Глава III

Яхта поднялась в ночное небо и автоматически повернула в сторону куполов Маркеля, оставшихся далеко на юге. Авеню Сан-Пабло превратилась в сверкающую артерию, наполненную плывущими искрами фар. Сверху Млечный Путь выделялся на черном бархате пространства поясом из миллионов светящихся пылинок-звезд.

Машина летела на юг над огромной центральной долиной. Города стали мутными пятнами света за кормой – теперь звезды горели еще ярче.

Комейтк-Лелианр тихо сказала: «Отсюда видно солнце Лектвы, рядом с яркой голубой звездой…»

«Это Спика».

«Чуть выше и левее – бледная звездочка. Это наше солнце, Скиль».

Рой Барч присмотрелся в указанном направлении без особого любопытства: «Возникает впечатление, что ты тоскуешь по родной планете».

Девушка кивнула: «Здесь, в чужом мире, нет никого из моих друзей. Я поспешила заняться исследованиями, чтобы отвлечься, чтобы забыть об одиночестве».

Барч погрузился в неловкое молчание.

Прямо по курсу, над самым горизонтом, в небе зажглась яркая зеленая вспышка. Комейтк-Лелианр испуганно ахнула и резко выпрямилась на сиденье.

Барч тоже насторожился: «Что случилось?»

«Не знаю…» – девушка до упора вдавила черный стержень в серебряный шар.

По полоске альтиметра быстро побежали тени. Комейтк-Лелианр напряженно обхватила руками колени; Рой Барч тревожно смотрел вперед. Под ними промелькнули заснеженные вершины гор; уже через несколько секунд появились хрустальные купола Маркеля – тускло освещенные, мирные и спокойные.

Воздушная яхта замедлилась и опустилась на стеклянную террасу.

Комейтк-Лелианр быстро выскочила из кабины. Барч последовал за ней. На террасе девушка застыла, как статуя. Барч начинал не на шутку беспокоиться: «В чем дело? Что происходит?»

«Не знаю. Что-то случилось – что-то ужасное…»

Барч направился по террасе к главному куполу. Под его ногами в синем стекле светились зеленоватые волокна.

Неподалеку лежало что-то темное, какая-то фигура. У Барча перехватило дыхание – он подбежал к телу и медленно опустился на колени: Дарран! Барч не мог поверить своим глазам. Клод Дарран – мертвый, безответный? Немыслимо!

У него за спиной выросла тень – Комейтк-Лелианр. Рой Барч с трудом поднялся на ноги, как оглушенный, и прошел еще несколько шагов вперед – не больше четырех. И снова наткнулся на темную фигуру – на этот раз маленькую, беспорядочно раскинувшую руки и ноги. Сиа-Спедз! Комейтк-Лелианр начала истерически задыхаться. Шея Барча похолодела, словно налитая льдом. Он начал было опускаться на колени у несчастных останков младшей сестры, но тут же поднялся и увлек девушку подальше, к балюстраде.

«Клау… – выдавила она шепотом. – Они здесь… прилетели на Землю».

Барч нерешительно вглядывался в темноту, ощущая беспомощность. На самом деле он не хотел ничего выяснять, боялся оказаться лицом к лицу с убийцами из другого мира. Где-то внутри хрустального купола послышался глухой звук удара. Комейтк-Лелианр ахнула и бросилась ко входу в купол.

Ноги Барча судорожно двигались сами собой: оттеснив девушку, он опередил ее и приблизился к тускло освещенному порталу. Осторожно заглянув внутрь, он не заметил ничего, кроме пары предметов мебели. Всхлипывая, Комейтк-Лелианр прижалась к его спине. Барч проскользнул внутрь; девушка обогнала его, подбежала к чему-то вроде завесы зеленоватого дыма, отбросила ее в сторону взмахом руки и оцепенела в странной позе, приподняв руки и не закончив шаг.

Барч заглянул через ее плечо – на полу лежали два золотистых тела.

Вокруг было много крови, собравшейся в соединенные струйками лужи. Барч взял девушку за плечи и заставил отойти назад.

Она бормотала: «Нужно связаться…» Пошатываясь, она пересекла помещение и открыла еще один портал. За ним валялись еще два трупа – гости Маркеля. А за коммуникационным пультом сидело большое черное существо. Лицо его поросло жесткой черной щетиной, глаза блестели, как полированный черный янтарь с четырехлучевыми красными звездами посередине.

