Во второй книге своих дневников Джейн пишет о жизни после разрыва с Сержем Генсбуром и, тем не менее, все эти годы были наполнены незримым присутствием Сержа.
Джейн ещё влюблялась и любила. Но мне кажется эти отношения были самыми жизнеутверждающими и определяющими кардинально всю остальную жизнь в разных её сферах и проявлениях. Серж Генсбур был настолько удивительным человеком, что на множестве людей оставил отпечаток себя.
Джейн в годы написания этих дневников уже видится мне с более уравновешенными жизненными опорами, взглядами. Чувствуется, как изменился её тон, когда она пишет про семью и близких людей, ощущается какое огромное отношение она предавала отношениям с любимыми людьми. Особенно, в отношении дочерей, которых она не просто любила материнской любовью, но восхищалась ими как отделенными от нее субьектами, старалась уважать отличительные черты характера и видеть прекрасное в их особенностях. То, как Джейн рассуждает о материнстве и описывает характеры Кейт, Шарлоты и Лу, стало для меня самыми трогательными моментами книги.
Джейн так невозможно трогательно пишет про своих дочерей. Она всегда смотрела на них отстраненно, не как мать со своими вселенско-неподъемными ожиданиями и требованиями, но как наблюдательница. Она принимала их разность, непохожесть на себя, особо выделяла их уникальные черты характера и никогда не ожидала идеальности.
И вот что меня сегодня интересует:
а сколько сейчас из знакомых мне родителей могут так? Воспринимать своих детей не через призму "надо" и норм общества, а просто подмечать их уникальности и особенности и не пытаться как-то повлиять?
Возвращаюсь от Шарлотты, встречаюсь с Кейт, она до невозможности забавная, у нее такое чувство юмора, она открытая и спонтанная, когда рядом нет ее бойфренда Филиппа. Она меня смешит, хрупкий клоун, сотканный из паутины, с эксцентричными жестами, она нисколько не боится очень точной и сильной Шарлотты. Она знает, чего хочет, и обезоруживает своим знанием настоящей жизни.
Про младшую, третью дочь:
Я люблю ее так, как если бы она была частью меня, живой и боевой частью меня, со своим собственным видением, оптимистичным и беззлобным. Нет, это не я, у нее есть еще и жизнь, которая меня не касается, Жак, остров 220 , ее друзья, а главное – ее отношение к ним. Я не вполне уверена в своем мнении о ней, я не понимаю, о чем я говорю, это ее жизнь, окутанная неведомой мне мудростью и наполненная оптимизмом, который мне тоже неведом. Я любуюсь ее душой, и это немало, я не могу сказать, что она моя, мне надо постоянно напоминать себе о том, что я – только половина ее, вторая половина – Жак
Мне кажется классно, когда мама ТАК думает про своих детей. Немного наивно, но бережно, уважительно. Чувствуется во всех её заметках, как она хотела для своих детей счастья.
Год назад не стало Джейн Биркин
Это не икона стиля или просто взбалмошная скандалистка. Это женщина, которая всё в жизни делала как икона. Особенно любила и чувствовала жизнь, поэтому дневники читала растроганно, с умилением и удовольствием. Джейн часто писала ещё и с юмором, так что в некоторые моменты чтение было ещё и развлекательным)