– Нет, – перебил Грейнджер, отложив вилку и нож. – Нет, все в порядке, Лори. Вряд ли кто-то еще не знает, что Метасфера вступила в переходный период.

– Да это настоящая катастрофа, а не переходный период! – воскликнул Векслер.

– Потеря Гейм-Кона, – заметила Брайони, – должно быть, стала сильным ударом.

– Должен признать, – начал Элиас, махнув официантке пустым бокалом, чтобы ему принесли еще мартини, – я только что перенес весь свой портфель виртуальной собственности в Чангосферу. Я всегда стремлюсь первым разведывать новые места.

– Чангосфера – это не более чем временное увлечение, – сказал Грейнджер. – Как только она перестанет быть чем-то новым, люди вернутся в единственный виртуальный мир, который они знают и которому доверяют.

Он не сомневался, что Брайони записывала каждое его слово.

– Прекрасная реклама, Мэтти, – вставил Векслер. – Но мне сдается, что ты просто пускаешь пыль в глаза. Метасфера – технологии вчерашнего дня. Пока ты томился в заключении, юный Чанг тебя обскакал!

– Технологии развиваются очень быстро, Люк, – ответил Грейнджер. – И простого везения недостаточно, чтобы оставаться в авангарде. Поэтому я и работаю над усовершенствованием операционной системы Метасферы, которая…

– А как же эти Стражи? – спросил Касл. – Они захватили ваш Южный Угол. Отобрали у вас четверть Метасферы!

– И в процессе убили множество невинных работников! Стражи глупы, но при этом представляют собой очень опасное крыло анархистов, – сказал Грейнджер. – Они твердят, что хотят свободы, но понятия не имеют, в чем заключается истинная свобода. Не понимают, что обществу нужны структуры, институты, законы и лидеры. Я не переживаю из-за Стражей. Они скоро пойдут по пути правительств реального мира.

– Это правительство, – вставила Лори, – невероятно стабильно. И полностью капитализировано.

– Само собой, госпожа президент, – сразу поддакнул Грейнджер. – В этом нет сомнений.

– Что ж, я при любой возможности хватаю удачу за хвост. И прямо сейчас возможности кроются в Чангосфере. Быть может, вам, Брайони, полезно будет включить это в репортаж, ведь я впервые делаю такое заявление. Счастливчик Люк Векслер собирается запустить «Зомби – пожиратели мозгов – 4» на Гейм-Коне в Чангосфере.

– Люк Векслер покидает Метасферу, – сказала Брайони. – Вот это новость.

Лори наклонилась к Брайони и выразительно посмотрела на нее.

– Брайони, вы же понимаете, что этот ужин проходит за закрытыми дверями?

Откинувшись обратно, она бросила белую льняную салфетку на пустую тарелку и отодвинула ее от себя.

– Почему бы нам не подняться наверх? – предложила Лори. – Я сняла бар только для нас. Мистер Грейнджер, быть может, мне представится шанс подробнее рассказать вам о нашем светском календаре?

Грейнджер кивнул, благодарный ей за дипломатичное вмешательство.

– Кое-кто из твоих вояк пытается привлечь к себе внимание, Мэтти, – сказал Векслер, указав на дверь.

Обернувшись, Грейнджер увидел одного из Миллениалов, жилистого молодого парня со шрамом на лице и в черной одежде. Грейнджер одновременно почувствовал облегчение и тревогу.

Ужин закончился. «Для поддержания контактов, – подумал Грейнджер, – это было уж чересчур».

– Мы нашли одного, сэр, – сказал молодой Миллениал.

– Уже? – удивился Грейнджер.

Они сели в желтый автокеб – автоматическое средство передвижения в электрической смарт-сети. Дверь за ними захлопнулась с мягким шипением. Миллениал передал Грейнджеру планшет.

– Стюарт, – сказал он. – Меня зовут Стюарт, я из отдела быстрого реагирования.

– Я не спрашивал, – отрезал Грейнджер.

– Так точно, сэр, прошу прощения, сэр. Но, кажется, что ваши подозрения были верны.

– И вас это удивляет?

Миллениал замер под взглядом Грейнджера. Он был не таким крепким, каким казался.

– Здесь два потока кода, – заметил Грейнджер.

– Видите, код-паразит использован для того, чтобы переписать код аватара пользователя.

– Да, да, – подтвердил Грейнджер, – вижу. Вы отследили положение этого пользователя в реальном мире? Как скоро вы сможете доставить его сюда?

Беспилотный кеб дернулся и заскользил вдоль Центрального парка по направлению к югу. На тротуарах не было ни души, лишь изредка появлялись охранные патрули – все это не шло ни в какое сравнение с многолюдными улицами других крупнейших мировых городов.

– Сделано, сэр. Он уже здесь. Это Дэвид. Дэвид Фостер.

Грейнджер понятия не имел, кто такой Дэвид Фостер, но тут же принялся строить предположения. Заметив его замешательство, Миллениал объяснил:

– Из подразделения антивирусов. Дэвид один из нас, сэр. Он Миллениал. Дэвид подключился в башне Свободы, отправился в Чангосферу, а когда вышел…

– Что?

– Он был сам не свой.

