Цитаты из книги «А порою очень грустны»

Если верить этой статье, – сказал Олтон, не отрываясь от «Голоса», – гомосексуализм до девятнадцатого века не существовал. Его изобрели. В Германии.

Это была глупость, свойственная всем нормальным людям. Это была глупость удачливых и красивых, всех, кто добивался своего в жизни и потому ничем не выделялся из массы.

Мадлен знала, что она еще молода, что у нее впереди целая жизнь – жизнь, в которой, если постараться, она может добиться чего-нибудь выдающегося, – и что старания отчасти состоят в том, чтобы не обращать внимания именно на такие моменты, когда окружающие заставляют тебя ощущать себя никчемной, всем противной, лишают уверенности в себе.

Черная вода о чем-то ему говорила. Она говорила ему, что он был ничем и снова превратится в ничто.

Теперь он был влюблен без памяти – чувство одновременно потрясающее и страшное.

Внешне она, может, и казалась обычной, но стоило увидеть ее почерк, как становилось ясно, что внутри она устроена восхитительно сложным образом.

Греция, колыбель демократии, загнанная в угол свободой слова.

он пристрастился жалеть самого себя, ему нравилось быть покинутым, страдать по девушкам, и его «чувство» к Мадлен – несколько усилившееся от текущего рекой кьянти – было лишь извращенной формой любви к самому себе. Иными словами, вообще не было любовью.

Митчелл прекрасно понимал, что ведет себя странно. Но это было не важно, потому что никто этого не замечал – вокруг никого не было.

слизывая те капли меда, до каких нам только удается достать.