– Понятия не имею. – Мужчина держался отчужденно. – Мария занимается всем, что касается бизнеса и бронирования номеров. Не думаю, что она допустила какую-то ошибку.

– Значит, ее допустил кто-то другой! Почему, по-вашему, я здесь?!

София понимала, что ей просто необходимо остаться.

Энтони упрекнул ее в том, что отмена свадьбы обошлась ему в кругленькую сумму. София убеждала себя, что не должна чувствовать вину. Кстати, это его поймали с поличным, а не ее. Она ведь тоже потратилась: купила платье, внесла залог за услуги фотографа, за банкет, за цветы, за торт. В конце концов, это всего лишь деньги. Конечно, потребуется много времени, чтобы отдать долги. Но еще больше времени уйдет на то, чтобы залечить душевные раны. Предательство Энтони глубоко оскорбило ее. Она была слепа, не видела предупредительных знаков.

Вряд ли она сможет когда-нибудь доверять своей интуиции.

И вот она в Аргентине, и ей абсолютно некуда идти.

Конечно, можно вернуться в Буэнос-Айрес, поменять билет и улететь домой. Или же устроиться в каком-нибудь другом месте. Но это означает, что ей придется потратить все свои сбережения на отель и еду.

София уже представляла, как разворчится мама: «Я тебя предупреждала, не надо было ехать одной».

Это причиняло ей боль. Софии была необходима поддержка матери, но Маргарет Холлингсворт была не на ее стороне. Она считала, что дочь поступила безрассудно, отменив свадьбу. Софию удивляло, что она до сих пор пытается добиться одобрения матери. Однажды в детстве, очень скучая по отцу, маленькая София забралась на чердак, чтобы мама не видела ее слез. Все закончилось тем, что она не смогла оттуда выбраться. Ее нашли далеко не сразу, напуганную и заплаканную.

София не забыла зловещую темноту чердака и злобную отповедь матери, хотя девочка нуждалась в тепле и ласке. Это событие оставило глубокий шрам на ее сердце. Но нельзя тратить жизнь на поиски чьего-то одобрения. Сейчас София это понимала. Пришло время строить будущее. Свое собственное счастье. Она расправила плечи.

– Я настаиваю на том, чтобы меня поселили здесь на неделю, – сказала она спокойно. Я не получала никакой информации о том, что бронирование отменено. Не зря же я проделала весь этот путь из Оттавы.

София посмотрела на мужчину, надеясь, что она выглядит убедительно. Он просто обязан позволить ей остаться. Все деньги, которые Софии удалось отложить, девушка планировала потратить на аренду квартиры подешевле. Ведь она потеряла хорошо оплачиваемую работу у Энтони.

Глаза мужчины сверкнули. Ему порядком надоела настойчивая девица.

– Прошу прощения, но мы не подготовлены к приему постояльцев. Я помогу вам добраться до Сан-Антонио. Возможно, вам удастся подыскать там подходящий отель. Второй вариант – возвращение в Буэнос-Айрес.

София снова бросила взгляд на одинокое дерево. Оно успокаивало ее. «А местечко симпатичное. У меня будет время расслабиться и прийти в себя», – решила она.

Теперь она станет хозяйкой своей собственной жизни. Она только и делала, что угождала людям, стараясь все делать правильно, не идти наперекор другим. Пришло время жить для себя.

– Но я хочу остаться здесь, – настаивала София.

– Нет, вы не хотите, – заявил мужчина. – Я понял это сразу. Деревенская жизнь подходит далеко не каждому. – Он презрительно посмотрел на ее чемоданы и туфли и добавил: – Это очевидно.

София собрала волю в кулак. Он думает, что она не сможет с ним справиться? Ему неизвестно, что ей приходилось отбивать атаки фотографов и журналистов.

– Я настаиваю, – твердо проговорила она. – Вы обязаны предоставить мне номер. В противном случае я потребую возмещения убытков.

Мужчина забеспокоился.

Она не имела права сдаваться. Мысль о том, что придется потратить все сбережения, заставляла Софию содрогаться от ужаса. Ей необходимо остаться в Райском уголке. И не для того, чтобы что-то доказать Энтони, которому, возможно, уже плевать на нее. София хотела доказать самой себе, что она еще на что-то способна. Девушка мечтала, чтобы ее проводили в номер, где она могла бы немного расслабиться. Она внезапно почувствовала, что у нее болят ноги. Только бы не заплакать! Она так устала! Устала от всего. Но никто не должен видеть ее слабость…

Мужчина уставился на нее, и ей стало неловко.

– Я попытаюсь во всем разобраться, – сказал он. – А вам пока лучше войти в дом.

Предложение зайти прозвучало не очень доброжелательно, но София почувствовала, как камень свалился с души. В доме, скорее всего, найдутся люди, которые помогут ей донести чемоданы и приготовят еду. Ей нужно немного – лишь бокал вина и хороший обед.

София протянула руку:

– Меня зовут София Холлингсворт.

– Томас Мендоза, – представился мужчина.

Он взял девушку за руку, и она ощутила приятное волнение. Рука его была мужественной, слегка мозолистой, теплой и сильной. Маленькая ухоженная ручка Софии утонула в его большой ладони.

– Мисс Холлингсворт, вы, похоже, не осознаете, о чем просите. Дело в том, что хозяева ранчо уехали.

Наступила пауза. София никак не могла понять, что он имеет в виду.

