Яицкие казаки

Где южный край Уральских гор,
Где Яик протекает гордый,
В степях широких с давних пор
Народ селился непокорный.

Их древо жизни проросло
От древних скандинавов-русов,
Которых в странствия несло
То южным, то восточным курсом.

А здесь, они нашли простор,
Водилось много рыбы, дичи,
Хазарам мощный дан отпор,
Чтоб не искали впредь добычи.

В низовьях Яика прошёл
Путь из Китая в Византию
Везли купцы на запад шёлк
Сквозь горы, степи и пустыню.

Но караванов тех поток
Внезапно начал прекращаться,
В степных просторах, у дорог,
Казаки стали появляться.

Казак – «свободный человек»
Звучит в наречии татарском.
Пришёл орды могучей век
И Яик стал под властью ханской.

Из угров, тюрков и славян
Казаков Яицких община,
Была такой, что Тамерлан
Считал её великой силой.

Среди казаков этих мест
Народов разных кровь смешалась,
Но православной веры крест
Навеки им нести досталось.

Орда теряет мощь свою,
И от ногайцев нет спасенья,
Служить московскому царю
Идут казаки без сомненья.

Не раз, прославились в боях,
Казань, и Астрахань штурмуя,
И с Ермаком в родных краях
С ордой ногайскою воюя.

Россия смотрит на восток,
Казаки крепости возводят,
И Верхнеяицкий острог
В число их самый первый входит.

Казачий круг решает в раз
Вопросы вольного народа,
Но императорский указ
Лишил казачий люд свободы.

Казаков Яицких мятеж
Разжёг восстанье Пугачёва
Конец терпения, надежд,
И месть народная сурова.

В любой войне, во все века,
Один выходит победитель,
Жестоко царская рука
Карает вольных дум обитель.

Названье Яик навсегда
С Российской карты стёрто было,
Чтоб вольных мыслей череда
Сознанье людям не мутила.

С тех пор зовётся он Урал,
Рекой меж южными степями,
Казачьим символом он стал
Подобно Дону и Кубани.

Здесь вольного народа дух
Веками силы набирался,
Огонь свободы не потух
А лишь сильнее разгорался

В лихих прославились боях
Потомки яицких казаков
Когда на взмыленных конях
Летели в смелые атаки.

Нагайбаки

В степях Урала южного
В казачьей стороне
Европу видеть дружную
Случилось как то мне.
Был в Лейпциге и в Варне я,
Прошёл Берлин, Париж,
Здесь предков наших армия
Границ хранила тишь.

Из войска Оренбургского
Без страха шли в атаку
Спасая землю русскую
Казаки-нагайбаки.
Станицы, по преданиям,
Где их селились деды,
Хранят в своих названиях
Великие победы.

Татары-православные
На службе у царя,
Кочевники коварные
Боялись их не зря
Звенят клинки булатные,
Свистит кругом картечь,
Им любо дело ратное,
Страну свою беречь.

От дыма солнце тусклое,
В степи пригнулись злаки,
Стоят за землю русскую
Казаки-нагайбаки,
В груди горит желание,
Прогнать лихие беды,
Чтоб вдаль ушли страдания,
Как звёзды Андромеды.

Отряду безымянному
Награды лучше нет,
Атакой долгожданною
Скакать врагу во след,
Страшась казачьей дерзости
Сказал Наполеон,
Нигде подобной смелости
Ещё не видел он.

В селе дорога узкая,
Париж в вечернем мраке,
Гармонь играет русская,
Гуляют нагайбаки.
С подругой на свидании
Ведёт казак беседы,
Всё так же, как и ранее
Их прадеды и деды.

Маяк

Пылает в степях Зауральских маяк,
обвитый соломою шест.
Со скоростью света в казачьи края
приходит тревожная весть.

Заметив огонь, на соседнем посту,
маяк зажигали другой,
Сигнал пролетал за верстою версту
и рушил обычный покой.

Тревога в казачью пришла слободу:
Кочевники с юга идут.
В соседнем остроге попали в беду,
и помощь товарищей ждут.

Идёт на подмогу казачий отряд,
и дальше отправлен сигнал.
И вновь маяки загораются в ряд,
Кругом, объявляя аврал.

Секреты мастерства

По старым дедовским секретам
Ковать булат заведено,
Но только знать секреты эти
В семье не каждому дано.

Под треск лучин, в мерцанье света,
Дед сказки внукам говорил,
Как дух земли, огня и ветра,
Железо миру подарил.

Все знали сказки те с пелёнок,
А дед всё думал и гадал,
И кто смышленый был ребёнок,
Того с собой он в кузню брал.

