Глава 4

– Это совсем не тот цвет, – заметила Элоди, откладывая образчик шелка, выбранный на рыночном прилавке. – Что ты имеешь в виду? – вздохнула леди Сильва Вайсерин. – Он же синий?

– Но это не тот синий. Мне бы хотелось что-нибудь более… – Элоди нетерпеливо взмахнула рукой.

– Как небо?

– Нет.

– Как река?

– Нет.

– Тогда как что, Элоди?

– Узнаю, когда увижу! – Девочка прошла через двор замка к следующему ряду прилавков. Сильный ветер взметнул отрезы шелка и льняного полотна, и они затрепетали, словно флаги. Сильва последовала за ней.

– Как насчет этого? – спросила Сильва, указывая на рулон сапфирового цвета на ближайшем прилавке.

– Это хлопок, – сказала Элоди, скривив губы. – Разве ты не желаешь, чтобы я хорошо выглядела на званом обеде? Или хочешь, чтобы все считали лорда Вайсерина скрягой?

– Отец говорит, что, возможно, придется отменить прием, – заметила Сильва.

– Что?

Новость звучала ужасно. Званые обеды у Вайсеринов были большим, тщательно спланированным событием, о котором говорили много и повсюду. Элоди мечтала о нем уже много недель.

– Он не может так поступить. Портнихи уже готовы заняться моим платьем. У них только три дня, чтобы его сшить, и…

– Элоди, мне очень жаль. Но у отца голова занята другими вещами.

– О чем ты? – Элоди с трудом могла представить себе что-нибудь более важное, чем званый обед.

Сильва завела ее в тихое местечко между двумя прилавками.

– Никому не говори, но я слышала, как отец сказал, что королевская армия достигла долины Нортвуда.

– О, это же за много километров отсюда. В любом случае – разве у нас нет там людей, чтобы выставить заслон?

– Есть. Но отец считает, что королевские войска уже контролируют главные приграничные пути. Он полагает, что наши союзники слишком рассредоточены. – Серые глаза Сильвы смотрели серьезно. – Элоди, этим торговцам повезло, что они смогли добраться сюда. В следующем месяце, возможно, никакого рынка не будет. Кто знает, если сражение продлится дольше, сам замок Вайсеринов может оказаться в осаде.

Элоди посмотрела на стены из красного камня и зубцы, идущие поверху. Ютившиеся под ними прилавки казались очень маленькими. Несмотря на буйство красок и несмолкающий гомон, рынок выглядел обветшалым, будто был устроен в спешке и будет снесен со дня на день. Некоторые торговцы даже были одеты в легкие доспехи. Элоди не видела такого раньше. Неужели они действительно думают, что люди короля Брутана решат атаковать несколько дощатых прилавков, наспех установленных на деревянных козлах?

– Не знаю, почему все так беспокоятся, – сказала она. – Здесь вполне безопасно. В любом случае лорд Вайсерин всегда все улаживает.

Она взяла отрез мерцающего бирюзового шелка и обернула его вокруг шеи.

– Что думаешь? Не слишком зеленый?

– По-моему, мы здесь уже слишком долго, – сказала Сильва, взяв ткань и положив ее обратно на прилавок. Торговец, который выглядел так, словно несколько дней ничего не ел, жадно следил за ними. – Отец хотел, чтобы мы вернулись до полудня.

– Я не уйду, пока не разыщу шелк. Иди домой, если тебе не нравится ходить за покупками. Компаньонка мне не нужна.

Сильва досадливо вздохнула. Несмотря на раздражение, Элоди не могла долго на нее сердиться. Сильва вовсе не горела желанием с ней нянчиться, да и сама Элоди не терпела покровительства. Ей нравилась Сильва и не хотелось усложнять с ней отношений.

«Вот бы ты и в самом деле была моей сестрой», – подумала она.

Элоди пошла вдоль ряда прилавков. Как обычно, Сильва следовала за ней тенью. Элоди сворачивала налево – Сильва туда же. Останавливалась одна – сбавляла шаг и другая.

