Глава1. Инцидент в Оцу

Иногда лучший способ погубить человека –

это предоставить ему самому выбрать судьбу.

Михаил Булгаков

Темнота и боль, вот всё что я ощущал, голова сильно болела и я ничего не видел. В голове всплыл какой то образ разъярённого самурая с мечом в руках и моя нелепая попытка уклониться, – почему именно самурая?

– Потому что я в Японии!

– В какой Японии, что я там делаю?

– Прибыл с визитом как член императорской семьи.

– Какой на фиг семьи?

– Императорской.

– Бред полный. А ты кто?

– Я Николай, все зовут меня Ники.

– Где мы?

– Мы оба умерли, но один из нас должен вернуться и жить дальше. Я уже прожил эту жизнь и она закончилась в подвале Ипатьевского дома, вместе с теми кого я успел полюбить. Я не могу начать всё с начала и у меня нет сил пережить это ещё раз, но у тебя будет шанс изменить всё, что бы спасти Россию, спасти её народ и не допустить таких жертв. Всё что я помнил до этого момента, останется с тобой, но тебе придется освоится в этом теле. Я не знаю, кто или что принесло тебя сюда, но это твой шанс изменить этот мир. Вернувшись в это тело высшими силами, назад в прошлое, после прожитой жизни и расстрела моей семьи, я не захотел больше жить и когда этот обезумевший полицейский напал на меня с мечем, я готов был принять смерть и решил не уклоняться от удара, но ТАМ рассудили по другому и у тебя есть шанс самому изменить историю. Почему именно ты, я не знаю, наверное твоя кандидатура подходит для этого.

Так что прощай и как говорят у нас « Ни пуха тебе, ни пера».

Я что попал в тела Царя Николая Второго? А, что тогда случилось со мной и в тот же миг я вспомнил пешеходный переход, себя идущего в толпе народа и чёрный мерседес, который даже не стал тормозить на красный свет и снёсший меня на огромной скорости. Жена и двое детей оставшиеся в той ещё пока моей жизни. Но может это сон, или последствия травмы и всё это мне привиделось. Я сейчас проснусь и окажусь в больничной палате, а меня придёт навестить моя жена и дети. У нас было столько планов на это лето, что….

Но меня прервали доносящиеся голоса:

– Да положите вы его, нужно опять перевязать раны, открылось новое кровотечение, все бинты сильно промокли.

– Но Его высочество срочно нужно отправить на Крейсер «Память Азова», там есть лекарь и он ему поможет.

– Если его сейчас не перевязать, Его высочество истекут кровью, лучше дайте ещё бинтов Господа.

– Виктор Сергеевич, вы как его адъютант отправить вестового к Азову за помощью и дополнительной охраной. Перемещать его высочество ни в коем случае нельзя, не довезём Господа. Швы нужно накладывать прямо здесь.

С трудом приоткрыв глаза, я ничего не увидел, мне мешали бинты, попытка пошевелиться вызвала сильнейший приступ боли и я потерял сознание.

Очнулся я уже в постели, открыв правый глаз, так как левый был туго затянут повязкой, огляделся вокруг. Находился я в постели, в незнакомом помещении, отделанном в японском стиле, рядом на стуле дремал молодой мужчина в звании штаб ротмистра (чин моего адъютанта, Виктора Сергеевича Кочубея, сам всплыл в моей голове). У меня в ногах спала молодая японка в кимоно, а сам я лежал на традиционно японском ложе. Сквозь полупрозрачные окна, просвечивал ранний рассвет.

У меня было время спокойно обдумать, что делать дальше. Если верить всему сказанному мне, или приводившемуся, я оказался в теле Николая Второго, в Японии, сразу после нападения на него полицейского с мечем, о самом инциденте из истории я ничего ни помнил, как и подробностей этого периода истории. Помнил только, что в 1904 году начнётся русско японская война, в 1914 году первая мировая, вспомнил о кровавом воскресенье и Ходынке.

