Кларисса Чен была американкой азиатского происхождения. Катаклизм грянул, когда ей было всего пятнадцать. Она довольно быстро обнаружила в себе способности к магии и поступила в эллезарскую школу волшебства. А уже в двадцать девушка была завербована Безликими. То, что она оказалась в Москве, нисколько не удивило вампира: после Катаклизма государственные границы перестали существовать, а расстояния для адептов никогда не имели значения. К тому же, Москва как‑то незаметно вышла на первые роли среди мегаполисов Пандемониума, к настоящему времени став практически мировой столицей. По крайней мере, Коалиционный Совет, сформированный после Великой Войны, заседал именно там. Неизвестно что стало этому причиной – наличие в городе аж трех (невиданное дело!) секторов иных миров, или то, что спикер коалиционного совета Алексей Беркутов был москвичом, или что‑то другое, но факт остается фактом – значимость Московского мегаполиса выросла неимоверно. А это, в свою очередь, как магнит стало притягивать туда многих.

Среди этих многих оказалась и Кларисса. А живущего в Москве адепта обязательно рано или поздно можно встретить в одном из ночных клубов для магов. Так что новоиспеченный помощник Безликого все равно добрался бы до заведения «Дворец иллюзий», даже если б не видел ведущую туда довольно свежую линию судьбы Клариссы Чен. Там вампир быстро выяснил, что она появляется в этом клубе довольно регулярно – примерно раз в неделю, и с последнего ее визита прошло уже шесть дней. Самым разумным было набраться терпения и ждать ее здесь, надеясь, что это не затянется надолго. Второй вариант – последовать по линии судьбы дальше, Ровэн отмел сразу: след адепта, перемещающегося пространственными коридорами – тот еще ориентир. А потому, хоть долгое ожидание с неопределенным исходом и не вызывало у него восторга, вампир занял место в одном из сумрачных углов заведения, откуда было удобно наблюдать за входом, и заказал вина.

Вопреки опасениям Ровэна ожидание перестало быть скучным уже через три минуты, причем настолько, что его рука с бокалом замерла на полпути ко рту. В дверях клуба появилась эльфийка, которую вампир прекрасно знал. Это была Аллерия Деланналь.

* * *

Теперь Аллерия отлично понимала смысл термина «глухарь», который употребляли в КУ ее бывшие коллеги‑земляне применительно к безнадежным делам. Она находилась всего в паре шагов от того, чтобы отнести поиски Магдалены Гетовой к той же категории. Прямой розыск, несмотря на все расширяющийся круг его охвата, ничего не дал. Эльфийка готова была уже заявить Наско Гетову, что его дочери нет в мегаполисе, но профессионализм требовал, чтобы она сначала испробовала все возможности. Оставался последний, весьма сомнительный вариант, который мог позволить если не найти Магдалену, то хотя бы узнать о том, куда она могла направиться – разыскать Ариуса и спросить у него. Сомнительность этого варианта заключалась в том, что эллезарских донжуанов обычно весьма мало волновали судьбы женщин, которых они бросили.

Но Аллерия не могла пренебречь этой возможностью. Однако и тут ее поджидала неудача: Ариус, обычно появлявшийся во «Дворце иллюзий» едва ли не каждый день, вдруг взял паузу – его не было уже почти неделю. Причина этого могла быть любой, как и время его дальнейшего отсутствия. В таком случае, шансы найти парня, пока это еще актуально, сводились почти к нулю. Тем не менее, каждый вечер Аллерия появлялась во «Дворце», только чтобы в очередной раз убедиться, что непредсказуемый эллезарец вновь не удостоил заведение своим посещением.

Зайдя в этот вечер в зал, Аллерия быстро окинула его взглядом, подключив поверхностное маги‑зрение, и вздохнула: Ариуса снова не было. Придется опять сидеть здесь как минимум два часа, чтобы потом не упрекать себя в нерадивости или поспешности. Она вновь огляделась, на этот раз с целью найти подходящее местечко для ожидания, и неожиданно наткнулась на чужой заинтересованный взгляд. На нее смотрел высокий (насколько это можно было определить, пока он сидел за столиком) и довольно привлекательный темноволосый мужчина лет сорока.

