Обратная связь (из воспоминаний Игоря Логинова)

Индонезия. Северное побережье острова Сулавеси.

21 декабря 2010 года.

– Ну, и каковы наши дальнейшие планы? – спросила Моргана. – Только не говори мне про стратегию. Ясно, что искать харров – это наша главная цель. Меня интересует тактика – как мы будем это делать? Они ведь по всему миру мечутся и что‑то не торопятся начинать охоту за нами, словно наш Осколок им до лампочки!

– Все это очень хорошие вопросы, дочка, только решать их, полагаю, следует совместными усилиями, тем более, что в делах магических ты разбираешься куда лучше меня. Однако кое‑какие идеи для обсуждения у меня, все же, появились.

– Я вся – внимание.

– Итак, мысль первая. Нет ли какого‑нибудь способа отыскать Лилит? Насколько я понимаю, она сейчас с пустотными тварями неразлучна. Выходит, найдем ее – отыщем и наших врагов.

– Я уже думала об этом, – призналась Моргана, – но, к сожалению, безуспешно. Мать весьма талантливо умеет скрываться. Она лучше прячется, чем я ищу. Да и кромешники ее прикрывают. Нет, без ее генетического материала поиски – дохлый номер. Ее сейчас кто только не ищет – и анхоры, и Сайферовские ищейки. А ведь и те, и другие в этом деле дадут нам с тобой сто очков форы. Нет, па, боюсь, это безнадега.

– А если воспользоваться родством вашей с ней крови?

Моргана взглянула на меня с упреком.

– Думаешь, мне это в голову не приходило? Да в первую очередь! Но только ведь и она в свое время искала меня тем же способом. А если уж я смогла укрыться от ее поиска, то она от моего и подавно сможет.

– Это если Лилит захочет скрываться, – возразил я. – Понятно, что ей есть резон ныкаться от анхоров или Сайфера, но ты – совсем другое дело. Если я правильно понимаю ситуацию, для твоей матери важно, чтобы именно мы нашли ее, так как без нашей помощи она не в состоянии избавиться от своих пустотных конвоиров.

– Не знаю, – с сомнением покачала головой дочь. – Может, ты и прав, хотя подозреваю, что ничего у нас не выйдет. Ладно, попытка – не пытка. Попробуем. Однако ты говорил «мысль первая». Есть и вторая?

– Да. Но она, пожалуй, содержит в себе еще больше потенциальных сложностей. Итак, мы знаем, что Лилит связывается с нами, используя тело Даниры. Но пока это односторонняя связь, и мы не знаем, когда ждать следующего сеанса, да и будет ли он вообще. Что если нам попробовать наладить связь обратную – через ту же Даниру? В конце концов, между ламией и твоей матерью вполне может иметься некий тонкий астральный контакт. Этакий энергоинформационный канал, действующий в «спящем режиме». Если бы мы… – Тут я осекся, ибо Моргана смотрела на меня, раскрыв рот. – В чем дело? Я несу какую‑то чушь?

– Чушь?! Да ты у меня гений, па! Мне ведь и в голову такое не пришло! И кто из нас после этого лучше в магии разбирается?! Твоя идея, конечно, нуждается в доводке, но сам принцип… Блин, мне уже не терпится попробовать! Нужно только погрузить нашу ламию в транс…

* * *

Даниру мы отыскали на берегу примерно в сотне шагов от бунгало. В последнее время она старалась держаться от нас подальше, что было с ее стороны весьма разумно, ибо когда сразу два сильных Э‑мага находятся в растрепанных чувствах, находясь рядом с ними, легко попасть под раздачу, даже если их гнев не будет направлен на тебя лично. Именно поэтому, увидев нас двоих, направляющихся к ней с самым решительным видом, ламия резко сникла. Она бы, пожалуй, попыталась и смыться от нас куда‑нибудь подальше, если б не знала, что это бесполезно. Обреченный вид ламии говорил, что она не ждет от нашего внезапного интереса к своей персоне ничего хорошего. И, в общем‑то, не сильно ошибалась.

И я, и Моргана привыкли уже относиться к ламии почти как к неодушевленному предмету, ходячему переговорному устройству, подчас забывая, что она живое разумное существо (причем, даже более высокоорганизованное, чем человек) со своими мыслями, чувствами и желаниями. Последние мы вообще в расчет не принимали, за исключением ее потребности в периодической энергоподпитке. И если меня нет‑нет, да и царапала совесть по этому поводу, то Моргана, похоже, вовсе не заморачивалась на подобные «мелочи».

И я свою дочь вполне понимал. Данира, как личность, вряд ли способна была вызвать у кого‑то симпатию. Про внешность речи нет – тут она всегда сногсшибательна настолько, что большинство особей мужского пола при виде нее начинали, образно говоря, пускать слюни. Но у меня к чарам ламии, похоже, обнаружился иммунитет, а к тому же, я никак не мог простить ей того, что по ее вине произошло с Алисой. И тот факт, что сейчас эта женщина не со мной, в моем отношении к Данире ничего не менял. Тем более что во всем остальном ламия представляла собой полный кошмар на улице Вязов: жестокая, склочная, беспринципная и равнодушная ко всем, кроме себя любимой. Я, признаться, раньше думал, что такое количество отрицательных черт просто не может уживаться в одной личности, но, как выяснилось, ошибался. Из всего вышесказанного ясно, почему мы с Морганой очень мало считались с этой пьющей души криганкой. Собственно мы и таскали ее с собой вовсе не ради сомнительного удовольствия от ее общества, а лишь для того, чтобы она выполняла определенные полезные нам функции, о которых она, кстати, до сих пор даже не подозревала.

И вот теперь пришло время ей вновь послужить нашим целям.

Ламия невольно попятилась от нас.

