Отзывы на книги автора «Джеймс Фенимор Купер»

Говорят, это храмы Господа Бога, но, по-моему, вся земля - это храм для людей со здравым умом.

Я давно охотилась за произведениями Купера, в первую очередь потому что хотелось быть ближе к девственной природе, прикоснуться к культуре индейцев. Этот народ уникален: в нем есть все качества, какими многие народы не могут похвалиться.
За загорелой плотью бьется сердце милосердное и неумолимое, справедливое и храброе, мудрое и жестокое, но не стоит вменять последнее в вину тех, кто познал притеснений и потерял счастье в слезах и крови. Это мятежные души, свободные от близости к своей земле, к прериям, к которым прикипели, как соколы прирастают крыльями и перьями к небесам.
Есть книги, которые проходят как туман, быстро рассеянные солнцем, а есть те, которые оставляют след, и уже никакие ветры и ливни не смогут смыть этот отпечаток.

После прочтения ты начинаешь быть лучше, хочешь походить на героя, чье сердце отталкивает грязь цивилизованного мира, очищая свои мысли в шелесте девственных лесов и тихом колыхании прозрачных озер.
Натаниель- герой, который покоряет, поражает любовью к правде удивляет благородными намерениями, его сердце-сердце воина, сплетенное из добра, нежности,скромности и человеколюбия.

Рядом со Зверобоем по тропе идет пара влюбленных: молодой вождь Чингачгук и индейская красавица Уа-та-Уа.
Это начало рассказа, длинною в жизнь, это повесть о бледнолицем человеке с сердцем благородного делавара, повесть возникшая на прекрасном озере в объятиях лесов, холмов и гор.

Роман оказался неожиданно интересным, хотя приключения индейцев меня всегда занимали только выборочно. Роман не только развлекательный, но и познавательный. История тех времён — штука любопытная, покрытая постыдными замалчиваниями. Припёрся белый человек, с какого-то панталыку объявил все земли своими, а индейцев даже людьми считать не стал и просто начал стрелять, как диких собак. Ничего удивительного, что индейцы стали оказывать сопротивление. Обычаи индейцев и их морально-этический кодекс описаны обрывочно, зато много отдельных интересных моментов. Например, искренний детский восторг величавых краснокожих, когда они видят мастерски сделанную шахматную фигурку. Или благоговение перед красивыми шмотками. То есть, смертельные пытки они могут терпеть, не моргнув глазом, а сдержаться при виде игрушки они не могут. Славняши же!

Сам Натти Бумпо и Чингачгук мне не понравились. Про индейца сказано слишком мало, поэтому создаётся впечатление, что большую часть романа он без движения стоит где-то на заднем фоне, скрестив руки на груди, и ничего не делая. А Натти Бумпо слишком сахарный и правильный, чтобы в него поверить. Как сферический советский пионер. Зато остальные персонажи (пусть и тоже слегка схематичные, в общем-то, для подростковой литературы это вполне простительно) не подкачали. Самодовольный Торопыга, упёртая задница Канадского Бобра, Гэтти (про которую я так и не поняла, почему её все называли слабоумной, причём в весьма грубой форме. Такое ощущение, что все остальные персонажи прочитали "Критику чистого разума" Канта и во всё сразу въехали, а Гэтти, такая-сякая, даже Ницше не осилила и интегралы не умеет брать), и главная бабёнка Юдифь. Юдифь мне нравится, она хоть и кокетка, но не из желания выгоды, а просто от скуки. Впрочем, против фирменного "чем меньше женщину мы любим" даже она не устояла.

Чувствуется, что роман написан очень давно. Особенно это заметно в сценах, которые сейчас кажутся совершенно дикими: например, когда Бумпо совершенно искренне полагает, что Юдифь между красивыми шмотками и отцом выберет красивые шмотки. Можно было бы принять это и за оскорбление, но он выказывает ей уважение за то, что она может отказаться от шмоток. Шмотки! Человек! А-а-а-а, да вы что там, упоротые были что ли, в своих лесах? Ещё очень неожиданный момент, когда среди довольно спокойного повествования вдруг появляется красочное описание оскальпированной по-живому головы человека.

