2

(АРТУР обращается к ВОННИ, из-за прилавка «Универмага Лава», раньше по времени).

АРТУР. Вонни, что с тобой такое? Ты сошла с ума?

ВОННИ (говоря с АРТУРОМ, она возвращается в магазин, хотя ей нет необходимости сразу подниматься со стула. МЭТТ остается в тюрьме, наблюдает). Господи, я так на это надеюсь. Тогда, возможно, я смогу убедить себя, что вся моя жизнь – одна чудовищная галлюцинация.

АРТУР. Товары раздавать нельзя.

ВОННИ. Почему?

АРТУР. Потому что это магазин. Мы продаем товары. Не раздаем.

ВОННИ. Может, ты и не раздаешь. А я раздаю.

АРТУР. Не твой это товар.

ВОННИ. Станет моим после твоей смерти.

АРТУР. Не станет, потому что я отдам магазин Джонасу. Думаешь, могу я доверять человека с таким отношением к бизнесу, как у тебя? Ты безумна, как и твоя мать. (ЕВАНГЕЛИНА встает и направляется к кровати, на которую сядет рядом с НЭНСИ. Спешки нет, она должна уйти, пока АРТУР и ВОННИ разговаривают). Ты никогда не была нормальной, но все стало гораздо хуже после той дурацкой постановки «Ромео и Джульетты»^[7].

ВОННИ. Ничего дурацкого там нет. Это Шекспир.

АРТУР. Надеть этот идиотский костюм, притворяться кем-то еще и позволить половине города смотреть, как Дейви Армитейдж^[8] целует тебя!

ВОННИ. Он играл Ромео. Мне полагалось целоваться с ним.

АРТУР. Я знал, что Гарри допустил ошибку, дав тебе это чертову шекспировскую книгу.

ВОННИ. Дядя Гарри, по крайней мере, старается время от времени знакомить нас с достижениями культуры. Ты на такое просто не способен.

АРТУР. Я пытался обеспечить тебе достойную жизнь. Извини, что без уроков игры на виолончели или бальных танцев. Все время уходило на то, чтобы удержать магазин на плаву, тогда как ты раздаешь все, что принадлежит мне. Хуже для бизнеса может быть только одно: убивать покупателей, едва те переступают порог.

ВОННИ. Плевать мне на этот магазин, да и Джонасу тоже. Он хочет стать врачом.

АРТУР. Тем он еще станет врачом. Грохается в обморок при виде крови.

ВОННИ. Он все равно близорукий. Будет оперировать с закрытыми глазами.

АРТУР. В школе говорят, что ты умная девочка, да только я этого не вижу.

ВОННИ. Конечно, видишь, папа. Это тебя и пугает.

АРТУР. Я скажу тебе, что меня пугает. Взгляды, которые ты иногда бросаешь на меня. Ты словно думаешь о том, чтобы перерезать мне горло во сне.

ВОННИ. Я ни за что не убью тебя во сне, папа. Я хочу, чтобы ты увидел все собственными глазами.

АРТУР. Тогда почему ты этого не делаешь? Избавила бы нас от стольких проблем.

ВОННИ. По моим планам, сначала ты должен долго страдать.

АРТУР. Что ж, реализуешь ты их успешно.

ВОННИ. Спасибо, папа. Твоя поддержка так много для меня значит.

АРТУР (говорит, направляясь в подсобку). Не понимаю, зачем мы завели детей. Они гораздо хуже кошек.

3

(МЭТТ и ВОННИ в тюрьме).

МЭТТ. Нам надо обсудить и кое-что еще.

ВОННИ. Египтологию? Она просто зачаровывает меня. Вы читали «Книгу мертвых»? Несомненно, ад полон птиц. Я думаю, туда попадут все республиканцы, такие, как дядя Гарри. Вы знаете, что он раз в месяц ездил в Кантон, чтобы поцеловать ягодицы Уильяма Маккинли? Правда, теперь для этого ему придется ехать в Вашингтон.

МЭТТ. Доктор Брен говорит мне, что у тебя будет ребенок.

