Левая половина второго этажа была надстроена над первым, доходя до его середины, а правая опиралась на собственный фундамент. Правая оконечность второго этажа сравнивалась с уровнем улицы, там даже был сделан еще один вход в дом. Сбоку стены здания сращивались со склоном утеса.

Третий этаж был короче второго, почти полностью лежал на нем, только самым краем заходя на крутой, в этом месте, склон.

Если планировка дома соответствует обычаям, на первом этаже кухня, столовая и большой зал, на втором – покои и комнаты для хозяев, его семьи и гостей, на третьем – для слуг.

Ломиться в дом через наружные двери я не стал.

Вместо этого взобрался на утес, к которому прижимался край дома. Скала оказалась крутой, но для горского парня, который еще мальчишкой лазил и по более опасным склонам, никакой сложности не представляла. Я влез почти до уровня крыши и подобрался ближе к дому.

У меня был выбор – либо проковырять соломенную крышу и проникнуть в дом через чердак, либо – открыть ставни на ближайшем окне третьего этажа, до которого я мог дотянуться со склона. Разворошив кинжалом солому, я убедился, что жерди на крыше закреплены слишком часто, я между ними не пролезу, придется их отрывать. Это долго и шумно. Значит – ставня. Если и с ней не получится – можно обойти дом, спуститься во двор и там поискать способ проникнуть внутрь.

Я прислушался. В комнате за ставнями было темно и тихо.

Остановился, чтобы дождаться начала мойки улиц. Ее шум скроет стук, шаги и любой другой шум, который я устрою. Наконец, на мостовой зажурчала вода.

Я чуть нажал на ставни. Через образовавшуюся щель увидел – они заперты изнутри на обычный крючок. Просунув в щель лезвие кинжала, я приподнял его. Створки распахнулись.

В комнате по-прежнему было тихо и темно. Я влез в окно.

Теперь мне приходилось двигаться очень осторожно, потому что скрип половиц или шаги услышали бы люди, находящиеся подо мной, на втором этаже.

Эта комната, судя по всему, давно не использовалась. Тут стояло несколько сундуков, висели какие-то вещи на колышках, вбитых в стену. Признаков недавнего проживания людей я не заметил.

Вот и славно, я внутри дома и проник сюда без шума.

***

Я приоткрыл дверь и выглянул в коридор. И тут же понял, что из-за неопытности забыл о важном. Комната, куда я проник, освещалась через окно мутным светом двух лун, который пробивался через облака. А вот в коридоре было абсолютно темно. Вот совсем-совсем. И только в дальнем его конце было окно, закрытое ставнем, щели в котором подсвечивались лунами.

Фонаря у меня не было. Свечи можно было бы поискать в комнате, но источника огня тоже не было. Я запаниковал, но потом вспомнил, как передвигался в полной темноте в подвале академии. Способность видеть в темноте свечение энергии людей даже даст мне преимущество. Так почему бы не попробовать действовать на ощупь и сейчас?

Я осторожно выбрался в коридор. Напротив была еще одна комната. Вообще, эта часть дома представляла собой коридор с небольшими комнатами по обе стороны. Заглянул в противоположную дверь. Никого нет, окно закрыто ставнем, темно. Шарить по комнате с риском, что я споткнусь о какой-нибудь сундук или мои шаги услышат снизу, – не стоило.

Кстати, знание о том, насколько хорошо слышно с первого этажа любое движение на деревянных перекрытиях, принадлежит не мне-местному, а мне-земному. Как-то я на пару недель съездил к Черному морю отдохнуть, там снял у какой-то тетки чердак в домике с деревянными перекрытиями. И в первую же ночь привел из пляжного ночного клуба девчонку. А утром по требованию всех жителей первого этажа меня выселили, потому что мы задорным скрипом всех разбудили среди ночи и долго мешали им спать…

Я отмахнулся от несвоевременного воспоминания и осторожно двинулся вдоль коридора, нащупывая дверные проемы и заглядывая в комнаты. Иногда половицы или дверные петли поскрипывали, но эти звуки терялись на фоне плеска воды, доносящегося с улицы. Там продолжалась мойка мостовой.

В первых проверенных комнатах людей не оказалось. Не удивительно – я начал обход с самой дальней части дома.

***

Когда я подошел к пятой по счету двери, случился приятный сюрприз. Я прямо через дощатую дверь увидел свечение энергии нескольких людей. Через каменные стены не видел, а через доски – почти так же ясно, как без преграды. Получается, я могу обнаружить и убить людей, не открывая дверь, а это сильно упрощает мою задачу.

