Сколько мимо их прошло —
                 Этих лет и этих женщин!
 
 
                 Только всех я отменил
                 Из-за справедливой мести —
                 Не жил я на этом месте!
                 Да и вообще не жил!
 

 
                 Как мучит нас ненужная природа
                 От дел высоких гонит нас в кровать
                 К делам, которые должны занятьем быть
                 Спецьяльно выделенного народа
 
 
                 Вот в Византии евнух – муж и полководец
                 И чистой государственности свет
                 Он прав, не прав – ему позора нет
                 И в чистом сне ему домеку нет
                 Что мучится какой-то детородец
 

 
                 Свет зажигается – страшный налет
                 На мирное население
                 Кто налетает? и кто это бьет?
                 Вечером в воскресение?
 
 
                 Я налетаю и я это бью
                 Скопище тараканов
                 Громко победные песни пою
                 Воду пускаю из крана
 
 
                 Милые, бедные, я же не зверь!
                 Не мериканц во Вьетнаме!
                 Да что поделаешь – это, увы
                 В нас, и вне нас, и над нами
 

 
                 Что значит атлет? Что являет он в мир? —
                 Безумье бумаги промасленной!
                 А в древности грек с наготою осмысленной
                 Носил свое тело как носят мундир
                 Лишь ты ему равен, мой милицанер
                 Вы равно осмысленны и узнаваемы
                 И как не оденешь его, например —
                 Тебя не разденешь, хоть и раздеваемый
 

 
                 Вот скульптор лепит козла
                 Сам про себя твердя:
                 Я им покажу, блядям
                 Как надо лепить козла
                 Кому он покажет и что
                 Посредством лепного козла
                 Ведь он за гранью добра и зла
                 Тем более глиняный что
 
 
                 Нет, мой скульптор, заместо козла
                 Слепи что-нибудь такое
                 Чтоб каждый пришедший: Да – сказал
                 Он нам воистину показал
                 Небесное-неземное
 

 
                 После обычного с работы прихода
                 По комнатам ходит он взад-вперед
                 И громко пукает из заднего прохода
                 А спереди песню поет
 
 
                 На самом же деле он крупный начальник
                 И может быть даже вооружен
                 И может быть даже женщина он
                 Но это маловероятно
 
 
                 И все это за домашними стенами
                 Для других он как будто и не был
                 И все это строго между нами
                 И между землей и небом
 

 
                 Вот и окончилась в Москве Олимпиада
                 В стечении количества народа
                 В звучании прощального парада
                 На главном стадионе средь Москвы
                 Там были иностранцы, но и мы
                 И я там был средь этого Содома
                 И понял, что досель не понимал:
                 Я здесь в гостях, они же здесь все дома
                 И мой резон невыразимо мал
                 Пускай, что через час все разойдутся
                 Пускай, что далеко не все спасутся
                 Да ведь не я ж здесь всех пересчитал
                 И я в слезах по-детски зарыдал —
                 Здесь праздник был, а я был чужд и мал
 

 
                 И самый маломальский Гете
                 Попав в наш сумрачный предел
                 Не смог, когда б и захотел
                 Осмыслить свысока все это
                 Посредством бесполезных слов
                 Он выглядел бы как насмешник
                 Или как чей-нибудь приспешник
                 Да потому что нету слов
 

 
                 Вот таракан с распахнутым крылом
                 По стенке бегает игриво
                 На что тебе крыло, мой милый? —
                 Да чтобы Богу угодить
                 Он любит, говорят, крылатых
                 К тому ж оно не тяжело —
                 Вот истинный ответ: коль нам не тяжело
                 Так почему ж другим не угодить
 

 
                 Итак, поэт, о мещанине
                 Давно пора поговорить
                 Как нам вредит он, как не любит
                 Он нас, хоть должен нас любить
 
 
                 Мы отомстим ему примерно —
                 Вот он с объятьем к нам летит
                 Ему ответим мы, примерно:
                 Уйди, проклятый! Ненавижу!
 

 
                 Я жил во времена национальных
                 Героев и им не было числа
                 Одни несли печать Добра и Зла
                 Другие тонус эмоциональный
                 Поддерживали в нас по мере сил
                 Народ любил их, а иных бранил
                 И через то герой героем был
                 А я завидовал им эмоционально
                 Поскольку я люблю национальных
                 Героев
 

 
                 Напомните мне, как это у Моцарта
                 Тара-та-та-та или тара-там-там-там
                 Или, скажем, у Македонского там:
                 Пам-пам-пам-пам па-пам коня за полцарства
 
 
                 Да ведь и у нас все по-прежнему так
                 Не выразить словом ни новым, ни старым
                 Тара-та-та-та-та
                                                  тара-та-та-там
                 Пам-пам-пам-пам-па-пам
                                                  тарьям-трьям-трьям-тьярам!
 