Заметив, что его интерес к ней обнаружен, он улыбнулся и отсалютовал эльфийке бокалом. Аллерия окатила его холодом из глаз и отвернулась. Местные ловеласы ей уже порядком надоели. Утонченная красота эльфийки в Пандемониуме часто привлекала внимание мужчин, и она к этому уже привыкла, но здесь оно становилось слишком уж назойливым. Особенно со стороны эллезарцев, из которых едва ли не каждый второй норовил занести сердце гордой красавицы из Вечнолесья в свой донжуанский список. Этот мужчина, впрочем, судя по лицу, эллезарцем не был. Однако и среди местных адептов многие были весьма любвеобильны. Тут сработал стереотип, и Аллерии даже в голову не пришло предположение, что незнакомец может испытывать к ней какой‑то иной интерес, а потому эльфийка довольно быстро о нем забыла. Найдя, наконец, удобное место для наблюдения за входом, она расположилась там и приготовилась к долгому ожиданию.

* * *

Разумеется, она его не узнала. И не узнала бы, даже применив направленное магическое сканирование: магия «лика» была эльфийке не по зубам. Тем не менее, Ровэн почел за лучшее притвориться одним из местных дамских угодников. Однако же, какая неожиданная встреча! Вампир даже усомнился, не шутка ли это его работодателя? Впрочем, появление Аллерии именно здесь и сейчас вовсе не выглядело чем‑то невероятным: Ровэн знал, что она живет в Москве и что она – адепт, а это заведение для адептов. Так что чему тут удивляться? Кроме того, как полагал вампир, не в интересах Хозяина Судьбы было отвлекать его таким образом во время выполнения задания. Так что, либо это чистая случайность, либо тут поработал кто‑то еще. Последний вариант Ровэну активно не понравился.

Мало‑помалу мысли вампира переключились с причин появления здесь его внучки непосредственно на ее персону. Пожалуй, даже он сам затруднился бы с ответом, чего в нем было в тот момент больше: досады и уязвленной гордости от их последней встречи или родственных чувств. А ведь еще два года назад сама мысль о том, что он может испытывать родственные чувства к кому‑то из живых, показалась бы ему смешной и нелепой. В конце концов, кто они такие? Низшие существа, пища для бессмертных и только! А вот надо же! Он украдкой поглядывал на Аллерию, и думал, как было бы здорово, если б в этой его новой жизни рядом с ним оказалось близкое ему существо.

Впрочем, Ровэн обоснованно опасался, что Аллерия по данному поводу не испытает никакого энтузиазма: вряд ли она простила ему Даль‑Тименорские события и смерть ее родителей. Сам вампир считал несусветной глупостью долго помнить как зло, так и добро, но смертные расы устроены иначе. Однако из этой ситуации имелся выход: можно попытаться уговорить ее работать на Безликого (тому лишний помощник точно не помешает) и первое время не раскрывать свое инкогнито, а дальше – действовать по обстановке. Ровэн твердо решил по завершении этого дела завести с Безликим Синим разговор об Аллерии.

Пока он размышлял, обстановка во «Дворце иллюзий» в очередной раз поменялась: в дверях под руку с каким‑то молоденьким эллезарцем появилась никто иная, как Кларисса Чен собственной персоной.

Ровэн поднялся и направился, было, к ней, как вдруг заметил нечто, до крайности его удивившее: навстречу вошедшим не менее оперативно двинулась и Аллерия Деланналь.

* * *

«Ну, наконец‑то!» При виде Ариуса эльфийка испытала такое облегчение, что едва не произнесла эту фразу вслух. Ни эллезарец, ни его спутница пока не заметили, какой живой интерес вызвали их персоны у Аллерии, а потому она постаралась как можно быстрее сократить расстояние между собой и вошедшими. Заметив решительно приближающуюся к ним эльфийку, они окинули ее недоуменными взглядами, а та, не дав им опомниться, ринулась в атаку.

– Адепт Ариус, я – Аллерия Деланналь, частный детектив. Мне нужно задать вам пару вопросов о Магдалене Гетовой.

Приподнятое настроение эллезарца мгновенно испарилось. «Проклятье! Похоже, девочка‑то оказалась с зубками: наверняка эту эльфийку натравил на меня ее папаша!» Таков был первый вывод, к которому пришел Ариус. А следом пришла уверенность, что разговор с Аллерией запросто может выйти ему боком. С другой стороны, он не обязан с ней разговаривать – она ведь не страж, а всего лишь частный детектив.

– Сожалею, но мне нечего вам сказать, – холодно отрезал Ариус.

– И все же, я хотела бы с вами поговорить. Это займет всего пару минут.

– У меня их нет.

Эллезарец повернулся к своей спутнице и произнес:

– Пожалуй, милая, нам сегодня стоит отправиться в другое заведение. Что‑то мне здесь обстановка не нравится.

– Согласна, – ответила та, бросив на Аллерию недовольный взгляд.