И какие то общеизвестные факты, но без подробностей. Единственный факт запомнившийся чётко, это расстрел царской семьи в доме Ипатьевых, вот этот факт и нужно было изменить в любом случае. Быть жертвой революционных радикалов мне совершенно не хотелось.

Ещё вспомнился факт болезни сына Николая Второго, его болезнь передавалась по наследству и достаточно избежать брака с герцогиней Алисой, дочерью британской королевы, от неё и шла генетическая болезнь. Нужно составить план действий и попробовать вспомнить значимые исторические события, а пока нужно прикинуться больным и сильно пострадавшим от нападения, что бы иметь оправдания моим неестественным поступкам.

Боюсь что мой разговор и построение фраз выдадут подмену, поэтому мне придётся первое время молчать и заикаться, хотя бы пару дней, пока меня не осмотрят врачи и не поставят какой нибудь заумный диагноз.

Надо попросить принца, как его, а Арисугава Такэхито (подсказала мне память предшественника м некоторой задержкой), показать мне их флот и попробовать собрать сведения о их военной мощи. Надо убедить Александра Третьего, опять прокол, надо уже начинать мыслить критериями попаданца и начинать вживаться в образ, отца! Теперь он для меня отец. А Мария Фёдоровна мать, то есть Мама с выделением последней буквы, так к ней обращались дети.

Так первый и ближайший план составлен, что делать дальше? Спешить в Петербург не стоит, нужно осмотреть Владивосток и ближайшие порты. Что- то там с Порт Артуром было, надо тоже проинспектировать и всё подробно записать. Нужно как то получить экономическую и политическую информацию о состоянии дел в империи. Что же я ещё пропустил? Так до войны ещё более десяти лет, можно попробовать подготовиться. Главное не переиграть с болезнью, что бы не вычеркнули из очереди о наследовании, это важный момент. На чём же можно тогда сыграть?

Может прикинуться блаженным? Рискованно, но народ такое любит и если пойду на конфликт с Великими Князьями, опять не правильно мыслю. Ни если , а когда, их нужно убирать с шахматной доски, они были одни из сторонников отречения Николая Второго не понимая к чему это приведёт.

Так кто там у нас в Японии из духовенства, вспоминай Николай Касаткин?

Так епископа тоже зовут Николай и в планах было посещение, только что построенного Собора Воскресения Христова в Токио.

Обязательно нужно посетить и там что-нибудь придумать. Какую нибудь историю про ангелов и про скорую смерть отца, про ожидающую смуту.

Что можно ещё получить от поездки в Японию? Может жениться здесь или невесту взять?

Нет не поймут ни здесь ни там. Да и опасно, сделают покушение на неё и война начнётся раньше.

Надо обязательно использовать случившееся покушение, для своей выгоды, но это пока ждёт.

Тогда вначале в храм, там и обрету чудесным образом речь, и пусть она будет странная, это даже лучше.

Пора уже привлечь внимание.

Я пошевелился и яко бы случайно, уронил стоящий рядом на полу кувшин, который опрокинулся и из него вытекла вода.

Тут же проснулась японка в кимоно и бросилась ко мне протирать лицо влажной тряпкой.

От шума проснулся и Виктор Сергеевич, несколько секунд после сна пытавшийся понять, где он, а затем , резко поднявшись бросился ко мне, опустившись рядом на колени и заговорив очень быстро, ваше императорское Высочество, как вы себя чувствуете, что у вас болит? Вы можете говорить?

Я в ответ просто помычал и для пущей убедительности по вращал глазами в разные стороны и махнув медленно рукой, вынул нательный крест и неуклюже поцеловал.

Поняв меня правильно, Виктор Сергеевич метнулся к двери и прокричал, – Митрополита к цесаревичу. Срочно! И докторов позовите, очнулся наследник.