 
                 Солнце светит ярко-ярко
                 Среди поля жарко-жарко
                 Нестерпимо-невозможно
                 Что и помереть возможно
                 Ах, без цели понапрасну
                 Помереть в такой прекрасный
                 День!
 

 
                 Проходил я здесь рыдая
                 Как по острому ножу
                 А теперь вот прохожу
                 Разве чуточку страдая
 
 
                 Разве только лишь о том
                 Что вот жизнь проходит мимо
                 Было разно, было мило
                 Будет что-нибудь потом
 

 
                 Как страсти мучают людей
                 С ножами бегают в припадке
                 Неописуемых страстей
                 Детей пугая в их кроватке
                 Средь ночи, в свете полуденном
                 Пугая жен неразведенных
                 Соседей всевозможных вер
                 И только ты, Милицанер
                 Не отвергая, не любя
                 Свидетелем момента мори
                 И стражем данных территорий
                 Приходишь сам не от себя
 
 
                 Когда бы не было тебя
                 Я сам бы выдумал тебя
                 Но призраком в кипящем море
 

 
                 Девица ты красная
                 С револьвером в кожанке
                 Почто девицу белую
                 Белую пригожую
                 По имени Ксения
                 По фамилии Романова
                 Уложила окровавленну
                 Вплоть до Воскресения —
                 – А чтоб не была белая
                 А была красная
                 Красное – оно всегда прекрасное
                 Даже бездыханное.
 

 
                 А что дитя? – он тоже человек
                 Он подлежит и пуле и закону
                 А что такого? – он ведь человек
                 А значит родственник и пуле и закону
 
 
                 Они имеют право на него
                 Тем более когда он пионером
                 Бежит вперед и служит всем примером
                 Чего примером? – этого… того
 

 
                 Что-то исчезли продукты
                 Только без них по зиме
                 Кровь уж совсем леденеет
                 Клонится тело к земле
 
 
                 Я понимаю, что сложно
                 Сеять продукты, растить
                 Да многого нам и не нужно:
                 Может климат видоизменить
 

ВЫСОКАЯ ЛЮБОВЬ

 
                 Когда в Кустанае проездом я был
                 Молодую казашку я там полюбил
 
 
                 И ничего для нее мне было не жалко —
                 Стройна и пленительна как парижанка
 
 
                 Тогда я Орлову в сердцах говорил
                 (Со мною Орлов там по случаю был):
 
 
                 Смотри же, Орлов, как справедлива природа —
                 Рождает красоту средь любого народа
 
 
                 Вот так бы и жить уподобясь листку
                 А мы все срываемся, а мы все – в Москву
 

 
                 Текла старинная Ока
                 Со всем что есть в округе новым
                 И мы с товарищем Орловым
                 Следили неиздалека
 
 
                 Сидели мы на берегу
                 Средь лодок въехавших в крапиву
                 Сидели, попивали пиво
                 А дальше вспомнить не могу
 

 
                 Счастье, счастье, где ты? где ты?
                 И в какой ты стороне?
                 Из-под мышки вдруг оно
                 Отвечает: вот я! вот я!
 
 
                 Ах ты, милое мое!
                 Детка ненаглядная!
                 Дай тебя я пожалею
                 Ты сиди уж, не высовывайся
 

 
                 Тучи шустро набежали
                 И испортили весь праздник
                 Эти тучи – паразиты
                 Этот праздник – безобразник
                 Этот праздник – черт-те что
                 Падла – если разобраться
                 Эта жизнь – сплошное блядство
                 Праздник тоже! – твою мать!
 

 
                 Мой брат таракан и сестра моя муха
                 Родные, что шепчете вы мне на ухо?
 
 
                 Ага, понимаю, что я, мол, подлец
                 Что я вас давлю, а наш общий Отец
 
 
                 На небе бинокль к глазам свой подносит
                 И все замечает и в книгу заносит
 
 
                 Так нет, не надейтесь, – когда б заносил
                 Что каждый его от рожденья просил
 
 
                 То жизнь на земле уж давно б прогорела
                 Он в книгу заносит что нужно для дела
 

 
                 Лишь только выйду – портится погода
                 А в комнате сижу – прекрасная стоит
                 Наверно, что-то ставит мне на вид
                 Против меня живущая природа
 
 
                 Наверно, потому что я прямой и честный
                 Сторонник государственных идей
                 Которые уводят у нее людей
                 В возвышенный мир рыцарский, но тесный
 

 
                 Так они сидели
                 На той ветке самой
                 Один Ленин – Ленин
                 Другой Ленин – Сталин
                 Тихую беседу
                 Ото всех вели
                 Крыльями повоевали
                 На краю земли
                 Той земли Восточной
                 В Западном краю
                 Мира посередке
                 Ветки на краю