Дмитрий Патлусов

Юрист в дурацком колпаке.

Сорок рассказов о моих выборах.

Юрист в дурацком колпаке это я. Прихожу на компанию смешным, пусть оппоненты обманутся, но работаю серьезно, с творческим огоньком.

В сорока своих рассказах о выборах для меня была важна правда, я не соврал ни единым словом. В и этом сила моего нетленного произведения. Ну, немножечко превознес себя, великолепного. А в нашей работе без рекламы не обойтись.

1. Зашел в ТИК.

Летом 2003 года мы с моим коллегой и другом Олегом поехали на выборы мэра города Твери. Уже на привокзальной площади увидели большой баннер нашего кандидата – генерала и хорошего человека. Предыдущий мэр неожиданно умер, в городе была политическая чехарда, и наш кандидат считался основным претендентом.

Сначала мы познакомились с заказчиком, с сотрудниками штаба, обсудили ситуацию и потом заселились в гостиницу. Там мы конечно немножко употребили за удачу нашего предприятия, и наутро я очнулся небритый и сильно помятый. А так как я предпочитаю начинать работу на новой территории незаметно, с обязательной предварительной разведкой, то я решил в таком виде и сходить в Тверской городской избирком.

Изучив план города по карте, я как авиационный штурман-недоучка смело пошел в город и конечно заблудился. После долгих плутаний по жаркой Твери, я подошел к избиркому потный, небритый, в не глаженой рубахе и с большим выбросом амбрэ от вчерашнего.

Переступив порог, я принял тихий, простецкий и даже придурковатый вид, но в большой комнате избиркома много людей за столами вдруг как то замолчали и уставились подозрительно на меня. Я поздоровался, спросил Председателя. Мне указали на его стол, я подсел и начался диалог.

Председатель был умный мужик, мы потом были в хороших отношениях, и он мне частенько припоминал этот заход.

В общем, я, заикаясь и как бы проваливаясь сознанием в себя пролепетал, что я ехал на поезде, увидел в окно плакат кандидата…

– …и что дальше?… – как бы ободряюще поддерживал диалог Председатель, а сам повернулся взглядом к Секретарю – мощной боевой женщине, и начал ей подмигивать, наверно, типа не все дурачки с весной закончились.

– …и я решил выйти в Твери, прийти к вам в комиссию и стать членом комиссии с совещательным голосом от этого генерала, мне бы его телефон, я схожу к нему в штаб, попрошусь – закончил я свою речь.

Всем вдруг стало как то легко и весело. Ведь зашел не какой-то строгий юрист в галстухе, а так, дурачек, и все продолжили свои дела без опасений. Я еще минут 15 сидел, рассказывал, что в выборах я человек не чужой. При этом я предательски икал, облизывал сухие губы, и это была даже не роль, мне действительно было плоховато после вчерашнего и хотелось пивка. Я изучал обстановку, смотрел, кто чем занимается. Вскоре я всем надоел, мне дали номер телефона общественной приемной и распрощались.

А наутро. А наутро я гладко выбритый, чистенький, в костюме и при галстухе заявился в избирком с подписанным заявлением от кандидата о назначении меня членом Тверского избиркома с правом совещательного голоса.

Сказать, что это был для всех шок, это мало. Председатель даже как то захлебнулся воздухом, помолчал, откинувшись на спинку стула, а потом задал риторический вопрос – У НАС ЧТО, КАЖДОГО БОМЖА С ВОКЗАЛА НАЗНАЧАЮТ В ИЗБИРКОМ!!??.

Но особенно сильно фырчал какой-то местный общественник, отиравшийся в избиркоме – он сам мечтал занят этот стул.

Потом позвонили в штаб, там подтвердили мой статус, и далее, находясь в молчаливом онемении, Секретарь приняла мои документы, и когда я уходил, все смотрели мне вслед с еще большим недоумением и подозрением. Кампания началась.

2. Мой хороший день.

10 декабря 2002 года я проснулся утром в хорошем настроении. Мы с моим хорошим коллегой и другом Олегом и другими товарищами находились в Закаменске, это южное подбрюшье оз.Байкал, недалеко от Монгольской границы по вопросу проведения референдума о строительстве нефтепровода в Китай от одной известной тогда нефтяной компании.

Сегодня предстояла дальняя поездка в одну деревню для общего знакомства и налаживания контакта. Мороз стоял градусов 30, но сухой и приятный.

Собрались, поехали. Наш водитель крепкий боевой дед повел машину по льду реки Джида, сказал, что так ровнее и быстрее. Но… говорит – иногда бывают такие промоины, что хоп! Нет машины! Нужно быть готовым к быстрому покиданию авто.

Мы занервничали, я вдруг обнаружил, что моя дверь сзади за водителем просто заварена. Но обошлось.