Недостатков, конечно, немало, но думаю, что в подростковом возрасте этот роман прошёл бы на ура. Лёгкий, интересный, пусть не всегда логичный и закончившийся скомканно, но всё же полный какой-то движухи и размышлений о природе человеческой.

Роман оказался неожиданно интересным, хотя приключения индейцев меня всегда занимали только выборочно. Роман не только развлекательный, но и познавательный. История тех времён — штука любопытная, покрытая постыдными замалчиваниями. Припёрся белый человек, с какого-то панталыку объявил все земли своими, а индейцев даже людьми считать не стал и просто начал стрелять, как диких собак. Ничего удивительного, что индейцы стали оказывать сопротивление. Обычаи индейцев и их морально-этический кодекс описаны обрывочно, зато много отдельных интересных моментов. Например, искренний детский восторг величавых краснокожих, когда они видят мастерски сделанную шахматную фигурку. Или благоговение перед красивыми шмотками. То есть, смертельные пытки они могут терпеть, не моргнув глазом, а сдержаться при виде игрушки они не могут. Славняши же!

Сам Натти Бумпо и Чингачгук мне не понравились. Про индейца сказано слишком мало, поэтому создаётся впечатление, что большую часть романа он без движения стоит где-то на заднем фоне, скрестив руки на груди, и ничего не делая. А Натти Бумпо слишком сахарный и правильный, чтобы в него поверить. Как сферический советский пионер. Зато остальные персонажи (пусть и тоже слегка схематичные, в общем-то, для подростковой литературы это вполне простительно) не подкачали. Самодовольный Торопыга, упёртая задница Канадского Бобра, Гэтти (про которую я так и не поняла, почему её все называли слабоумной, причём в весьма грубой форме. Такое ощущение, что все остальные персонажи прочитали "Критику чистого разума" Канта и во всё сразу въехали, а Гэтти, такая-сякая, даже Ницше не осилила и интегралы не умеет брать), и главная бабёнка Юдифь. Юдифь мне нравится, она хоть и кокетка, но не из желания выгоды, а просто от скуки. Впрочем, против фирменного "чем меньше женщину мы любим" даже она не устояла.

Чувствуется, что роман написан очень давно. Особенно это заметно в сценах, которые сейчас кажутся совершенно дикими: например, когда Бумпо совершенно искренне полагает, что Юдифь между красивыми шмотками и отцом выберет красивые шмотки. Можно было бы принять это и за оскорбление, но он выказывает ей уважение за то, что она может отказаться от шмоток. Шмотки! Человек! А-а-а-а, да вы что там, упоротые были что ли, в своих лесах? Ещё очень неожиданный момент, когда среди довольно спокойного повествования вдруг появляется красочное описание оскальпированной по-живому головы человека.

Недостатков, конечно, немало, но думаю, что в подростковом возрасте этот роман прошёл бы на ура. Лёгкий, интересный, пусть не всегда логичный и закончившийся скомканно, но всё же полный какой-то движухи и размышлений о природе человеческой.

Роман оказался неожиданно интересным, хотя приключения индейцев меня всегда занимали только выборочно. Роман не только развлекательный, но и познавательный. История тех времён — штука любопытная, покрытая постыдными замалчиваниями. Припёрся белый человек, с какого-то панталыку объявил все земли своими, а индейцев даже людьми считать не стал и просто начал стрелять, как диких собак. Ничего удивительного, что индейцы стали оказывать сопротивление. Обычаи индейцев и их морально-этический кодекс описаны обрывочно, зато много отдельных интересных моментов. Например, искренний детский восторг величавых краснокожих, когда они видят мастерски сделанную шахматную фигурку. Или благоговение перед красивыми шмотками. То есть, смертельные пытки они могут терпеть, не моргнув глазом, а сдержаться при виде игрушки они не могут. Славняши же!

