Глава 6

27 апреля, 21 час 45 минут по Тихоокеанскому летнему времени

Национальный природный парк Гумбольт-Тойэбл, штат Калифорния

– Мы уже подходим к конечной точке, – объявил по радио летчик. – Посадка через десять минут.

Посмотрев в иллюминатор, Пейнтер увидел под крылом военного самолета альпийские луга, взобравшиеся высоко в горы Сьерра-Невада. Огоньки немногочисленных жилых домов и служебных построек обозначали эту одну из самых удаленных американских военных баз. Горный центр подготовки морской пехоты занимал территорию площадью сорок шесть тысяч акров в национальном природном парке Гумбольт-Тойэбл. Он в буквальном смысле находился у черта на рогах, на высоте семи тысяч футов, – идеальное место для обучения солдат боевым действиям в условиях высокогорья, при холодной погоде. Считалось, что занятия здесь самые сложные и изнурительные.

– Есть какая-нибудь свежая информация? – спросила у Пейнтера Лиза, сидящая на откидном кресле рядом с ним, с горой документов на коленях.

Она посмотрела на него сквозь очки, которые вынуждена была носить в последнее время из-за прогрессирующей дальнозоркости. Такой Лиза очень нравилась своему жениху.

– Грей и Монк все еще работают с доктором Раффи в управлении «Сигмы». Они собирают всю информацию о том, что же в действительности произошло в том научно-исследовательском центре. Похоже, всего несколько человек были близко знакомы с характером работ, которыми занимался доктор Хесс.

– С проектом «Неогенезис», – сказала Лиза.

Вздохнув, Пейнтер кивнул.

– Как глава проекта, доктор Хесс посвящал в детали только узкий круг ближайших помощников. И почти все они находились на территории базы, когда там произошла какая-то очень опасная утечка. Нам неизвестно, что сталось с этими людьми. До тех пор пока ядовитое облако не рассеется или не нейтрализуется, приближаться к базе нельзя.

– Что насчет моей просьбы прислать защитное снаряжение? С надлежащим оснащением можно будет проникнуть на зараженную территорию.

Пейнтер понимал, что Лиза хочет лично возглавить экспедицию. С холодом в груди он представил себе, как она вступает в ядовитые миазмы, облаченная в защитный костюм, похожая на водолаза, погружающегося в смертельно опасные глубины.

– Какое-то время, до тех пор пока мы не узнаем больше, никто туда не пойдет. Продолжается эвакуация людей, этим занимаются местные власти при помощи военных. Мы оцепили зону радиусом пятьдесят миль вокруг эпицентра.

Вздохнув, Лиза отвернулась к иллюминатору.

– Я до сих пор не могу понять, как могло случиться нечто подобное. Особенно если учесть, что никто понятия не имеет о том, что происходило в потаенных глубинах этой базы.

– Ты не поверишь, насколько это распространенное дело. После трагедии одиннадцатого сентября расходы на разработку защиты от биологического оружия взметнулись вверх, и по всей стране, как грибы после дождя, выросли новые лаборатории четвертого уровня секретности. Финансируются они частным капиталом, работают при государственной поддержке, привлекают лучших ученых и специалистов. Эти лаборатории имеют дело с худшим из худшего, с биоорганизмами, от которых нет вакцины и лекарства.

– Вроде лихорадки Эбола, болезни легионеров, лихорадки Ласса…

– Совершенно верно. Но также и с искусственно созданными организмами, которых можно использовать в качестве оружия, и все во имя того, чтобы подготовиться к неизбежному, быть на шаг впереди противника.

– И каков контроль за подобными лабораториями?

– Самый минимальный, независимый и выборочный. В настоящий момент примерно пятнадцать тысяч ученых имеют допуск к работе с патогенными организмами, но ни одно федеральное ведомство не занимается оценкой потенциального риска всех этих лабораторий, не говоря уж о том, чтобы следить за их деятельностью. Как следствие, все чаще поступают сообщения о небрежном обращении с заразными патогенными препаратами, о пропавших ампулах, о недостаточных мерах защиты. Так что когда речь заходит об авариях, подобных этой, вопрос стоит не если, а когда это произойдет.

Пейнтер уставился в иллюминатор туда, где расползалось покрывало ядовитого дыма. Ему уже сообщили о защитных мерах, принятых на базе: специально созданная смесь нервно-паралитических газов была выпущена в атмосферу для подавления того, что могло вырваться из стен лаборатории, для уничтожения всего живого, что могло бы передать смертельную заразу или способствовать ее распространению.

