– …и я, Снар, говорю вам – нет ничего плохого в том, чтобы сильный и могучий народ новых людей стал еще сильнее, вкусив плоть Дрога, великого вождя племени Иггов! Ибо каждому известно, что сила тела и разума имеет свойство переходить к тому, кто вкушает плоть ее носителя!

У многих нео от таких заворотов челюсти вниз поехали, и я понял, что несколько переборщил с витиеватостью речи. Один волосатый недоросль даже вслух поинтересовался:

– А плоть – это что?

– Мясо, дурак, – зашипел на него Урт, отвесив подзатыльник.

– Мясо? – удивился недоросль. – Это он про то, чтобы Дрога съесть? Так нельзя же, закон племени…

Второй подзатыльник оказался увесистее, недоросля снесло с ног, и он смачно шлепнулся мордой в грязь.

– Если бог говорит можно – значит, можно! – наставительно произнес Урт.

– Ты совсем сдурел, бесхвостый?! – заорала какая-то самка, не иначе наложница Дрога, но ей быстро заткнули пасть. Когда бог говорит дело, ему не прекословят.

Не прошло и получаса, как ободранный и освежеванный Дрог с пастью, набитой крыш-травой, висел над костром. Все время, пока нео потрошили вождя, я прикидывал, как бы свалить, но пока не получалось: Урт, которому я отстрелил хвост, ходил за мной по пятам, заглядывая в глаза и умильно скалясь. Ну да, понятно. Любому божеству нужны доверенные лица, и эта хитрая волосатая морда явно метила на эту должность, при этом не давая мне аккуратно сдернуть отсюда подобру-поздорову.

Пока я предавался размышлениям, над стоянкой поплыл довольно аппетитный запах шашлыка. Некоторые нео уже приплясывали от нетерпения, однако повар с рукой, замотанной в какие-то фиолетовые листья, зло шипел на всех, кто пытался приблизиться к костру, и для усиления эффекта даже пару раз махнул своим ножом, больше похожим на саблю.

Но наконец священнодействие было окончено.

Повар широким взмахом откромсал от туши бывшего вождя неслабый шмат – и протянул мне.

Вот этого я точно не ожидал… Я, конечно, пожрать всегда за, но тут почти брата по разуму откушать предлагают…

– Ешь, хозяин, – льстиво скалясь, проговорил Урт. – Ты убил врага, тебе первому и есть его мясо! Закон такой.

Блин, ну и логика! Но, с другой стороны, у обезьянов это правило в статусе закона. И если я его нарушу, стало быть, с высокой вероятностью стану их врагом. То есть превращусь в добавку к сытному обеду…

На вкус Дрог оказался так себе. Да еще и жестковат, что не удивительно, ибо вождь племени нео при жизни был горой упругих мышц. Впрочем, обезьянов это особо не смущало – трескали вожака за милую душу, повар только успевал мясо с туши срезать, при этом себя не забывая – то и дело закидывал в пасть куски поподжаристее, гурман хренов.

В общем, Дрога нео заточили довольно быстро – и разбрелись отдыхать, поглаживая округлившиеся животы и вытирая сытые слюни с осоловевших морд.

– Хорошо, – сказал Урт, укладываясь на землю. Сорвал травинку, сунул в пасть, задумчиво начал жевать. И выдал: – Жизнь простая вещь. Сегодня ты вождь, завтра – еда, а послезавтра – дерьмо.

Я с удивлением посмотрел на нео. Ишь ты, какую мысль выдал философ бесхвостый!

– Все рано или поздно превращается в дерьмо, – продолжил Урт. – Сегодня ты крут, а завтра все обходят стороной то, чем ты стал, чтобы случайно не вляпаться.

– Ты мысли свои записывай, Конфуций, – хмыкнул я.

– Я не умею, – вздохнул нео. – А кто такой Кон… гфу…

– Забей, – сказал я. – Мудрец один. Короче, Урт, мне в Кремль надо.

