В свете такого решения Рудик, неожиданно вывалившийся из другой вселенной, совершенно не вписывался в мои планы. Судя по прошлому опыту, спир был неплохим бойцом, лихо управлявшимся с не особо габаритным оружием, но своей непоседливостью и постоянной болтовней задалбывал изрядно. Признаться, я был рад, что он остался в Кремле среди моих старых друзей. И тут – на тебе, опять он свалился на мою голову.

Впрочем, кореш есть кореш, хочешь не хочешь, а помогай. Ну, я и рубанул по цепи, которой «борги» приковали спира к другой скамейке, а потом перерезал путы, стягивающие лапы Рудика.

– Ну, вот и отлично, – сказал мой ушастый друг, потирая мохнатые запястья. – А теперь освободи его.

И кивнул на нео, молча и недобро взирающего на нас из темноты.

– Это еще зачем? – нахмурился я.

Эти человекоподобные двухметровые твари были на редкость непредсказуемыми. Вроде и речь у нео присутствует, и даже некое подобие первобытного общества. Но при этом для них абсолютно не западло свернуть голову своему спасителю, а после с аппетитом сожрать презренного хомо – так они изволят величать нас, представителей вида homo sapiens, которых считают тупиковой ветвью эволюции. Себя же эти лохматые и вонючие мутанты величают Новыми людьми, сокращенно – нео.

– Затем, что я его нанял, – авторитетно заявил Рудик. – Когда ты меня подло бросил в компании своих туповатых дружков, опоивших меня своим паскудным зельем, я, очнувшись, отправился тебя искать. Признаюсь честно, это было непросто. По пути я встретил вот этого почтенного Нового человека, который попытался меня съесть. Скажем так, ему это не удалось. Впоследствии мы разговорились, и я выяснил, что Рррык – наемник-одиночка, работающий за еду и золото. У меня было с собой четырнадцать «сеятелей», и я нанял Рррыка на четырнадцать дней – по одному золотому в день. Одинокому спиру непросто выжить в агрессивной среде, поэтому…

– Стоп! – прервал я Рудика. – То есть, ты реально веришь, что нео может что-то пообещать, и через три минуты не забыть о своем обещании?

– Ррр! – раздалось из угла. Обезьян приподнял верхнюю губу, показав желтые, неровно обломанные клыки. Ишь ты, подслушал – и обиделся?

– Рррык, – наконец выговорил нео. – Рррык никогда не обманывает, когда дает свое слово!

– Вон оно как, – протянул я. – Ну, если ты дашь слово, что не будешь пытаться убить меня и спира, то я, пожалуй, тебя освобожу.

– Рррык дает слово! – гордо произнес нео.

– Ладно, уговорили, – сказал я, взмахнув «Бритвой». Три удара – и волосатый обезьян на свободе. Я на всякий случай отступил на шаг назад, готовый к любому развитию событий, но нео, похоже, был настроен мирно.

– Благодарррю, – прорычал он, расправляя плечи, отчего кунг слегка покачнулся на рессорах. Н-да, мощный Кинг-Конг, ничего не скажешь. Поздоровее многих нео, которых мне довелось видеть. Хотя до экземпляров, прокачанных в Полях Смерти, ему, конечно, далеко.

– Ладно, – сказал я. – Все свободны и счастливы, так что давайте-ка побыстрее свалим отсюда, пока другие «борги» не подтянулись.

Была у меня мыслишка угнать грузовик, но по лесам да болотам, не зная дороги в этой части Зоны, далеко не уедешь. Тут уж лучше пешком. Надежнее. Вот только с оружием проблемы. Может, всё-таки сходить к монолитному памятнику?

Но когда мы вылезли из кунга, я отбросил эту идею.

Пока я возился с пленниками, памятник изменился. Теперь вокруг него разливалось зеленоватое сияние, успевшее залить ирреальным светом почти всю поляну. Ясно. Ну его на фиг этот монолит вместе с оружием, раскиданным возле него, я туда не полезу ни за какие коврижки. Тем более, что у меня неожиданно появились помощники из иномирья. Глядишь, вместе что-то придумается. Как говорится, одна голова хорошо, а две лучше. Спир по интеллекту вполне тянул на полноценную голову. А нео – он и есть нео, существо, не вписывающееся в добрую половину человеческих поговорок.

