3. Дорога по Катанге

Я проснулся в своей виртуальной личной комнате. На животе лежало колено Ирины.

Она практически переселилась ко мне, возвращалась с работы прямо сюда.

Я провел рукой по гладкому бедру. Девушка шевельнулась и что-то благосклонно промурлыкала сквозь сон. Я снял ее ногу с себя и встал.

– Ты чего? – пробурчала она, подняв всклокоченную голову. – Уходишь?

– Да. Пора.

– Я вечером не приду, мне пора в реал выйти.

То, что я не увижу ее ночью, вызвало недовольство. Раз мне это не нравится – надо это менять.

– Закажи себе капсулу для длительного погружения. Я оплачу.

– Я не могу, это слишком дорогой подарок.

– Считай, что я это делаю для себя. Так я смогу тебя видеть чаще.

Ира улыбнулась широко, засмущалась, даже прикрыла лицо одеялом. Ее глаза поблескивали сквозь спутанные волосы.

–Закажешь?

Покивала головой.

– Вот и хорошо. Я пошел, пора мне. Сложный день.

Я перешел в наше корпоративное пространство.

***

Тут собрались почти все, Малышки только еще не было. Народ завтракал.

Казалось бы – в виртуальной реальности прием пищи, тем более совместный, не обязателен. А обычай собираться за столом остался. Так общаться приятнее.

Я выпил кофе, мы обсудили пару мелочей, связанных с предстоящей поездкой. Малышка появилась, тоже кофе выпила.

– Пора, – дал я команду, все попрыгали в свои тела, находящиеся на нашей шахте в Конго. И я тоже перешел туда.

Толстяк с Сусликом вывели из ангаров технику.

Я полюбовался на внушительную колонну. Четыре броневика, в одном из них смонтирована система управления боем. Машина ПВО «Панцирь» в боевом положении, с развернутыми пулеметами и ракетами. «Град» в восьмиколесном варианте. К нему – машина заряжания с грузом ракет. Четыре трака, в кузовах которых спрятались «Черепахи» и боеприпасы. Два трака с цистернами – запас топлива на переход в полторы тысячи километров. Еще машина поддержки беспилотников, универсальная модель, которая может поддерживать и стрелковые дроны, и «Солнечные зайчики», и даже одноразовые ударные БПЛА. Что важно – машина смонтирована на базе трака, мы специально заказали такую, чтобы вся техника имела одинаковую проходимость.

Толстяк запустил «Солнечный зайчик» – он будет лететь своим ходом и даст нам обзор сверху.

Мы забрались на броню. Ехать внутри траков на дорогах этой неспокойной территории было бы слишком рискованно. Одна граната или пулеметная очередь, удачно выпущенная каким-нибудь отмороженным подростком из кустов – и будут повреждены наши дорогие тела. Мы не могли себе позволить такие потери, да еще в самом начале операции.

Резервный комплект тел получил команду и тоже забрался на броневики. Движения роботов в автоматическом режиме были ловкими, но забавными. Иногда они могли семенить ногами там, где человек сделал бы один широкий шаг, или запрыгнуть, когда человек залез бы, хватаясь руками.

Техника рыкнула, плюнула струями дыма.

Поехали.

Около ангара, в котором жили наши черненькие дамы, стояли Нина и Наоми и весело махали нам руками.

***

Ближе к Килюмбе вдоль дороги стали появляться огороды и хижины. От них к нам выбегали стайки детей. Черненьких, голеньких или одетых в шортики и яркие футболки, веселых. Они часто выбегают посмотреть на наш транспорт, который возит руду, за время сезона дождей отвыкли от такой картины. А сегодня им досталось особое развлечение – четырнадцать единиц техники в одной колонне, причем среди них не только траки и броневики, уже знакомые им, но и ужасно интересный «Панцирь» с крутящейся антенной, и «Град». Детишки бежали вдоль дороги, прыгали от избытка чувств, махали руками, визжали. Матери на них ругались, потому что от дороги расползался пыльный хвост. Нам матери махали руками и улыбались. После прошлой эпидемии они нам все улыбаются. Народ тут жизнерадостный и благодарный.

