью ответил Чэнь Юй.

Тут уже Чэнь Ло не сдержал смеха. Чэнь Юй сверкнул на него глазами.

Градоначальник Чэнь позвал управляющего Ли, чтобы с ним посоветоваться. Тот лучше разбирался в гаданиях и мог отгадывать сны. Оба сошлись во мнении, что золото во сне – очень хороший знак, а стало быть, на охоте близнецов ждёт удача. Но их несколько смутило, что подстрелил Чэнь Юй во сне золотого ворона. Управляющий Ли счёл это дурным знаком: вот если бы на месте золотого трёхногого ворона была ворона… Но градоначальник Чэнь истолковал этот сон по-своему: удачной будет охота Чэнь Ло, ведь ему приснилась богиня, а Чэнь Юй подстрелил свою удачу, потому вернётся без добычи. Вслух же он сказал:

– Это благоприятные сны. Вам будет сопутствовать удача на охоте.

Чэнь Юй пробормотал:

– Но ведь Ло-Ло никого не подстрелил. Что в таком сне благоприятного?

– Всё лучше, чем подстрелить Цзинь-У, – буркнул Чэнь Ло.

Они обменялись неприязненными взглядами.

– Будет, будет вам, – миролюбиво сказал градоначальник Чэнь. – Отвернитесь.

Близнецы повернулись к нему спиной. Градоначальник Чэнь взял у управляющего Ли два ритуальных камня – они были из очага основателя семьи Чэнь – и стукнул ими друг о друга несколько раз, чтобы высечь искры. Так желали удачи и отваживали злых духов.

– Вернитесь до заката, – напутствовал сыновей градоначальник Чэнь. – И не заходите в бамбуковый лес.

– Вы уже вчера об этом говорили, отец, – сказал Чэнь Юй, вешая лук и колчан на плечо.

– Вчера говорил и сегодня повторю, предосторожность лишней не будет, – строго сказал градоначальник Чэнь. – Нечего там делать. Дурные места притягивают демонов.

«Вот бы подстрелить и притащить ему демона, – подумал Чэнь Юй, усмехаясь, – то-то бы он глаза вытаращил!»

– И что нам делать, если мы встретим демонов? – осведомился он вслух. – Ло-Ло, ты сможешь подстрелить демона?

– Глупости какие, – сказал Чэнь Ло.

В демонов он не верил, он их никогда не встречал: то ли они не существовали, то ли искусно прятались. В людях. Под масками.

– А на этот случай вот, – сказал градоначальник Чэнь и вложил в руку Чэнь Ло мешочек из красного шёлка – сяндай^[9]. – Это тебе. А это тебе, – добавил он и отдал точно такой же Чэнь Юю. – Это освящённая соль. Если наткнётесь на демонов, бросьте в них солью, и они не посмеют вас преследовать.

Чэнь Ло поблагодарил отца и спрятал сяндай за пазуху, а Чэнь Юй проговорил насмешливо:

– Ну, с такой защитой мы точно не пропадём, – но мешочек тоже припрятал.

7
Мёртвый лес и лес мертвецов

– Не нравится мне эта затея, – сказал Чэнь Ло, когда они отошли достаточно далеко, чтобы провожающие их не слышали. – Решать главенство охотой?

– Как с языка снял, – усмехнулся Чэнь Юй. – Отец размягчился рассудком.

– Нехорошо так об отце говорить, – укорил его Чэнь Ло.

«Наверняка сам точно так же думаешь, только вслух не скажешь», – подумал Чэнь Юй.

Они приостановились на перекрёстке, перед небольшой кумирней – сколоченными домиком досками, под которыми стоял каменный божок. Вытесан из камня он был грубо, никакой фантазии не хватит догадаться, кого изображает, но проходящие мимо непременно останавливались и приветственно складывали ладони. Братья тоже хлопнули в ладоши и пошли дальше.

– Нужно было упросить отца, чтобы экзаменовал нас, а не отправлял на охоту, – продолжал развивать мысль Чэнь Ло. – Может, вовсе ничего не подстрелим?