Это приводило в бешенство.

Элоди подобрала юбки и побежала, пробираясь сквозь лабиринт прилавков. Она миновала тачки, нагруженные картофелем, морковью и сочной зеленью, собранными на обширных полях Ритерли. Большая телега скрипела под весом бесчисленных бочек, наполненных пивом и патокой. В соседнем ряду половины мясных туш раскачивались, как огромные маятники.

– Элоди! – донесся крик Сильвы. – Подожди меня! Завернув за угол, Элоди увидела, как дочка лорда Вайсерина с раскрасневшимся и обеспокоенным лицом спешит к ней, неуклюже ковыляя в изящных туфельках.

– Поймай, если сможешь! – рассмеялась она и скрылась за прилавком, заставленным оловянными кубками.

Чем дольше длилась погоня, тем более смешной и нелепой казалась она Элоди. Ее история оставалась тайной для всех, кроме членов семьи Вайсерин, но правда была в том, что она – дочь короля Брутана, и в один прекрасный день ей суждено править всей Торонией. Иначе зачем лорду Вайсерину сражаться против короны, как не за право посадить на трон свою приемную дочь? Неужели Сильва в самом деле думает, что Элоди сбежит от такой судьбы?

Если бы они только попробовали меня отпустить, сразу бы поняли, что я хочу остаться.

Краем глаза приметив разноцветную россыпь тканей, Элоди остановилась как вкопанная. Это был еще один прилавок, заваленный тончайшими шелками – таких ей прежде видеть не приходилось. Перебирая пальцами ткань, она откладывала один рулон за другим. Этот оттенок слишком кричащий, этот слишком бледный, этот слишком темный…

– Это все, что у вас есть? – спросила Элоди у старухи, стоявшей за прилавком. Но та обслуживала высокого мужчину в элегантном наряде – по виду, придворного, – и не обратила на нее внимания. Элоди потянула торговку за одежду: – Я сказала…

– Прекрати, – услышала она голос прямо над ухом. – Перестань вести себя как избалованный маленький ребенок!

Обернувшись, Элоди оказалась лицом к лицу с разрумянившейся Сильвой.

– Да как ты смеешь так говорить со своей будущей королевой?! – отрезала она. Ей хотелось поразить Сильву или даже оскорбить ее.

Что на нее нашло, почему она вообще так заговорила? И почему слова причиняли такую сильную боль?

– Тихо, Элоди, – сказала Сильва. – Следи за языком. Никто не должен знать, кто ты на самом деле.

– Следить за языком? Ах, вот как! А может, тебе лучше последить за своим, прежде чем называть меня избалованным ребенком?!

– Избалованным ребенком? – спросила Сильва растерянно. Она казалась сбитой с толку. – Кто тебя так назвал?

– Ты. Ты сказала…

– Элоди, я ни слова не произнесла. Я просто подошла, а ты набросилась на меня. С кем ты разговаривала?

На секунду рыночный гомон смолк, оставив Элоди в облаке тишины. Кровь пульсировала в ушах. Элоди смотрела на серьезное раскрасневшееся лицо Сильвы и видела только простое беспокойство.

Но тут облако испарилось, и мир снова неожиданно на нее обрушился.

– Мне показалось, я слышу кого-то, – пробормотала Элоди.

Обратно они пошли через прилавки к южной стороне рынка, откуда пришли. Внезапно Элоди почувствовала, что устала от поисков. В конце концов, может, здешний шелк и не был так уж плох.

На ходу она тайком вглядывалась в тени между прилавками. Странный голос она слышала не впервые. Однажды она сидела в большом банкетном зале Вайсеринов, и какой-то старик стал что-то нашептывать ей на ухо. Но тут старика не было. В другой раз она слышала смех в розарии, что был устроен под ее покоями. А ночью голоса доносились из платяного шкафа.