При проезде мимо особенно большой стайки детей я вытащил носовой платок, протер забрало шлема от пыли и помахал им. Дети запрыгали от восторга.

***

Колеса прокатились по железному настилу мостика. Потом еще одного. Выехали к шоссе. Машины увеличили скорость.

Проскочили несколько придорожных деревенек.

Я на ходу связался с мэром Мокамбо, предупредил, что через его городок пройдет наша колонна военной техники. Чтобы не пугались там. Тот пообещал предупредить полицию. Это правильно, а то полиция у них пугливая, разбежится на глазах у сограждан, потом неудобно будет.

Два шоссе проходили через городок и в его центре пересекались. Через этот перекресток мы и поехали. В городке нашу технику видели – траки сюда под охраной броневика обогащенную кобальтовую руду возят. Конечно, количество техники вызвало интерес, но никто не прятался в ужасе.

Нас тут не то, чтобы любили, но и не боялись. Относились, как к чему-то непонятному: сидят где-то в саванне, руду привозят, больше ничего. А потом вдруг приехали и большую банду уничтожили. А потом опять исчезли. А теперь вот опять едут куда-то по своим загадочным делам.

Колонна прошла городок без задержек и направилась в сторону Лубумбаши, столицы провинции. Два часа езды по шоссе, которое проходит вдоль извилистой границы с Замбией.

По дороге проехали через два городка. Там нас встретили испугом. Мамаши криками сзывали детей, девушки прятались. Народ не то, чтобы в панике разбегался, но улицы при нашем приближении как-то сами собой пустели. Их можно понять, в этом регионе, когда по городу едет незнакомая военная техника – это не к добру. Хотя и любопытные зрители были, они сообразили, что на банду мы не похожи.

***

Я связался с правительством провинции. Предупредил, что наша колонна проследует через город, поинтересовался, можно ли проехать напрямик по шоссе и улицам или лучше объехать вокруг, проселками.

Наши будущие союзники-сепаратисты с радостью предложили полюбоваться на город, пообещали выслать к въезду пару машин полиции, чтобы те проводили нас по улицам.

Город был большим. Миллиона два населения, а может и больше. Вряд ли кто-то проводил тут перепись. В диаметре он раскинулся километров на пятнадцать.

О том, что мы въезжаем в столицу провинции, оповещала надпись над дорогой. Под ней стояли две полицейские машины.

Мы притормозили, полицейские взяли под козырек и предложили следовать за ними. О том, что мы не совсем люди, они не догадались – на наших лицах были маски, еще и забрала шлемов опущены. Остальное тело одеждой и обувью прикрыто, даже на руках перчатки.

Полиция включила маячки и направилась по шоссе в город. Мы – за ней.

Лубумбаши нас поразил. Это был первый большой город, который мы видели в реальности.

Я был подростком, когда начался Карантин, остальные, кроме Будды, еще младше. Я еще помню район, где родился и рос, совершенно заурядный. О поездках в центр города – какие-то отрывочные воспоминания. А потом, после начала Пандемии, в реальности я смотрел на город только со своего балкона.

И вот – я еду по настоящему большому городу. Причем городу живому, в котором ездят машины, поддерживаются в хорошем состоянии дороги, ходят по тротуарам люди, бегает огромное количество детей. Работают магазины, предприятия и учреждения.

Сначала вдоль шоссе долго тянулись аккуратные кирпичные дома. Гораздо более респектабельные, чем домики жителей Мокамбо или закрытые арабские дворы в Эль-Фашере. Респектабельные, но не более того. Я даже почувствовал легкое разочарование.

Такая застройка тянулась несколько километров. Деревьев в ней было много, после езды по саванне это бросалось в глаза.

Потом справа появился огромный черный террикон из отработанной породы.

Мы проехали мимо обширной территории и громадных промышленных корпусов горнорудной компании. Самый большой и высокий корпус был выкрашен в жизнерадостный голубой цвет.

