Цитаты из книги «Навсегда с тобой»

– Кстати, – протянул он, – ты храпишь. Я тут же посмотрела на него. – Что? – Да, – он ухмыльнулся. – И звук напоминал детскую бензопилу. – Я не храплю! Он спрятал взгляд за ресницами. – Тебе-то откуда знать? Ты же спишь. Я открыла рот, чтобы возразить, но он был прав: откуда мне знать? Я никогда не спала с парнем, даже с тем, с которым встречалась в школе. А соседка по общежитию в университете всегда спала с берушами. Боже, может, именно поэтому она их и вставляла? – Я действительно храплю? Он с серьезным лицом смотрел на меня, но через пару секунд заулыбался. – Нет. Ты не храпишь. Я соврал. – Ты задница! – Я скривилась и шлепнула его по руке. – Боже, я подумала, что действительно храплю как бензопила. – Как детская бензопила, – поправил он. – Неважно, – борясь с улыбкой, пробормотала я. С непринужденной улыбкой он поднял руку с моего живота и, подхватив прядь моих волос, которая выбилась из косы, убрал ее с моего лица. – Да ладно, ты бы знала, если бы храпела. Какой-нибудь парень сказал бы тебе. – Я никогда не спала с парнем, – призналась я. – Так что и узнать было не от кого. Он опустил руку и снова положил ее на мой живот. – Так я у тебя первый. – В чем-то, – заметила я. – Меня и это устроит. Я усмехнулась. – Думаю, тебе следует завышать планку. – Детка, ты даже не представляешь, как она завышена.

– Доброе утро, – сказал Ник хриплым ото сна голосом. Я еле слышно ответила на приветствие. Всем моим вниманием завладел он. Легкая щетина покрыла его лицо. Волосы растрепались и торчали во все стороны, а озорная улыбка на лице придавала мальчишеский вид. Постаравшись отбросить лишние мысли, я поразмыслила, что сказать, и в итоге выпалила очевидное: – Я заснула. – Точно. – Веселье наполнило его глаза, и он покрутил головой из стороны в сторону, чтобы размять шею. – А ты остался. Его взгляд медленно скользнул по моему лицу. – Точно. Тебе было так тепло и уютно, что не хотелось уходить. Ты злишься? – Нет. – Как раз наоборот. – Я не собиралась засыпать. – Все в порядке. Мне даже понравилось. Мое сердце заплясало в груди.

Комфортное, не обжигающее тепло окутало мое тело. Я медленно просыпалась, но паутина сна не отпускала даже после нескольких попыток проморгаться. Посмотрев на телевизор, я тут же нахмурилась. Громкость была отключена, а на экране крутилось какое-то странное информационное объявление. Тусклый свет просачивался в окно. Что за?.. В тот момент я поняла, что лежала не одна. Дыхание застряло в горле, когда на меня обрушилась реальность. Я лежала, свернувшись калачиком на боку и прижимаясь к твердому теплому телу. К Нику. О боже, я вспомнила, как заснула на диване. Но тогда я, честно, даже не думала, что он останется. Ник вытянулся позади меня, не очень удобно изогнувшись. Такому высокому парню, как он, на диване явно было тесно. Однако он все же лежал на нем, а его рука прижималась не к моему бедру, а к низу живота. В тусклом рассветном сумраке я смотрела на нее в немом удивлении. Он специально положил ее туда? Этот жест казался защитным и мужским. Или он сделал это неосознанно, во сне? В любом случае я была поражена. Тут же все затрепетало внутри там, где лежала его рука, и растеклось теплой волной ниже. В горле и груди что-то сжалось. Как было вечером, когда он прикоснулся к моему животу, чтобы почувствовать ребенка. Это потрясло меня и мое… мое существо до самого основания. Совместив это все с тем, что Ник рассказывал о своем дедушке, я поняла, что ошибалась в нем. Словно отыскала некоторые кусочки пазла и поставила их на место. Некоторые, но не все. Я смотрела на руку Ника и осознала одну важную вещь: он будет великолепным отцом. Я не очень много знала об этом парне, но то, что он сделал и чем пожертвовал ради дедушки, не оставляло сомнений, что и к отцовству он будет относиться так же. Не говоря уже о том, что он не видел ничего жертвенного в своей заботе о дедушке. Он был хорошим человеком… замечательным.