– Джинн выпущен из бутылки, – пробормотал Пейнтер, имея в виду не только нынешние события, но и в целом стремительный рост числа биоинженерных проектов по всей стране. Он повернулся к Лизе. – И мы должны думать не только о тех центрах, чья деятельность санкционирована государством. Доморощенные генетические лаборатории устраиваются в гаражах, на чердаках, в местных центрах досуга. За небольшую плату любой может научиться самостоятельно проводить генетические эксперименты и даже патентовать свои открытия.

– Какая свобода для предпринимательства! Похоже, бывшие кибертеррористы теперь переквалифицируются в биотеррористов…

– Вот только взламывают они уже не компьютерные, а генетические коды. И опять практически без какого-либо контроля со стороны властей. В настоящий момент государство вынуждено полагаться на то, что все эти подпольные лаборатории сами присматривают за собой.

– Резкое увеличение количества таких лабораторий меня нисколько не удивляет, – заметила Лиза.

– Это еще почему? – удивился Пейнтер.

– Стоимость оборудования и материалов на протяжении последних лет неуклонно снижалась. То, что раньше стоило десятки тысяч долларов, теперь можно достать за гроши. И вместе с тем пропорционально возросла скорость проведения экспериментов. В настоящее время наша способность читать и записывать ДНК ежегодно возрастает десятикратно.

Пейнтер мысленно прикинул: это означало, что всего через каких-нибудь десять лет генная инженерия будет вестись в десять миллиардов раз быстрее.

– События развиваются с головокружительной скоростью, – продолжала Лиза. – Одной лаборатории уже удалось создать синтетическую клетку. А в прошлом году биологи смастерили искусственную хромосому, вырастив с чистого листа живые, совершенно нормальные дрожжи, имеющие в ДНК пробелы, которые ученые намереваются в ближайшем будущем заполнить специальными дополнениями.

– Дизайнерские дрожжи. Замечательно.

Лиза пожала плечами.

– Но у этого джинна, вырывающегося из бутылки, есть и более страшные стороны. Нам следует тревожиться не только о случайных выбросах синтезированных организмов в окружающую среду. Я недавно читала о программе «Стартер» – всего за сорок долларов группа толковых молодых биохакеров обещает прислать сто семян травы, обладающей светящимся геном.

– Трава, светящаяся в темноте? Зачем это нужно?

– По большей части просто хулиганство. Эти ребята хотят, чтобы те, кто купил у них семена, разбросал их в дикой природе. Их поддержали уже больше пяти тысяч человек – а это означает, что свыше пятисот тысяч синтетических семян может быть в ближайшем будущем разбросано по территории Соединенных Штатов.

Пейнтер почувствовал, что все это – лишь верхушка смертельно опасного айсберга. Генерал Меткалф, глава УППОНИР и непосредственный начальник Пейнтера, как-то заметил, что одной из главных проблем службы внутренней безопасности является вопрос о том, насколько уязвимы американские научно-исследовательские лаборатории перед вторжением вражеских агентов. Террористическая организация способна без труда внедрить выпускника университета или даже аспирантуры в эти доморощенные заведения, или чтобы получить в свои руки патогенный организм, или чтобы приобрести знания и опыт, которые затем можно будет использовать в собственной лаборатории.

Пейнтер перевел взгляд на затянутые туманом горные вершины вдалеке.

«А что если там произошло нечто подобное? И мы имеем дело с террористическим актом?»

Чтобы получить ответ на этот вопрос, а также совершить первичный осмотр места, Кроу по приказу генерала Меткалфа вылетел в учебный центр морской пехоты, где был развернут штаб по изучению последствий катастрофы. Пейнтеру предстояло работать во взаимодействии с полковником Бозманом, начальником центра, и другими специалистами, которые уже начали туда съезжаться.

Пейнтер мог бы оставить Лизу в Санта-Барбаре, однако в прошлом ее знания и острая проницательность уже не раз оказывали ему неоценимую помощь. К тому же она сама настояла на том, чтобы ехать вместе с ним, и в ее глазах сверкнул вызов. Протянув руку, Пейнтер накрыл ладонь Лизы своей, сплетая пальцы так, словно им было суждено навсегда оставаться вместе. Ну как он мог хоть в чем-то отказать своей невесте?