Клау уставился на Барча; ноги Барча онемели, одеревенели. Недовольно ворча, клау поднялся, сжимая в руке тяжелый черный кинжал.

Покрывшись испариной, Барч отступил и прислонился спиной к стене. Клау занес руку, державшую кинжал. Барч успел схватить черную шершавую кисть, уперся ступней в живот противника и резко распрямил ногу. Клау пошатнулся и с глухим ревом упал на спину.

Оскалившись, как волк, Барч наступил всем весом на мясистую шею убийцы. Сильные черные руки схватили его за лодыжку – Барч терял равновесие.

Послышались шипение, короткое булькающее урчание. Пальцы клау отпустили Барча и сжались в кулаки, четырехконечные красные зрачки разгорелись, потускнели, сжались и потухли.

Комейтк-Лелианр распрямилась, отпустив кинжал, торчавший в черной груди.

«Пойдем, нужно уходить! – задыхаясь, выпалила она. – Он не один!»

Девушка побежала к выходу. Барч задержался, чтобы выдернуть кинжал. Он услышал приглушенный писк, поднял голову и успел заметить надвигавшуюся черную пелену. Его обволокло что-то тяжелое и мохнатое. Его свалили с ног и куда-то понесли, как завернутого в пеленки младенца.

Крепко державшие Барча руки раскачали его, подбросили и отпустили. Он падал, головокружительно падал – секунду за секундой, минуту, километр за километром…

Лихорадочно изворачиваясь и пинаясь, Барч сумел освободиться от ворсистой пелены. Свободное падение продолжалось… Странное дело! В ушах не шумел ветер, напор воздуха не чувствовался. Барч замер – руки и ноги неподвижно повисли. Да, он висел во мраке, в наполненном воздухом пространстве. Иллюзию падения создавало отсутствие силы притяжения. Теперь глаза начинали приспосабливаться к темноте. Он различил стены, тускло озаренные красновато-коричневым свечением – так, словно они раскалились докрасна. Но воздух был холоден, лицо не ощущало тепла.

У него над головой безмятежно парила Комейтк-Лелианр. Он поймал ее за лодыжку и притянул к себе. Глаза девушки были закрыты.

Барч расслабился, как усталый пловец, выбравшийся на берег. События происходили слишком быстро. Барч даже усомнился: может быть, он спит и видит дурной сон? Действительность просто не могла быть настолько фантастической. Он больно ущипнул себя, но это ни к чему не привело. Нет, он не спал.

Озираясь по сторонам, Барч понял, что плавает в воздухе посреди яйцевидной камеры со сплошными стенами, без каких-либо признаков выхода. Он скорее чувствовал, нежели слышал, дрожь какого-то монотонного звука – настолько высокого, что его почти нельзя было уловить.

Барч закрыл глаза. Он хотел заснуть, обо всем забыть, ничего не замечать… Рядом что-то пошевелилось. Комейтк-Лелианр очнулась. Лектванка сразу стала вести себя так, словно окружающее ее нисколько не удивляло. Она ощупала голову, облизала губы, посмотрела вокруг. Взгляд ее безразлично остановился на Барче.

Он спросил, стараясь изображать спокойствие: «Где мы?»

«В звездолете клау».

«Куда нас везут? Почему нас не убили?»

Комейтк-Лелианр пожала плечами: «Трупы бесполезны. Скорее всего, нас везут на Магарак».

«Магарак?»

«Это их промышленный центр».

«Но…»

«Теперь мы – рабы».

«А!» – перед глазами Барча, подобно цветным слайдам, пронеслись земные сцены и пейзажи. Все, что он потерял. Все, что он уже никогда не увидит. Больше не пытаясь скрывать тревогу, он поинтересовался: «И как там живут, на Магараке?»

«Там темно, сыро и холодно».

Барча охватил приступ ярости – он винил в случившемся Комейтк-Лелианр и всех лектванов. Почему он должен быть жертвой их раздоров с другой инопланетной расой?

«Почему лектваны не сделают что-нибудь, чтобы избавиться от клау?»

Комейтк-Лелианр полупрезрительно улыбнулась: «Лектваны живут на трех планетах, а клау владеют сорока двумя. В характере войны между нашими расами вам, скорее всего, было бы трудно разобраться досконально – это многовековой конфликт, от него зависит сохранение нашей нравственной жизнеспособности. В конечном счете мы, конечно, победим. Тем временем люди гибнут и страдают». Она пожала плечами: «Вселенная несовершенна».