Судя по расположению огоньков, в комнате была семья, спящая на широкой общей кровати. Скорее всего – какие-нибудь слуги самого низкого положения, потому что им отвели комнату на верхнем этаже, далеко от главных помещений.

Пора было испытать свою способность убивать.

Я воспроизвел мысленный жест, как бы отмахиваясь от огоньков. Они погасли. Вот так вот просто.

Потому простые люди боятся и немножко ненавидят некромантов. Хотя случаев убийств в мирное время с их стороны почти не бывает, но одно наличие такой способности пугает. Потому Гильдия некромантов так тщательно расследует магические преступления – если дать слабину, любой случай приведет к панике и кончится убийствами некромантов и массовыми жертвами среди простаков.

Я осторожно открыл дверь, протяжно заскрипевшую петлями. В комнате горела лампадка, слегка подсвечивавшая угол комнаты и кровать. В постели, как и ожидалось, оказалась семья. Супружеская пара, женщине лет тридцать, мужчина постарше. Шестеро детей, старшие – уже подростки, младшему года три. Самого старшего из детей я узнал – он был одним из наблюдателей, которые сторожили меня около постоялого двора. Лицо второго наблюдателя я не запомнил, так что не уверен, может, и он тут лежал. Все оказались мертвы. На внешнем виде это не сказалось, они как будто спокойно спали. Я для надежности проверил у всех пульс.

Жалко ли мне их было? Нет, я не испытывал никаких эмоций. Просто еще несколько трупов. Сколько их я уже видел…

Вообще, в местных войнах при захвате городов женщин и детей гибнет не так уж много. Даже резня самых оголтелых наемников по количеству жертв не идет ни в какое сравнение с заурядным артиллерийским обстрелом в земной войне. Другой вопрос, у войны есть спутники – голод и эпидемии. И вот от них дети умирают массово. Иногда в осажденном городе десятками тысяч гибнут.

Приходилось ли мне убивать женщин? Да. Неоднократно. И пытать – тоже. Детей? Нет. Те, кто развлекаются мучениями и убийством детей, обычно по-настоящему больны на голову. Время от времени такие новички приходили к нам в отряд, но всегда быстро гибли. Иногда в бою, а иногда и свои им глотки резали – если у человека плохо с головой, то он рано или поздно нарвется, такова его природа. Я к таким психопатам не относился, потому и выжил в течение семи кампаний.

Так что до сих пор я детей не убивал, но сейчас отнесся к этому спокойно. Если уж я решил, что нужно, ради сохранения тишины, уничтожить всех в этом доме – жалеть никого не стану. «Сопутствующие потери» – так это политкорректно называется у земных военных. Вот так сопутствующие потери на практике и выглядят – мертвые тела детей, которые просто спали на своей кровати.

***

Я не стал брать с собой горящую лампаду, просто оставил дверь комнаты открытой. Так в коридор попадает достаточно света, чтобы не споткнуться о сундук, стоящий у стены, и в то же время свет не мешает мне видеть энергию.

Продолжил осмотр.

Комната напротив оказалась пустой.

А вот в соседней – спал человек. Один. Его я тоже убил. Зашел, проверил. Мужчина, пожилой, слуга, по всей видимости.

На этом комнаты третьего этажа закончились. Дальше располагалась лестница вниз.

Я медленно спустился, стараясь ставить ноги у стены, чтобы ступени не так громко скрипели.

***

Второй этаж был самым длинным. Тут оказалось двенадцать спален и трехкомнатные покои хозяина.

Я оставил покои хозяина на потом и направился от лестницы в дальний конец коридора. Двигаться опять приходилось в полной темноте, так что шел я осторожно, на ощупь.

Подходя к очередной комнате, я через дверь смотрел, есть ли внутри свечение энергии, если было – убивал людей и заходил проверить.

В комнате, примыкающей к покоям хозяина, меня ждала сложность – там находился человек, имеющий защитный амулет, который перед моим магическим взором переливался сполохами, забивая свечение энергии человека. Я решил, что это, наверное, тот бандит, который выделялся правильным обращением с оружием. Он стоял рядом с главарем, когда они ко мне в номер ночью ломились. Наверное, какой-то бывший солдат, имеющий амулет еще со времен службы. Так-то обычным ворам амулеты ни к чему, зачем на них деньги тратить?