Подобная снисходительность отчасти объясняла то, что в этом полете Лизу и Пейнтера сопровождал третий человек. Джош Каммингс, младший брат Лизы, сидел в кабине, поглощенный оживленной беседой с экипажем. Наконец Джош указал на появившуюся внизу взлетно-посадочную полосу основного аэродрома базы морской пехоты. В прошлом парень не раз бывал здесь, и это была вторая причина, почему он отправился в это путешествие.

Как и его сестра, Джош был стройным и светловолосым. Его можно было запросто принять за обычного калифорнийского парня, любителя покататься на доске по волнам, однако интересы Джоша были связаны не столько с морем и солнцем, сколько со скалами и горными вершинами. Опытный альпинист, он в свои двадцать пять уже успел покорить большинство самых высоких гор планеты. Джош зарегистрировал несколько патентов, имеющих отношение к альпинистскому снаряжению, что позволило ему открыть свое небольшое дело.

Как следствие, у него установились тесные контакты с этой базой, где он работал в качестве вольнонаемного консультанта. Джош даже имел право носить красную вязаную шапочку горного инструктора морской пехоты. Мало кто из гражданских удостоился права носить такую шапочку и обучать солдат искусству работы в горах. Это было красноречивое признание мастерства Джоша.

Но если не брать в расчет шапочку, Джоша никак нельзя было принять за морского пехотинца. Он носил волосы до плеч и с небрежным презрением относился к любому начальству. Даже в одежде его не было ничего военного. Под овчинной курткой – Джош выиграл ее в покер у одного шерпы^[4], когда им из-за снежного бурана пришлось провести целые сутки в палатке на склоне К-2, – на нем было надето серое термобелье с логотипом его компании, представляющим собой силуэт горного хребта с выделяющимся средним пиком. Этот логотип очень напоминал неприличный жест, сложенный из пальцев.

Определенно, армия это не одобрила бы.

Большую часть года Джош проводил с рюкзаком в горах, но сейчас вернулся в Калифорнию на свадьбу сестры. И вот теперь он настоял на том, чтобы отправиться вместе с Лизой и Пейнтером на базу. Кроу согласился без колебаний. Джош был знаком со всем начальством учебного центра и мог поручиться за своего будущего зятя, что должно было помочь рассеять недовольство, вызванное вторжением «Сигмы» в епархию морской пехоты. К тому же по своему прошлому опыту Джош был хорошо знаком с окрестностями, что могло оказаться полезным.

Именно это Джош и продемонстрировал сейчас.

– Заходим на посадку с севера, – крикнул он, перекрывая гул двигателей. – Так мы не наглотаемся песка. Именно там морпехи отрабатывают высадку с «вертушек».

Оглянувшись на Пейнтера, Лиза вопросительно подняла брови.

– С вертолетов, – перевел тот.

Если военные и любят что-то больше своего оружия, так это всякие прозвища.

И все же когда самолет начал заходить на посадку, Кроу ощутил восторженное возбуждение. Они находились на борту МВ-22 «Оспри», любезно предоставленного авиационным учебным центром морской пехоты в Твентинайн-Палмс, неподалеку от Лос-Анджелеса. Этот летательный аппарат военные называли «перевертышем» за его способность превращаться из традиционного самолета с жесткими крыльями в вертолет благодаря повороту осей винтов, расположенных в консолях крыльев.

Развернувшись в кресле, Пейнтер наблюдал за тем, как винты, вращавшиеся в вертикальной плоскости, медленно развернулись вверх. Поступательная скорость самолета резко снизилась, и он, зависнув над землей, начал опускаться вниз. Через мгновение колеса шасси коснулись взлетно-посадочной полосы.

Лиза шумно выдохнула.

– Поразительно!

Пейнтер обратил внимание на еще два МВ-22, стоявших чуть дальше на летном поле. Вокруг них суетились техники, и это говорило о том, что самолеты прилетели недавно, откликнувшись на экстренный вызов. Вдалеке виднелись вертолеты морской пехоты.

– Похоже, все приняли твое приглашение, – заметила Лиза.

Перед тем как покинуть побережье, Кроу набросал вчерне план предстоящих действий: поисково-спасательная операция, эвакуация, карантинные меры, расследование и, наконец, уборка. Выполнение первых трех пунктов уже шло полным ходом, что давало возможность Пейнтеру и его команде приступить сразу к расследованию.