ВОННИ. Он имел право вам это сказать? Или профессиональной этики у нас не вовсе? Не удивительно, что страна катится в ад. Там, где правят мужчины, ничего не работает. Потому что все время уходит у них на сплетни.

МЭТТ. Ребенок имеет какое-то отношение к случившемуся с твоим отцом?

ВОННИ. Доктор Брен обожает осматривать меня. Обильно потеет и старается смотреть на обои. Для моего возраста я хорошо развита.

МЭТТ. Тебе шестнадцать лет, ты беременна одному Богу известно от кого, и через двадцать минут тебе предъявят обвинение в убийстве собственного отца.

ВОННИ. Я беременная убийца-сирота. Прямо персонаж Диккенса. Я перечитала всего Диккенса не меньше трех раз. Один Грим говорит, что у него никогда не было такой умной ученицы. Конечно, этот город не славится великим множеством гигантов мысли, но Один изо всех сил старался не пялиться на мою грудь, когда все это говорил. Все мои учителя стараются не смотреть на меня, когда говорят, какая я умная. Даже у женщин возникают плотские мысли. Как и у вас, Мэтт. Не пытайтесь это отрицать. Я знаю, какие вы, мужчины. Есть у меня опыт по этой части.

МЭТТ. Да, мне ясно, что есть. Вопрос в том, с кем ты его набралась?

ВОННИ. Вы думаете о том, какая я, голая, так?

МЭТТ. Я думаю о том, что ты – юная девушка, которая попала в серьезную передрягу и по какой-то причине не позволяешь мне тебе помочь.

ВОННИ. Я усложняю вам жизнь, Мэтт? Ваш умерший отец должен гордиться вами. Готова спорить, он тоже спасал заблудшие души^[9].

МЭТТ. Вонни, я знаю, что ты расстроена из-за своего отца, но таким поведением ты никак себе не поможешь.

ВОННИ. Это Дейви.

МЭТТ. Какой Дейви?

ВОННИ. Ваш сын.

МЭТТ. А причем тут мой сын?

ВОННИ. У него такие же грустные глаза, как и у вас. Дейви был прекрасным Ромео. Он не такой застенчивый, каким кажется. Вы очень на него похожи. Разве что вы здесь, а он уехал. Я пыталась уговорить его взять меня в Лондон, но он не поддался. Я знаю, вы хороший отец и для Дейва, и для девочек, даже для Джона Роуза, который не облегчает вам жизнь, я в этом уверена. Мне нравится Джон Роуз. В нем живет дьявол. Он будет разбивать сердца, когда вырастет. А Дейви, наоборот, разобьют сердце. Нет в нем дьявола, который мог бы его от этого уберечь. Хорошо, что он уехал в Лондон. Там он будет в безопасности.

МЭТТ. В безопасности от кого?

ВОННИ. От меня, конечно. Дейв будет хорошим отцом. И не тревожьтесь насчет Джона Роуза. Приемным ребенком быть нелегко. Спросите Нэнси. Нэнси в порядке? Где она? И где Джонас? Он бросил меня или как?

МЭТТ. Нэнси и Джонас в пансионе с твоим дядей Гарри Макбетом. Доктору Брену пришлось дать Нэнси успокоительное, а Джонасу я сказал, что хочу поговорить с тобой наедине.

ВОННИ. Бедный Джонас. Ему надо уехать из этого места, как уехал Дейви, прежде чем оно засосет его и утопит. Так случилось с моей матерью, знаете ли. Это жемчужины, которые были ее глазами.

(МЭТТ смотрит на ВОННИ, когда…)

4

(Свет падает на ДЖОНАСА, который сидит за столом с ГАРРИ МАКБЕТОМ в гостиной пансиона «Цветы», слева у авансцены).

ДЖОНАС. Раньше я приходил сюда чуть ли не каждый день и не давал покоя доктору Макгорту. Док и Бад Кейси сидели на крыльце и вспоминали давние дни, майора Пендрагона, войну^[10].

