Цитаты из книг автора «Джейн Биркин»

Сумеет ли он когда-нибудь преодолеть свою тягу к спиртному? Его пьянство – это мой кошмар. Алкоголь делает его совершенно другим человеком, чужим и страшным

ошибаемся. Они все так же нуждаются в нашей ласке, а если не просят нас о ней, то лишь потому, что тоже стесняются. Милая Кейт! Если когда-нибудь у тебя будет 12-летняя дочь, прочти эти строки. Знай, что ты для меня – источник радости и удовольствия. Пусть твоя дочь будет такой же нежной и любящей, какой ты всегда была для меня. И не забывай: ты – мое дитя, и мне все равно, сколько тебе лет. И в 60, и в 100 – если ты почувствуешь, что я тебе нужна, приходи, и я опять, как в детстве, возьму тебя на ручки. А если меня уже не будет в живых, но ты в свои 100 лет захочешь, чтобы я тебя обняла, вспомни эту ночь. И тогда ты поймешь, что я с тобой навсегда.

Я просила у нее прощения за то, что не всегда была идеальной матерью: «Для меня ведь это тоже в первый раз». Я заверила ее, что она в любой момент может прийти ко мне, чтобы я ее обняла. И я ее обниму, потому что я ее люблю. Я баюкала ее как маленькую, и вскоре моя милая Кейт перестала дрожать, как перепуганный птенец, и заснула. А я поняла, что и в самом деле ничего не меняется и дети всегда остаются детьми. Мы, взрослые, видя, как растут наши дети, стыдимся нежничать с ними по-прежнему, нам кажется, что это их обидит, но мы

дии» или «Я тогда был в Югославии». Я была там вместе с ним, но он не считает нужным об этом упоминать.

Жак хочет, чтобы мы виделись каждый день. Судя по всему, ему все еще не надоело наблюдать за этим нерешительным созданием, которое вечно колеблется между доводами духа, материи и совести. Когда его нет рядом, я чувствую себя потерянной. Может, во мне говорит тщеславие? Он играет для меня роль зеркала. И ему удается убедить меня, что я красивая. Смотрю на свою руку, которой заполняю эту страницу, и вижу, что она довольно уродлива. Я же знаю, что забыть обо мне ничего не стоит. Когда Серж рассказывает какую-нибудь историю, он всегда говорит: «Я тогда был в Ин

Я пригласила его войти. Кажется, я сразу провела его в свою комнату – свое убежище, где хранились мои вещи, детские сувениры, фотографии, мои дневники и письма, – чтобы он понял, что я не игрушка Сержа, а самостоятельная личность. Серж в это время был внизу, заказывал лучший столик в лучшем ресторане, намереваясь, как всегда, «дирижировать» (его выражение) ужином. Возможно, я даже поцеловала Жака, чем немало его удивила. Но во мне горело желание заинтересовать его собой, дать ему понять, что на самом деле мне очень близка депрессивная героиня из его потрясающего сценария.

Как-то вечером мы, как всегда, собрались вместе, дегустируя местные напитки, когда от рояля, возле которого сидели Мари Мадлен – она же Оливия Хасси – и Сун-И, раздался громкий вопль. Миа немедленно подхватила девочку – мы даже не поняли, что там произошло, – и объяснила Оливии, что она с ней сделает при помощи куклы и иголок. Мэгги Смит пробормотала: «There goes a woman far from well!»[172] Второй ребенок Миа – Флетч

Миа оказалась совсем не такой, какой я ее себе представляла: ни капли сексапильности, просто девочка. Ей нравился Эндрю, и поэтому со мной она вела себя очень приветливо. Ее дети не отличались большой воспитанностью, например, обожали плеваться в незнакомых людей.

Первый ассистент режиссера Тед Стёрджес вел себя безупречно, зато Гиллермин только и делал, что орал: «Walkfuckingfaster, Jane!»[162] От жары и от страха меня трясло. Эту сцену сняли и перешли к следующей: «Она в истерике бежит на палубу». Вроде бы он остался доволен.

а тебе дают понять, что ты пустое место, забывая обо всем, что ты сделала, включая общего ребенка… Мне казалось, что Серж все-таки любит меня немножко больше, но иногда, если судить по тому, что он говорит, и по тому, чего не говорит, у меня возникает ощущение, что для него эти шесть лет – пустяк, ерунда, что я для него – не более чем очередной эпизод в ряду его многочисленных увлечений. Он имеет полное право так думать и гордиться собой. Конечно, я не чета Далиде, или Греко, или Бардо, не говоря уже о его бесценной супруге – ведь на ней-то он женился.