Сам Натти Бумпо и Чингачгук мне не понравились. Про индейца сказано слишком мало, поэтому создаётся впечатление, что большую часть романа он без движения стоит где-то на заднем фоне, скрестив руки на груди, и ничего не делая. А Натти Бумпо слишком сахарный и правильный, чтобы в него поверить. Как сферический советский пионер. Зато остальные персонажи (пусть и тоже слегка схематичные, в общем-то, для подростковой литературы это вполне простительно) не подкачали. Самодовольный Торопыга, упёртая задница Канадского Бобра, Гэтти (про которую я так и не поняла, почему её все называли слабоумной, причём в весьма грубой форме. Такое ощущение, что все остальные персонажи прочитали "Критику чистого разума" Канта и во всё сразу въехали, а Гэтти, такая-сякая, даже Ницше не осилила и интегралы не умеет брать), и главная бабёнка Юдифь. Юдифь мне нравится, она хоть и кокетка, но не из желания выгоды, а просто от скуки. Впрочем, против фирменного "чем меньше женщину мы любим" даже она не устояла.

Чувствуется, что роман написан очень давно. Особенно это заметно в сценах, которые сейчас кажутся совершенно дикими: например, когда Бумпо совершенно искренне полагает, что Юдифь между красивыми шмотками и отцом выберет красивые шмотки. Можно было бы принять это и за оскорбление, но он выказывает ей уважение за то, что она может отказаться от шмоток. Шмотки! Человек! А-а-а-а, да вы что там, упоротые были что ли, в своих лесах? Ещё очень неожиданный момент, когда среди довольно спокойного повествования вдруг появляется красочное описание оскальпированной по-живому головы человека.

Недостатков, конечно, немало, но думаю, что в подростковом возрасте этот роман прошёл бы на ура. Лёгкий, интересный, пусть не всегда логичный и закончившийся скомканно, но всё же полный какой-то движухи и размышлений о природе человеческой.

Роман оказался неожиданно интересным, хотя приключения индейцев меня всегда занимали только выборочно. Роман не только развлекательный, но и познавательный. История тех времён — штука любопытная, покрытая постыдными замалчиваниями. Припёрся белый человек, с какого-то панталыку объявил все земли своими, а индейцев даже людьми считать не стал и просто начал стрелять, как диких собак. Ничего удивительного, что индейцы стали оказывать сопротивление. Обычаи индейцев и их морально-этический кодекс описаны обрывочно, зато много отдельных интересных моментов. Например, искренний детский восторг величавых краснокожих, когда они видят мастерски сделанную шахматную фигурку. Или благоговение перед красивыми шмотками. То есть, смертельные пытки они могут терпеть, не моргнув глазом, а сдержаться при виде игрушки они не могут. Славняши же!

Сам Натти Бумпо и Чингачгук мне не понравились. Про индейца сказано слишком мало, поэтому создаётся впечатление, что большую часть романа он без движения стоит где-то на заднем фоне, скрестив руки на груди, и ничего не делая. А Натти Бумпо слишком сахарный и правильный, чтобы в него поверить. Как сферический советский пионер. Зато остальные персонажи (пусть и тоже слегка схематичные, в общем-то, для подростковой литературы это вполне простительно) не подкачали. Самодовольный Торопыга, упёртая задница Канадского Бобра, Гэтти (про которую я так и не поняла, почему её все называли слабоумной, причём в весьма грубой форме. Такое ощущение, что все остальные персонажи прочитали "Критику чистого разума" Канта и во всё сразу въехали, а Гэтти, такая-сякая, даже Ницше не осилила и интегралы не умеет брать), и главная бабёнка Юдифь. Юдифь мне нравится, она хоть и кокетка, но не из желания выгоды, а просто от скуки. Впрочем, против фирменного "чем меньше женщину мы любим" даже она не устояла.

Чувствуется, что роман написан очень давно. Особенно это заметно в сценах, которые сейчас кажутся совершенно дикими: например, когда Бумпо совершенно искренне полагает, что Юдифь между красивыми шмотками и отцом выберет красивые шмотки. Можно было бы принять это и за оскорбление, но он выказывает ей уважение за то, что она может отказаться от шмоток. Шмотки! Человек! А-а-а-а, да вы что там, упоротые были что ли, в своих лесах? Ещё очень неожиданный момент, когда среди довольно спокойного повествования вдруг появляется красочное описание оскальпированной по-живому головы человека.

