15 июля. Новосибирск
Энергетическая форма – очень интересная штука. Только научившись переходить в нее, я обнаружил, насколько же нас сковывает материальная оболочка. Это стоило мне немалого труда, но я научился переходу. Правда, пока не выдерживаю в ней дольше получаса – энергия растрачивается, и приходится снова возвращаться в тело. Впрочем, думаю, все это от неопытности. Со временем я научусь пополнять энергию из окружающего пространства. Пока с этим проблемы. Более того, возвращаясь в тело, я чувствую себя отвратительно – полное энергетическое истощение, помноженное на физическую слабость. В результате приходится… Нет, я не горжусь этим, конечно, но чего не сделаешь ради знания? Способности пьющих жизнь – пожалуй, одно из самых ценных приобретений недавнего времени. Правда, я действую не так, как эти Измененные. Они просто осушают объект полностью, после чего он умирает. Я же научился подпитываться понемногу от большого количества людей. Идеальный вариант – супермаркет. Заходишь туда, пройдешься немного по рядам – и уже все в порядке, как бы плохо тебе ни было до этого. А люди, если их там много, даже не почувствуют особого ухудшения самочувствия. Я называю это режимом щадящего донорства. Поэтому переход в энергетическую форму практикую пока только неподалеку от подобных мест.
Однако вернемся к преимуществам энергетической формы. Восприимчивость к энергетическим колебаниям увеличивается в разы, а следовательно, способности в этой области тоже усиливаются. Поиск чего-то живого, излучающего энергию, как жизненную, так и ментальную, упрощается. Чем больше суммарная энергия, тем лучше. Ментальные волны – еще более характерный маркер поиска. То есть разумных существ (Измененных и людей) мне искать проще, чем, например, животных. Кстати, в плане последнего тоже был положительный опыт. В Новосибирске мне пришлось задержаться. Дал объявление об экстрасенсорных практиках. Народ в Сибири непуганый. У европейцев-то постоянно страшные примеры перед глазами: Печорская Зона, Владимирская… Там в каждом обладателе паранормальных способностей привыкли видеть чуть ли не террориста НМП. А тут спокойнее – почти все успели уже забыть про Краснотайгинск и не шарахаются от экстрасенсов…
Впрочем, я отвлекся. Итак, в объявлении я сделал упор на поисковые дела. Хотел совместить полезное с полезным – тренировка в данном направлении мне точно не повредит: о своей главной цели я не забываю. Так вот, пару раз успешно нашел пропавших животных (кошку и собаку), используя энергетическую форму. Кстати (и это важно), в энергетической форме я невидим. Для людей. По крайней мере обычных. Но что интересно – животные меня чуют. С собакой, когда я ее нашел, была настоящая истерика. Кошка реагировала спокойнее.
Но это все лирика, а физика вот в чем: я намерен использовать энергетическую форму для поиска Источника в предпробужденном состоянии. Я примерно представляю, какого рода сигналы он должен испускать. Эти наверняка будут довольно слабыми, но я возлагаю большие надежды на свою особую чувствительность вне материальной оболочки. Уверен, шансы есть, и неплохие. Правда, Источники все же не на каждом углу валяются, а на большом расстоянии, боюсь, мой метод поиска может и не сработать. Надо двигаться, переезжать с места на место, чтобы охватывать поиском как можно бо́льшую территорию.
И еще. Я тут несколькими заказами заработал неплохие деньги. Сибиряки, может, и непуганые, но АПБР – оно и в Сибири АПБР. Подозреваю, что за экстрасенсами эта организация худо-бедно бдит. А их внимание мне совершенно ни к чему. Выходит, спасибо Новосибирску, но пришла пора его покинуть. И лучше поскорее.
Иркутск. Десятый год метеоритного дождя
Дурацкая привычка – хвататься за карман, когда в нем нет пистолета. Вот хотел я избавиться от всех этих опасных для жизни приключений, но они меня будто преследуют, и без оружия теперь чувствую себя просто голым.
Впрочем, в дом я все равно кидаюсь – там же Рита, а я и без пистолета кое-чего стою. Сумку не бросаю – хоть она и не шибко тяжелая, но при необходимости охлобучить ею кого-нибудь или выбить оружие очень даже можно.