«Это очевидно», – отозвался Барч. Земля внезапно представилась ему маленькой и ничтожной, буколической провинциальной глубинкой на окраине космических империй: «Так что же? Нам предстоит провести остаток жизни на Магараке?»

Девушка не ответила. Барч отчаянно разглядывал тускло светящиеся стены: «Нас не выкупят? Мы не можем убежать?»

Комейтк-Лелианр произнесла с расстановкой – так, будто говорила с ребенком: «Выкуп невозможен – между лектванами и клау нет никаких структур обмена. Клау располагают энергетическими мощностями, сырьевыми материалами, техническими навыками. Но для них самый ценный товар во Вселенной – трудовые ресурсы. Клау оценивают благосостояние в зависимости от количества рабов».

«А побег?»

Лектванка пожала плечами: «Недавно двенадцать рабов-ленапи спрятались в поддельной полости грузового звездолета и добрались до Маха-Триады. Если им удастся вернуться домой, на Лено, репутации клау будет нанесен ущерб. Если же их сумеют поймать, клау продемонстрируют другим рабам на примере беглецов, насколько нежелательны последствия неподчинения».

«Таким образом, покинуть планету рабов почти невозможно».

«Совершенно верно».

Прошло, наверное, не меньше двух суток. Три раза на стенах камеры вздувались пузыри – пузыри лопались, впрыскивая в камеру порции серой каши.

Комейтк-Лелианр полностью замкнулась в себе. Она не говорила с Барчем, не обращала внимания на еду. Наконец Барч приблизился к ней, оттолкнувшись от стены: «Если ты не будешь есть, ты ослабеешь. Ты можешь заболеть».

Она сонно взглянула на него: «Ну и что?»

Барч раздраженно нахмурился: «Что с тобой? Ты уже сдаешься?»

«А что еще остается?»

«Нужно сохранять уверенность в себе».

«Мы – рабы, – тихо сказала девушка. – Рабам ни к чему самоуверенность».

«Я – не раб, пока не почувствую себя рабом».

Внутри лектванки словно порвалась сдерживающая нить. Ее голос стал резким, торопливым: «У вас нет никакого представления о том, что вас ждет на Магараке. Вы отказываетесь думать, руководствуясь предварительно сфабрикованными эмоциональными шаблонами, заменяющими мыслительный процесс. И, что еще хуже, вы пытаетесь искажать реальность в соответствии со своими предрассудками».

«Все это я уже слышал, – бесцветным тоном отозвался Барч. – Время от времени „эмоциональные шаблоны“ позволяют изменять реальность в свою пользу. И знаешь, почему?»

«Почему?»

«Потому что ни ты, ни я на самом деле не понимаем реальность целиком и полностью. Мы не знаем, какой именно „эмоциональный шаблон“ точно ей соответствует. Так или иначе, возможно это или невозможно, если существует какой-нибудь способ сбежать из концентрационного лагеря на Магараке, я постараюсь им воспользоваться – и, если получится, возьму тебя с собой».

Она устало ответила: «Ваши планы сформулированы слишком расплывчато. Вы не можете сбежать с Магарака только потому, что хотите сбежать».

Барч мрачно рассмеялся: «Без желания сбежать невозможен никакой побег, это бесспорно. Двенадцать ленапи сбежали, не правда ли?»

«Вы недооцениваете разницу: ленапи – высокоразвитая раса. Они хорошо понимают, как организовано производство на Магараке. Кроме того, порученные им функции позволяли им контролировать выращивание звездолета, на котором они улетели».

«Выращивание?»

«Конечно. Звездолеты выращивают – так же, как на Земле выращивают капусту. Ленапи – специалисты во всем, что касается прогрессирующего синтеза материалов. У себя на Лено они выращивают жилища, морские суда, воздушные корабли. На Лектве, кстати, многие машины и транспортные средства тоже изготовляют методом органического роста».

Барч усмехнулся: «Что и говорить, наши подходы принципиально несовместимы. На Земле мы выращиваем пищу и собираем звездолеты из компонентов. Вы выращиваете звездолеты и собираете из компонентов пищу».

Комейтк-Лелианр апатично возразила: «Выращивать корабли проще, чем строить. Если бы вы разбирались в проектировании звездолетов, вы осознали бы преимущества нашего подхода».

«К черту звездолеты, ленапи и капусту! Найдется еще какой-нибудь способ сбежать с Магарака».