– Не дойдешь, – зевнул обезьян, которого явно клонило в сон после сытного завтрака. – Новые люди объединились, скоро будет большой штурм красных стен. Рядом с Кремлем везде наши. Поймают и съедят любого хомо, даже если он бог.

Вот так новость… Было уже нечто похожее в первое мое посещение этой вселенной. Помнится, если б Данила с друзьями тогда в Кремль оружие не подвез и танк не подогнал, крепость вполне могла бы пасть под натиском вражьей силы.

– Или Мра поймает и убьет, – добавил нео, слегка поежившись. И, заметив мой недоуменный взгляд, пояснил: – Демон местный. Очень сильный и злой. Ошивается вокруг красных стен и убивает хомо, которые из-за них вылезают. Очень не любит хомо, да. Нас, новых людей, не трогает. А ваших прям на части рвет.

Час от часу не легче. По ходу, в этих местах какой-то жуткий мутант завелся, которого даже нео побаиваются.

– Но ты мне сильно помог… кхе-кхе… то есть племени Иггов, – продолжал Урт. – Дрог был плохой вождь. Урт будет лучше. Потому Урт поможет богу Снару попасть за красные стены. Долги надо платить, это тоже закон. Но перед этим Снар поможет Урту.

– Как? – поинтересовался я.

– Объявит Урта вождем, – осклабился нео. – Обычно племя выбирает вождя. Но если бог скажет, что Урт – вождь, никто ничего не вякнет.

Мне было совершенно пофиг, кто станет вождем в обезьяньем племени, потому я махнул Урту рукой – поднимайся, мол, хорош валяться. И когда нео подчинился, заорал:

– Слушай меня, народ Иггов! Сегодня я объявляю вождем Урта, достойнейшего из достойных! И да правит он вами мудро и справедливо, и да ниспошлет вам небо благодать под его покровительством!

Честно говоря, было забавно видеть, как реагировали «новые люди» на витиеватые речи – подвисали, глядя на меня офигевшими глазами. Но это нормально. Все лучше, чем когда они пытаются тебя сожрать.

– Это бесхвостый теперь вождь, что ли? – попытался заржать какой-то подросток, пребывающий в том самом возрасте, когда отрицание всего и спор со всем миром есть признак крутости: когда выпендриться больше нечем, остается лишь, подобно знаменитой Моське, пытаться облаять слона или еще лучше – обдать жидким поносом. Однако после того как я задумчиво достал из-за пазухи «кровь затона», юный нео попятился назад:

– Да я это… того… пошутил…

– Еще шутники есть? – поинтересовался я, обводя взглядом нео.

Таковых не нашлось. Я кивнул:

– Итак, славься в веках, великий вождь Урт, и да будет правление твое мудрым и справедливым!

Да уж, не зря книги пишу, языком молоть научился как по писаному, вон, бедные нео все никак в себя не придут от моих речей. Стало быть, самое время свалить до того, пока они отвиснут, осознают произошедшее, и начнут выяснять, с какого, собственно, хрена им вождя назначили свыше.

– Пора валить, пока они не осознали преимуществ монархии, – тихо сказал я.

– Че? – повернул ко мне голову Урт, в бессмысленных глазах которого читалась тщетная попытка понять, что же это я такое прогнал и сейчас, и до этого.

– Ты обещал проводить меня в Кремль.

– Ага, – сказал Урт. Вытер слюни, повернулся и пошел, покачиваясь, словно зомби. Я – за ним. Вот уж не думал, что высокопарный стиль действует на нео, как дудочка заклинателя змей на кобру. У них, по ходу, от этого процессор в башке перегревается, отчего клинит их неслабо. Урт, например, только минут через пять отошел. И выдохнул:

– Ну, ты мастер говорить, хомо! И правда – бог!

Я спорить не стал. Кто ж будет возражать, если его считают богом? Правильно, никто.