Но Чэнь Юй покачал головой. Нет, отец ведь им сразу сказал: не получится – попробуете снова. Видно, им придётся охотиться, пока они не исстреляют все стрелы.

– Сразу нужно было отказываться, – вслух сказал он, – а теперь поздно. Вон, смотри.

Они чуть задержали шаг, чтобы окинуть взглядом растянувшийся впереди тёмной цепью западный лес. Выглядел он угрюмо и непролазно – настоящая крепостная стена, а не лес! Чэнь Ло невольно поёжился: зубцы редких елей напоминали оскал неведомых чудищ, а вкрапления желтоватого хвойника – глаза. В таком лесу легко не то что заблудиться, но и вовсе сгинуть, и Чэнь Ло подумал невольно, что отец послал их в западный лес, чтобы избавиться от них обоих. Но он тут же укорил себя за эти мысли. Чэнь Юй подумал о том же.

– Ты ведь никогда не бывал здесь? – спросил он брата.

– Никогда. А ты?

– И я никогда.

Охотились жители Мяньчжао в лесу, что огибал город по юго-восточной стороне и примыкал к невысокой каменной гряде, откуда открывался отличный вид на Чанцзян^[10]. По вытесанным в камне ступеням спускались к реке, чтобы выполоскать бельё или порыбачить. Охотники редко возвращались ни с чем: в лесу кишмя кишело зайцами, которые так и напрашивались стать похлёбкой, и куропатками, настолько глупыми, что их ловили голыми руками.

В западном же лесу жители Мяньчжао – те, что победнее, – собирали хворост, но далеко не заходили, памятуя о «дурном месте» и приправляя и без того жуткую историю прошлого россказнями о демонах, которые якобы живут в бамбуковом лесу. Достоверности добавляло то, что изредка в бамбуковом лесу пропадали люди. Надо полагать, они просто заблудились и не смогли выбраться или были съедены дикими зверями, а суеверия приписали это демонам.

– Может, в бамбуковом лесу тигр живёт, – предположил Чэнь Юй.

– Тогда он наследил бы, – возразил Чэнь Ло. – Даже скрытный хищник оставляет следы на земле. Если он не призрак.

– Скажешь тоже, – фыркнул Чэнь Юй. – Я бы скорее поверил, что там устроили логово разбойники.

Чэнь Ло кивнул. Он и сам так думал.

Между тем они уже подошли к кромке леса, и тень сомкнувшихся крон накрыла их с головой. Деревья размеренно покачивались, сухие стволы скрипели и роняли на землю щепки и растрескавшиеся шишки, ветки потрескивали, трухлявые пни осыпались с леденящим душу шуршанием, похожим на змеиное шипение, хвоя под ногами хрустела и ломалась.

– Это мёртвый лес, – сказал Чэнь Ло, остановившись и глядя вверх. – Сухостой. Охотиться здесь бессмысленно.

– Говорят, здесь водятся чёрные белки, – добавил Чэнь Юй.

– Я даже птиц не слышу, – возразил Чэнь Ло. – Нужно зайти глубже в лес.

Чэнь Юй согласился, и они углубились в лес.

Сухая полоса была неширока, за нею начинались радующие глаз зеленью места, но живее от этого лес не стал: тем зловещее казалось наполнявшее его безмолвие. Ни щебетания певчих птиц, ни стука дятлов, ни стрекота сорок – ничего не слышно, даже вороны не каркают. Ни гнёзд на деревьях, ни следов птичьего помёта, ни оброненных на землю перьев. Искать следы белок и вовсе было бесполезно: шишки лежали на земле грудами, нетронутые, тогда как запасливые белки непременно должны были их растащить по логовам.

– Поймать и принести отцу? – задумчиво сказал Чэнь Юй, следя, как сороконожка перебегает от шишки к шишке, вероятно, выискивая себе пристанище. – В этом лесу только черви водятся.

– Ты сумеешь её подстрелить? – с сомнением уточнил Чэнь Ло. – От неё ничего не останется, если пустить в неё стрелу.