Эту комнату я пока пропустил.

В шести ближайших спальнях я нашел людей. Мужчины. Молодые или среднего возраста. Кто-то был один, кто-то – с женщиной, может – служанкой, может – шлюхой. Семейных среди них не оказалось. Всех их я убил. Судя тому, что расположились они в гостевых спальнях, это были члены банды, ковбои.

В трех спальнях из тех, где были люди, двери оказались заперты на засов. Туда я проникнуть не пытался, чтобы не нашуметь. Вероятность, что в комнате оставался кто-то живой, кого я не заметил, была ничтожна.

После проверки всех комнат на этаже остался только человек с амулетом и покои хозяина. Хозяина я хотел взять живым.

Поколебавшись, решил сначала идти к бывшему солдату. Вытащил кинжал и меч, тихо тронул дверь и… и она оказалась заперта.

Ломать? Шумно, главарь проснется и живым его взять станет сложно. Еще сбежит, пока буду драться с солдатом.

Попытаться через щель отодвинуть засов кончиком кинжала? Человек в комнате может услышать мою возню. Опять шум.

Пока я стоял в раздумьях, я заметил, что свечение амулета мигнуло. Потом еще раз. Не сразу сообразил – оно гасло, когда его перекрывал кончик меча. Через металл свечение не проходило.

«Ага!» – обрадовался я.

Прищурил глаз, подвел лезвие меча так, чтобы оно закрывало своим краем свечение амулета. Покрутил немного меч и – да! – когда свечение амулета не мешало, я смог заметить собственную энергию человека. Больше того, я увидел свечение от двух людей, спавших в обнимку.

Теперь, когда я видел нужный огонек, я смог погасить его так же легко, как и у человека без защиты.

Ради уверенности я кончиком кинжала через щель между дверным полотном и косяком поковырял засов, короткими движениями сдвигая его вбок, открыл дверь и зашел в комнату. Внутри нее горела масляная лампа, так что я рассмотрел и парня, который действительно оказался тем самым, о ком я подумал, и молодую и довольно симпатичную девку рядом с ним. Оба были мертвы.

***

Я быстро спустился на первый этаж и проверил его. Людей там встретить я не ожидал, и действительно не встретил, но ради уверенности нужно было посмотреть.

В доме не проверенными остались только покои главаря банды. Они оказались заперты, причем на замок.

Недолго думая, я зашел в соседнюю с покоями комнату, подобрал с пола кувшин для подмывания зада и изо всей силы швырнул его в стену, отделяющую комнату от спальни главаря. Глиняный сосуд громко приложился о простенок и разбился, потом еще его осколки шумно осыпались на пол.

Я метнулся обратно в коридор, к двери покоев.

За дверью послышалась возня. Потом она открылась. Знакомый мне громила-главарь стоял в двери в нижней рубашке, со свечой в одной руке и кинжалом в другой. Он не ожидал нападения, просто вышел разобраться, что за шум.

Мой удар оказался для него неожиданным. Я бил мечом, в голову, плашмя. Килограммовая железка с разворота прилетела противнику в лоб, и тот рухнул спиной на пол. Я быстро вошел следом и наступил ему на руку, удерживающую кинжал.

– Приветствую. Кинжал брось.

При произнесении этой фразы мой меч уже упирался острием в горло противника, который еще не восстановил способность ориентироваться. Его рука разжалась. Я откинул кинжал в сторону ногой.

Если бы бандит знал, что ему предстоит, может, кинулся бы в свой последний бой. Но люди всегда надеются выжить, поэтому между быстрой смертью и пытками всегда выбирают пытки.

– Перевернись на живот. Руки за спину.

Я накинул на запястья главаря петлю из прочного шнура, подготовленную заранее, и затянул ее. Быстрыми движениями обмотал конец вокруг рук и завязал узел. Теперь он никуда не денется.

Из гостиной я быстро прошел в открытую дверь спальни. На кровати сидела, поджав ноги и прикрываясь одеялом, какая-то красотка средней степени помятости. Она испуганно ахнула при виде меня. Я привычно убил ее магией. В других условиях я, может, сохранил бы ей жизнь на какое-то время, чтобы насладиться ее телом и страхом. Но не сейчас. Сегодня у меня еще много работы, а потом – на постоялом дворе Поля скучает. Ее телом наслажусь.

Больше в покоях никого не обнаружилось. Теперь в доме остались только двое живых – я и пленный главарь.