Глава 2

Как он смел ей такое предложить? Хоуп отступила на шаг и возмущенно уставилась на Гаэля. Но художник, похоже, потерял к Хоуп всякий интерес после ее категорического отказа. Казалось, он совершенно о ней забыл. Он вытащил из кармана телефон и что-то стал искать в записной книжке. Должно быть, он мысленно прикидывал, кто из его знакомых больше всего годится на роль натурщицы.

Что ей теперь делать? Повернуться и уйти? Но тогда вся ответственность за свадьбу Фэйт целиком ляжет на ее плечи. Хоуп обвела взглядом студию. Огромная неуютная комната без мебели, если не считать шезлонга. Высокие потолки, огромные окна, из которых открывается замечательный вид на Нью-Йорк. Хоуп чувствовала себя здесь ужасно неуютно. Если бы Хоуп и приобрела студию, то остановилась бы на небольшом помещении. Должно быть, и сам Гаэль под стать этой комнате. Холодный, эгоистичный и нетерпеливый. Хантер сказал, что его сводный брат знает Нью-Йорк как свои пять пальцев и у него здесь все схвачено. Должно быть, так оно и есть. Иначе Гаэль не смог бы поселиться в одном из самых элитных районов города.

– Произошло недоразумение, – начала объяснять Хоуп, стараясь, чтобы ее голос не дрожал от волнения. – Меня зовут Хоуп Маккензи. Я пришла к вам, потому что ваш сводный брат собирается жениться на моей сестре.

– Который из них? – не отрывая глаз от телефона, спросил Гаэль.

– Что значит – который?

– Вообще-то у меня их пятеро, – задумчиво глядя на Хоуп, проговорил Гаэль. – Точнее, два из них – мои единокровные братья. Но они слишком молоды для женитьбы.

– Его зовут Хантер. Хантер Карлайл. Он встретил мою сестру Фэйт в Праге и…

– Хантер – больше не мой сводный брат, – заявил Гаэль. – Отец развелся с матерью Хантера десять лет назад. Так что теперь Хантер мне никто.

– Но он сказал…

– Что ж, охотно верю. Для Хантера семья – центр жизни. В этом он очень похож на свою мать. Хантер искренне считает меня своим родственником. Все это, конечно, очень мило, но…

Хоуп тяжело вздохнула. Она чувствовала себя, как Алиса, попавшая в Страну чудес, полную странностей и абсурда.

– Хантер собирается жениться на моей сестре, и я не знаю… – начала Хоуп.

– Я бы на вашем месте не стал так переживать по этому поводу, – перебил ее Гаэль. – Да, Хантер слишком молод для брака, но… Кстати, сколько лет вашей сестре?

Интересно, этот несносный человек когда-нибудь даст Хоуп рассказать о цели своего визита? Или он так и будет все время ее перебивать? Гаэль совершенно сбил ее с толку. Сначала предложил Хоуп раздеться у него на глазах. И это в девять утра! Теперь же вообще несет какую-то чушь.

– Ей девятнадцать, но какое…

Гаэль удовлетворенно кивнул.

– Не переживайте. Ранние браки обычно длятся недолго. Конечно, нужно будет на всякий случай составить брачный договор. Но вообще Карлайлы порядочные люди, и ваша сестра после развода не останется у разбитого корыта. Можете спросить об этом моего отца. Он уж вам расскажет… – Глаза его засверкали от гнева.

– Я не понимаю, к чему вы клоните, – совсем растерялась Хоуп.

Эта ситуация ее порядком утомила.

– Но ведь вы хотите, чтобы я каким-то образом помешал этому браку, – с невозмутимым видом отозвался Гаэль. – Для этого вы и пришли сюда. Но я бы на вашем месте не стал так переживать. Хантер – неплохой парень. Ваша сестра заключит брачный договор и после развода останется в выигрыше. Фэйт все правильно рассчитала. Очень скоро она станет обеспеченной женщиной.

– Моя сестра выходит замуж за Хантера по любви, а не по расчету, – резко возразила Хоуп.

Этот Гаэль опять пробудил в ней прежнее беспокойство. Фэйт познакомилась с Хантером всего шесть недель назад. Они оба еще слишком молоды для брака. Но все равно этот Гаэль не имеет права говорить такие жестокие и циничные вещи о ее сестре.

– Я уверена, что и Хантер тоже ее любит, – с вызовом произнесла Хоуп.

Вообще-то она не знала этого наверняка. Из двухминутного разговора по скайпу никто не смог бы ничего понять. Но все равно Хоуп не собиралась показывать этому холодному эгоисту свои сомнения и опасения по поводу предстоящей свадьбы.

– Они собираются пожениться в Нью-Йорке. И попросили меня помочь с организацией свадьбы, – продолжала Хоуп.