А в кузне, каждое движенье,
Старался внук запоминать,
Ещё не зная их значенья,
Пытался точно повторять.

Летели месяцы и годы,
Добился совершенства внук
И сил набрался от природы
Стал мастер дедовских наук.

Но так лишь юноше казалось,
И понял он в заветный миг,
Учёба, только начиналась,
Ещё он тайны не постиг.

Весь путь секретный производства,
Понять тогда сумел лишь внук,
Когда со сказкой детской сходство,
Заметил в том процессе вдруг.

И вспоминая вновь преданье,
За дело взялся ученик,
Но ни уменьем, ни стараньем,
Заветной цели не достиг.

– «Ну что такое? В чём же дело?
Скажи, Дедуля, в чём беда?
Ведь я всё делаю умело,
А сталь выходит всё не та».

И скажет дед: «Сходи ка в баньку,
Но веник, нужно взять лишь тот,
Что в тайном месте, спозаранку,
В «День Духов» срезал прошлый год.

Отправься к смрадному болоту,
Камней там мелких набери,
Пока не взялся за работу,
Их с глаз подальше убери.

Когда в печи начнётся плавка,
В огне увидишь «жёлтых змей»,
Свой веник банный, как добавку,
Туда ты бросишь поскорей.

Дождись, как цвет изменит пламень,
Молитву трижды прочитай,
Добавь один болотный камень,
И быстро плавку завершай».

И получалась сталь другая,
Какой и ныне равных нет
И молот, весело играя,
Встречает мастера рассвет.

Пройдут года, и старый мастер,
Науку внукам передаст,
Своё добавит в ней участье,
Секреты новые создаст.

Легенда шла сквозь поколенья,
В ней нет ни капли колдовства,
Лишь опыт предков и уменье
Хранить секреты мастерства.

Демидовы

Урал – опорный край державы,
как пояс каменный страны,
он ей принёс немало славы.
в эпохи мира и войны.
Чтоб силу, мощь поднять России,
врагов державы одолеть,
нужна метало индустрия,
нужны чугун, железо, медь.
И с целью этой Пётр великий
направил взоры в край сей дикий.

Урал богат рудой и лесом,
но от столицы так далёк,
что чахлый саженец прогресса,
не мог расправить стебелёк.
Когда по царскому указу,
Невьянский* пущен был завод,
своей продукцией не сразу,
казне он прибыль принесёт.
А в те далёкие года
Россия так была бедна.

До той поры, одна лишь Тула
где был «болотный» железняк,
заказов царских воз тянула,
справляясь с ними кое как.
А дело нужно бы ускорить,
заказ приходит мастерам:
Кто триста ружей изготовит
по европейским образцам?
Стреляли чтоб они вернее,
а вот цена, была скромнее.

Решился тут заводчик местный,
Никита – мастер и кузнец,
как сын Демида всем известный,
крестьянин был его отец.
Со всем уменьем и проворством,
царю не просто угодить
терзает душу беспокойство
по острию ножа ходить.
Не сделал дело в нужный срок,
упрячет царь тебя в острог.

На зло бывалым конкурентам,
Никита выполнил заказ,
и попросил завод в аренду,
на это, царь издал указ:
Никита, по отцу Демидов
Невьянский может взять завод,
за то, железо разных видов
в столицу поставлять начнёт.
В местах, где недра не богаты,
чугун идёт дороже злата.

С тех пор, в империю железа
стал превращаться дикий край,
где горы руд, покрытых лесом,
бурлящих рек текучий рай,
а для российского народа
тяжёлый, непосильный труд,
где на Демидовских заводах
стволы для пушек, ядра льют.
И если дело шло к войне,
бывала помощь и казне.

Не раз наследники делили
богатства дедов и отцов,
но умножали и крепили
наследство предков – кузнецов.
А время шло, летели годы,
сменяя правящих царей,
семьи Демидовых заводы
дожили вплоть до наших дней.
Стоит по этой же причине
Завод Невьянский и поныне.

Невьянский* завод построен на казённые средства в 1702 году на реке Нейве и давший России первый Уральский чугун. Этот завод был приватизирован тульским мастером Никитой Демидовичем Антуфьевым. 4 марта 1702 года Петр I подписал указ о передаче Невьянского производства «оружейного железного дела мастеру» Никите Демидову. В 1727 году Демидовым на Урале принадлежало шесть заводов, а к 1745 году их количество выросло до 32. В 1917 году все Демидовские заводы были национализированы. В начале XX века Невьянский завод был переквалифицирован в машиностроительный и работает до настоящего времени.