– Похоже, ты не ожидал меня увидеть, Дэвид, – заметил Грейнджер, и это было еще мягко сказано.

Дэвид Фостер сидел на полу в маленьком чулане, прикованный наручниками к стеллажу. Рот его раскрылся, когда в комнату вошел Грейнджер.

Теперь он его закрыл.

– Н-нет, сэр, – пробормотал он. – Ну, может, немного. Я не понимаю, что происходит. Почему я в наручниках?

Грейнджер установил складной стул и уселся на него. Теперь он вспомнил Дэвида. Он был одним из его программистов – толстым парнем с белой, как мел, жирной кожей.

– Сколько ты работаешь на меня, Дэвид? – спросил он.

– Не знаю. Может, пару лет.

– Ты понимаешь, где ты?

– Да, конечно, понимаю. А… А о чем вы?

– Скажи мне, – настаивал Грейнджер. – Скажи мне, где мы.

Дэвид посмотрел на Грейнджера, а затем на охранявших его Миллениалов, словно решив, что его разыгрывают.

– В Центре всемирной торговли. В Нью-Йорке… Я имею в виду, на Манхэттене. В Республике Манхэттен.

Грейнджер оглянулся и щелкнул пальцами. Лакей передал ему планшет с нужной информацией – личным делом Дэвида Фостера.

Грейнджер пролистал данные.

– Здесь говорится, что ты работаешь на корпорацию Миллениалов уже больше трех лет.

– Пару лет… Три года… – Дэвид пожал плечами. – Какая разница?

– А до этого ты был…

– Никем, – ответил Дэвид. – Это моя первая… Если, конечно, не считать тех денег, которые я получил, играя в ролевые игры онлайн. Это моя первая работа. И единственная, о которой я мог мечтать. Мой брат…

– Твой брат тоже на меня работает, да? Как его зовут?

– Его зовут Гарет. Но зачем?..

– А девичья фамилия твоей матери?

Это, видимо, был самый сложный вопрос, поскольку Дэвид задумался. Впрочем, когда Грейнджер поторопил его, он дал верный ответ, как и на следующие три вопроса. И все же Грейнджер остался недоволен.

– Пожалуйста, сэр, – сказал Дэвид, – если я сделал что-то не так…

– Ты был в Чангосфере, – перебил его Грейнджер.

– Да, сэр. Это вы меня туда послали.

– Ты помнишь, для чего?

– Чтобы шпионить. Чтобы разузнать больше о самой Чангосфере и о Перенесенных и взбаламутить воду при возможности.

– И что ты узнал?

– Я пытался, сэр, – объяснил Дэвид. – Я старался изо всех сил. Там тяжело отличить Перенесенных от живых аватаров. Они не различаются, как раньше.

– И все же, – сказал Грейнджер, – думаю, ты видел хотя бы одного Перенесенного аватара. И он, полагаю, что-то с тобой сделал.

– Нет, сэр, – покачал головой Дэвид.

– Ты программист, Дэвид. Скажи мне, что ты об этом думаешь? – Грейнджер показал парню планшет и вывел на экран данные, с которыми сам ознакомился в кебе. Из них вытекало, что, пока Дэвид Фостер пребывал в Чангосфере, рисунок его мозговых волн внезапно изменился до неузнаваемости.

– Не знаю, сэр, – сказал Дэвид. – Не знаю, что это. Может, ошибка. В конце концов, Чангосфера еще совсем новая, а мистер Чанг… Знаете, он далеко не так умен, как вы, сэр. Думаю, в его программах полно глюков.

Сам того не желая, Грейнджер улыбнулся в ответ на комплимент.

– А ты хорош, – сказал он. – Ты очень хорош. И у тебя явно есть доступ к поверхностным воспоминаниям Дэвида Фостера. Но интересно, что мы обнаружим, если копнем глубже?

Грейнджер откинулся на спинку складного стула, который скрипнул под его весом.

– Подключите мистера Фостера, – приказал он телохранителям, – и принесите мне переносной монитор.

На лице Дэвида отразился испуг.

– Что вы делаете?

– Расскажи мне, Дэвид, какой у тебя аватар? – сказал Грейнджер. – Расскажи мне, какую форму ты принимаешь в Метасфере?

Двое Миллениалов взяли Дэвида за плечи, наклонили его и задрали на нем рубашку, открывая пластиковое кольцо вокруг розетки на спине. Один из них держал в руках кабель локальной сети, который шел из чулана к расположенному снаружи терминалу. Другой распечатал новый, стерильный пакет с адаптером «Прямого интерфейса».

– Ты не ответил, Дэвид, – заметил Грейнджер. – В твоем личном деле значится, что твой аватар – пингвин. Ну, разве не мило? Но не думаю, что мы увидим пингвина, когда подключим тебя.

Дэвид угрюмо молчал. На лбу у него выступили капли пота.

– Нет, не думаю, – повторил Грейнджер и сделал Миллениалам знак остановиться. Нужды больше не было.

Он подался вперед, снова улыбаясь, но в этот раз это была улыбка хищника, загнавшего в угол свою жертву.

– Кто ты? И что ты сделал с Дэвидом Фостером?