– Туда, – махнул я рукой на юго-восток. Если удастся свалить из Зоны, то после лучше двигать прямиком в Киев. А оттуда – в Россию. Там будет видно как, на попутках через Беларусь, или пёхом через украинскую границу. Главное через кордон перебраться, а дальше – по обстоятельствам. Мне уже однажды приходилось прорываться в Зону через Ораное. Думаю, обратно знакомыми путями тоже не оплошаю.

– Туда так туда, – ухмыльнулся спир, довольный, как натуральный лемур, обожравшийся бананов. Что ж, очень скоро я его огорчу. Но для этого нужно побыстрее уйти с этой проклятой поляны.

Я оглянулся еще разок на бывший портал между мирами. Фантастическое зрелище – бесформенная черная масса, повисшая прямо в воздухе. Еще одна аномалия Зоны, правда, на этот раз полностью рукотворная. Ладно, будем считать, что задача выполнена, дыра в междумирье заткнута, значит, можно сваливать из Зоны со спокойной совестью.

Когда мы дошли до деревьев, нео протянул лапу вперед и сказал:

– Оррружие.

Я глянул туда, куда указывал обезьян. Ну да, он тыкал пальцем в тот самый посох с мечом на конце, который я оставил прислоненным к дереву перед тем, как полезть в очередное пекло.

– Ага, оно самое что ни на есть, – кивнул я. – Забирай если надо.

– Надо, – кивнул нео. И забрал посох вожака вормов. Угу, на здоровье. Главное чтоб никто из знакомых сталкеров меня в такой компании не увидел. Горилла с копьем, ушастый лемур, и, собственно, я. Если «вольный» встретит, то ладно, спишет на глюк, возникший вследствие вдумчивой обкурки. А если кто другой, так даже и не знаю, что подумает. Особенно если спир вздумает с ним поговорить. Так же без подготовки можно в натуре дураком заделаться, с катушек соскочить как не фиг делать.

Видимо, что-то такое и подумал головной отряда «боргов», спешившего на подмогу собратьям, пославшим в эфир радостное «Снайпер!», а после слишком долго не отвечавшим на позывные. Шел себе лесом – и напоролся на такую вот экзотическую троицу. И офигел с ходу, встав столбом и открыв рот. Понимаю его. И искренне сочувствую психике воина, видавшего в Зоне всякое, но такое узревшего впервые.

Впрочем, понятно было – через секунду «борг» выпадет из ступора и начнет стрелять. Что лично меня категорически не устраивало. Как говорится, нарвались. Не повезло. Но когда не везет, надо не отчаиваться, а всего лишь работать на опережение. Тогда, глядишь, и везение вернется. Удача – субстанция слабого пола, потому чисто по-женски любит шустрых, не щелкающих нижней челюстью и быстро реагирующих на изменение ситуации.

Я в нашей компании шел впереди, как наиболее хорошо знавший Зону, а также как обладатель супер-ножа, в легкую срубавшего ветки и кусты, мешающие проходу. И когда увидел я, что в глазах переднего «борга» зреет понимание ситуации, а ствол его «калаша» начинает медленно подниматься на уровень моей груди, то среагировал моментально.

Сместился вправо и вперед, одновременно отбивая ладонью автомат в сторону, после чего всадил нож в живот красно-черного раз, другой, третий, молотя в режиме «швейной машинки», рассекая кишки, диафрагму, селезенку. Чисто уличный прием, цель которого вызвать максимальный шок у противника от того, что в его плоть раз за разом вонзается холодный металл. Одним порезом, пусть даже суперэффективным, такого результата не достичь. А тут – проверено. Стои́т человек, опустил взгляд вниз, и смотрит на невиданное, как ему в брюхо раз за разом втыкается нож, как кровь брызжет во все стороны, как трещит располосовываемая одежда и свое, дорогое, нежно любимое мясо. Боли пока нет, она придет позже. Сейчас же лишь холод проникает в плоть, исчезает, и проникает снова, да будто электричество дергает в брюхе, когда клинок рассекает нервные окончания…

Но правильный ножевик никогда не оставит человека мучиться зазря, даже если этот человек только что собирался убить тебя. Поэтому после пятого или шестого удара я положил левую руку на плечо «борга», а правой широко и глубоко полоснул по горлу противника, одновременно той же левой закручивая безвольное тело против часовой стрелки. Так и рез глубже будет, и кровища из перерезанных артерий хлынет не на тебя, а в сторону.