На губах Гаэля показалась ироническая улыбка.

– То есть они решили сыграть свадьбу вдали от дома матери Хантера? – удивился он. – Интересно, что она скажет по этому поводу? Мисти обожает устраивать пышные приемы.

– Кажется, она собирается устроить вечеринку через пару дней после свадьбы Хантера и Фэйт, – пояснила Хоуп. – А моя сестра мечтает о скромной свадьбе в непринужденной обстановке. Хантер сказал, что вы мне поможете с организацией праздничной церемонии. Но я вижу, что ваш брат ввел меня в заблуждение. Вы слишком занятой человек, чтобы заниматься такими земными вещами. Извините за беспокойство. Больше я вас не потревожу. Удачного дня! Хоуп направилась к двери, убеждая себя в том, что ей не нужны никакие связи этого Гаэля О’Коннора. У нее есть голова на плечах, и она сможет устроить замечательную свадьбу для своей любимой сестренки.

– Хоуп, подождите! – усмехнувшись, крикнул Гаэль. По спине Хоуп пробежал холодок. – Если вы согласитесь мне позировать, я организую для вашей сестры шикарную свадьбу. В этом черном аппаратике, – Гаэль ткнул пальцем в свой телефон, – есть номера всех, кто вам нужен. От дизайнеров до владельцев ресторанов. Если вы согласитесь мне позировать, у вашей сестры будет такая свадьба, о которой она и не мечтала. Обещаю.

Он окинул Хоуп оценивающим, раздевающим взглядом. Ей опять стало не по себе. «Да как он смеет?!» – возмутилась Хоуп. Она едва сдерживала раздражение, растущее с каждой минутой.

– Ну, знаете, – проговорила она. – Это нечестно!

Гаэль улыбнулся, но взгляд его оставался все таким же холодным и безучастным. «Наверное, ему никогда не бывает по-настоящему весело», – подумала Хоуп.

– Да что в этом такого? – спросил он. – Любой человек любого возраста счел бы за честь позировать художнику, если бы тот решил написать его портрет.

Хоуп опять бросила взгляд на картины. Обнаженные, вызывающие в своей плотской красоте, тела молодых девушек.

– Любой человек, любого возраста? – язвительно улыбнувшись и ткнув пальцем в одно из полотен, повторила она. – И что же мы здесь видим? По-моему, вы пишете портреты исключительно молодых сексуальных красавиц.

– Просто темой моей выставки являются молодые обнаженные девушки, изображенные в одной и той же позе, – парировал Гаэль и с иронией добавил: – Если бы мне нужен был мужчина средних лет, я бы не обратился к вам с подобной просьбой. Не думаю, что это займет больше недели. Вы сможете приходить ко мне в любое, удобное для вас, время. Сначала мне нужно будет сделать несколько эскизов, а потом я приступлю непосредственно к работе. Мне нужно понять, сможете ли вы позировать в непринужденной позе. Вы сами выберете себе украшения по своему вкусу. Самое сложное в работе натурщицы – это сохранять непринужденный вид. Натурщицы обычно вспоминают разные приятные моменты из своего прошлого, когда позируют. Думают о своей сексуальности. Что касается Олимпии, она, должно быть, вспоминала своих многочисленных любовников. У нее было богатое сексуальное прошлое.

Неужели Гаэль действительно считает ее сексуальной? При мысли об этом досада в душе Хоуп сменилась радостью. А ведь и сам Гаэль довольно привлекательный мужчина: высокий, темноволосый, и кожа у него замечательного оливкового цвета. А взгляд его серо-голубых глаз смелый и прямой.

И он так на нее смотрел! Никогда Хоуп не ловила на себе таких заинтересованных мужских взглядов. Впервые за долгие годы она почувствовала себя красивой и желанной. Предложение Гаэля уже не казалось ей оскорбительным. Наоборот, оно нравилось ей все больше и больше. Хоуп представила, как лежит в шезлонге с распущенными волосами, кулон холодит грудь, а красный бархат шезлонга ласкает обнаженную кожу. А Гаэль, не отрываясь, смотрит на нее своими прекрасными глазами. От них не ускользнет ни один изгиб, ни одна впадина, ни один шрам, ни один волосок на теле Хоуп.

Хоуп покраснела от смущения. Странно, почему Гаэль с ней об этом заговорил? Ведь ему нужна сексуальная и раскрепощенная женщина, а Хоуп… Она стеснялась собственной наготы и даже в трусиках и майке никогда не ходила по квартире, хотя жила одна. Если бы можно было принимать душ не раздеваясь, Хоуп именно так и поступала бы. Что же касается сексуальности… Нет, лучше об этом не думать. Хоуп еще минуту назад казалась себе красивой и желанной. Но не стоит обманывать себя. Как можно думать о том, чего быть не может?