А Урт, кстати, слово держал. Вел через руины как по компасу, обходя опасные места. Один раз я заметил небольшое красное Поле Смерти, спрятавшееся в развалинах кирпичного дома и явно поджидающее добычу. Также не понравилось мне марево над ржавым канализационным люком, похожее на чернобыльскую «жару». Ну а что? Если мутанты через не закрывающийся портал между Зонами шляются туда-сюда, то почему бы и аномалиям через него не перебраться?

Но наиболее осторожно мы обходили патрули нео, которые попадались на пути довольно часто. Урт объяснил: заметят – фиг он меня отмажет, сожрут прежде, чем выяснят, что я бог. Не любят людей нео после того, как при штурме кремлевских стен столько их погибло. Раньше недолюбливали, а теперь особенно ненавидят. И к новому штурму готовятся основательно.

Это, кстати, было заметно.

На сей раз обезьяны подтянули к делу взятых в плен шайнов, искусных во всякого рода смертоносных фейерверках. Я успел краем глаза увидеть, как десяток узкоглазых воинов в побитых доспехах ставили на колеса нечто вроде мортиры, переводили орудие из походной сборки в боевую. Неприятная перспектива для кремлевских: достаточно одну стену такими орудиями пробить с безопасного расстояния – и немедленно толпы нео хлынут в пролом, уничтожая на своем пути все живое.

Но еще больше не понравился мне нео… в экзоскелете, который присматривал за шайнами, держа в бронированных лапах самый настоящий пулемет!

– Супернео, – завистливо прошептал Урт. – У наш клан таких нет. Дорогая шкура больно, и огненный палка тоже.

– То есть это все можно купить? – удивился я.

– У маркитант все можно купить, – вздохнул новый вождь Иггов. – Было бы золото. Или амрты.

– Арты? – не поверил я своим ушам. – Артефакты?

– Трудный слово, – сказал Урт. – Но да, они. Не такой сильный, как у тебя, но тоже не слабый. Их где-то за кромкой ходоки берут, Урт не знать где.

Ишь ты! Похоже, кое-кто наладил выгодный бизнес в Чернобыльской Зоне – переправлять артефакты не за кордон, а в соседнюю вселенную, где они вполне могут цениться покруче, чем на Большой земле моего мира.

Над развалинами замаячили башни Кремля. Закопченные от пожаров, с отметинами от метательных машин, похожими на шрамы. Над одной из них я разглядел слабо колышущийся на ветру трехцветный флаг. Ясно. Значит, пока еще Кремль в руках людей.

Пока еще…

По всему было видно, что орды нео очень серьезно готовятся к новому штурму – не спеша, основательно. И как знать, не станет ли он последним для жителей крепости, уже смертельно уставших от вечной осады мутантов…

– Ну, я пойти назад, – сказал Урт. – Дальше сам.

– Благодарю, – кивнул я.

– Благо не дари никому, – наставительно сказал нео. – Самому пригодится.

И ушел.

Признаться, я думал, что бесхвостый заведет меня в какую-нибудь ловушку. Ан нет, слово сдержал. Надо же, не ожидал. Порядочность в наше время встречается так же часто, как уникальный артефакт в Зоне – нашел, стоишь, смотришь на него, ожидаешь какого-нибудь подвоха. И весьма удивляешься, если его не случается, ибо жизненный опыт подсказывает, что очень часто порядочность – это лишь красивая ширма, за которой скрывается смертельно опасная аномалия.

Я посидел с полчаса в развалинах, изучая красные стены. Ну, в целом понятно. Патрули по ним ходят туда-сюда. Меж уцелевшими зубцами видны мощные луки снаряженных стрелометов, а также черные дула чугунных пушек.

Особенно над воротами в этом плане хорошо. Вон, метрах в трехстах от них особо ретивый нео валяется, насаженный на толстую стрелу, как на шампур. Нормально так наловчились кремлевские арбалетчики болты метать, что мне сейчас совсем не на руку. Небось, стреляют по любому движущемуся объекту, если это не свой ударный дружинный отряд, собирающий хабар в окрестностях Кремля.

