Картина 3

(Кабинет: ХАРКЕР, СЬЮАРД и ВАН ХЕЛСИНГ).

СЬЮАРД. Ты знаешь доктора Ван Хелсинга, Джонатан. Он был моим учителем и приехал из Амстердама, чтобы повидаться с нами.

ВАН ХЕЛСИНГ. Добрый день, мистер Харкер. Как вы?

СЬЮАРД. Он – хороший человек, Джонатан. Ты можешь ему доверять.

ВАН ХЕЛСИНГ. Во всяком случае, Джек так думает. У меня есть сомнения. Он немножко рассказал мне о вас. Я нахожу вашу историю очень интересной.

ХАРКЕР. Это означает, что вы мне не верите.

ВАН ХЕЛСИНГ. Нет у меня оснований не верить вам. Но мне нужно знать больше. Почему бы вам ни рассказать всё, а потом, возможно, я сумею вам помочь. (ХАРКЕР молчит. ВАН ХЕЛСИНГ и СЬЮАРД переглядываются. ВАН ХЕЛСИНГ сидит на столе рядом с ХАРКЕРОМ и начинает набивать трубку табаком). Я считаюсь блестяще образованным человеком, знаете ли. У меня столько дипломов, что я потерял им счет. Я знаю всё о том, чего Джек никогда не слышал и, возможно, не захочет ничего услышать, во всяком случае, большую часть, но если честно, всё это образование только усугубляет мое невежество, Джонатан, так что, вы где-то и правы, не доверяя мне. Но в одно я верю. Я верю, что Господь поможет нам победить любое зло. В это я верю, Джонатан. Искренне верю. И единственное оружие, которое есть у нас, бедных, невежественных профанов – это правда. Мы должны быть очень смелыми и очень осторожными, чтобы всегда говорить правду, как мы ее понимаем, или у нас не будет ни единого шанса. Теряя правду, мы теряем то, что делает нас свободными, а потом вновь воцаряется хаос.

(Раскуривает трубку, выдыхает дым, терпеливо улыбаясь, доброжелательно смотрит на ХАРКЕРА, который на мгновение встречается с ним взглядом, а потом отводит глаза).

ХАРКЕР. Они не хотят правды. Они называют тебя безумцем и сажают под замок.

ВАН ХЕЛСИНГ. Или заставляют принять яд, или распинают. Да, я знаю, что происходит с теми, кто говорит правду. Мы держимся за посредственность с дерьмом во рту, и бросаем камни в пророка с медом и вином. Здравомыслие изобретено мертвыми маньяками. Но мы в любом случае должны искать правду. И какой мы делаем выбор?

ХАРКЕР. Вы думаете, я безумен.

ВАН ХЕЛСИНГ. Наоборот. Может, Джек полагает вас безумцем, но, если это так, я думаю, он ошибается. Мне представляется, что вы боитесь, а бояться вы не должны.

ХАРКЕР. Я вам не верю.

ВАН ХЕЛСИНГ. Я говорю правду, а вы мне не верите. Вы такой же, как люди, записавшие вас в безумцы. Скажите мне правду, и мы снимем этот диагноз.

ХАРКЕР. Не сможете вы его снять.

ВАН ХЕЛСИНГ. Я не знаю, смогу или нет, пока вы не расскажите мне свои историю. Посмотрите на меня, Джонатан. Я вам лгу? Я похож на других людей?

ХАРКЕР (смотрит на него. После паузы). Нет. Не похожи вы на других людей.

ВАН ХЕЛСИНГ. Тогда расскажите, чего вы боитесь. Расскажите. Чего?

ХАРКЕР. Снаружи. Заглядывает внутрь.

ВАН ХЕЛСИНГ. Кто? Где?

ХАРКЕР. На дождливых улицах, кровоточат. Те, кого прокусывают. Юные, нежные, их высасывают, и они пропадают.

ВАН ХЕЛСИНГ. Высасывают что? Кто это делает? Тот, кого вы встретили в вашем путешествии? О чем вы говорите? Конкретнее?

ХАРКЕР. Извилистая.

ВАН ХЕЛСИНГ. Что?

ХАРКЕР. Там, куда я ездил.

ВАН ХЕЛСИНГ. Дорога?

ХАРКЕР. Да.

ВАН ХЕЛСИНГ. Понятно. Опишите ее. Направление?

ХАРКЕР. Вверх. К гребню.

ВАН ХЕЛСИНГ. Чего? Холма? Горы?

