Цитаты из книги «Мартин Иден»

Многое из этих своих размышлений он попытался высказать Руфи, но она возмутилась в душе и ясно поняла, что его еще надо шлифовать и шлифовать. То была очень обычная узость мышления, те, кто ею страдает, убеждены, что их цвет кожи, их верования и политические взгляды – самые лучшие, самые правильные, а все прочие люди во всем мире обделены судьбой. Из-за этой же узости иудей в древние времена благодарил Господа Бога, что тот не создал его женщиной, из-за нее же нынешний миссионер отправляется на край света, стремясь своей религией вытеснить старых богов; и из-за нее же Руфь жаждала перекроить этого выходца из иного мира по образу и подобию людей своего круга.

Голос ее покорял, как музыка, богатством оттенков, мягкостью и глубиной – такое рождают культура и утонченность души.

его разум – исполин, что корчится, пытаясь вырваться из оков

махровая пошлость – это основа буржуазной утонченности и культуры

– Ты всех заставлял говорить об их работе, – упрекнула Руфь. – Да, признаюсь. И уж если они не могли толком поговорить о своем деле, каково было бы слушать, как они разглагольствуют о чем-нибудь другом.

Все споры исчезали перед ее глазами, потому что в ее глазах он видел любовь. И в его глазах была любовь, а любовь неопровержима. Такова была его страстная вера.

Он был одержим безумным желанием жить, ощущать трепет жизни, «все испытать за краткий миг, пока и я – пылинка в звездном вихре бытия», как выразился он однажды.

Она изгоняла низменную прозу жизни, затопляла душу красотой, возвышала, у него вырастали крылья.

любовь не знает логики, она выше разума

Припомнились дни, когда он отчаянно голодал и никто не приглашал его на обед. Тогда-то он очень нуждался в обедах, а их не было, и его одолевали слабость и дурнота, и он худел просто-напросто от голода. Что может быть нелепее. Когда ему позарез надо было пообедать, никто ему этого не предлагал, а теперь, когда он может заплатить за сто тысяч обедов, и притом теряет аппетит, обеды сыплются на него со всех сторон.