Поворот, еще поворот, и здания кончились. Мостик через узкую речку. Пустошь.

Неужели мы проехали город насквозь? Нет, опять началась застройка аккуратными домами, здесь они были больше, появились двух-трех этажные. Потом – обширный парк.

Внезапно мы вылетели на широкий проспект и из-за деревьев показались современные здания. И не только современные – некоторым было лет сто, не меньше. Торговые центры, банки, магазины, автосервисы, гостиницы, рестораны, даже казино. Некоторые здания были непривычно выкрашены, в яркий голубой цвет, скажем, или белый с красным. Но в целом это смотрелось, как современный европейский город из фильмов, снятых до начала Пандемии. Здания, машины на дорогах, везде – рекламные щиты. Только прохожие были чернокожими, и везде – много, целые стаи, детей.

Проскочили площадь, окруженную торговыми центрами, проехали еще немного, полицейские машины встали, нам дали сигнал тоже остановиться.

К моему броневику подскочил офицер.

– Простите, кто из вас старший?

Я поднял руку.

– Наш губернатор хотел с вами поговорить лично. Он сейчас ждет в том ресторане, – показал рукой на уютное заведение. – Вы можете уделить ему немного времени?

Мои бойцы с надеждой посмотрели на меня. Наверное, хотели, пока я буду беседовать с местной властью, осмотреться вокруг.

Я согласился.

***

Офицер провел меня внутрь, зал был пуст. Только за одним столиком сидел крупный важный негр в наглаженной рубашке и дорогом костюме.

– Добрый день, – встал он.

– Добрый.

– Я хотел бы угостить вас, здесь чудесная кухня, – говорили мы на французском.

Я поднял забрало и опустил низ маски:

– В этом теле я не могу оценить вашу кухню. Сожалею.

Губернатор удивился. Видимо, он считал, что рассказы мэра Мокамбо о людях-роботах – какое-то преувеличение. Мужик был не пугливым. Он сразу же вернул себе невозмутимость.

– Жаль. Тем не менее, это не помешает нам поговорить.

Разговор был недолгим. Он рассказал, какими примерно силами обладает, предложил концессии на новые месторождения.

Я объяснил, что в принципе вопрос обсуждаемый, но задача непростая и нам всем нужно время для подготовки. Скажем, год.

Предупредил, что если мы захотим ввязываться в войну с правительством Киншасы, которое поддержат американцы, тогда и приз должен быть действительно большим. В этом случае местным властям придется определяться – хотят они сотрудничать с нами, или продолжать сотрудничество с европейскими компаниями.

Наши запросы погрузили губернатора в глубокую задумчивость. С одной стороны, понятно было, что он привык работать с европейцами, его устраивали финансовые условия, и он не хотел ссориться с хорошо знакомыми партнерами. С другой – военной помощи от европейцев не дождешься, да и политической – тоже, они зависимы от американцев.

Главное было сказано, теперь губернатору требовалось время, чтобы дозреть.

– Следите за новостями, они помогут вам выбрать правильную сторону, – напоследок предложил я и попрощался.

***

Мы двинулись дальше. Полиция вела нас через город, чтобы не заблудились. Проехали несколько поворотов и площадей. Несколько громадных торговых комплексов и симпатичных церквей. Несколько километров по широкому проспекту между кварталами респектабельных домиков с редкими вкраплениями многоэтажных зданий.

Город кончился. Полиция помахала нам руками и уехала обратно.

Затем были два десятка километров, где вдоль шоссе лежали обширные поля.

А потом цивилизация закончилась, и пошло уже привычное нам саванное редколесье. Такое же, как в окрестностях нашей шахты. Пыльная дорога, зеленая трава и зонтичные акации вокруг, редкие деревни с четырехугольными хижинами из пучков слоновой травы или веток, с небольшими огородами, засаженными маниоком и бататами.

Люди в деревнях нас опасались и заранее, как только видели столб пыли над дорогой, прятались.