Помнится, Данила рассказывал, что основной интерес кремлевских в подобных рейдах – это металл, которого в крепости катастрофически не хватало. И если удавалось вырваться, нарезать-наломать ржавой арматуры в развалинах и вернуться, это было большой удачей. А уж ржавого робота-био разобрать на части и привезти – это вообще за счастье.

Но сейчас, конечно, такое вряд ли прокатит – больно уж плотно орды нео обложили крепость. Причем работают на удивление осмысленно, совсем как люди, искушенные в военном деле. Мортиры, захваченные у шайнов, устанавливают, вон, неподалеку от места, где я укрылся, самый натуральный требюше собирают под руководством какой-то твари, которую мне в сгущающихся сумерках никак рассмотреть не получалось…

И тут не столько рассмотрел, сколько догадался, кто это там шарится эдакой полуразмытой тенью…

Ну конечно.

«Мусорщик»!

Тварь из мира Зоны, соплеменники которой используют зараженные земли в качестве свалки для отходов своего высокотехнологичного мира. И тут, по ходу, решили еще одну замутить.

Ну а почему бы и нет? Если нео захватят Кремль, то наверняка приложат все усилия, чтобы снести крепость до основания, дабы даже памяти о ней не осталось. Что «мусорщикам» очень на руку. Территория Кремля огромна, как раз подходящая площадь для того, чтобы превратить ее в гигантскую свалку. И как только подготовка к штурму будет закончена, пожалуй, можно будет сказать, что дни крепости сочтены. Дальнобойные осадные машины рано или поздно пробьют бреши в красных стенах – ну и все, этот день для жителей Кремля станет последним…

Видимо, защитники крепости это тоже понимали. Неожиданно ворота Кремля распахнулись, и из них вылетел отряд всадников на фенакодусах – лошадях, откатившихся назад по линии эволюции и превратившихся в зубастых чудовищ. Впечатляющее зрелище, кстати, так как на фенакодусах сидели дружинники Кремля, здоровенные бойцы в средневековых русских доспехах, со щитами, в остроконечных шлемах, вооруженные копьями, мечами… и автоматами Калашникова, что смотрелось хоть и странно, но впечатляюще.

Правда, автоматчиков было мало, человек пять. Зато их участие в вылазке оказалось решающим: они на полном скаку начали стрелять, и нео, не ожидавшие столь впечатляющей атаки, бросились в разные стороны, оставив без защиты практически собранный требюше и пару мортир, к которым только что подвезли ядра и плотные мешки – похоже, с порохом.

Думаю, дружинники этого и ждали.

Отряд беспрепятственно подлетел к осадной машине, половина бойцов ловко соскочили с фенакодусов и принялись обкладывать этими мешками требюше, пока остальные следили за нео, державшихся на почтительном расстоянии.

Однако дружинников было мало, человек двадцать. А нео на данном участке – раз в десять больше. Плюс «мусорщик», тоже сперва давший деру, пришел в себя и достал из недр своего туманного бронекостюма очень знакомую мне штуковину с раструбом на конце.

Не знаю, сталкивались ли кремлевские с этим медленным, но крайне эффективным оружием. Я – сталкивался и прекрасно знал, на что способен излучатель, превращающий любую материю в серую пыль. Вон уже едва заметная тень от раструба побежала по земле, потянулась к дружинникам. Еще пара секунд, и половина кремлевского отряда будет уничтожена. А остальных додавят нео, навалившись кучей, – кремлевские богатыри, прокачанные D-геном, конечно, совершенные машины для убийства, но против толпы нео им не выстоять…

И тогда я начал стрелять.

Прицельно.

Одиночными.

В башку «мусорщика», посылая пулю за пулей в одну и ту же точку. Лишь так можно пробить их защиту, если только под рукой нет противотанкового гранатомета с кумулятивным выстрелом. У меня – не было, и поэтому я стрелял, высадив в тыкву пришельца из иномирья треть магазина…

И это сработало!