Получилось грамотно. Провернувшись на сто восемьдесят градусов, умирающий прохрипел было что-то тем, кто шел цепочкой сзади. Но разрезанным горлом много не нахрипишь – хрип утонул в бульканье. «Борг» моментально захлебнулся и упал на идущего позади, заливая тому лицо горячей кровищей.

Был бы тот второй матерым ветераном Зоны, глядишь, среагировал бы правильно – дал очередь прямо через труп, кося тех, кто стоит за ним. Но что первый, что второй «борги» были довольно молоды, и потому идущий следом от неожиданности тоже впал в ступор. И пока он не пришел в себя и не начал палить из своего автомата наугад, что в ситуации ближнего боя небезопасно, я прыгнул вперед и размашисто резанул ему «Бритвой» по глазам. А пока «борг» соображал, с чего это он так резко перестал видеть, воткнул ему нож в левый глаз, провернул, резко выдернул – и толкнул второй труп на третьего красно-черного, также идущего следом.

Правда, на этот раз номер не прошел.

Третий «борг» среагировал правильно. Широко шагнул влево, и мертвое тело упало не на него, а на землю. Я успел заметить, как широко ухмыльнулся черно-красный, направляя автомат мне в живот… но тут прямо в эту его ухмылку вонзился посох-копье, которое я дал Рррыку.

«Борг» подавился железом и собственными выбитыми зубами, бросил автомат, схватился за древко посоха, попытался выдернуть его изо рта – и умер, не успев совершить задуманное. Хотя вряд ли у него что-то получилось бы, потому как грубо откованный стальной меч сантиметров на тридцать торчал из его затылка. Когда неровная, местами бугристая железяка так глубоко пробивает кость, достать ее обратно обычно бывает затруднительно.

Рррык и не стал париться. Подошел, нагнулся, поднял автомат убитого и довольно ощерился.

– Оррружие! Лучше копья!

– Логично, капитан очевидность, – сказал я, вглядываясь в листву.

Но нет, «борги» кончились. То есть, их было трое. Не стандартная четверка в свободном поиске артефактов и легкой наживы, а трое молодых парней в красно-черных легких бронекостюмах. «Отмычки», по следам которых идет серьезный отряд? Вполне возможно.

– Хватаем что под руку попадется, и валим, – бросил я, подхватывая с земли второй автомат. Кстати, на мертвом «борге» был надет качественный гибрид разгрузки, бронежилета и ранца, похожего на рюкзак десантника РД-54. Ну и зашибись. Надеюсь, в рюкзаке есть всё, что нужно для жизни. А то, что необходимо для смерти врага, найдется в подсумках.

Расстегнуть разгрузку и напялить ее на себя заняло секунд тридцать. Остальное – потом, на привале встроенной шнуровкой подгоню гибрид под себя. Сейчас же главное убраться отсюда подальше, ибо моя чуйка подсказывала, что я прав насчет основного отряда.

Слева послышался хруст. Я повернул голову…

Н-да. Нео держал в лапе руку убитого им борга и с аппетитом грыз кисть врага, да так, что только пальцы на зубах хрустели. Впрочем, чему я удивляюсь? Во всем мире человечина – деликатес. И не только среди диких хищников. Типа цивилизованные люди постоянно грызут друг друга в переносном смысле, а дай им волю, многие и в прямом бы жрали за милую душу. Так что ничего необычного. А уж в Зоне – так и подавно.

– Всё, валим, – сказал я, досылая патрон в патронник теперь уже своего АК.

– А ты тут командиррр, хомо? – осведомился нео, не прерывая трапезы.

– Как хочешь, – сплюнул я. – Рудик, ты где?

– Я тут, Снар, – отозвался спир, вылезая из окровавленного кустарника, в который упал первый «борг».

Круто! За пару минут шустрый Рудик успел снять с трупа закрытую пистолетную кобуру вместе с ремнем и, обмотав его вокруг себя дважды, даже умудрился застегнуть. Судя по кобуре, было в ней что-то относительно компактное, типа пистолета Макарова, так что, надеюсь, спир разберется с огнестрелом – стрелял же он из АКС74У, и ничего, справился. А еще я заметил, что из-за левого плеча Рудика на полдециметра торчит кратоновая рукоять ножа с характерным навершием. По ходу, ушастый то ли «Коброй», то ли «Гюрзой» прибарахлился. Что так, что эдак спир зачетный нож нарыл, от которого бы и я не отказался. Ну уж ладно, кто первый трофей поднял на поле боя, тому он и принадлежит.