Томас убрал руку и пояснил:

– Хозяева ранчо – Карлос и Мария Родригес. Пока я устраняю неполадки, они отправились навестить своего сына, Мигеля, в Кордову. Мне придется пойти в офис и проверить вашу заявку на бронирование. Должен предупредить, что из персонала тоже никого нет.

О боже! Она застряла здесь с рабочими. Кто виноват в этом? Лишь она сама. Почему она не уточнила все до того, как приехала сюда? «Ну вот, – загрустила София, – еще одна ошибка в мою копилку».

– А чем занимаетесь вы? – спросила София.

– Я делаю все, что потребуется: помогаю Карлосу со строительством, а также отвечаю за верховую езду.

«Верховая езда? – ужаснулась девушка. – Уж не думает ли он, что я сяду на лошадь?»

– Особенность пребывания на ранчо заключается в том, – продолжал Томас, – что гости работают вместе с нами, получая при этом новый опыт.

София чуть не подавилась. Но если она отступит, это будет означать ее поражение. Где-то глубоко внутри зародилось чувство, которое побуждало ее согласиться на это испытание. Однако полуденное солнце сделало свое дело, и она почувствовала себя совершенно обессиленной.

– Не могли бы вы проводить меня в номер? Очень жарко. Кондиционер в такси не работал, а мне необходимо прийти в себя, – сказала София.

– Конечно, – ответил Томас.

Он взял два тяжелых чемодана, оставив один маленький для Софии. Она перекинула сумку через плечо и направилась за мужчиной к патио.

Он открыл дверь, вошел внутрь, оставив чемоданы у входа.

София наконец добралась – к счастью или нет – до номера, в котором ей предстояло провести ближайшую неделю.

С этого момента все должно идти по ее плану.

– Вам будет здесь комфортно, – сухо сказал Томас, приглашая Софию войти в комнату.

– Спасибо большое! Номер замечательный.

Это были далеко не роскошные апартаменты. Но номер был чистеньким, ухоженным и очень подходил ей. Стены – белоснежные, как будто только покрашенные. София сразу же подошла к окну. Оттуда открывался великолепный вид на бесконечную равнину. Воздух был свеж и прозрачен, ни малейшего намека на дым или смог, что очень взбодрило ее. Кроме того, место было очень уединенным и тихим. Именно об этом София страстно мечтала. Железная кровать была застелена изумительно красивым льняным бельем цвета летнего неба. На столе стояла корзинка с туалетными принадлежностями и лежали полотенца того же цвета, что и белье. Софии хотелось плюхнуться на эту маняще-мягкую кровать и забыть обо всех проблемах. Она повернулась к Томасу и внезапно сообразила, что они находятся в спальне. Впрочем, в этом нет ничего особенного. Ведь он выполняет роль портье. Так почему же ей стало неловко?

– Какая чудесная комната! – воскликнула девушка.

– Я рад, что вам нравится. – Мужчина немного смягчился.

– Тут очень спокойно, – заметила София. – Послушайте.

Она снова подошла к окну, пытаясь избежать его пристального взгляда. София отодвинула штору и слегка высунула голову, чтобы позволить ласковому ветерку поиграть с ее волосами.

– Вы слышите? – спросила она.

Томас подошел к ней, так что она всем телом ощутила его близость.

– Слышу что? – поинтересовался он.

София рассмеялась. Ее смех был заливист и беззаботен. Внезапно все стало легко и просто. Ей не придется никому угождать. Целую неделю она будет жить только для себя.

– Ничего. Я не слышу ничего, и это восхитительно, – ответила она.

София закрыла глаза и наслаждалась солнцем и ветерком.

Оглянувшись, она увидела, что Томас уже не так зол. «Он все понял», – подумала она. Неожиданно девушку снова охватило волнующее чувство – как при прикосновении его руки. Она не знала, что ей с этим делать. София подошла к столику, на котором лежали полотенца, и постучала пальчиками по деревянной поверхности. Стол был немного шероховат, и Софии понравилось, что вещи здесь отражают характер ранчо. Это не был безупречный отель, без единого изъяна и царапинки. Зато в таком отеле можно чувствовать себя как дома. Она всегда мечтала о доме, которого у нее никогда не было.

– В этом-то вся суть, – произнес Томас. – В городе, несомненно, есть что-то притягательное, но иногда человеку необходимо сбежать от всего. – Он замолчал.

У Софии начало складываться впечатление, что здесь большие проблемы кажутся маленькими и ничтожными. Интересно, кто же такой этот Томас Мендоза и чем его привлекли эти места?

– Здесь все намного проще? – поинтересовалась она.

Томас выглянул в окно. Он явно тянул время.

– Да, тут все намного проще, – подтвердил мужчина, однако Софии его ответ показался неубедительным.

Были ли в его жизни сложные моменты? Томас был очень сдержан, словно воздвиг между ним и Софией какую-то стену. Он явно не хотел сближаться с людьми. Невозможно было догадаться, о чем он думает.

– Я бы хотела принять душ и вздремнуть немного, – сказала девушка.

Внезапно сумочка соскочила с плеча Софии. Пытаясь удержать ее, она потеряла равновесие, споткнулась о чемоданы и упала прямо на руки Томаса. Он с легкостью подхватил Софию и помог ей встать. Она посмотрела на Томаса и покраснела, заметив его взгляд, обращенный к ней, и ощутив тепло его руки. Это было волнующее чувство. Она давно не была в объятиях мужчины и, кроме того, впервые испытала, как мурашки бегают по коже. Софию захлестнули новые ощущения. Она даже представила, как Томас целует ее. Долго и страстно целует.