ХАРКЕР. И звуки. Внутри движение взад-вперед.

ВАН ХЕЛСИНГ. Внутри чего? Какого-то транспортного средства? Кареты? Куда вы ехали?

ХАРКЕР. Пятнышко света, с обеих сторон высокая трава, словно согнутые руки, покачивание взад-вперед, движение сквозь тьму, и все мокрое.

ВАН ХЕЛСИНГ. Где? В каком месте?

ХАРКЕР. На перекрестке дорог, сказала нянька, сверток на земле, волки и синее пламя, болезненные ощущения от ночной поездки. Я лгу?

ВАН ХЕЛСИНГ. Я так не думаю. Лжете?

МИНА (из спальни, тихо). Джонатан.

ХАРКЕР. Мертвые путешествуют быстро. Мина здесь?

ВАН ХЕЛСИНГ. Кто?

ХАРКЕР. Я видел пустые комнаты. Мина?

ВАН ХЕЛСИНГ. Кто такая Мина?

СЬЮАРД. Его жена.

ХАРКЕР. Где она? В мясной лавке?

СЬЮАРД. Чуть позже она придет, чтобы повидаться с вами.

ВАН ХЕЛСИНГ. Где пустые комнаты?

ХАРКЕР. В замке. Что это за запах? Ваша одежда чем-то пахнет?

ВАН ХЕЛСИНГ. Я моюсь каждый день. Если вы хотите увидеть Мину, расскажите нам о замке с пустыми комнатами. Продолжайте.

ХАРКЕР. Возница помогает мне спуститься на землю. (Становится темнее. Слышен слабый ветер и стоны, невнятный шепот). Его руки большие и холодные, моя рука в том месте, которого он коснулся, холодеет и зудит. Он уходит.

ВАН ХЕЛСИНГ. И где вы?

ХАРКЕР. Я стою в пустом дворе, воет ветер и волки, детство, ночной страх холодит шею, сердце выскакивает из груди, шуршание листьев по брусчатке, и все прекращается. (Тишина. Потом тихое рыдание). Далеко в прошлом, в будущем, где-то, что-то похожее на рыдание, мерцание звездного света, я стучу. (Тихий стук. Рыдание смолкает). Чем это вы пахните?

ВАН ХЕЛСИНГ. Старыми голландскими печами, табаком и шнапсом, теплым и хорошим, как рождественская ель. Я – ваш друг, продолжайте, продолжайте.

МИНА. Джонатан.

ХАРКЕР. Мне нужна Мина.

СЬЮАРД. Зачем?

ХАРКЕР. Хочу сжать в руке ткань ее одежды. (Тихий смех ЛЮСИ и ПЕГ).

ХЬЮАРД. Детство какое-то.

ХАРКЕР. Мне без разницы, что вы об этом думаете. Я хочу сжать в руке ткань ее одежды. За время моей болезни я повзрослел. Знаю, что важно.

ХЬЮАРД. Поэтому вы едите мух, Джонатан?

(Снова смех. Звуки замка становятся громче).

ХАРКЕР. Я не ем мух. Вас это не касается.

ВАН ХЕЛСИНГ. Забудем об этом. Расскажите мне о замке.

ХАРКЕР. Мина?

ВАН ХЕЛСИНГ. Джек теряет терпение, Джонатан.

ХАРКЕР. Я больше не хочу быть безумным.

ВАН ХЕЛСИНГ. Это хорошо, потому что я тоже не хочу, чтобы вас считали безумным. Я хочу, чтобы вы вернулись к Мине, поэтому расскажите нам все, что вы знаете о замке. Тогда вы сможете увидеть Мину и сжать в пальцах все, что пожелаете. Договорились?

ХАРКЕР. Нет.

ВАН ХЕЛСИНГ. Джонатан, если вы не расскажете нам, что произошло в замке, доктору Сьюарду придется запереть вас с мужчиной, который думает, что он – орангутанг. Вам это не понравится, Джонатан. Он сдерет с вас кожу, как с банана, и вы уже никогда не увидите Мину.

ХАРКЕР. Мне это не нравится.

ВАН ХЕЛСИНГ. Почему она так вам нужна, Джонатан? Готов спорить, я знаю. Что вы делаете с Миной ночью? Что вы с ней делаете ночью?

ХАРКЕР (расстроено). Ничего.