Крик доносится снова, уже приглушенный. Со второго этажа. Я взлетаю туда по немилосердно скрипящим ступеням – тут уж не до тишины. Если на Риту кто-то напал – черт с ним, пусть знает, что я приближаюсь. Может, это хоть отвлечет его…
Может… Что-то мне плоховато – тошнота, слабость. Что вообще происходит?! Три двери на площадке. Та, что справа, чуть приоткрыта… Мне сюда. Распахиваю дверь и шагаю внутрь… Меня качает, задеваю боком угол какой-то мебели у стены. Хорошо так задеваю, аж ребра заныли. В прихожей никого, только… Что за?.. Справа дверь, похоже, в ванную, судя по кафельному полу. Оттуда торчат чьи-то ноги. Мужские и совершенно неподвижные. Труп? Не исключено, хотя крови не видно. Но мне сейчас не до него – Рита. Где Рита?!
Шум доносится из-за двери слева. С первым порывом – рвануть туда очертя голову – я справляюсь, потому что… слабость, чертова слабость! А я ведь не болен, еще на улице со мной все было нормально. Это значит, что причина моей немочи здесь, в квартире! Как бы хотелось сказать, что это невозможно и все осталось там, во Владимирской Зоне! Но возможно ведь, черт подери! Потому что этим отморозкам Новым из НМП границы Зоны – не указ: они куда угодно доберутся. А то, что со мной творится, очень похоже на воздействие пьющего жизнь. Если кто-то из них здесь, у Риты совсем мало времени, а у меня только один шанс – спрятанный в сумке маленький пульверизатор со станом, прихваченный с собой на всякий случай. Правда, чтоб подействовало, распылить надо будет прямо в лицо с близкого расстояния. Удастся ли? К черту колебания – других вариантов все равно нет! Так, баллончик у меня в руках, а впереди – дверь на кухню. Открытая. Трупов не видно, но стоит стол, на нем доска для резки, половина палки колбасы и нож. Нож! Сантиметров тридцать, не меньше. Хорошее оружие. Все это проносится в моей голове уже на ходу, когда ноги, подгибающиеся от слабости, уже несут меня на кухню. Пальцы смыкаются на ручке ножа, и я с тревогой обнаруживаю, что они дрожат. Еще чуть-чуть – и я не боец. Но не важно – там Рита! Я бросаюсь в комнату. Скорее, пока не утих шум оттуда! Тишина будет означать смерть, я знаю.
Распахиваю дверь. Пара секунд мне требуется, чтобы окинуть комнату взглядом, и еще пара – чтобы осознать увиденное. На диване лежит труп. Женский. Дама в летах. Молодая девушка на полу у стола. Не Рита. Тоже мертва, без сомнения. Крови нет, но я слишком много видел мертвых, чтобы ошибиться в этом вопросе. А Рита сидит на полу, прислонившись к серванту. Живая, но бледная и, судя по всему, совершенно обессиленная, а над ней… Какой-то мужик склоняется, держит ее за руку и… Какого черта?! Шприц?! Ощущение, что происходит что-то непоправимое. Остановить его, любой ценой! Три шага или бросок ножа?
Я заношу руку, но опаздываю: он оборачивается. Лицо его страшно. Точнее, глаза: в них гнездится сама смерть. Я замираю, не в силах больше ничего сделать. Пальцы разжимаются. Сначала на пол падает баллончик, потом нож. Третьим тяжело оседаю я сам – ноги уже не держат. В ушах шумит. Я почти ничего не слышу. Читаю по его губам: «Потерпи – и твоя очередь придет!» Он снова оборачивается к ней, уверенный, что я нейтрализован.
А что, это не так? Взгляд мой находит нож. Он совсем рядом, но не ухватишь – сил нет даже руку протянуть. Жаль, что я не кинетик – не умею взглядом метать ножи… Баллончик слева… Та же история. Да и бесполезен он на таком расстоянии. Что делает с Ритой этот Новый, черт возьми?! Какую дрянь вводит в вену? И зачем? Всех остальных в этой квартире он, похоже, просто выпил. А ее? А меня?