Чэнь Юй с досадой вспомнил, что непременным условием этого испытания была именно подстреленная, а не пойманная добыча. Вот если бы эта сороконожка была размером с белку… Говорят, бывают и такие, но уж точно здесь не водятся. Чэнь Юй презрительно фыркнул и распинал шишки, сороконожки брызнули в разные стороны.

Они бродили по лесу несколько часов, но так ничего и не нашли.

– В бамбуковом лесу могут водиться бамбуковые крысы, – сказал Чэнь Юй, разворачиваясь лицом на восток.

– Но там лес мертвецов, – нерешительно произнёс Чэнь Ло.

– Да это было тысячу лет назад, – пренебрежительно отозвался Чэнь Юй. – Если там и были мертвецы, то давно рассыпались в прах. Просто страшилка для легковерных умов. Или у тебя заячье сердце, Ло-Ло?

Чэнь Ло нахмурился. Трусом он не был, но и натолкнуться на какой-нибудь труп, пусть даже иссохший или превратившийся в груду костей, ему не хотелось. Такая «находка» только испортит карму, придётся жечь благовония в семейном святилище и пройти обряд очищения, чтобы отвести беду. Но не терпеть же подначки брата?

– Тогда почему бы тебе не пойти первым? – предложил он, уступая Чэнь Юю дорогу.

– И пойду, – нахально буркнул Чэнь Юй, но первый шаг так и не сделал. Смех смехом, но что, если там взаправду лес мертвецов, а кости падают с бамбука, как опавшие листья с деревьев? Он тоже подумал об испорченной карме.

Некоторое время они просто стояли и вглядывались в лес. Издали доносилось характерное шуршание – так шелестит листьями на ветру бамбук.

– Так и будем стоять? – обратился к брату Чэнь Ло. – Или назад повернём?

– Нет, – резко ответил Чэнь Юй, дёрнувшись всем телом, точно его ударили, – с этим нужно покончить сегодня же. Я не собираюсь тратить ещё один день на блуждание по лесу!

И близнецы пошли на восток, непроизвольно стараясь идти нога в ногу. Никому не хотелось вырваться вперёд и встретиться первым с тем, что их поджидало в бамбуковом лесу. Или не поджидало.

Путь им пересекла широкая просека, отделяющая обычный лес от бамбукового. Они остановились, не переходя её, долго всматривались и вслушивались, но ничего, кроме шелеста бамбука, так и не расслышали.

– Не так уж и зловеще выглядит, – явно храбрясь, сказал Чэнь Юй, толкнув брата локтем, – а ты боялся.

Чэнь Ло не стал укорять брата в трусости, но наградил его ответным тычком.

– И никаких мертвецов на верхушках, – продолжал Чэнь Юй.

Вдруг раздалось хлопанье крыльев, откуда-то взлетела с громким карканьем ворона. Чэнь Юй выхватил стрелу и наложил на лук, но ворона успела скрыться за деревьями, прежде чем он успел выстрелить.

– Ага, – восторжествовал Чэнь Юй, – так я был прав, здесь есть пожива!

Чэнь Ло сделал глубокий вдох и выдохнул, пытаясь унять расходившееся сердце.

– Вороны на голой кочке не селятся, – уверенно сказал Чэнь Юй. – Они воруют яйца из гнёзд других птиц, разоряют дупла белок и подбирают потроха за хищными зверями. Найдёшь ворону – найдёшь и всё остальное!

И он, ободрившись и воодушевившись, первым перешёл с одной стороны просеки на другую. Чэнь Ло отчего-то медлил. Чэнь Юй обернулся и, видя, что брат колеблется, насмешливо крикнул:

– Если подстрелю зайца, так и быть, отдам его тебе. Сошьёшь себе шапку с заячьими ушами.

Этой насмешки Чэнь Ло уже стерпеть не смог. Он погрозил брату кулаком и тоже пересёк просеку.

В шапке с заячьими ушами в Мяньчжао ходил городской дурачок, парень безвредный, но такой трусливый, что падал в обморок даже от громкого оклика.