Переводчик Александр Фет

Дизайнер обложки Yvonne Less

© Джек Вэнс, 2020

© Александр Фет, перевод, 2020

© Yvonne Less, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-4498-1344-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

Посреди шарового скопления Полимарк вокруг желтой звезды Ауриол вращается планета Пао; ей свойственны следующие характеристики, выраженные в стандартных единицах.

 
Масса: 1,73
Диаметр: 1,39
Тяготение на поверхности: 1,04
 

Плоскость суточного вращения Пао совпадает с плоскостью ее орбиты, в связи с чем в этом мире нет сезонных изменений – здесь преобладает равномерно распределенный умеренный климат. Разделенные примерно равными промежутками, вдоль экватора расположились восемь континентов, поименованных в соответствии с первыми восемью порядковыми номерами паонезской системы исчисления: Айманд, Шрайманд, Видаманд, Минаманд, Нонаманд, Дронаманд, Хиванд, Импланд. Крупнейший континент, Айманд, в четыре раза больше наименьшего, Нонаманда. Неблагоприятные погодные условия наблюдаются только в Нонаманде, простирающемся до высоких южных широт.

Точная перепись населения Пао никогда не производилась, но основная масса населения – примерно пятнадцать миллиардов человек – проживает в сельской местности.

Паоны – однородная раса; как правило, это светлокожие люди среднего роста с рыжевато-коричневыми или коричневато-черными волосами, мало отличающиеся друг от друга телосложением или чертами лица.

Историю паонов, до правления панарха Айелло Панаспера, нельзя назвать богатой событиями. Обосновавшись на гостеприимной планете, первопоселенцы размножились настолько, что плотность населения на Пао стала беспрецедентной. Распорядок жизни сводил к минимуму социальные напряжения – здесь не было крупномасштабных войн, эпидемий или катастроф, за исключением наступавшего время от времени голода, каковой население переносило с аскетической стойкостью. Паоны – простые, бесхитростные люди, у них нет никакой религии, никакого культа. В том, что касается материальных благ, они требуют от жизни немногого, но уделяют исключительное внимание вопросам кастового происхождения и статуса. Их не развлекают состязательные виды спорта, но они любят собираться огромными массами по десять или даже двадцать миллионов человек и распевать древние гимны. Типичный паон обрабатывает небольшой участок земли, извлекая дополнительный доход каким-либо кустарным ремеслом или розничной торговлей. Паоны мало интересуются политикой; абсолютная самодержавная власть их наследственного правителя, панарха, охватывает всю планету сетью бесчисленных государственных учреждений, распространяясь до самых дальних селений. В паонезском языке слово «карьера» – синоним трудоустройства на государственной службе. При этом правительство функционирует, как правило, достаточно эффективно.

Язык Пао происходит от вайдальского, но приобрел необычные свойства. На паонезском языке предложение описывает скорее не действие как таковое, а сложившуюся ситуацию. В нем нет ни глаголов, ни наречий, ни даже сравнительных понятий и оборотов, таких, как «хорошо» и «плохо», «лучше» и «хуже», «наилучший» и «наихудший». Типичный паон рассматривает себя – если он вообще представляет себя отдельной личностью – как поплавок в океане миллионов волн, поднимающийся и опускающийся, гонимый из стороны в сторону непостижимыми подспудными силами. Он относится к правительству с трепетом почтения, подчиняется ему беспрекословно и требует от него лишь непрерывности династического престолонаследия, так как с точки зрения паона ничто не должно изменяться – правильность распорядка жизни заключается в его постоянстве.

Несмотря на его абсолютную власть, с первого взгляда тираническую, панарху тоже приходится подчиняться правилам. В этом заключается парадокс: единственному самовольно действующему индивидууму на планете, казалось бы, доступны немыслимые пороки, отвратительные для обычных людей. Тем не менее, панарх не может выглядеть легкомысленным или даже веселым, он обязан сторониться дружеских отношений с кем бы то ни было, он лишь изредка, по мере необходимости, показывается в общественных местах. Что важнее всего, он не смеет казаться нерешительным или неуверенным в себе. Это было бы несовместимо с архетипом панарха.

2

Перголаи, островок в Джелианском море между Минамандом и Дронамандом, охранялся в качестве личного буколического убежища панарха Айелло Панаспера. Над обширным лугом, окаймленным паонезским бамбуком и высокими миррами, возвышалась вилла Айелло – ажурное строение из белого стекла, резного камня и полированного дерева. Планировка отличалась простотой: к жилой башне примыкали служебный флигель и восьмиугольный павильон с розовым мраморным куполом. Здесь, в павильоне, за столом из резной слоновой кости, восседал за полуденной трапезой Айелло, облаченный в непроглядно-черную мантию повелителя мира. Панарх был человек крупный и откормленный, с маленькими ладонями и ступнями. Его серебристая седая шевелюра блестела свежестью, как волосы маленького ребенка; такой же младенческой чистотой и ясностью отличались его кожа и взор широко открытых, немигающих глаз. Уголки рта панарха были опущены, а брови – высоко подняты, что придавало его лицу непреходящее язвительно-вопросительное выражение.

