Цитаты из книги «Комната Джованни»

Потом я вспомнил своего отца, у которого не было никого, кроме меня, мать умерла, когда я был совсем маленький.

Именно такой я впервые увидел ее в баре Сен-Жермен-де-Пре, она пила и разглядывала мужчин, чем мне и понравилась. Тогда я подумал, что неплохо бы закрутить с ней романчик. На этой легкомысленной ноте у нас и завязались отношения

Есть столько вариантов быть презренным, что, если подумать, рехнуться можно.

Если твои соотечественники считают интимную жизнь преступлением, тем хуже для твоей страны.

Я дрожал и думал: если прямо сейчас я не открою дверь и не убегу, то погибну. Но я знал, что не сделаю этого. Знал, что время упущено. А скоро стало поздно для всего, кроме стенаний.

Есть столько вариантов быть презренным, что, если подумать, рехнуться можно. Но хуже всего, когда ты с презрением взираешь на боль другого человека.

ive l’Amérique![19] – сказал он. [

– А вот французы считают, что итальянцы слишком легкомысленные, слишком непостоянные, не имеют чувства меры…

Вы, европейцы, вываливаете на нас кучу дерьма, – угрюмо произнес я, – а когда от нас начинает вонять, называете нас дикарями. Моя реакция его восхитила.

Пусть он дурак и трус, но почти каждый из нас или дурак, или трус, а в большинстве – и то и другое. Мне он даже чем-то нравился. Жак был глуповат и очень одинок. Теперь я понимаю, что презирал его, оттого что презирал самого себя.