Недостатков, конечно, немало, но думаю, что в подростковом возрасте этот роман прошёл бы на ура. Лёгкий, интересный, пусть не всегда логичный и закончившийся скомканно, но всё же полный какой-то движухи и размышлений о природе человеческой.

Если Вы увидели на обложке фамилию известного писателя приключенческого жанра и надеетесь получить захватывающую историю, то мой Вам совет - проходите мимо. Вот просто удивительно как можно было испортить две такие многообещающие составляющие - романтическую историю и плавание Колумба. Даже сам автор признавал, что роман провалился, обосновывая это тем, что путешествие, результатом которого стало открытие Америки, и так хорошо известно обществу. Не могу согласится с таким утверждением: скорее всего читатели разочаровались в книге когда вместо увлекательных приключений получили скучный исторический роман.
Чтобы Вы понимали всю плачевность ситуации могу привести факт - в книге чуть более тридцати глав и читая десятую мы видим, что герои ещё даже никуда не отплыли. Всё начало ужасно затянуто и нагружено огромным количеством информации без которой можно было бы обойтись. Нам детально описывается Изабелла Кастильская чуть ли с самого ее рождения, отдельно уделяя внимания тем мыслям, которые ее сопровождали при выборе супруга. Постоянно вводятся куски биографии людей, которых мы встретим на одной-двух страницах и потом благополучно о них забудем.
После того как мы осилим более трети книги, где почти ничего не происходит, сюжет хоть чуть-чуть оживляется. Возможно, автор хотел показать как сложно было Колумбу добиться помощи для своего плавания, но мне как читателю казалось что Купер просто пересказывает сюжет книги «История царствования Фердинанда и Изабеллы», которую он изучал перед работой над собственной книгой. Вот, мол, какой я молодец и как хорошо знаю историю.
И вот далее я надеялась, что Купер просто возьмет за основу дневник путешествия Колумба и предав ему более образный и яркий стиль опишет события, но я и этого не получила. Вместо этого писатель вспоминает что у него художественный роман и вводит в сюжет абсолютно на мой взгляд не нужных персонажей. Если бы они стояли себе тихо в сторонке - было бы хорошо, но из-за них автор менял некоторые факты, которые были в реальности. Зачем это было делать для меня полнейшая загадка ведь те события, которые были в действительности и так интересные и захватывающие.
Если говорить относительно персонажей, которые созданы фантазией автора - Мерседес, Луис де Бобадилья, Озэма, то и они желают лучшего. Насколько много уделяется внимания биографии Изабеллы или Фердинанда, настолько мало какой-то индивидуальности вводит писатель для описания вроде как главных персонажей. Что читатель узнает про Мерседес? Девушка очень красива и ещё более религиозна, а также является завидной невестой потому что походит из богатой семьи. Про Луиса мы тоже знаем не много - авантюрист, вроде как давно влюбленный в Мерседес, но который не получает одобрения из-за своей легкомысленности.
Эта книга - главное мое разочарование месяца: я ожидала море, индейцев и душераздирающую историю любви. А получила я нудный исторический роман, который написан пропорционально не обдуманно и в котором картонные персонажи своим наличием поставили достоверность данного опуса под огромный знак вопроса.

Фу-ты, Фенимор Купер. "Последний из могикан" у всех на слуху, словосочетание даже стало нарицательным, а роман оказался таким унылым. В этот раз не спасает даже великая отговорка "Ну это же для подростков, поэтому всё упрощено". Упрощай-упрощай, а меру знай.