– Рванули, – сказал я, и не оглядываясь быстрым шагом двинул на восток.

Я понимал, что отклоняюсь от намеченного маршрута, но мне надо было обойти отряд преследователей, которые вот-вот обнаружат трупы «отмычек» и непременно ринутся по нашему следу. Сзади послышался характерный треск ломаемых веток. Ага, Рррык перестал выпендриваться и пошел за тем, кто маленько побольше него пошатался по чернобыльской Зоне. Стало быть, в обезьяньей башке капля здравого смысла все-таки осталась.

Между тем густой лес довольно быстро превратился в редколесье. Далее перед нами раскинулось открытое пространство, заросшее сорняками-мутантами чуть не в рост человека высотой, над развесистыми метелками которых были видны облезлые двускатные крыши. Заброшенная деревня? Вряд ли, крыш больно мало. Скорее полуразвалившаяся ферма, которые в Зоне встречаются довольно часто.

– Туда, – сказал я, и пошел через поле, срубая «Бритвой» наиболее толстые стебли сорняков, мешающие проходу. При этом из обрубков растений брызгал не зеленый сок, а какая-то черная жижа, похожая на кровь, только темнее. Да уж, Зона воистину проклятое место, где все растения – почти что живые, теплокровные существа… А все люди – почти мертвые. Если не телом, то душой уж точно.

Подойдя поближе к группе строений, я разглядел среди густых сорняков штабеля неошкуренных, полусгнивших бревен. Ага, похоже, когда-то здесь была лесопилка. Много лет назад после чернобыльской аварии люди бросили всё и ушли. А бревна остались. И строения с проваленными крышами за ними – тоже. Идеальное место для разборок, с деревянными брустверами и кирпичными стенами, много лет назад сложенными на совесть.

По ходу, время от времени воевали тут от души. За штабелем бревен мы обнаружили три человеческих скелета, один из которых обнимал ржавый автомат с разбитой пулями ствольной коробкой. Остальное, целое оружие победители, несомненно, забрали с собой. Не, реально плохое место, если мутанты не растащили трупы на фрагменты, и те сами собой разложились под слабокислотными дождями.

– Знатно они тут повоевали, – сказал Рудик, пнув задней лапой горку ржавых гильз, которыми была усыпана вся земля по эту сторону штабеля. – Интересно было бы узнать, с кем это они тут не поладили.

– Какая разница? – пожал плечами я, вытаскивая из подсумков магазины и раскладывая их на ближайшем бревне. – Главное нам тут навеки не остаться по соседству со скелетами. Потому что скоро здесь будет жарко. Если, конечно, меня чутье не обманывает. Лучше бы обмануло, конечно.

– Не обманывает, – спир мотнул головой так, что чуть уши не хлопнули друг об друга. – За нами хомо идут. Ровно дюжина.

– Как ты их учуял? – раздул ноздри Рррык. – Тут только гнилью и тррравяной крровью воняет.

– Надо не только нюхать, но и слушать, – наставительно сказал спир. – Люди громко ходят по лесу. Особенно хорошо вооруженные люди. Их тяжелые шаги не услышит только глухой.

Нео шумно засопел, но ничего не ответил, сделав вид, что возится со своим автоматом. Причем делал он это довольно ловко. Снял крышку ствольной коробки, проверил затворную раму и возвратный механизм на предмет загрязнений, удовлетворенно хмыкнул и сноровисто собрал всё обратно. Непростая тема, кстати, с его-то лапищами. Видать, специально тренировался, причем долго и вдумчиво. Ладно, сборка-разборка АК занятие, конечно, нужное, но сейчас нам стрельба поважнее будет. Посмотрим, какой из нео снайпер…

***

Они вышли из-за деревьев не скрываясь. Двенадцать бойцов в красно-черной броне. Девятеро в средних костюмах, трое в экзоскелетах. Ну да, всё как обычно. Те, что в экзо – с пулеметами в бронированных лапищах, еще у троих в руках снаряженные выстрелами гранатометы РПГ-7. Один залп – и от нашей поленницы останутся лишь щепки. Трое вооружены СВД и «Винторезами» – стало быть, снайперы. Ну и у остальных «сто третьи» АК. В общем, оптимально упаковались «борги», отправляясь на задание.