– О чем задумалась? – спросил Ник. – А? – Мой взгляд устремился к его лицу. – Ни о чем. Он слегка склонил голову. – Что-то не верится. Твое лицо раскраснелось, а взгляд стал рассеянным… Подожди, ты хорошо себя чувствуешь? Это… – Все в порядке. – Уж точно не следовало говорить ему, что возбудилась. Высвободив руку, я зажала ее между коленей. – Так… в чем же я была права? Даже не глядя на него, я знала, что он смотрел на меня. От этого пристального взгляда казалось, что он видит меня насквозь. – Ты была права насчет того, что я долго не отвечал тебе на сообщение. Нужно было сделать это раньше. Удивившись, я резко повернулась к нему. – Ты серьезно? Он проигнорировал мой вопрос. – Но тебе следовало отыскать свои яйца и сразу же мне все высказать. Мы бы разобрались с этим еще тогда, и мне не пришлось бы мучиться из-за этого два дня и спрашивать у Рокси, жива ли ты. – Что? – Я удивленно посмотрела на него. – Ты спросил у Рокси, жива ли я? В его взгляде не виднелось и капли раскаяния. – Я не совсем так спросил. Просто сегодня днем, увидев ее в баре, поинтересовался, слышала ли она что-то о тебе. Но мы сейчас говорим о том, что тебе все же следовало отыскать свои яйца и сразу все высказать мне. – У меня нет яиц, – с ехидством сказала я. Самое странное, что в любой другой ситуации я бы так и сделала. И не стала бы накручивать себя. – Тогда тебе следовало отыскать свою оплодотворенную яйцеклетку, – усмехнувшись, сказал он. Уголок губ изогнулся, и у меня вырвался смешок. – Оплодотворенную яйцеклетку? Его улыбка стала шире. – Это следующая по значимости вещь после яиц. – О боже. – Прикрыв руками лицо, я рассмеялась. – Это так странно звучит, Ник. Невероятно странно. – Да, точно. Это действительно звучит странно. – Он все еще усмехался, когда я опустила руки. Жар опалил мои щеки, и я неловко заерзала на диване. – Ты прав, – сказала я. – Мне следовало сразу все сказать тебе, или спросить, или, по крайней мере, хоть что-то ответить. Я вела себя по-детски. Хотя обычно так себя не веду. Наверное, я… – Нервничаешь? – Он осторожно подтолкнул мою ногу своей. Я кивнула. – Да, это так. Но на самом деле это не оправдание. Это не… – Я не просто так написал тебе лишь поздно вечером в понедельник. Я ухаживаю за дедушкой.

– Послушай, мы оба хотим, чтобы все получилось. – Он откинулся на спинку сиденья, и в его глазах появился холод, которого не было раньше. – И если мы станем тыкать друг в друга пальцами, то ничего из этого не выйдет. Нам и без того нужно многое выяснить: как ухаживать за ребенком, как растить его, сколько на это потребуется денег. И это не учитывая юридических вопросов. Жар расползался по телу, и мне захотелось оказаться на улице, чтобы холодный ветер охладил меня и стер это ощущение. Я почувствовала, как киваю, но так и не смогла выбросить слово «застряли» из головы. Оно явно не подразумевает появление более глубоких чувств между людьми. О чем я думала, когда Ник обнял меня? Что между нами что-то изменится и мы станем заботиться друг о друге, а может… может, даже полюбим друг друга так, как мне всегда этого хотелось? Какой же я была идиоткой. Мы с Ником переспали. А теперь просто разбирались с последствиями. И чувства тут ни при чем. Совсем. Ни капельки. Он отвел взгляд, и на его лице напряглась мышца. Принесли еду, но аппетит испортился. Сейчас казалось, что новое начало оказалось не очень блестящим для нас

– Ты сказала, что записалась к врачу, верно? – спросил он. – На следующую неделю? Я хочу поехать с тобой. Это уже сотый раз за сегодня, когда он удивил меня. Я откинулась на спинку. – Ты не должен… – Знаю. – Ник нахмурился, но, даже несмотря на это, его лицо выглядело красивым. – Но мне этого хочется. В груди потеплело, однако я проигнорировала это чувство. – Это обычный терапевт. Он просто скажет мне, что я беременна, и отправит к гинекологу. – Тогда почему ты сразу не запишешься к нему? – Он пристально, даже испытующе посмотрел на меня. – Зачем идти к терапевту, если ты и сама знаешь, что он тебе скажет? Хм, а это не лишено смысла. – Я подал хорошую идею, да? Мои глаза сузились. – Ты читаешь мои мысли? – Нет, – засмеявшись, ответил он. – Просто догадался. – Неважно, – вздохнула я. – Ладно, попробую завтра записаться к акушеру-гинекологу. Надеюсь, я найду кого-нибудь

Поэтому я знала, что должна рассказать ему. – Нам потребуется больше кекса для этого разговора. Мама разбудила пса и поставила на пол, и Локи сразу же побежал к своей миске с водой. Она направилась к разделочному столу и вернулась оттуда с двумя огромными кусками для нас. – Спасибо, мамуля, – чувствуя подступающие слезы, прошептала я. Она потянулась и погладила мою щеку. – Это еще не конец света. Да, это серьезное событие. И ответственное решение… Но каким бы оно ни было, это останется с тобой на всю жизнь. У меня в горле образовался комок, который мешал говорить. – Но независимо от того, что ты решишь и как поступишь, я не перестану любить тебя и всегда буду рядом, чтобы поддержать, – заявила она, и слезы наполнили мои глаза. – Если решишь, что не готова, я пройду через это вместе с тобой, если понадобится. А решишь оставить ребенка, я стану гордой и очень красивой бабушкой. Я засмеялась, и слеза покатилась по моей щеке. Мама поймала ее большим пальцем. – Несмотря ни на что, знай, что я люблю тебя и горжусь тобой.

