Цитаты из книги «Душевные омуты. Возвращение к жизни после тяжелых потрясений»

Мудрость приходит через ассимиляцию страданий, которая развивает личность и создает простор для человеческой души.

Великий ритм приобретений и потерь остается вне нашего контроля, но в нашей власти остается лишь желание найти даже в самых горьких переживаниях то, что дает силы жить.

Древние говорили, что религия нужна тем, кто боится оказаться в аду; а духовность – тем, кто там уже побывал.

юнгианская психология, а также практика ее применения, пробуждающая человека для личностного развития, предлагает иную перспективу, основанную на идее, что целью жизни является не счастье, а смысл.

Во второй половине жизни нам приходится отказаться от двух великих фантазий: что в отличие от других людей мы бессмертны и что где-то живет «Добрый Волшебник», «мистический Другой», который может избавить нас от экзистенциального одиночества.

Одиночество не обязательно противоречит общению с окружающими, ибо ни один человек не является более чувствительным к общению, чем человек одинокий, и общение становится полноценным лишь тогда, когда каждый человек помнит о своей индивидуальности и не отождествляет себя с другими[70].

Бремя прошлого лишает нас сил и возможности сделать новый выбор.

Мы никогда не сможем выйти за границы прошлого, пока не сможем выдержать страдания и сказать: «Я – не то, что со мной случилось, а тот, кем я стал по своему выбору».

Если вы сживаетесь с состоянием изгоя, то прекращаете быть изгоем… Речь идет о пребывании в изгнании, когда все существующее вокруг меня кажется чужим, а любой человек – чужестранцем. Как только я смог по-настоящему принять, что не должен быть частью этого мира, я сразу же стал его частью. Таково парадоксальное освобождение духа. Как только я перестал цепляться за этот мир, он сразу стал моим[68].

любая зависимость – это сознательный или бессознательный способ избавиться от тревожности.