Справа от панарха сидел его брат Бустамонте, величаемый «айудором» – человек поменьше, с ершиком жестких черных волос, быстро бегающими черными глазами и тугими складками вокруг рта. Для паона, Бустамонте был необычно энергичен. Посетив две или три ближайшие планеты, он вернулся, полный энтузиазма по поводу некоторых чужеземных идей, чем заслужил неприязнь и недоверие большинства паонов.

По левую руку Айелло сидел его сын, Беран Панаспер – «медаллион», то есть наследник престола. Тощий и застенчивый подросток с хрупкими чертами лица и длинными черными волосами, он напоминал самодержавного родителя лишь свежестью кожи и ясностью широко открытых глаз.

Напротив за столом теснились чиновники, ходатаи, три коммерческих представителя планеты Меркантиль и человек с ястребиным носом в серо-коричневой робе, не говоривший ни слова.

Панарху подавали особые служанки в длинных, черных с диагональными золотыми полосами платьях. Каждое блюдо сначала пробовал Бустамонте – этот обычай остался с тех времен, когда престолонаследие посредством убийства было скорее правилом, нежели исключением. От тревожного прошлого остался еще один пережиток – три мамарона, молчаливо стоявших за спиной панарха и бдительно следивших за присутствующими. Эти нейтралоиды – гигантские существа, сплошь покрытые черной татуировкой, носили величественные блестящие тюрбаны из вишневых и зеленых лент, туго облегающие панталоны той же расцветки и нагрудные эмблемы из белого шелка, расшитого серебром. Мамароны держали щиты из рефракса, при появлении первого признака опасности создававшие перед панархом непроницаемую стену.

Айелло брезгливо попробовал несколько блюд, после чего жестом выразил готовность заняться повседневными государственными делами.

Вильнис Теробон, в охряной с пурпурными узорами мантии министра общественного благополучия, поднялся со скамьи и предстал перед панархом. Он изложил сущность возникшей проблемы: засуха, охватившая саванны Южного Импланда, разоряла местных фермеров, выращивающих зерновые. Теробон намеревался устроить оросительные каналы, подающие воду с возвышенностей Центрального Импланда, но не мог согласовать удовлетворительный план с министром ирригации. Айелло слушал, задал пару вопросов, после чего вынес краткое решение, утвердив строительство опреснительной станции на берегу перешейка Корой-Шерифте, откуда сеть трубопроводов, общей протяженностью шестнадцать тысяч километров, должна была доставлять воду в засушливые районы.

Следующим выступил министр здравоохранения. Численность населения центральной равнины Дронаманда возросла, в связи с чем стала ощущаться нехватка жилья. Новые дома, однако, пришлось бы строить на сельскохозяйственных угодьях, что способствовало бы наступлению и так уже угрожавшего голода. Пожевав дольку маринованной дыни, Айелло порекомендовал еженедельно перевозить миллион человек с равнин Дронаманда на суровое побережье южного континента, Нонаманда. Кроме того, панарх постановил, что отныне всех новых младенцев, рождающихся в семьях с более чем двумя детьми, надлежало подвергать субаквации. Таковы были классические методы регулирования популяции, ни у кого не вызывавшие возмущения.

Юный Беран с почтением наблюдал за происходящим, завороженный беспредельностью власти своего отца. Ему редко разрешали присутствовать при отправлении государственных дел, так как Айелло не любил детей и уделял воспитанию сына самое поверхностное внимание. В последнее время образованием Берана заинтересовался айудор Бустамонте, часами читавший наследнику наставления, пока тот не начинал клевать носом и протирать глаза. Айудор играл с Бераном в странные игры, приводившие подростка в замешательство и вызывавшие непривычные неприятные ощущения. Кроме того, наследник стал замечать, что не помнит происходившего на протяжении некоторых промежутков времени – в памяти возникали провалы.

Так и теперь, сидя в павильоне за столом из слоновой кости, Беран держал в руке небольшой незнакомый предмет. Он не помнил, откуда взялся этот предмет, но возникало впечатление, что он должен был что-то с ним сделать. Беран взглянул на отца и ощутил внезапный приступ паники – словно его окатила горячая волна. Чувствуя себя не в своей тарелке, наследник выпрямился в кресле. За ним хмуро следил Бустамонте. Согласно указаниям айудора, Беран должен был внимательно наблюдать и слушать. Беран украдкой изучал сжатый в руке предмет, одновременно знакомый и непонятный. Словно вспоминая сон, Беран знал, что должен был использовать этот предмет – и снова его окатила горячая волна паники.