– Вы обратились не по адресу, – холодно произнесла Хоуп. Она скрестила руки на груди, словно хотела таким образом защититься от его раздевающих взглядов. – Даже если бы я и хотела вам позировать – а я этого не хочу, – у меня все равно нет на это времени. При моем двенадцатичасовом рабочем дне это просто нереально. Часто я вынуждена приходить в офис и в выходные. Я не знаю, как мне справиться со свадьбой за три недели и при этом не подвести Бренду Мастерсон. Но это уже мои проблемы. Я постараюсь справиться со всем этим своими силами. В любом случае я не нуждаюсь в вашей помощи. У меня нет ни малейшего желания иметь с вами дело. До свидания, мистер О’Коннор. Раз вы не считаете Хантера членом своей семьи, не думаю, что мы еще увидимся. Прощайте.

С этими словами Хоуп повернулась на каблуках и направилась к двери. Как хорошо, что недавно она сделала модную стрижку, надела туфли на шпильках и яркий летний наряд. Все это придавало Хоуп уверенность, которой в своем обычном наряде она не чувствовала. Переехав в Нью-Йорк, она словно стала другим человеком. Здесь у нее появилась возможность тратить на себя больше денег, чем в родном городе. Как только Хоуп организует свадьбу сестры, она запишется в клуб книголюбов, станет посещать интересные лекции и вообще найдет себе множество увлечений. В юности у Хоуп не было такой возможности.

Но ни за что на свете Хоуп не станет позировать этому наглому художнику обнаженной. Да, Гаэль – привлекательный мужчина. И что из того? Он напишет не только ее обнаженное тело, но и выставит напоказ всему миру ее душу. Гаэль полностью подчинит себе Хоуп, и она никогда не сможет избавиться от его влияния.

– Вы сказали, что работаете на Бренду Мастерсон?

Хоуп так и замерла. Ну и странный же тип этот Гаэль! Сначала он делал все, чтобы ее выпроводить, потом предложил позировать, а теперь решил мило поболтать с Хоуп. Она повернулась к Гаэлю и бросила на него испепеляющий взгляд.

– Да, я работаю в «ДЛ Медиа», – ответила она, – помощником Бренды.

«И сегодня помощник Бренды безбожно опаздывает», – подумала Хоуп. Она так и видела, как Бренда мечет громы и молнии и бросает ледяные взгляды на стол, за которым уже давно должна сидеть Хоуп.

Гаэль выдержал ее взгляд и принялся кому-то звонить. На его красивых губах играла озорная улыбка.

– Алло, Бренда, это вы? – проговорил он спустя пару секунд.

«О господи! – мысленно воскликнула Хоуп. – Неужели он знаком с Брендой?»

– Привет, это Гаэль. У меня все отлично. А у тебя? Да, я и сам думал об этих изменениях. Угу. Мне нравится твое предложение, но сначала мне нужно закончить с работой.

Он замолчал, внимательно слушая Бренду. Хоуп нервно переминалась с ноги на ногу, теперь уже пожалев, что в такую жару надела босоножки на огромных шпильках. Ну почему у нее нет острого, кошачьего слуха? Хоуп все на свете отдала бы за то, чтобы расслышать, что Бренда говорит Гаэлю. Работа у Бренды Мастерсон была для Хоуп настоящим подарком. До этого она трудилась в фирме Кита Бачанана. Была его тенью, его служанкой. А работа у Бренды открывала перед Хоуп удивительные перспективы. И если этот наглец Гаэль О’Коннор все разрушит, то Хоуп прибьет негодяя одной из его картин.

– Представляешь, твоя помощница пришла ко мне сегодня утром. Она и сейчас здесь, – сообщил Гаэль. – Да, она замечательная. Мне нравится ее выговор. – Он весело подмигнул Хоуп, а она в ответ окинула его свирепым взглядом. – Я был бы очень признателен, если бы ты освободила Хоуп от работы на пару недель. Я хочу, чтобы она помогла мне с архивами и маркировкой. Может быть, Хоуп снимет для меня несколько копий. Да, конечно. Ты просто куколка, Бренда. Большое спасибо.

Он назвал ее куколкой? Подумать только! Хоуп и в голову не могло прийти, что кто-то может так весело и непринужденно разговаривать с ее строгой начальницей.

– Отличные новости! – улыбнувшись Хоуп, заявил Гаэль. – Теперь вы будете в моем распоряжении в течение двух недель.

Ну уж нет! Пусть и не мечтает! Она уже совсем собиралась сказать об этом Гаэлю, как вдруг у нее в кармане завибрировал телефон. Звонила Бренда.

– Здравствуйте, Бренда. Простите. Я уже еду, – сказала Хоуп.