Почти незаметно менялся рельеф. Слева от дороги появилась гряда холмов. Увеличилось количество деревьев и зелени. В одном месте далеко в стороне от дороги я заметил огромный котлован карьера, он был такого размера, что привлекал внимание даже на спутниковых снимках.

Конечно же, мы не присутствовали всю дорогу постоянно в наших телах.

Я установил порядок дежурств и отпустил половину людей. Отпустил бы и больше, но кто-то должен был управлять транспортом, кто-то – следить за окружающей обстановкой, кто-то – контролировать окрестности через «Солнечный зайчик», летящий над нами.

Мы спокойно преодолели три сотни километров, до озера Мверу. Большого озера, почти моря – шоссе шло вдоль его берега километров сто, и противоположного берега видно не было. На берегу располагалось много деревень, многолюдных, но бедных, застроенных только хижинами.

До северного края озера мы добрались, когда начался закат.

***

– Впереди у городка укрепленные посты, – предупредила нас военная разведка. Она сопровождала нас по маршруту, контролируя окрестности по спутниковой картинке. Мы сами следили только за ближайшим окружением, через камеры летающего крыла, а наблюдатели разведки охватывали полосу в пару десятков километров.

– Это посты милиции провинции Катанга, – уточнили разведчики.

Наша колонна выкатилась на длинную косу между берегом озера и изгибом речки, вытекающей из него. Впереди, за мостом, стоял пост. Он был защищен земляным валом и стеной из камня-ракушечника.

В нашу сторону смотрел крупнокалиберный пулемет. Положение у нас было невыгодным – уйти с узкой косы в сторону нельзя, укрытий нет, лобовая броня броневиков выстрел пулемета должна удержать, а вот остальная техника будет прошита, как бумага.

– Толстяк, возьми пулемет на прицел, но пока не стреляй. Суслик, следит, чтобы траки не выбивались в сторону, пусть их прикрывает собой первый броневик.

По радиоканалу пришел запрос от поста, интересовались кто мы.

Мы сообщили, что из Русского сектора. Что мы частная компания, а не армия, уточнять не стали – тут такие тонкости никого не интересуют.

– ОК, подъезжайте. Нас предупреждали из Лубумбаши, что вы можете тут проехать.

Губернатор оказался предусмотрительным. Хотя конечную цель поездки мы не сообщали, но я говорил ему, что двигаемся на север.

Подъехали, остановились перед постом.

Я спустился с броневика, подошел пообщаться.

Подъехал внедорожник, привез офицера. Поздоровались.

– Не могли бы вы предъявить документы? – офицер с сомнением уставившись на мое закрытое забрало.

Я замялся. Потом открыл забрало и опустил маску.

– Простите, офицер, но нам документы не положены. Мы здесь как бы не присутствуем лично, – про себя я подумал, что какие-то документы, кроме технического паспорта, нам всё же нужны. Раз мы люди. Правда, как идентифицировать личность – большой вопрос.

Офицер обдумал казус.

– А серийные и индивидуальные номера, как на технике, у вас есть? – спросил с сомнением.

Я показал, номера есть, один из них на запястье расположен. Офицер сделал снимок своим коммом. Потом сфотографировал номера колесной техники.

Процедура проверки закончилась, нас пригласили в поселок.

***

Поселок, довольно большой, раскинулся на берегу озера. Аккуратные домики были выстроены из нарезанного блоками мягкого желтого ракушечника, покрыты двускатными жестяными крышами. По улицам носились вездесущие дети, ходили плотные коренастые женщины и низкорослые мужчины. Вполне цивилизованное и спокойное место.

Общее впечатление портили только блок-посты на выездах, и высокий вал, который дугой ограждал поселок с севера и востока. Посты были серьезные, на северном и восточном выездах даже танки были вкопаны по башню, старые, но вполне боеспособные. И БТР стояли в укрытиях. И пулеметы.

Я решил сделать тут остановку на ночь, чтобы спокойно отдохнуть. Видимо, это было последнее безопасное место на нашем пути. Дальше начиналось побережье озера Танганьика, территория кровавого треугольника.