Если Сильва волновалась из-за того, что люди узнают о королевском происхождении ее приемной сестры, то Элоди испытывала гораздо больший страх оттого, что лорд Вайсерин прознает о голосах и решит, что она сумасшедшая. А как только ему откроется правда, он отошлет ее прочь.

Разве не так поступают с душевнобольными?

Может быть, так поступила ее настоящая мать много лет тому назад, когда обнаружила, что с ее дочерью что-то не так?..

Вскоре они очутились перед тем самым прилавком, который разглядывали первым. Элоди указала на ближайший отрез синего цвета.

– Этот, – отрешенно сказала она торговке. Все ее оживление от поиска правильного оттенка как рукой сняло из-за таинственного голоса.

Пока Элоди доставала из сумочки монеты, из-за соседнего шатра показалась рыжеволосая девушка. Она была высокой и выглядела всего на несколько лет старше Элоди. Возможно, она была того же возраста, что и Сильвa. Ее длинная юбка всколыхнулась на ветру, и спрятанный под одеждами короткий меч в открытых ножнах блеснул на солнце. Посмотрев прямо на Элоди, девушка подошла поближе. Элоди опустила сумочку.

– В чем дело? – спросила Сильва.

– Что-то не так, – ответила Элоди. С бьющимся сердцем она схватила Сильву за руку. – Пойдем.

Другая ее рука инстинктивно потянулась к изумруду, висевшему на золотой цепочке у нее на шее; пальцы сжали драгоценный камень, как это всегда бывало, когда она волновалась.

– Ты не собираешься покупать шелк? – поинтересовалась Сильва.

Приближавшаяся девушка откинула волосы с лица. Ее взгляд скользнул в сторону. Проследив за ним, Элоди заметила молодого человека в зеленой тунике, который юркнул за соседний шатер, где торговали элем. Когда девушка тряхнула волосами, он почти незаметно кивнул.

Внезапно прилавок с тканью откинулся вперед, отрезы материи рассыпались по земле. Шелк Элоди всколыхнулся ярко-голубой волной. Лоток с продуктами полетел кувырком, раздались крики. Кто-то схватил капусту и бросил ее в толпу. Деревянная чаша полетела как диск. Вспыхнули драки.

Сильва сильнее сжала руку Элоди, но не удержала. В то же мгновение из ниоткуда возник толстяк и врезался в Элоди, чуть не сбив ее с ног. Когда девочка восстановила равновесие, она уже плыла в океане человеческих тел, а ее спутницы нигде не было видно.

– Сильва! – сильно испугавшись, закричала она. Элоди старалась пробиться сквозь толпу. Откуда взялись все эти люди?.. Затем она услышала звук – и вся похолодела: в нем легко угадывался лязг меча, извлекаемого из ножен.

Неужели Сильва была права? Королевская армия штурмует ворота замка Вайсерин?

– Элоди!

Мелькнуло лицо Сильвы; ее глаза были широко открыты и полны ужаса. Секундой позже она исчезла – толпа поглотила ее. Элоди расталкивала людей, пригибаясь, когда обломки пролетали у нее над головой. Но Сильва пропала.

Мужская рука схватила Элоди за запястье. Она закричала, но никто ее не слышал. Элоди рванула руку, но пальцы незнакомца сжимались все крепче. Мужчина потащил ее сквозь толпу. Девочка видела только его широкую спину, обтянутую зеленой материей.

Был ли это тот самый человек, которого она заметила за шатром?.. Она пыталась сопротивляться, но незнакомец был слишком силен.

«Похитить и спасти», – подумала Элоди, вспомнив любимую игру, в которую она годами играла ребенком, когда старший брат Сильвы, Седрик, тащил их обеих через детскую в логово пиратов, сооруженное из простыней и коробок. Ей ужасно захотелось поверить, что все это понарошку, что человек впереди обернется – и окажется Седриком с его широкой улыбкой и смеющимися глазами. Но Седрик ушел на войну, а она, Элоди, больше не ребенок. И это не игра.