Далее на трассе мы останавливались пару раз побурханить. В Бурятии такой обычай, едешь далеко, ублажи духов. Вдоль дорог построены такие беседки, где разложены спички и папиросы. Нужно посидеть, покурить и выпить беленькой по чуть-чуть, чтоб духи стали добрее и в дороге ничего не случилось.

В общем, побурханили немножко, мы меру знаем, и перед обедом приехали в деревню. Встретились в сельсовете с Председателем, хороший думающий мужик, мы рассказали о социальной и экономической пользе появления рядом промышленных объектов. Потом Председатель показал нам деревню, зашли в детский садик, очень аккуратный и чистый. Чувствовалось трепетное ухаживание за детьми. Нас там, на кухне даже покормили.

И вот мы собрались в обратный путь, Председатель тоже сел с нами в наш УАЗик, проводить до околицы. И надо сказать, что всю встречу Председатель был как-то по деловитому собран, но печален и скучен. Мы это относили к его настороженности к чужакам. Когда машина тронулась, прозвучало нежное дзинь-дзинь, это сзади бутылки с беленькой в ящике звонко мяукнули.

Председатель вдруг очнулся, повернулся с переднего места:

– Что это?

Мы говорим, мол, водочка в ящике звенчит, привезли, мол, для поклона, да постеснялись предложить.

Председатель аж испуганно просиял:

– Вы что, нельзя водку из деревни вывозить, удачи не будет, поверье такое, духов разозлите!

Мы говорим – так что же делать?

А вот, раааз, и из кармана Председателя появился стакан. Дваа, и из другого кармана появился пакетик с малосолеными огурцами.

Мы выпили «За Мэндэ!» раз (бурятский тост). Другой раз. А потом я захмелел, и сказал, что не знаю за какую мэндэ вы пьете, а у меня сегодня день рождения, мне 35 лет.

Случилось как в фильме Рязанова, когда в бане, все заорали «ОООООО!!!», и мы продолжили мероприятие с удвоенной силой.

Много интересного нам рассказал Председатель о Бурятии, об обычаях, о людях, о природе. Тепло посидели. Это хороший день рождения. Потом мы душевно попрощались, оставили Председателю початый ящик водки, и поехали обратно в Закаменск.

По приезде в Закаменск мы еще успели заехать в городскую баню, попарились, и вечером на квартире устроили хорошенький пир, и мне подарили деревянные настенные часы, сделанные на Челябинском часовом заводе, и купленные в Закаменском продмаге.

А я тогда жил в Челябинске, и мне было очень приятно получить уральский подарок так далеко на Монгольской границе. Хороший день, подумал я, счастливо засыпая.

3. Небрежно написанный рассказ.

Сначала рассказ мне показался небрежным, и я, было, отказался от него. А потом подумал, не ну а чё, для меня главное не художественная ценность, а правда, расскажу всё как было. И потом, наш Создатель очень тщательно создавал красивых людей и всяких гадов. А я же не Создатель, пусть живет мой небрежный рассказ.

С 2010 года я работал в Люберецкой администрации и сильно скучал. Коллеги были хорошие, но вот некоторые руководители мне не нравились. Сначала я не сошелся настроением со своей начальницей, она хорошая в общем-то женщина, только не знала, что ей делать на этой должности. Потом, я воспользовался грубостью другого заместителя главы города, который вздумал несправедливо отругать свою секретаршу, и он немедленно подвергся моей суровой, словестной обструкции. Он несчастный аж побагровел, и потерял дар речи. А секретарша с подружкой потом ко мне прибегали, сю-сю-сю, Дима, чем отблагодарить. А я холоден как сугроб, я же женат. А грозный 2012 год все приближался, готовый отобрать у меня и супругу, и работу и дом.

Меня попросили написать заявление по собственному. Я написал, принес, но начальница видимо припоминая сцену из Служебного романа, мое заявление не приняла, направила меня в канцелярию. Я никуда не пошел, а стал наблюдать за происходящим из кабинета. Это продолжалось недели две. На меня жаловались главе района, обсуждали мое поведение на планерках, вот де Патлусова уволить не можем, но журили издалека, близко подходить побаивались. Потом я сам уволился, а в сентябре 2011 года начались выборы.

По Люберецкому округу в МособлДуму был согласован серьезный предприниматель, человек решительного и даже крутого нрава. Я же выдвинулся самовыдвиженцем, как его технический кандидат. Мне предстояло собрать пять тысяч подписей, и, несмотря на административную поддержку, я сделал это с трудом. Сидел ночью, накануне сдачи подписей в администрации района, и прошивал последнюю пачку подписями третьего и четвертого сорта, это когда одни сплошные помарки и исправления. Это было бы незаметно, но кто же знал, что и на меня подадут в суд.

