Джецун Таранатха
Держатель семи наставлений

Джецун Таранатха

༄༅།།བཀའ་བབས་བདུན་ལྡན་གྱི་བརྒྱུད་པའི་རྣམ་ཐར་ངོ་མཚར་རྨད་དུ་བྱུང་བ་རིན་པོ་ཆེའི་ཁུངས་ལྟ་བུའི་གཏམ་ཞེས་བྱ་བ་བཞུགས།

Taranatha’s bka’ babs bdun ldan-gyi brgyd pa’i rnam thar ngo mtshar mad du byung ba rin po che’i khungs

Таранатха. Чудесное жизнеописание наставников линии передачи семи наставлений: история, подобная великолепной сокровищнице

Введение

Ом свасти!

Почтение гуру.

Вот история происхождения семи наставлений^[5], которую можно сравнить с великолепной сокровищницей драгоценных камней.

Я припадаю к стопам своего святого учителя^[6].

Снова и снова с благоговением простираюсь перед сонмом коренных гуру и гуру линии передачи, которые указывают существам путь Ваджрадхары. Я вкратце расскажу об их великих делах.

Хотя удивительные деяния даже одного сиддха не могут быть описаны искусным рассказчиком и за сто эонов, я все же осмелился написать это сочинение, основываясь на словах моего гуру.

Наш превосходный учитель Буддагуптанатха сказал, что, поступая таким образом, можно мгновенно оказаться в потоке учений будд трех эпох, в журчащей реке Дхармы, а слову Будды нет предела. Шантигупта, коренной учитель Владыки Буддагуптанатхи, сказал: «Я известен как держатель семи наставлений». Все они без остатка были испиты самим Владыкой.

Сараха

Наставление первое

Что касается первого наставления, то оно о махамудре^[7].

В общем, махачарья Рахула, родившийся в Одивише^[8], по касте был брахманом. Уже в юности он стал знатоком вед, веданг, восемнадцати главных наук и восьми вспомогательных. Когда он зачитал некоторые тайные тексты пятистам юношам-брахманам, перед ним явилась Ваджрайогини в облике девушки из харчевни и поднесла нектар абсолютной мудрости – сильное одурманивающее снадобье. Он без раздумий выпил и достиг пика самадхи, но был изгнан из касты. Брахманы хотели прилюдно опозорить его. Тогда ачарья силой йогического призывания вызвал у брахманов рвоту пивом. Кинув булыжник в озеро, он сказал: «Если я пил пиво, пусть камень утонет. Если вы пили пиво, а не я, пусть камень всплывет!». Камень лежал на поверхности воды. Так брахманы были посрамлены.

Затем Рахула отправился в Мадхьядешу^[9], где стал буддийским монахом, а затем и бхикшу, сведущим в трипитаке.

Упадхьяей^[10] этого ачарьи был стхавира Кала, а упадхьяей того – благородный Ашвагхоша. Упадхьяей Ашвагхоши был Упагупта, но мой гуру Буддагуптанатха говорит, что нельзя быть уверенным в произошедшем так давно. В тибетских хрониках говорится, что, хотя он считается духовным сыном и преданным учеником Рахулы, все же не стоит углубляться в историю и лучше просто поверить на слово.

Затем Рахула стал настоятелем Наланды^[11]. Он практиковал учение и делал это успешно. В результате махаянские сутры получили широкое распространение, и это было время славы ачарьи.

Позднее он стал задумываться о тренировке ума и, не оставляя медитации об отсутствии у ума самости, начал странствовать, пока не пришел на юг, в Мархату.

Там он увидел йогиню, которая следовала тем же путем Освобождения. Она выглядела как дочь мастера по изготовлению луков и стрел. Знаками йогиня указала ему на смысл видимого, и так он узрел дхармату^[12]. Взяв дочь мастера себе в супруги, он стал скитаться, изготовляя для людей стрелы. Когда его мудрость возросла, его прозвали Сараха, что означает «лучник».

Раньше он был стхавирой, старейшиной, а теперь стал сам по себе. Сам царь с огромной свитой пришел посмотреть на него и стал насмехаться, но ачарья, одетый как кузнец, сказал:

– Не стоит! Я брахман, живу с девушкой, плетущей корзины.

Я не неприкосновенный, но и не неприкасаемый.

Я прошел обучение у бритоголовых монахов, но все же странствую со своей женой.

Иметь или не иметь – в чем разница?

Дело только в восприятии.

А те, кто не понимает этого, подобны ядовитым змеям.

Услышав это и множество доха – ваджрных песен^[13], царь и его пятитысячная свита ясно увидели все так, как оно есть. Сараха преобразился в видьядхару^[14] и чудесным образом полетел по небу, пока наконец не скрылся из виду. В результате этого события появились сотни тысяч людей, демонстрирующих сосредоточение, и слава Сарахи распространилась повсеместно. Говорят, что, вдоволь потрудившись на благо существ, он в своем бренном теле отправился в царство Будды.