Они достигли края рыночной площади, где их ждал экипаж. Экипаж этот выглядел старым, колеса его были забрызганы грязью, деревянные борта исцарапаны. Но четыре белые лошади в упряжке казались сильными, бодрыми и способными проскакать через все королевство.

Когда Элоди увидела экипаж, ее снова охватил ужас. Значит, это похищение. И помощи ждать неоткуда…

– Отпустите меня, – закричала она, вновь пытаясь освободиться. – Разве вы не знаете, кто я? Достаточно испачкать мое платье, и лорд Вайсерин вздернет вас на виселице!

Пропустив эту вспышку гнева мимо ушей, мужчина открыл дверь экипажа и попытался втолкнуть девочку внутрь. Элоди широко расставила ноги и изо всех сил отпиралась. Как только ей показалось, что она побеждает, вторая пара рук уцепилась за ее талию и бесцеремонно впихнула девочку в карету. Дверца со стуком захлопнулась. Через крошечное окошко Элоди разглядела ту самую девушку с рыжими волосами. Потом подергала ручку, но та отказывалась поворачиваться. Дверь была заперта. Элоди оказалась в ловушке.

Щелкнул кнут, и карета рванула вперед. Элоди прижалась лицом к окошку и закричала:

– Позовите стражу! Меня похитили! Помогите мне! Кто-нибудь, помогите!

Промелькнули размытые непроницаемые лица. Элоди снова закричала, в этот раз без слов, просто воя от отчаяния.

Никто ее не слышал.

Поворачивая за угол к главным воротам замка, экипаж замедлился… и откуда ни возьмись появилась Сильва. Она сбросила туфли и босиком во весь дух бежала за каретой – да так быстро, что почти догнала ее. Теперь юная леди Вайсерин выглядела не напуганной, а злой и решительной.

– Сильва! – закричала Элоди. – Помоги мне!

На мгновение ей показалось, что Сильва их догонит.

Потом снова щелкнул кнут, и Элоди отбросило на жесткую деревянную скамейку у задней стенки кареты. Девочка ударилась головой о переборку, и на короткое время в глазах у нее потемнело.

Когда она снова оказалась у окошка, Сильва исчезла. Исчез даже замок. Экипаж двигался по дороге, направляясь по длинному ровному склону к широким равнинам восточного Ритерли. Снаружи в полях трудились батраки, не догадывавшиеся о ее бедственном положении.

Каждый раз, когда Элоди кого-нибудь видела, она барабанила в дверь кареты и кричала в окошко. Но люди то ли были слишком далеко, то ли не замечали ее за своей нелегкой работой.

Разочарование сменилось отчаянием, когда плодородные нивы уступили место лугам, на которых паслись коровы и овцы. От их тупого безразличия Элоди почему-то сделалось еще горше, чем от равнодушия батраков, и слезы, душившие с тех пор, как замок остался позади, так и хлынули из глаз.

Элоди рыдала, пока не выплакала все слезы. Без сил она бросилась на жесткую скамью. Карета раскачивалась из стороны в сторону, на поворотах колеса шуршали по земле. Вскоре дорога пересечет Великий путь, который ведет прямо на север к Исурскому мосту и в леса за ним – до самого Идиллиама и замка короля Брутана.

Элоди не сомневалась, что похитили ее именно прислужники короля. Каким-то образом Брутан узнал, кто она такая, и приказал привезти к себе.

Что он сделает со своей дочерью, когда она окажется в его власти? Элоди понятия не имела. Лорд Вайсерин постоянно говорил ей, что король Брутан – ревнивый и жестокий тиран: железной хваткой он держится за престол Торонии и не выпустит его ни за что.

Даже если для этого придется убить законную наследницу.

Экипаж ускорился, проезжая через поля Ритерли. Каждая новая миля и каждая слезинка Элоди все больше отдаляли ее от замка Вайсеринов – ее дома.

И от ее мечты стать королевой.