С нашим кандидатом мы хорошо сработались, я бегал быстро, заранее решал юридические вопросы, заключал договоры, проводил оплаты, контролировал правильные пожертвования от юридических лиц. Он потом меня еще звал на выборы, говорил, что со мной ему комфортно работать. А вот администрацию он не сильно жаловал, так как за год до этого его уже снимали с выборов за неправильное формирование фонда. Поэтому, хоть я и ругался ранее в администрации, но я был свой, муниципальный, и был им нужен для правильной работы на выборах с трудными кандидатами. Тут надо добавить, что не я один такой геройский юрист был. У нас в Люберцах сложился яркий натюрморт сильных электоральных юристов, с некоторыми из них я работал на выборах в Александрове.

В Люберецкой администрации я, бывало, проводил обучение сотрудников, подсказывал методы корректной работы штаба. Один раз собрались в зале все руководители администраций Люберецкого района, главы поселений, все такие ваажные дяденьки и тетеньки. Выборы на носу, все нервничают, несистемная оппозиция в те времена совсем распоясалась. Я выхожу, начинаю разъяснять, как действовать и что делать. Меня прерывают с первых рядов, типа ты хто такой будешь?

Я говорю, я вам не начальник, я советник, я юрист, и все мои консультации на выборах строго в соответствии с законом о выборах. Заулыбались, слушают.

А ситуация в стране к 2011 году накалялась, тут еще и выборы депутатов Государственной Думы.

Был у нас в штабе один политтехнолог, зарегистрировался он тоже от какой-то партии по нашему округу в МособлДуму. Но что-то у него в голове не сложилось, и поперся он на русский марш в ноябре. Его, конечно, мы прогнали из штаба взашей, а я предложил снять его с выборов, подал на него заявление в суд, он в подписных листах не указал номер избирательного счета. Этот политтехнолог подал на меня встречное заявление, и судье пришлось рассматривать все наши подписные листы. Было невесело рассматривать мои косяки в подписных листах, но их количество было не критично. Интересно, а мы могли бы друг друга снять, как на дуэли?

В итоге, его регистрацию отменили, а меня оставили. Приятная победа.

Тогда же я был параллельно зарегистрирован кандидатом в депутаты Люберецкого Совета депутатов по подписям, сам ходил по подъездам, собирал. И случилась такая политическая необходимость, что пришлось мне снимать в суде кандидата в городской Совет от ЛДПР, что то он там, в документах напутал. И суд отменил его регистрацию, кандидат – молодой парень был сильно расстроен, а мне было очень стыдно, что я помешал человеку делать карьеру. Стараюсь теперь на хороших людей в суд не подавать. Хотя, где оне там в политике хорошие то?

Еще я выдвинулся на главу города Дзержинский, у них тоже там была постоянная чехарда, но я подписи собирать не стал, поленился.

А день голосования был трудным, позже всякие несознательные граждане кричали про фальсификации, но это были пустые слова, проплаченные врагами из-за рубежа. Вот представьте, был в Люберцах такой чудик, молодой человек в очках, который, что бы засветится перед лидерами несистемной оппозиции начал направо и налево рассылать жалобы, искать правду, добиваться справедливости. За месяц этот чудак разослал полторы тысячи жалоб. И вот в день голосования, я, как кандидат, член комиссии с правом совещательного голоса захожу на УИК в школу, а этот очкарик там такой важный петушком ходит по залу. Я понятное дело прикинулся неопытным простаком. Он накинулся на меня, вы кто, зачем пришли, типа он тут власть. Я спросил наивно – вы, что ли тут председатель? Он типа, да я. Ну тут я ему отвесил юридических люлей, с обращением к настоящему Председателю. Он живо рот закрыл. И таких случаев было немало. Молодежь тогда совесть потеряла, проголосуют, и тут же под камеру кричат, что им отказали в голосовании, мне приходилось подходить увещевать их. Либеральная мода вкупе с грандовскими денюжками лилась рекой. Но я нашу мОлодежь не вину, кто из нас по молодости не бузил. А вот в душу им бесы залезли с этой либеральной брехней. Достоевский врать не будет.

Ну, в итоге, наш кандидат стал депутатом Московской областной Думы, а я как всегда никем не стал.

И этот 2012 год конца света начался для меня неприятно, случился мой семейный конец света, нужно было искать место для длительного бомжевания. Когда Господь хочет наказать женщину, он отбирает у нее разум. Бывает.