В общем, тибетцы придерживаются этой версии. Согласно фрагменту индийской книги Буддакапалы, в котором приводится список сиддхов, брахман Рахула и стхавира Рахула – разные люди, поскольку нет записей о том, что брахман Рахула постригался в монахи. Даже переводчик Миньяг^[15] соглашается с этой версией и не видит противоречий.

Учеником Рахулы был ачарья Нагарджуна, который родился на юге Индии, в Видарбхе^[16], в касте брахманов. При рождении было сделано предсказание: если сто монахов, сто брахманов и сто простолюдинов будут приглашены на празднование, то мальчик проживет семь лет, семь месяцев и семь дней. Иначе умрет сразу же. Поэтому родители сделали так, как им велели.

К окончанию отведенного срока жизни Нагарджуну со слугами отправили в путешествие. Так он прибыл в Наланду, где настоятель монастыря Рахула передал ему мантру Амитаюса для укрепления жизненной силы. Став монахом, он на лету схватывал все: трипитаки Махаяны и Хинаяны и вспомогательные науки. Затем он стал практиковать садханы Махамаюри, Курукуллы, девяти якшей и Махакалы, а также обрел сиддхи пилюли, глазной мази, меча, быстрых ног, эликсира и сокровищницы. В результате он так отточил свое мастерство, что мог забирать и отдавать жизнь, а якши, наги и асуры просились к нему в услужение. Доведя до совершенства волшебную силу эликсира, он обрел ваджрное тело. Говорят, он получил магические силы и предвидение.

Усердствуя в мантре Махакалы в Дханьякатаке^[17], Нагарджуна занимался тантрой Махакалы и его умилостивлением. Поддерживаемый Ачалой, он узрел иллюзорную форму Махакалы с дакинями вокруг головы, а затем призвал Махакали из каждой из восьми тантр Махакалы – от двурукого обличия до восемнадцатирукой Курукуллы. После этого он заручился поддержкой видья-дакинь. Говорят, он был мастером ста шестидесяти садхан и довел до совершенства восемь обычных сиддхи, таких как сиддхи меча и ртути.

Далее рассказ о том, как он кормил и обеспечивал Сангху. В то время Рахулабхадра упражнялся в садхане Арья Тары. Когда Нагарджуна прибыл в Наланду, настоятель как раз давал учения пятистам монахам. К тому моменту уже двенадцать лет в стране царил голод, и окрестности Магадхи^[18] опустели. Видя во всем результат кармы существ, ачарья произвел алхимическую переплавку, получив золото, на которое закупил зерна, искоренил голод на обширной территории и сделал Сангху процветающей. Завершив садхану, ачарья Рахула увидел, что земли снова опустели. Нагарджуна спросил его, отчего это произошло. Ачарья не смог дать внятного объяснения, так как опасался, что возникнут препятствия в практике садханы. По прошествии двенадцати лет голод закончился, и Рахула наконец сказал: «Хотя я и мог пролить дождь из пропитания, к сожалению, твое сострадание к существам было слабым. Ты отошел от пути бодхисаттвы, и теперь для очищения этого тебе надлежит возвести сто восемь монастырей, тысячу храмов и десять тысяч святынь».

Нагарджуна понимал, что одному сделать это не под силу, поэтому решил попросить денег у богатого якши Дзамбалы^[19] и нанять нагов^[20] для работы. Попутно он хотел обратить их в веру, для чего стал начитывать мантру Курукуллы. Так он вызвал дочерей царя нагов Такшаки. Когда явились две принцессы с помощницами послушать наставления, чистейший аромат сандала наполнил воздух вокруг. Когда они ушли, аромат исчез вместе с ними. Это повторялось снова и снова. Нагини отвечали на все вопросы так: «Мы дочери царя нагов Такшаки. Чтобы защититься от приставаний, мы натерлись лучшим сандаловым маслом».

Тогда ачарья захотел изобразить Тару из такого же пахучего сандалового дерева и стал просить его в дар. Он сказал:

– Поскольку вы, должно быть, мои помощницы в строительстве монастыря, как это было оговорено ранее, пойдите и попросите у своего отца древесину, а затем возвращайтесь.

Нагини произнесли:

– Пусть ачарья сам придет к нагам. Так повелел царь. По-другому желаемого не получить.

Тут Нагарджуна понял, что заодно сможет получить «Стотысячную праджняпарамиту», что окажется весьма полезным как для нагов, так и для людей, и потому спешно отправился к нагам.

В некоторых источниках говорится, что Нагарджуна видел лики предыдущих будд – Кашьяпы и Канакамуни. Другие говорят, что у него были видения многих других, и весьма четкие.

Видя бескорыстное служение нагов, многие архаты, следовавшие учению Бхагавана Шакьямуни, говорили: «Мы – архаты, тогда как ты – человек с тремя ядами. Почему тебя не разит яд нагов?» Ачарья отвечал: «Потому что я овладел мантрой Махамаюри».