Пока эльфийка пыталась совладать с гневом, Ариус и Кларисса резко развернулись и, довольно искусно лавируя в толпе, двинулись к выходу. Аллерия поспешила за ними – она не намерена была так легко упускать свой последний шанс найти Магдалену. При этом она не заметила, что темноволосый незнакомец, недавно салютовавший ей бокалом, также весьма быстро направился следом.

* * *

«Совпадение? Расскажите это кому‑нибудь другому!» – думал вампир, пробираясь сквозь толпу и, между делом, шепотом ругаясь. Успев в своей второй жизни поработать сразу на двух Безликих (бывшего и действующего), Ровэн стал по‑другому относиться к случайности. Проще говоря, он перестал в нее верить. А сегодня все получалось настолько нескладно и не вовремя, что у него сложилось твердое мнение, что за цепью этих событий кто‑то или что‑то стоит. Какова же была вероятность, что именно в этот вечер и именно здесь Аллерии понадобится о чем‑то поговорить не с кем‑нибудь, а со спутником Клариссы Чен? Одна миллионная? Миллиардная? Нет, либо все это каким‑то образом укладывается в планы Безликого Синего, либо не он один во Множестве Миров умеет вести подобные игры с Судьбой.

Ровэн появился на улице как раз вовремя, чтобы заметить, как за Аллерией закрывается арка пространственного коридора. Подключив маги‑зрение, вампир обнаружил след еще от одного свежего пространственного коридора, ведущего в том же направлении и… почти за пределы мегаполиса. Очевидно, им воспользовались Ариус и Кларисса. Ровэн достал из кармана «лаз» и активировал его, направив таким образом, чтобы точка выхода находилась метрах в пятнадцати от интересующей его троицы.

Расчет оказался верен: выход был в парке на аллее, пересекающей ту, на которой находились Аллерия, Кларисса и ее спутник. Сквозь плотно растущие кусты вампир видел их плоховато, зато полный раздражения голос Ариуса слышался превосходно.

– Однако вы упрямы, леди! Я ведь ясно сказал, что не имею ни времени, ни желания с вами беседовать. К тому же, в этом разговоре нет никакого смысла: я ровным счетом ничего не знаю об интересующей вас женщине. Мы расстались больше недели назад, и с тех пор я ее не видел.

– Как вы расстались?

– Не ваше дело! – запальчиво отрубил эллезарец.

Кажется, он был на грани совершения крайне опрометчивого поступка, который мог спутать все планы Ровэна, и вампир решил остановить конфликт, пока он не стал неуправляемым. Ровэн поспешно двинулся к спорящим, но тут в очередной раз произошло нечто, резко изменившее обстановку.

– Ариус? – послышался женский голос.

Все обернулись. Из‑за поворота аллеи появилась довольно симпатичная темноволосая девушка. Причем лицо ее было знакомо по меньшей мере двоим из присутствующих.

– Магдалена?! – почти синхронно воскликнули Ариус и Аллерия.

Эльфийка была потрясена: ее сверхчувство не показывало, что рядом находится объект ее поисков, но вот же ее лицо! Как странно… Нужно проверить ее ауру. Так и есть – кем бы ни была приближающаяся к ним незнакомка, но Магдаленой Гетовой она не являлась. Однако от ее ауры веяло свирепой злобой и мощью. Чрезвычайно большой мощью. А это значило, что у Ариуса могут быть серьезные неприятности… а может и не у него одного. Эльфийка уже открыла рот, чтобы предупредить эллезарца, когда события понеслись подобно селевому потоку.

– Иди ко мне, любимый! – произнесла «Магдалена».

Кларисса рассмеялась:

– Любимый?! Да, Ариус, недолго музыка играла! Что‑то подобное должно было случиться рано или поздно. Хотя я, все‑таки, надеялась, что это произойдет попозже. Ну что же, прощай, «любимый»!

И она начала открывать арку пространственного коридора. Ровэн, сообразив, что объект его поисков сейчас исчезнет, и ему, чтобы настичь ее, придется потратить много артефактов типа «лаз», решил вмешаться. Он шагнул вперед и самым умоляющим тоном, на который был способен, произнес:

– Постойте, Кларисса, мне нужно с вами поговорить.

– А вы еще кто такой? – удивленно отозвалась она.

Но тут же все присутствующие ощутили вдруг резкое возрастание магической напряженности в воздухе, и арка коридора погасла.

– Какого инфера?! – Кларисса бросила на Ровэна гневный взгляд, но тот поднял руки ладонями вперед, сигнализируя, что он здесь ни при чем.

– Ариус, осторожно! – воскликнула между тем Аллерия.