ВАН ХЕЛСИНГ. Я вам не верю. Вы думаете, я не знаю, но я знаю, Джонатан. Я – как ваш отец, я знаю все. Я знаю, что происходит у вас в темноте с Миной. Я заглядывал снаружи в окна, да, заглядывал, и теперь расскажите мне о замке, а не то я расскажу об увиденном доктору Сьюарду, и я расскажу всем, и тогда все будут знать, что вы делали с Миной под покровом ночи, когда все спали…

(Появляется ДРАКУЛА, наблюдает. Звуки замка все громче).

ХАРКЕР. Я не хочу. Прекратите.

ДРАКУЛА. Добро пожаловать в мой дом.

ВАН ХЕЛСИНГ. Расскажите, Джонатан, расскажите мне.

ДРАКУЛА. Входите без принуждения, по собственной воле.

МИНА. Джонатан.

ВАН ХЕЛСИНГ. Джонатан.

ДРАКУЛА. Оставьте частичку счастья, которую вы принесли с собой.

ВАН ХЕЛСИНГ. Скажите мне, а не то никогда не увидите Мину.

МИНА. Джонатан.

ВАН ХЕЛСИНГ. Доктор Сьюард пойдет к ней вечером, после того, как запрет вас с человеком-орангутангом, и будет всю ночь заниматься с ней тем самым, чем занимались вы, всю ночь.

СЬЮАРД. Доктор Ван Хелсинг, я действительно думаю…

ВАН ХЕЛСИНГ. А ты заткнись. Он здесь. Он почти здесь. Он здесь.

ДРАКУЛА. Я – Дракула, и приглашаю вас войти в мой дом, мистер Харкер.

МИНА. Джонатан.

ВАН ХЕЛСИНГ. Вы никогда больше не ухватитесь ни за нее, ни за ее одежду. Никогда-никогда-никогда.

ХАРКЕР (закрывает уши руками). ХОРОШО-ХОРОШО-ХОРОШО-ХОРОШО-ХОРОШО!!!

(Абсолютная тишина. ХАРКЕР идет к ДРАКУЛЕ, который ждет, пока тот переступит некую черту, невидимый порог, а потом направляется к нему, чтобы поприветствовать гостя).

Картина 4

(Замок. ХАРКЕР пожимает протянутую руку ДРАКУЛЫ, затем отдергивает свою руку, словно удивленный холодом, который идет от руки хозяина замка. Тикают часы. Воют волки).

ДРАКУЛА (спокойно, вежливо, чуть с грустью). Пожалуйста, присаживайтесь и отужинайте, будьте так любезны. Прошу извинить, что не составляю вам компанию, но я уже поел, чуть раньше. Пожалуйста, присядьте.

(ХАРКЕР смотрит на него. ДРАКУЛА – приятного вида господин средних лет, с проницательным взглядом и сдержанными, чуть ироничными манерами. Одет просто, даже консервативно, в его внешности нет ничего гротескного. Это его поведение, достаточно загадочное, и окружающая обстановка, мягко говоря, страшноватая, заставляет ДЖОНАТАНА нервничать).

ХАРКЕР. Вы очень добры. О, вино. Свежий хлеб. Курица. Вы меня ждали.

ДРАКУЛА. Пожалуйста, ешьте. Вы гость. Я – хозяин, берите и ешьте. Ради меня, пожалуйста, насыщайтесь.

ХАРКЕР. Премного вам благодарен.

(Он садится и начинает есть. ДРАКУЛА стоит и наблюдает).

ДРАКУЛА. Я надеюсь, поездка вам понравилась. Растительность иной раз пугает, но в ночи мокрые после дождя дороги определенно красивы. Или вы так не думаете?

ХАРКЕР. Меня напугали волки. Здесь их много.

ДРАКУЛА. Со временем к ним привыкаешь.

ХАРКЕР. Представить себе не могу, как. Отвратительные создания.

ДРАКУЛА (смотрит, как ХАРКЕР ест курицу). Они едят плоть. Как и вы. То, что вас насыщает, убито ради вас. Они убивают сами, такова их природа, вот и все. Живые поедают мертвых. Иногда наоборот. Так кто лучше, мистер Харкер? Вы или волки? Убийство и поедание трупов, тело и кровь, одни очень похожи на других. Как вам курица?

ХАРКЕР (смотрит на курицу). Превосходная.

ДРАКУЛА. Она дохлая.

ХАРКЕР (не зная, как реагировать). Да. Конечно. (ДРАКУЛА наблюдает за ним, расслабленно, но взгляда не отрывает. ХАРКЕР заметно нервничает). Я вижу, у вас много книг.