ГАРРИ. Док Макгорт был безнадежным романтиком, а Бад Кейси – прирожденный лгун, так что их истории всегда противоречили друг дружке.

ДЖОНАС. Поэтому мне так нравилось слушать их. Они показали мне, какое хрупкое прошлое, как увиденное превращается в воспоминания, а потом в ложь. И мне нравилось ходить с доком на домашние вызовы. Он позволял мне сидеть рядом с ним в двуколке, носить за ним старый, потрепанный кожаный саквояж и представлял, как своего молодого коллегу. Он показал мне, что едва ли не главным из навыков, которыми должен обладать врач маленького городка, – умение слушать людей. Уже тогда он передал большинство пациентов доктору Брену, но любил маленьких детей и посещения стариков.

Г АРРИ. Хорошим доктором ни одного не назовешь. А ты им станешь.

ДЖОНАС. Мой отец хотел совсем другого.

ГАРРИ. Твоего отца больше нет, Джонас. И теперь главное – чего хочешь ты.

ДЖОНАС. А кто позаботится о Вонни и Нэнси, если я уеду учиться?

ГАРРИ. О них позабочусь я. Ты должен уехать из этого города, пока есть шанс. Не хочешь же ты до конца своих дней оставаться в этом магазине.

ДЖОНАС. А где тогда мне оставаться до конца моих дней, Гарри?

(ГАРРИ смотрит на него. МЭТТ выходит в свет).

ГАРРИ. На улице чертовски холодно, Мэттью.

МЭТТ. Еще и скользко. Я был на мосту, искал следы, но наш гений Пузан там все затоптал. Впрочем, под снегом уже ничего не видно.

ДЖОНАС. Как там Вонни?

МЭТТ. Джонас, мне нужна твоя помощь. Шериф думает, что Вонни убила вашего отца.

ДЖОНАС. Шериф – мерзкий, продажный дебил.

МЭТТ. Но он так думает, и мы должны заставить его передумать, причем быстро, или с Вонни случится беда.

ДЖОНАС. Вонни ничего такого не делала.

МЭТТ. Ты уверен?

ДЖОНАС. А вы?

МЭТТ. Не знаю, что и думать, Джонас, но она точно никак не помогает себе. Не удалось мне добиться от нее чего-то вразумительного.

ДЖОНАС. С этим и у меня не получается, но я знаю, что она никого не убивала.

ГАРРИ. Надеюсь, ты прав, но твоей уверенности у меня нет.

ДЖОНАС. Она этого не делала.

МЭТТ. Гарри, не будешь возражать, если я поговорю с Джонасом наедине?

ГАРРИ. Я обещал моей жене, что пригляжу за детьми ее сестры. И я это сделаю.

ДЖОНАС. Все нормально, Мэтт. Пусть остается.

МЭТТ. Ты был в доме, когда это произошло?

ДЖОНАС. Нет.

МЭТТ. А где ты был?

ДЖОНАС. Где-то еще.

МЭТТ. Тебя не затруднит сказать, где именно?

ДЖОНАС. Это неважно. Там меня не было.

МЭТТ. Да что с вами такое? Почему я ни от кого не могу добиться прямого ответа? Что произошло этим вечером в вашем доме?

ДЖОНАС. Моя сестра Вонни никому не причинила бы вреда.

МЭТТ. Так помоги мне убедить в этом шерифа.

ДЖОНАС. Я ему сказал. Но он туп, как дерево.

МЭТТ. Он думает, ты лжешь, чтобы выгородить сестру.

ДЖОНАС. Ему придется ее отпустить. Он ничего не сможет доказать.

МЭТТ. Джонас, он нашел ее на мосту, залитую кровью вашего отца.

ДЖОНАС. Она его не убивала.

МЭТТ. Тогда кто его убил?

ГАРРИ. Ну что ты так на него наезжаешь? Господи! Он только что потерял отца.

МЭТТ. И я не хочу, чтобы он потерял еще и сестру.

ГАРРИ. Эта бедная девочка потерялась давным-давно. Если мы и может кого-то спасти, так это его.