Всю свою внутреннюю силу я пробую сконцентрировать в одной правой руке и превратить в силу физическую. Ведь говорят же про спортсменов: «дошел на морально-волевых». А я чем хуже? Ну, морально-волевые, где вы?! С невероятным трудом я кое-как добираюсь до ножа. Пальцы смыкаются на рукояти, и тут я понимаю, что на бросок, тем более на сильный и точный, меня не хватит. Отвлечь! Пусть переключится на меня, и тогда… Но сначала – баллончик. Еще одним нечеловеческим усилием я подтягиваю к себе пульверизатор, скрываю его под левой рукой, а правой звякаю ножом об пол. Конкретно так звякаю, чтобы Измененный наверняка обратил внимание.
Обращает. Поворачивается, недовольный, словно на муху смотрит. Я уже не на морально-волевых, а на чистой ненависти пытаюсь встать и занести оружие для броска. Знаю, что ничего не получится, но все равно пытаюсь. В глазах Нового мелькает удивление и раздражение. Он подходит ко мне и наступает на запястье руки, в которой нож. Зубы мои стиснуты, поэтому из горла вырывается не крик, а рычание. Пальцы разжимаются, вновь выронив оружие.
– А ты упрямый, отживший! – цедит Измененный. – Заберу-ка я у тебя эту игрушку от греха подальше… – И наклоняется за ножом.
Если честно, я без понятия, как мне удалось накопить сил на это движение. Левая рука с пульверизатором выбрасывается вверх, и струя стана бьет в лицо Новому. Он испускает вопль, закрывает лицо руками и падает на колени. Высасывающее силы и жизнь давление исчезает, но невыпитого во мне уже совсем мало. И все это я вкладываю в следующий удар – ножом в живот Новому. На меня плещет теплым, багряным. Даже на то, чтобы выдернуть оружие, я уже не способен. Только провернуть лезвие в ране и опрокинуться обратно, так и не расцепив судорожной хватки на рукоятке ножа. Умирающий Измененный падает сверху, заливая меня своей кровью. Он здоровый кабан, так просто не спихнешь, особенно в моем состоянии. Одна попытка убеждает меня, что дело безнадежно.
Темнота беспамятства совсем близко – такие сверхусилия даром для организма не проходят. Я удерживаюсь на грани еле-еле. Один шаг – и… Я не хочу туда! Шорох сбоку. Слегка поворачиваю голову. Рита. Жива! Вспышка радости яркая, но короткая: она еле двигается и… что там с ней на самом деле?
– Не могу… его спихнуть, – извиняется Рита задыхающимся голосом. – Сил нет, а он… слишком тяжелый.
– Не важно… оставь… – отвечаю тоже с трудом. – Что он… с тобой сделал? Что ввел?
Рита отводит глаза, и ее ответ становится ясен еще до того, как она его озвучивает.
– Кровь… Свою кровь…
Нет! Я чуть не глохну от барабанной дроби колотящейся в висках крови. Только не это!
Видимо, мое лицо очень красноречиво, потому что в глазах Риты вспыхивает ужас:
– Я что, теперь как он стану, да?
Не станешь, если я смогу… успею. Есть спасение, только мне до него не добраться.
– Рита, пожалуйста, открой мою сумку. Там среди одежды есть небольшая черная коробочка. В ней шприц и две ампулы. Это антинова. Ты должна ввести ее себе. Тогда…
– Нет!
Она отдергивается с таким страхом, словно я предложил ей выпить яду.
– Ты не понимаешь, это вакцина. Она тебе поможет…
– Вакцина? Откуда она у тебя?
– Нам по работе положено. Мы…
– Я… уже не знаю, чему верить, Артем… Почему-то кажется мне, что ты никакой не уфолог.
– Рита, послушай…
– Прости, не могу… Я ухожу… Вызову тебе «Скорую».
Она с трудом поднимается на ноги и, придерживаясь за стены и мебель, плетется к выходу.
– Рита, стой! Не надо! Это еще можно остановить… РИТА!
Но она уже скрылась в коридоре. А меня накрывает острым приступом отчаяния. Почему-то одна мысль, что она станет… такой, вызывает желание завыть. Ну же, есть еще шанс! Надо только спихнуть этого урода, добраться до вакцины, догнать Риту и ввести ей… Я предпринимаю отчаянное усилие, чтобы выбраться из-под туши Измененного, но для моего бедного организма это уже слишком. Он говорит «Крак!» и выключает мне свет.
О проекте
О подписке