Чёрт с ним с Соколиным Глазом. В "Зверобое" он был сахарным херувимчиком, здесь стал весьма невнятным и даже хвастливо-глуповатым. Ну да ладно. Чингачгук сохранил своё амплуа — большую часть действия он вообще ничего не делает, только красиво стоит где-то на краю "сцены". Или даже за ней. Конечно, не обойтись без красивых горячих дам, которых так и несёт в дебри войны французов-англичан-индейцев. Так же, разумеется, в наличии отец, у которого из рук эти дочери вечно похищаются. Без сумасшедшего персонажа тоже не обойтись, поэтому им становится "псалмопевец" (не путать с псоглавцем), который заодно ещё и комический персонаж. Вообще, мне кажется, он предтеча мультипликационных героев, настолько он карикатурен. Ну и как же без индецйев! Они по-прежнему в стиле фьюжн: одновременно и хладнокровные, и пылкие, и жадные, и щедрые, и коварные, и честные, и мудрые, и безнадёжно наивные. Чего стоит тот момент, когда Бумпо обманывает их, переодеваясь в медведя, а Чингачгук... Переодеваясь в бобра! Правда, он только натягивает "Бобровую башку", но это настолько смехотворная ситуация, что просто диву даёшься.

Сюжет тухловат и абсолютно нелогичен. Мотивы персонажей так до конца понять и не удастся, но поступают они всегда эффектно и почти всегда очень глупо. Можно почитать за описания драчек, но за ними почти ничего не кроется. Есть попытка, впрочем, рассказать о том, что "Брат воюет с братом", англичане с французами, да и индейцы тоже люди... Но всё это теряется на фоне дурацких основных событий.

По сравнению со "Зверобоем" скучно и затянуто. Я всё-таки попробую добить эту серию, но мне начинает казаться, что Марк Твен не зря смешивал писательские таланты Купера с не слишком приятными субстанциями. Некоторые вещи просто невозможно списать на упрощения детской и подростковой литературы, это явный недостаток мастерства.

Это история о дружбе — долгой, крепкой, нежной и преданной, притом описанной со всей искренностью, наивностью и сентиментальностью, присущей произведениям XIX века. В редком любовном романе можно найти описание чувств столь сильных и пылких, их откровенность даже смущает, но в то же время подкупает с первых слов.

Два заглавных адмирала свели своё знакомство, будучи ещё мичманами, и, к сожалению, их молодость, полная приключений и переживаний, осталась за рамками повествования, перед читателем они предстают уже в пору зрелости — своей и своей дружбы, которой так явно гордятся при полном умилении окружающих, один из которых прямо заявляет, что считает этих двух адмиралов за одного человека.

Не представляю, как этот роман читался в XIX веке, но человек современный и с претензией на прогрессивность однозначно прочитает в нём слово «дружба» как «любовь». И ведь даже не скажешь, что в «Двух адмиралах» присутствует гомосексуальный подтекст — нет в них вообще никакого подтекста, писательская манера Фенимора Купера слишком проста для каких бы то ни было игр, он говорит всё как есть, с обескураживающей непосредственностью подбрасывая дровишки в пламя воображения романтически настроенных особ.

Так, например, по ходу повествования неоднократно упоминается, что два адмирала самые близкие и дорогие друг для друга люди. Но автору этого мало, и он также несколько раз подчёркивает, что к женщинам, встречающимся или упоминающимся на страницах романа, они испытывают исключительно дружеские/братские/отеческие чувства. Видимо, чтобы никто не подумал дурного о внимании разменявшего шестой десяток холостяка к прелестной юной героине (в романе есть и «нормальная» любовная линия, но, говоря по чести, конкурировать по накалу страстей с дружеской она не может).

Один эпизод даже насмешил: разлучившись с другом едва ли на полсуток, адмирал пишет ему письмо, в котором между прочим подробно описывает, какую огромную кровать предоставил ему для ночлега радушный хозяин замка. Я почти ждала, что он добавит, как ему в ней одиноко, но нет, такого он, конечно, не написал.

Это книга о дружбе, в конце концов (однако всё в глазах смотрящего).

Но примечательно, что в современной литературе, авторы которой по-разному и с разными целями — развлечение, репрезентация, самоидентификация — пишут о гомосексуальных отношениях, днём с огнём не сыскать той безыскусной искренности, которой светится этот, скажем прямо, не первого разбора приключенческий роман XIX века.

Я сражалась с Купером как лев, как барс, как великий змей, но он всё же уложил меня на обе лопатки и я теперь к нему не подойду на пушечный выстрел. Третья часть пенталогии – и три явно не счастливое число – оказалась настолько скучной и пустой, что на её фоне даже вторая часть как-то смотрится бодрячком. Хотя, конечно, она тоже далеко ниже среднего.