ДРАКУЛА. Они – мои друзья. Я читаю о вашем городе, Лондоне, где покупаю дома. Мечтаю о запруженных толпой улицах, где смогу затеряться среди тел, постоянно узнавая что-то новое. Здесь перемен так мало. Я – человек влиятельный, знаете ли, дворянин, простые люди знают, кто я, но меня всегда воспринимали другим, хозяином, а потому держались в стороне. Чужак в чужой стране – никто, люди его не знают, а не знать кого-либо, значит, относиться с безразличием. Мой английский нехорош?

ХАРКЕР. Нет, нет, говорите вы очень хорошо. Полагаю, нелегко это, быть мухой на стене тому, что воспринимаешь себя… э… ну… (Он никак не может найти подходящее слово, а ДРАКУЛА смотрит на него, не помогая)… Особенным.

ДРАКУЛА. Да. Особенным. Муха. На окне. Заглядывает внутрь. Снаружи.

(Он улыбается, отчего нервозность ХАРКЕРА только нарастает).

ХАРКЕР. Я не хочу показаться излишне любопытным, но мне интересно, зачем вам столько пустующих старых домов?

ДРАКУЛА. Вы находите это… особенным?

ХАРКЕР. Нет, но…

ДРАКУЛА. У меня много ящиков.

ХАРКЕР. Ящиков?

ДРАКУЛА. Вы пробудете у меня достаточно долго, там, мистер Харкер?

ХАРКЕР. Не уверен, что…

ДРАКУЛА. Это хорошо.

ХАРКЕР. Я бы, разумеется, с удовольствием, но…

ДРАКУЛА. Надеюсь, вы побудете здесь, сколько я пожелаю.

ХАРКЕР. О!

ДРАКУЛА. В замке вы можете ходить, где угодно, только не открывайте запертые двери. Да и не захотите вы увидеть то, что за ними.

ХАРКЕР. О!

ДРАКУЛА. Вы находите меня особенным.

ХАРКЕР. Нет, я только…

ДРАКУЛА. Если бы вы смотрели на мир моими глазами и обладали моими знаниями, вы бы, возможно, понимали.

ХАРКЕР. Я понимаю.

ДРАКУЛА. Нет, не понимаете. Мой путь – не ваш. Я не жажду ярких лучей горячего солнца. Мое сердце после стольких лет траура, боюсь, не настроено на веселье. Разве что вы, возможно, меня научите.

ХАРКЕР. Научу чему?

ДРАКУЛА (после паузы). Ничему. Шутка.

ХАРКЕР. Ха-ха.

ДРАКУЛА. Что-то вас рассмешило?

ХАРКЕР. Нет-нет.

ДРАКУЛА. Стены этого замка разрушены, но никто не заходит в него. У теней есть глаза. Я научился любить темноту и предпочитаю компанию своих мыслей, если есть такая возможность. Вы в это верите?

ХАРКЕР. Да, конечно.

ДРАКУЛА. Идиот.

ХАРКЕР. Простите…

ДРАКУЛА. В Англии у вас есть люди?

ХАРКЕР. Да. Очень много.

ДРАКУЛА. Я про родственников, людей одной с вами крови.

ХАРКЕР. Нет. Да. У меня есть жена. Мина. Мы женаты не так и давно. Год или два…

ДРАКУЛА. С датами у вас четкости нет. У меня тоже. Края веков теряются во мгле. Растворяются в ней.

ХАРКЕР. Я это заметил. (ДРАКУЛА вскидывает брови). Хотите взглянуть на ее фотографию?

ДРАКУЛА. Чью?

ХАРКЕР. Мины. Моей жены.

ДРАКУЛА. Да. Конечно. Очень хочу.

ХАРКЕР (достает фотографию). Вот. Я всегда вожу ее с собой. Она сделана несколькими годами раньше. (В гостиной актрисы позируют для фотографии, как и в начале пьесы). Мина справа, видите? (Показывает ДРАКУЛЕ).

ДРАКУЛА. Ага. А две другие?

ХАРКЕР. Слева – Люси. Кузина Мины. Моя кузина тоже. И моя жена мне кузина. Мы все родственники.

ДРАКУЛА. Обычное дело.

ХАРКЕР. За исключением Пег, разумеется.

ДРАКУЛА. Пег – необычная?

ХАРКЕР. Пег – не наша родственница. Она посередине. Служанка.

ДРАКУЛА. В вашей стране фотографируют служанок?