Цитаты из книги «Вызовите акушерку. Тени Ист-Энда»

Больше всего меня расстраивало презрение окружающих. Я искал честный заработок, а меня называли оборванцем, паразитом, деревенщиной, проходимцем, жуликом

Мне было тридцать два, когда я наконец вырвалась из плена и начала работать. Тогда началась моя жизнь.

Отец запер меня в комнате и угрожал продержать там всю жизнь. Потом он попытался объявить меня сумасшедшей и запереть в дурдоме, как бедную тётю Анну. Но времена были уже не те. Женщины начали разрывать свои цепи. Многие пошли по стопам Флоренс Найтингейл. Я писала мисс Найтингейл, когда сидела в заточении в отцовском доме.

За пребывание в сумасшедшем доме приходилось платить, конечно, но для состоятельного человека это не проблема. По прошествии некоторого количества лет он мог спокойно развестись. Всё просто!

Бедная моя мать была рабыней вещей. Несмотря на всё её достоинство и бесконечные «Ваша светлость», она была служанкой куда больше, чем её слуги. Вряд ли у неё имелся в жизни хоть один свободный день. Бедная женщина. Я любила и жалела её, но мы никогда не понимали друг друга. Есть в жизни что-то неизменное. Мне вспомнилось наше с матерью взаимное непонимание – единственное, что у нас было общего.

Спички делали из чистого фосфора. Женщины вдыхали пары, и они проникали в слизистые носа и рта. Фосфор попадал в кости челюсти, и кость буквально осыпа́лась.

Сестра Моника Джоан была бесконечно экстравагантна. Невозможно было предсказать, что она выкинет или скажет в следующий момент, и она часто обижала людей.

У неё, очевидно, был сильный характер, и она бунтовала против ограничений и узости интересов своего социального класса. Около 1890 года она ушла из дома (неслыханное дело) и стала учиться на медсестру. В 1902-м, после принятия закона, Моника Джоан выучилась на акушерку и вскоре присоединилась к сёстрам Святого Раймонда Нонната.

В тот же вечер полковник вновь затронул лошадиную тему, упомянув «эту твою кобылку» Пиппин так и застыл, но отец продолжал: – У неё хорошие ноги. Призрак породы у лошадей и женщин. Порода видна по лодыжкам.

Умирающему прежде всего нужно, чтобы кто-то был рядом. В больницах об этом знали, и, когда я проходила обучение, никто не умирал в одиночестве. Как бы ни был занят персонал, как бы мало ни было рук, медсестру всегда посылали посидеть с безнадёжным пациентом, чтобы подержать его за руку, погладить по лбу, прошептать что-нибудь. К ним относились с заботой и даже благоговением.