Тень от излучателя не добежала до крайнего дружинника пары метров, когда «мусорщик» дернулся – и упал, все же поймав в череп свинцовый подарок.

Автомат «Вал» стреляет тихо – так, не звук выстрела, а громкий шелест, словно ветер по разбитому асфальту круто ворох желтых листьев завернул. Никто ничего и не понял: стоял «мусорщик» – и лег, выронив свой излучатель. Может, подустал маленько, решил отдохнуть, бывает. А что слизь из башки брызнула, так этого никто и не заметил, все другим были заняты. Дружинники мешки ворочали, нео себя накручивали – и страшно кидаться на здоровенных хомо, облитых броней, словно сверкающей чешуей, и в то же время надо бы, наверно…

То, что надо, им, кстати, огромный обезьян пояснил, прибежав откуда-то с другого участка. Заорал так, будто ему под хвост зажженный факел сунули:

– Вперрред, тваррри!!! Ррруби хомо!!!

И паре-тройке нерешительных тут же накидал ножищами и здоровенными лапами существенных пинков с подзатыльниками.

Нео будто очнулись, услышав рев вожака и истошный визг тех, кто получил под зад и по шее вдохновляющие стимулы к атаке. Ринулись толпой, мешая друг другу, сбивая с ног медлительных и пробегая по их корчащимся тушам…

Но дружинники почти закончили работу. Главный дал команду, все вскочили в седла… вот только тот самый здоровенный нео, почуяв, к чему дело движется, выхватил откуда-то из вороха грязной шерсти гранату, выдернул зубищами кольцо и метнул в кремлевских, готовящихся рвануть обратно к воротам. Один что-то похожее на динамитную шашку поджечь успел, небось, хотел назад швырнуть, когда отряд отъедет на безопасное расстояние…

Не успел.

Граната рванула под лапами фенакодусов. Не столько навредила, сколько напугала первобытных лошадей, которых убить не так-то просто.

Твари рванули кто куда, и та, на которой сидел дружинник с горящей шашкой, обезумев, скакнула прямо к требюше, при этом мощно поддав крупом и сбросив с себя всадника… прямо на мешки.

Рвануло знатно. Сначала шашка, и сразу следом – сдетонировавший порох. Хорошо, что я рот успел открыть и, бросив «Вал», уши заткнуть, а то б барабанные перепонки точно вынесло.

Пороха до фига было, так что хватило всем. И требюше, который разнесло в щепки. И нео, подбежавшим слишком близко, которых взрывной волной разнесло кого куда.

И дружинникам…

От отряда хорошо если треть осталась – тех, кого обезумевшие фенакодусы унесли подальше. Сейчас выжившие дружинники совершенно правильно действовали: лупили своих зубастых коней пудовыми кулаками меж ушей, пытаясь болью и сотрясом мозгов привести в чувство. И те, кому это удалось, неслись сейчас к воротам.

Тоже верно.

Погибшим уже не помочь, раненым тоже – их через несколько секунд разорвет толпа нео. А героическая гибель Кремлю воинов не прибавит. Задание выполнено, опасная осадная машина уничтожена, а вместе с ней и две мортиры, кстати. Так что диверсионная группа имеет полное право отступить на свои позиции, не подвергая риску бессмысленного уничтожения остатки личного состава.

Да и раненых видно не было. Куски подрагивающего мяса валялись тут и там, некоторые прямо рядом с развалинами, где я прятался. А что там дальше, где требюше стоял, – не понять. Большое облако черного дыма накрыло место взрыва, и фиг там разберешь, что происходит. Только слышен чей-то истошный, жуткий крик, срывающийся на визг, – видать, какому-то нео лапу оторвало или брюхо располосовало, вот он и орет, как любое смертельно раненное существо, не желающее тяжело и больно уходить в Край вечной войны…