Эллезарец как раз перевел взгляд на Клариссу и Ровэна и не видел, что творит за его спиной «Магдалена». А она, наложив на всех четверых «орлиный якорь», ринулась в атаку. Из ее груди выпростались две длинные лианоподобные конечности, острые как копья, и стремительно метнулись к Ариусу и Клариссе. Эллезарец, услышав крик Аллерии, инстинктивно упал на землю, но женщина, не обладавшая столь быстрой реакцией, была насквозь проткнута этим жутким орудием убийства и с хриплым стоном рухнула ничком.

Эльфийка нанесла «Магдалене» свирепый магический удар «радужным молотом». В этом заклятье сливалась воедино энергия всех четырех стихий, а потому отразить его было чрезвычайно сложно, однако тварь, принявшая облик Гетовой, сделала это без видимого труда, молниеносно воздвигнув защитный экран. Тут же оправившийся от шока эллезарец сотворил под ногами «Магдалены» «адскую трясину», но та просто взмыла в воздух, оказавшись вне зоны действия заклятья, и немедленно контратаковала. Запущенная ею «волна искажения» перемолола бы обоих адептов, если б те замешкались с защитой. Впрочем, удар был столь силен, что Аллерию все равно сбило с ног, а Ариуса впечатало в гравий дорожки сантиметров на десять. Ровэна же уберег амулет, которым его снабдил Безликий перед этой экспедицией: мощная магия просто обтекла вампира.

«Ну все, мразь, ты меня разозлила!», – подумал Ровэн, извлекая клинок. Мало того, что неизвестный монстр убил потенциальную наблюдательницу, чем обрек миссию вампира на провал, так еще и угрожал теперь его внучке. Он швырнул в парящую над землей противницу «черной немочью» и тут же ринулся в атаку, стремясь достать ее лезвием своего зачарованного меча. Только тут тварь соизволила заметить третьего врага. Без труда отразив его заклинание, монстр атаковал его одной из своих извивающихся конечностей.

«Затуманиться!» – мелькнула мысль и тут же была отброшена: даже в столь серьезных обстоятельствах вампир считал преждевременным являть перед Аллерией свою истинную природу. Он уклонился на пределе своих возможностей, параллельно соображая, как действовать дальше. Если не применять специфические вампирские умения, то его шансы на выживание в этой схватке резко уменьшались. В этом случае он мог противопоставить чудовищу лишь свои быстрые рефлексы, виртуозное владение клинком, более чем посредственные магические способности и весьма немногочисленные кристаллы боевой магии (экипируясь перед этой миссией, Ровэн все же рассчитывал на переговоры, а не на магический бой). Маловато…

Тем временем, два адепта и монстр, все менее походивший на Магдалену, энергично обменивались магическими ударами, причем для Ариуса и Аллерии размен получался невыгодным: удары чудовища были существенно сильнее. Чтобы хоть как‑то отвлечь врага, Ровэн метнул в него «плевок саламандры», а затем, поднырнув под удар вновь выросшей членистой конечности твари, отсек одно из ее остроконечных щупальцев.

Монстр взвыл от ярости и боли, и выплюнул изо рта нечто, в полете преображающееся в серую паутину. Эльфийка и эллезарец сожгли часть этого нечто огненной волной, а вампир, распластавшись почти параллельно земле, увернулся, мимоходом разрубив крайние нити паутины своим мечом.

«Полиморф!» – осенило Ровэна. – «Вот кто это такой!» О создании Хаоса, способном менять форму по своему желанию и впитывать Силу и знания своих жертв, он где‑то читал еще в своей прежней жизни в Вечнолесье, а недавно снова услышал от Безликого. Причем, Синий так и не сказал определенно, почему вдруг он заговорил о полиморфах. «Так, на ум пришло», – был его ответ.

Между тем, выяснилось, что адепты лишь зажгли паутину, а не сожгли ее – горела эта мерзость на редкость плохо. Но если Аллерия, стоявшая близко к краю паутины, успела отскочить в сторону, избежав контакта с творением полиморфа, то Ариусу повезло меньше, и он сполна вкусил прелестей соприкосновения с ней. Жидкость, которой были пропитаны нити паутины, не только намертво прилипала к коже, но и разъедала ее, словно кислота. Ариус закричал от боли, отчаянно пытаясь освободиться, но не успел: второе острое щупальце полиморфа вонзилось в грудь эллезарцу, покончив с его муками.

И тут для двоих, оставшихся в живых, начался настоящий ад. Тварь вырастила еще несколько членистых конечностей, которыми атаковала сразу обоих, параллельно давя эльфийку «прессом» и не позволяя ей использовать магию для нападения.