Начинается всё классическим образом для романов Купера, не понимаю, почему он так любит этот мотив: по землям индейцев, где бушует война между англичанами, французами и краснокожими (они там все смешались в кучу и окончательно перепутали, кому с кем воевать), без достойного провожатого к батюшке идёт юная дева. На пути ей встречается Следопыт, он же модный Кожаный Чулок, доставляет её в ценности и сохранности, а вокруг разворачиваются индейские коварства. Всё это очень длинно, неинтересно и скучно. Почему? Возможно, потому что автор перенасыщает текст описаниями абсолютно ненужных вещей, какими-то ни к чему не ведущими диалогами, сценами, которые ничего нам не дают – ни понимания образа героев, ни понимания ситуации, они просто есть, потому что автор может. Вот может автор накатать пятьсот страниц ни о чём... И делает это. Я, конечно, за него рада, но читать эту мутную застоявшуюся водичку не слишком круто.

К тому же текст какой-то... Сыроватый? Не то слово. Логика событий между сценами плохо подогнана. Например, где-нибудь в начале книги заявляется, что индеец никогда не тронет женщину и не станет её убивать – правильно, зачем её убивать, если можно взять в плен, в жёны, в работницы? А к концу сообщается, что если главная героиня выйдет к индейцам, то они её без разбирательств немедленно укокошат. И дело тут не во внезапности её появления, просто вдруг за пятьсот страниц романа приоритеты индейцев резко поменялись, потому что так будет драматичнее.

И в очередной раз я поражаюсь живому детскому воображению. Чтобы оживить подобные плоские истории, нужен воистину магический артефакт. А ведь любят, помнят... Мне уже такое не под силу. Индейцы для меня остались гордыми живчиками из книг Майна Рида, а куперовские истуканы не тронули вовсе.

На этом с пенталогией завязываю, значит, не судьба.

Спойлер, наверное.

Нет, все же не сложилось у меня с Купером. Увы!
Первый раз я читала книги о Натти Бампо лет в 12 – это было в деревне у бабушки, и другого чтива под рукой не было. Мне и тогда книги показались жутко занудливыми. Но на тот момент положение спасала экзотика в виде индейцев, любовь к вестернам и глянцевый образ красавца Гойко Митича в роли Чингачгука. Я пролистывала длинные занудливые описания и выхватывала только суть: драки, предательства, наши победили! Потом меня пытались уверить, что я не доросла, и надо было читать лет в 15, тогда бы – да! Но я не поддалась.
И вот прошла четверть века. Я дала Куперу второй шанс. А он им не воспользовался…
Я его каждый день читала и читала , а он все не заканчивался и не заканчивался. В перерывах я успела осилить три других книжки, а он все тянулся и тянулся. Казалось бы, вот как может быть таким затянутым приключенческий роман, в котором довольно много событий происходит? Но эта тяжеловесная устаревшая манера изложения настолько тормозит действие, что книжку можно на ночь вместо снотворного употреблять. Если бы не игра, бросила бы я эту тягомотину после пятой главы. Кроме того, положение уже не спасает наличие в тексте индейцев, зато вылезает на свет пропущенная в детстве невероятная наивность главного героя и не менее невероятная непоследовательность автора:

Ах, Мэйбл, сдается мне, что при натуре бледнолицего я и впрямь так развил в себе наклонности краснокожего, что мне теперь впору жениться только на девушке из индейского селения.

А двумя минутами позднее:

Следопыт не мог больше совладать с собой, слезы градом покатились по его щекам. Пальцы опять конвульсивно схватились за горло, а грудь тяжело вздымалась, будто на ней лежало невыносимое бремя и он тщетно силился сбросить его.

Сорок лет мужику, елки-палки: сперва сам себя убедил, что девушка, годящаяся ему в дочери, с удовольствием пойдет за него замуж, а когда наивность столкнулась с реальностью, разрыдался совершенно по-бабьи. Тоже мне, индеец!
Короче, нет в жизни совершенства, Гойко Митич – не индеец, а Слава Капеэсэс – вообще не мужчина. В эти сказки только дети и верят.