Один из них – видимо, командир подразделения, облаченный в средний бронекостюм – дотронулся до кнопки на плече, и над полем разнесся голос, усиленный встроенной электроникой.

– Сталкеры! Предлагаю сложить оружие и сдаться! Тогда гарантирую, что вы умрете быстро и без мучений.

– Ишь ты, какое щедрое предложение, – ухмыльнулся Рудик. – А в пасть ему не плюнуть?

– Ты сначала дотянись до той пасти, – сказал я, прикидывая наши шансы на выживание.

Откровенно говоря, с шансами у нас было туго. То есть, не было их, тех шансов. Против двенадцати рыл в броне, вооруженных до зубов, наши два «калаша» – так, тьфу и растереть. Рудика с его пистолетом я в расчет не брал. Спир, конечно, хороший товарищ, и повоевать может при благоприятных для него обстоятельствах. Но в такой вот безвыходной ситуации, боюсь, толку от него будет немного. Ладно. Когда-то ж помирать все равно надо. Хрен с ней, с жизнью за кордоном, о которой я помню довольно смутно. Обойдусь без нее как-нибудь.

– Рудик, Рррык, валите-ка отсюда по быстрому, – бросил я сквозь зубы. – А я их отвлеку ненадолго.

И, поднявшись во весь рост из-за бруствера, дал подряд три выстрела из автомата, целясь в одну-единственную точку – в самый центр шлема командира «боргов»…

Средний бронекостюм пуля-«семерка» пробивает крайне неохотно. В упор еще да, прошьет, если войдет не в мощную грудную бронепластину, а, скажем, в шею или суставное сочленение. А вот с расстояния в пятьдесят метров начинаются проблемы. Правда, если в толстое многослойное стекло, защищающее лицо, три пули подряд ударят в одну точку, то да, третья, скорее всего, расковыряет прозрачную броню и достигнет цели. А может и нет…

Признаться, я не особо рассчитывал на успех. Думал отвлечь их главного, перекрыть обзор, пустив по стеклу шлема сетку трещин, пока Рудик со своим телохранителем умчатся подальше – они смогут, я видел, как носятся нео и спиры, человеку за ними точно не угнаться.

Но получилось лучше, чем я ожидал. Все три пули действительно вошли в одну точку – или близко к тому – и последняя из них все же пробила бронестекло.

Командир «боргов» дернул головой, попытался схватиться за лицо – и раскрошенное стекло под давлением ладоней провалилось внутрь шлема, откуда наружу выплеснулась густая кровавая масса. Понятное дело. Встретив серьезное препятствие, любая пуля начинает деформироваться и кувыркаться. Страшно подумать, что может сделать такая нестабильная в полете «семерка» с человеческой головой.

Впрочем, эта небольшая удача была лишь моим предсмертным аккордом. Пока я раз за разом жал на спусковой крючок, гранатометчик, стоявший слева от командира, уже поднимал свой РПГ – как и двое других, немногим позже сообразивших что происходит.

Я уже успел довольно живенько представить, что будет со мной, когда три ракеты ударят в поленницу, но тут первый гранатометчик… споткнулся. На ровном месте. Внезапно его РПГ-7 ни с того ни с сего клюнул вниз, и немедленно на том месте, где стояли «борги», вспыхнуло море всепожирающего огня.

По ходу, РПГ нетвердо стоящего на ногах гранатометчика был заряжен термобарическим выстрелом, при попадании в цель которого происходит распыление горючего вещества в виде аэрозоля с последующим подрывом полученного газового облака.

Эффект был поразительным. Яркая вспышка, дым, крики… Потом рвануло еще что-то – то ли выстрел в соседнем гранатомете сдетонировал, то ли в ручную гранату осколок попал. Жесть в общем.

– Неплохо, а? – ухмыльнулся Рудик, выглядывая из-за верхнего полена.

– Твоя работа? – поинтересовался я.

– А то ж! – не без самодовольства ответил спир.

Ну да. У этих зверьков с человечьим интеллектом присутствует способность наносить слабые ментальные удары, от которых враг может дернуться или споткнуться. Казалось бы, какой толк от такого хилого таланта? Оказалось, что толк есть. Любая, даже самая незначительная способность становится весомой, нужной, даже необходимой, если суметь применить ее удачно и вовремя.

Однако неудачный для «боргов» и крайне удачный для нас выстрел из РПГ победой не стал.