Через пять минут, в комнату стали заходить врачи и каждый пытался что-то сделать, спросит, потрогать. Один из врачей размотал часть повязки освободив второй глаз и я смог нормально видеть. Махнув рукой и показав жестом всех на выход, я добился что бы всех удалили.

Через десять минут вошёл Пожилой епископ в повседневном облачении.

– Я молился всю ночь за ваше здравие и Господь услышал мои молитвы. Как вы себя чувствуете Ваше Высочество?

– При…тся, Хра… Токи…, – корявя голос сказал я

Причастится Христовых Таинств в Храме, В Токио? – спросил он меня.

Я в ответ махнул головой и закрыл глаза. На самом деле моё самочувствие было не очень хорошим. Голова начала болеть и немного кружиться.

Митрополит обратился с просьбой к Виктор Сергеевичу с моими пожеланиями.

Опять были приглашены врачи и стали что, то обсуждать. Через пятнадцать минут дискуссий, мне всё надоело и открыв глаза я громко просипел, ХХРРААММ. И после этого опять закрыл глаза. В итоге после ещё десяти минут обсуждений, Виктор Сергеевич выгнал всех врачей из комнаты, наклонившись надо мной, робко тронул меня за плечо. Я открыл глаза и чуть прищурив осмотрел на него.

– Ваше Высочество, Николай Александрович, вы действительно хотите в Храм в Токио? Путь не близкий и займёт много времени.

В ответ я махнул головой. Постояв и подумав какое то время, Виктор Сергеевич Кочубей отправился отдавать распоряжения.

Путь в Токио занял несколько дней и запомнился сильной головной болью и постоянной тряской. Я периодически терял сознание и у меня запечатлелись только отдельные моменты.

Митрополит постоянно находился рядом со мной и читал молитвы, в том числе и на японском.

Когда мы прибыли в Токио, был уже вечер, но я настоял на службе в Храме. Вокруг Храма собралась огромная толпа Японцев и охраны. Меня на носилках пронесли в новопостроенный Храм Воскресения Христова. Там я с трудом говоря попросил принести стул и для меня из алтаря вынесли большой архиерейское Кресло, стоящее всегда за престолом для правящего архиерея. Поставив его рядом с вратами , у амвона и подложив на него подушки меня бережно усадили на него. Храм наполнился японскими прихожанами, все стояли с зажжёнными свечами и многие плакали. Охрана не подпускала никого ко мне близко, в тишине были слышны едва слышимые перешептывания на японском и иногда на русском, говорили что цесаревич собрался собороваться и скоро помрёт.

Чтец начал медленно читать часы, затем запел хор и потихоньку заснул.

Мне снился сон, как моя жена в чёрном траурном платке стояла у закрытого гроба и рыдала, обняв её за пояс, рядом стояли Яна и Ирина, мои дочки близняшки, они тоже плакали. Всё виденное происходило в храме, где шло отпевание моего тела, после недолгой панихиды, батюшка сказал речь о вечной жизни и о том что любящие души обязательно встретятся в Раю , в Жизни Вечной. И что я сейчас взираю на них и вижу их искреннее проявление любви к умершему. От этой картины, я тоже зарыдал навзрыд и резко проснулся в Храме сидящем в архиерейском кресле. Передо мной стоял митрополит японский Николай с чашей для причастия. Я со слезами на глазах, скрестил руки на груди и открыл рот.

Причащается раб божий Николай, во оставление грехов и в жизнь вечную Аминь. Проглотив святые дары я поцеловал чашу и громким голосом сказал, – Аминь. После чего встал и так же громко сказал, – Благословен Грядый во имя Господне. После чего перекрестился и чётким шагом направился на выход из храма.

Митрополит с чашей преклонил колени, а за ним все в храме упали на колени и стали креститься. Я же медленным шагом с высоко поднятым подбородком вышел из храма, с трудом пробравшись к выходу, а встав на ступенях сдёрнул повязку со своей головы.