– Но вы хотя бы встречались, любили друг друга и… – И ничего из этого не требуется, чтобы завести ребенка, дорогая. Конечно, это здорово. И все на это надеются – и мне бы хотелось, чтобы и у тебя так было, – но так происходит не всегда. Я уставилась на потертую столешницу, а когда заговорила, мой голос прозвучал чуть громче шепота: – Ты… ты разочарована? – Дорогая, почему это должно разочаровать меня? Вымученный смешок сорвался с губ, когда я протянула руку и провела по бороздкам на столе. – Наверное, потому что мне всего двадцать три, а я забеременела и… и еще не замужем. – Могло быть и хуже. Я нахмурилась. – Это могло случиться, когда тебе было шестнадцать. Или ты могла заболеть чем-то ужасным, – сказала она, и в ее серьезных глазах светилась уверенность. – Знаешь, Стефани, все могло быть намного хуже. Я подумала о мужчинах, которые постучали в нашу дверь девять лет назад. – Ты права. Она медленно выдохнула, похлопала меня по руке и подняла свою чашку. Пока она делала новый глоток, я подумала, что всего кофе в мире не хватит, чтобы справиться с этим. – Ты уже решила, что будешь делать? У меня перехватило дыхание. – Я… я не знаю. На кухне вновь повисла тишина. – У тебя есть выбор. Я закрыла глаза. Молоко забурлило в желудке. – Знаю. – Ты подсчитала примерный срок? – спросила она. – Он же небольшой? – Судя по одному из тестов и времени, когда это произошло, примерно пять недель. – Я открыла глаза и сделала небольшой вдох. Краски вернулись на ее лицо. – Хорошо. – Судя по ее тону, она вновь переключилась в режим «мама обо всем позаботится». – А этот парень знает? Я покачала головой. – Я сама узнала в прошлое воскресенье и хотела сперва все осознать. – Ясно. – Она вновь принялась поглаживать пса по спине. – Но ты собираешься рассказать ему? Я открыла рот, но поняла, что не знаю ответа. Она поджала губы и медленно кивнула. – Если решишь не оставлять ребенка, то это, конечно, твой выбор. Больше ничей. Я в этом уверена, но также уверена, что тебе следует все рассказать отцу ребенка. Прости, милая, но я так считаю.

– Я приехала к тебе не просто так. Хотя и увидеть тебя мне хотелось. Она иронично улыбнулась. – Ну-ну. – Я приехала за… советом. – Я почувствовала, как задрожала нижняя губа. – За помощью. Она сделала глубокий вдох. – Ладно. Вот теперь я начинаю немного волноваться. Я зажала руки в кулаки на коленях, потому что тоже начала немного переживать. Хотя, судя по сотрясавшей меня дрожи, «немного» не то слово. Я посмотрела на свои побелевшие костяшки и заставила себя разжать руки. – Я… я беременна. Повисла тишина. Такая, что мы услышали пение сверчка за окном. Пауза так затянулась, что мне пришлось поднять глаза, чтобы увидеть реакцию мамы. Она смотрела на меня. Ее глаза расширились, губы приоткрылись, лицо побледнело, а рука замерла на спине собаки. – Я облажалась, – еле сдерживая слезы, прошептала я. – И понимаю это. Я должна была… ну, быть осторожнее. И он – тоже, но я пропустила несколько таблеток, а презерватив, видимо, порвался. – Мои щеки покраснели, и, хотя я мало что скрывала от мамы, говорить об этом было неловко. – Я сделала три теста, – продолжила я. – И все три оказались положительными, так что… я точно беременна. Меня замучили тошнота и усталость. Я… я облажалась. – О, дорогая, – вырвалось у мамы. Она наклонилась вперед, придерживая на коленях Локи, и взяла меня за руку. – Ты не облажалась. Ты забеременела, а это совершенно другое. Конечно, вот только все ощущается совсем наоборот. – Мы даже не встречаемся с этим парнем, – призналась я, понимая, что ей необходимо знать всю правду. – Мы просто переспали… один раз. Когда она догадалась, к чему я клоню, на ее лице отразилось понимание. Я забеременела после секса на одну ночь. Как… как банально. Она моргнула, потом еще раз. – Такое случается, – медленно проговорила она, как будто все еще обдумывала, что сказать. – И это происходит чаще, чем кажется.

– А вы с Ником встречаетесь? – понизив голос, спросила она. Ребята ушли на кухню, но она была здесь не так далеко. – Нет, мы всего лишь друзья. – О, – ее лоб сморщился, – я подумала, что вы вместе. Я не очень хорошо его знаю. Но, с тех пор как мы с Колтоном начали встречаться, я никогда не видела его с девушкой. Это меня не удивило. Я собралась сказать об этом, но парни вернулись в комнату, и Ник поставил стакан с водой для меня на журнальный столик рядом с тарелкой чипсов, которую принес Рис. Я не просила его об этом, но мне понравился этот милый жест вежливости, который Эбби, конечно же, заметила