В январе меня попросили помочь одной политической партии в Раменском выдвинуть и зарегистрировать список кандидатов. Это был какой то строительный заводик, и все кандидаты были сотрудниками завода, а директор известная в будущем личность, позже был главой одного района. Сейчас его, кажется, полиция ищет. Интересна внутренняя дисциплина и иерархия этого заводика. Весь административный персонал вышколен по типу какой-то секты – слушать только свое начальство, не переспрашивать, всегда идти вперед. Сколько бы я с ними не разговаривал, сколько бы другие приезжие технологи их не учили, они были глухи. Агитаторов они упорно называли агентами влияния. А так нельзя, если какой-то типа выборный специалист прилюдно неправильно назовет должность или статус субъекта избирательного права, то для всех будет очевидно, что он профан в выборах. Слушать они никого не хотели, а только пытались приструнить тебя, заставить исполнять их глупые хотелки.

В общем, неделю я с ними промаялся, действовал я напористо, не подчинятся их регламентам, а только сам пытался их муштровать. В итоге, поспорив с ними из-за ерунды, я вернул им аванс и ушел в закат. А почему? Потому что душевное равновесие для меня дороже денег. А весь их список кандидатов через какое то время был в судебном порядке снят с выборов, за какое-то элементарное грубейшее нарушение. И поделом.

Потом я устроился в магазин бытовой техники и успешно продавал холодильники и телевизоры. Потом мы пожарили шашлыки на 9 Мая, и я уволился. Скучно жить без творческой работы.

А еще, 22 апреля 2012 года у меня нарисовался день голосования по выборам главы города Яхромы Московской области. Этот день примечателен тем, что по всей Европе проходили только два дня голосования – в Яхроме выбирали главу и во Франции выбирали Франсуа Олланда. Сам день голосования ничем не примечателен, победил тот, кто и должен был победить. Интересно, что в Яхрому как цыгане съехались все бродячие оппозиционные наблюдатели. А какие-то заносчивые молодые люди из джипа ими руководили. Они оккупировали все избирательные участки, не менее 20 голов на один УИК, типа они журналисты. И везде начали качать права, которые, в сущности, журналистам то и не дадены. А случилось это потому, что им нужна была картинка для их заграничных кураторов, что они тут не даром свой гнилой хлеб едят. Хорошо, что территориальная комиссия оказалась мудрее, скандал не раздувала, урны были прозрачные, привязаться было не к чему. Их просто почти не замечали. Погалдели горе-наблюдатели и свалили.

А меня ждала очередная поездка в Александров.

4. Горячий привет на Север.

После каждого Нового года я начинаю искать работу, хороший, интересный заказ. И зима 2024 года не стала исключением. Я искал спорные регионы, и обнаружил некоторые странности в поведении нового ВРИО Губернатора одного Северного региона, какая то агрессивная самоуверенность, полная оторванность от народа.

В январе 2024 года я направил на электронные адреса его оппонентов аналитическую записку по ситуации и конкретные предложения по противодействию внешней экспансии, но ответа не последовало.

Летом я пытался поработать в штабах на выборах депутатов Московской городской Думы, но не очень удачно, денех платили мало, постоянной оплачиваемой работы не предлагали. И вообще, какой либо системной юридической работы со стороны кандидатов в Москве не планировалось, все обходились малыми средствами и сильным административным ресурсом. В общем, непаханное поле для электорального юризма. Ведь если в Московские выборы вложить деньги, там можно много побед накуралесить. Звучит как парадокс одинаковых понятий.

В июле мы с семьей поехали в отпуск, и я погрузился в сладостную негу солнца, моря и семейных радостей.

Но и в отпуске я отслеживал выборы, подыскивал варианты. Так, интереса ради, я ознакомился списками депутатов/глав, которые поставили подписи в поддержку действующих кандидатов-губернаторов, которые баллотируются в своих регионах. Оказалось, что из 21-го губернатора 2024-го года, только у 6-ти листы поддержки оформлены в соответствии с законом. У остальных в той или иной степени отсутствует полное наименование представительных органов или наименований муниципальных образований. Есть и отсутствие дат рождения депутатов. Вот вам и юридическая работа административного ресурса.

И конечно, в первых рядах нарушителей избирательного законодательства гордо шествовал этот ВРИО Северного региона.

К этому времени этот кандидат успел прославится на новом поприще своими аховыми выступлениями на почве брейк-данса, лингвистических уроков, хамского поведения к людям на встречах с избирателями. Поэтому я решил продолжить тему общения с вологодскими выборами.

Итак, выпив для храбрости местного винца, я, добавив еще фактуры, подготовил и направил 31 июля 2024 года в 10.02 в Избирательную комиссию области заявление об отказе в регистрации на должность Губернатора этого кандидата, в связи с грубыми нарушениями избирательного законодательства. При этом, я не был ни кандидатом, ни избирателем на этих выборах, но принять к сведению указанные мной факты члены избирательной комиссии просто не могли.

Кандидат сдал документы на регистрацию 23 июня, соответственно его регистрация в качестве кандидата должна была состояться не позднее 1 августа 2024 года.