Беран попробовал кусочек жареного рыбьего хвоста – как обычно, есть ему не хотелось. Он чувствовал на себе пристальный взгляд – за ним следил кто-то еще. Обернувшись, наследник встретился глазами с незнакомцем в серо-коричневой робе. У этого человека было поразительное лицо – узкое и длинное, с тонкими усами и выдающимся горбатым носом, напоминавшим нос корабля. Его блестящие, густые, коротко подстриженные черные волосы выглядели как мех какого-то животного. Взгляд глубоко посаженных глаз незнакомца, темный и гипнотизирующий, вызвал у Берана новый приступ беспокойства. Предмет, зажатый в руке, казался тяжелым и горячим. Беран хотел бросить его на землю, но не мог.

В последнюю очередь панарх выслушал Сиджила Паниша, коммерческого представителя планеты Меркантиль из соседней солнечной системы. Худощавый человек с отливающей медью кожей, подвижный и проницательный, Паниш укладывал глянцевые лакированные волосы в подушечки, скрепленные бирюзовыми заколками. Типичный меркантилец, торговец и делец, Паниш был настолько же продуктом городского уклада жизни, насколько паоны были порождениями пахотных земель и морских просторов. Его планета торговала со всеми мирами звездного скопления; меркантильские космические баржи скитались повсюду, доставляя механическое оборудование, наземные транспортные средства, летательные аппараты, системы связи, инструменты, оружие и генераторы энергии, возвращаясь на Меркантиль с грузами пищевых продуктов, роскошных ремесленных изделий и любых сырьевых материалов, какие было дешевле импортировать, нежели синтезировать.

Бустамонте что-то прошептал на ухо панарху; тот отрицательно покачал головой. Бустамонте стал шептать настойчивее; Айелло бросил на него медленный, язвительный взгляд искоса. Бустамонте недовольно откинулся на спинку кресла.

По знаку Айелло, капитан часовых-мамаронов обратился к присутствующим мягким хрипловатым голосом, вызывавшим ощущение прикосновения к крацованной стали: «По воле панарха всем, чьи дела уже рассмотрены, надлежит удалиться».

На скамье для ожидающих остались только Сиджил Паниш, два его помощника и незнакомец в серо-коричневой робе.

Меркантилец перешел к креслу, освободившемуся прямо напротив Айелло, поклонился и сел; два помощника встали у него за спиной.

Панарх рассеянно произнес приветствие; меркантилец ответил на ломаном паонезском.

Оценивая торговца, Айелло крутил перед собой вазочку с фруктами, мочеными в коньяке: «Пао и Меркантиль торгуют уже много веков, Сиджил Паниш».

Инопланетянин поклонился: «Мы неукоснительно соблюдаем договоры – таково наше кредо».

Айелло отозвался усмешкой: «Торговля с Пао вас обогатила».

«Мы торгуем с двадцатью восемью мирами, ваше превосходство».

Панарх откинулся на спинку кресла: «Я хотел бы обсудить с вами два вопроса. Как вы только что слышали, на Импланде наступила засуха. Необходимо опреснять надлежащее количество океанской воды. Вы можете сообщить об этой потребности вашим инженерам».

«Я всецело к вашим услугам».¹

Бесстрастно и ровно, словно между прочим, Айелло прибавил: «Мы приказали вам доставить, и вы доставили, большое количество оборонительного оборудования».

Сиджил Паниш выразил согласие поклоном. Выражение лица торговца нисколько не изменилось, но он внезапно напрягся, в его голосе появилась нотка беспокойства: «Мы в точности выполнили условия заказа».

«Не могу с вами согласиться», – отозвался Айелло.

Паниш выпрямился в кресле, его манера выражаться стала еще более церемонной: «Заверяю ваше превосходство в том, что я лично проследил за доставкой. Оборудование в точности соответствовало перечню в накладной».

«Вы доставили шестьдесят четыре² орбитальные установки заградительного огня, пятьсот двенадцать патрульных истребителей, а также большое количество усилителей резонанса, силовых блоков, ракет с головками самонаведения и личного оружия – согласно первоначальному заказу».

«Так точно, ваше превосходство».

«Тем не менее, вам было известно назначение нашего заказа».

Сиджил Паниш наклонил отливающую медью голову: «Вы имеете в виду условия на планете Топогнус».

«Разумеется. Династия Дольбергов уничтожена. Власть захватил клан Брумбо. Новые правители Топогнуса, как правило, замышляют военные авантюры».

«Такова их традиция», – согласился меркантилец.

«Вы поставили им вооружения, необходимые для осуществления этих замыслов».

Паниш снова согласился: «Мы продаем товар любым желающим. Так делается испокон веков, это ни для кого не секрет. В этом отношении нас не в чем упрекнуть».

Айелло поднял брови: «Я упрекаю вас не за это. Я упрекаю вас за то, что вы продали нам стандартные модели, тогда как клану Брумбо вы предложили усовершенствованные вооружения и оборудование, гарантируя, что наши средства обороны не смогут им противостоять».

Сиджил Паниш моргнул: «Кто предоставил вам эти сведения?»

«Разве я обязан раскрывать свои секреты?»

«Нет-нет! – воскликнул Паниш. – Полученная вами информация, однако, не может соответствовать действительности. Мы придерживаемся принципа полного нейтралитета».