МЭТТ. Если убила не Вонни, тогда что произошло?

ДЖОНАС. Откуда мне знать? Меня там не было.

МЭТТ. И кто тебе поверит, если ты не говоришь, где ты был?

ГАРРИ. Я знаю, где он был.

ДЖОНАС. Гарри…

ГАРРИ. Он был с этой Фрост.

ДЖОНАС. Это никого не касается.

МЭТТ. Этим вечером ты был с Марджери Фрост?

ДЖОНАС. Не надо ее в это впутывать, хорошо?

ГАРРИ. Она уже не один месяц спускается из своей комнаты по решетке для роз и проводит вечера и ночи с Джонасом.

ДЖОНАС. Откуда ты знаешь, что она делает?

ГАРРИ. Это мой город. Я знаю, что в нем происходит. Не слепой.

ДЖОНАС. Я не хочу, чтобы Марджери впутывали в это дело. Она никак с этим не связана.

МЭТТ. Ты знаешь, кто отец ребенка Вонни?

ДЖОНАС. Ребенка Вонни?

МЭТТ. Док Брен говорит, что она беременна, а она отказывается сказать, кто отец.

ДЖОНАС. Господи Иисусе!

ГАРРИ. Нет, я думаю, Иисуса мы можем вычеркнуть, но ты мог бы спросить насчет этого у своего сына.

МЭТТ. Мой сын в Лондоне. Он не убивал Артура. Но отец ребенка мог и убить. Может, Артур узнал, что Вонни беременна, обвинил парня и нашел свою смерть. Артур известен не мягкостью, а вспыльчивостью. Я легко представляю себе, как он выходит из себя, хватается за ружье, и оно стреляет. А может, кто-то сказал Милларду Фросту, что его дочь каждый вечер спускается по решетке для роз, чтобы встречаться с Джонасом, вот он и решил разобраться с ним, но попал на Артура.

ДЖОНАС. Мой отец мертв, а я по-прежнему в западне. Я хотел только одного – уехать в медицинскую школу. А теперь он мертв, и никуда мне отсюда не уехать.

ГАРРИ. Ты не в западне. Тебе нужно выйти из этой истории с минимальными потерями и уехать. Твоя сестра наполовину чокнутая. Все это знают. Может, нам удастся представить ее психически ненормальной?

ДЖОНАС. Психически она нормальная. Умнее нас троих вместе взятых. И она не убийца.

МЭТТ. Если не она, и не отец ее ребенка, то кто? У кого был мотив?

5

(АРТУР появляется из глубины магазина, в разгаре ссоры из прошлого).

АРТУР. И чего ты там крутишь с этой Фрост?

ДЖОНАС. Я не понимаю, о чем ты.

АРТУР. Тебе лучше держаться подальше от этой девицы.

ДЖОНАС. Да что ты об этом знаешь?

АРТУР. Я знаю побольше многих. Я, возможно, один из самых знающих по части того, что происходит, если ты на всю жизнь связываешься с женщиной, у которой мозги – та же яичница-болтушка. Неужели ты не насмотрелся на свою мать, чтобы не знать, что с этой девицей ты будешь несчастен до конца своих дней?

ДЖОНАС. Тогда мне следует уехать из города и поступить в колледж.

АРТУР. Чтобы хозяйничать в этом магазине, не обязательно тебе учиться в колледже.

ДЖОНАС. Не хочу я хозяйничать в магазине. Я хочу стать врачом.

АРТУР. У нас есть врач, каким бы он ни был. Люди болеют и умирают независимо от того, что делает любой чертов врач, практикующий в маленьком городе. Ты нужен мне здесь. Вонни работать не желает, а Нэнси рехнувшаяся.

ДЖОНАС. Нэнси совершенно нормальная. Тебе просто нужно перестать доставать ее.

АРТУР. Я ее не достаю. Мне не нравится, что она постоянно суетится, пристает ко мне с пустяками. Зачем ей это нужно? От всей этой суеты у меня мурашки по коже бегут.

ДЖОНАС. Она хочет, чтобы ты ее любил.