– Что вы собираетесь со мной делать?

Моргана усмехнулась и неожиданно ответила почти цитатой:

– Ты не бойся: мы тебя не больно зарежем. Чик – и ты уже в Демарге!

Данира побелела как мел и сделала еще шаг назад, обнаруживая явное желание обратиться в бегство.

– Стоять, бояться! – рявкнул я, попутно бросая укоризненный взгляд на дочь: нашла время глумиться.

В мой приказ не было вложено ни грамма Э‑магии, но, как уже говорилось, действие на ламию я оказывал просто цепенящее. Вот и сейчас она оступилась и приземлилась на пятую точку, глядя на меня, словно кролик на удава. Но ее ужас и паника были сейчас совсем некстати.

– Успокойся! – умиротворяющий тон был дополнен не очень сильной положительной волной. – Моргана просто шутит. Пора уж привыкнуть.

Моя дочь в подтверждение фыркнула:

– Одно название, что темная Вторая: никакого чувства юмора!

– Так, хватит! Данира, никто тебе тут не сделает ничего плохого. Нам просто нужно кое‑что проверить. Не нервничай и посиди немного спокойно, ладно?

Свои слова я сопровождал непрерывным, медленно нарастающим потоком положительной Э‑магии, который постепенно сводил на нет нервозность ламии. Я говорил и смотрел на Даниру в упор. Она чувствовала исходящие от меня волны и, в отличие от обычного человека, однозначно определяла их как Э‑магию. На какое‑то время внимание ламии оказалось полностью поглощено мною, чем не замедлила воспользоваться Моргана. Ее ментальная атака оказалась стремительной и чрезвычайно эффективной. В считанные секунды она полностью отключила сознание Даниры, введя ее в глубокий транс. Та опрокинулась навзничь.

Я отнес ее в сторону и аккуратно положил на траву. Затем поднял взгляд на Моргану, которая отчего‑то замерла на месте, и кивнул в сторону бесчувственной ламии – мол, приступай.

– Па, я не хочу.

– Что за странные капризы?! Ты же сама рвалась устроить эксперимент!

– Эксперимент экспериментом, но с матерью общаться не хочу!

– Черт, Моргана, не время сейчас обиды вспоминать! Дело требует.

– Предлагаю компромисс: канал обнаружу, доберусь до нее, а дальше ты уж сам…

– А ты сможешь меня подключить к разговору?

– Если честно, не уверена, – призналась Моргана. – Слышать ты, скорее всего, будешь, но вот говорить…

– Ну, класс! – воскликнул я несколько раздраженно. – И как прикажешь выпутываться в свете твоих контр с Лилит?

Дочь молчала, опустив голову, и я чувствовал, что это баранье упрямство в ней на данный момент гораздо сильнее чувства вины передо мной. А лучше бы наоборот. И я решил попробовать по‑другому:

– Я ведь спрашивал тебя, со мной ты или нет?

– Ну, спрашивал…

– А что ты мне ответила, помнишь?

– Помню… – Моргана выглядела теперь гораздо менее упертой.

– Я затеял все это в надежде только на твою помощь, а ты вдруг ни с того, ни с сего демарш устроила: «не буду, потому что не хочу!» Так ты мне союзник или нет?

– Но есть же еще другая твоя идея – насчет поиска с помощью родства крови. Может, лучше ее попробуем? – ее просящий тон был для меня словно белый флаг.

– Ты же сама в ней сомневалась.

– Я могу и ошибаться.

– Ну уж нет! – теперь уже уперся я. – Ламию мы подготовили, ввели в транс – самое время проделать этот опыт с отслеживанием канала. Действуй!

– Сатрап! – пробурчала Моргана, однако опустилась на колени рядом с бесчувственной Данирой. Одну руку дочь положила на лицо ламии, а вторую протянула мне. – Тут потребуется «единение разумов». Помнишь, мы тренировали?

Разумеется, я помнил. Это было примерно год назад. Тогда мы еще мирно жили у Байкала и не помышляли ни о каких путешествиях и сражениях. Я, правда, иногда думал на эту тему, но именно иногда и мысли свои еще не озвучивал. Помню, что спросил тогда Моргану, зачем нам нужно «единение разумов», и получил ответ в стиле «анхор его знает – может когда‑нибудь пригодиться». Вот и пригодилось.

Я послушно взял руку дочери в свою и тоже закрыл глаза: для предстоящего процесса требовалась полная концентрация, и любые отвлекающие зрительные образы были бы только помехой. Когда наши руки соединились, меня словно пронзил электрический разряд, а по всему телу пробежала сверху вниз волна тепла, сменившаяся волной холода. Потом возникло ощущение падения. Я будто проваливался в какой‑то темный спиралевидный туннель, ведущий, в конечном счете, куда‑то вниз на манер горки в аквапарке. Дух перехватило, но ненадолго. Тело свое я ощущать перестал, как и тепло ладони Морганы. Мы проваливались в «туннель» вместе – впереди во тьме двигался чуть голубоватый огонек, и я понимал, что это – сознание Морганы.

Никаких признаков проникновения вглубь чужой сущности я не чувствовал. Вокруг не искрила ментальная энергия, не увеличивалась плотность «атмосферы», сквозь которую сложно было бы пробираться, не проносились мыслеобразы. Впрочем, обо всем этом я знал лишь теоретически (от Морганы) и сам, разумеется, никогда не испытывал, так как подобным умением не обладал. Правда, сейчас таким ощущениям и взяться было неоткуда: они приходились на долю Морганы, собственно и осуществлявшей проникновение, а я был всего лишь связан с ней надчувственным каналом, позволявшим воспринимать визуальную и слуховую информацию (точнее, ее ментальные аналоги), которую получала моя дочь. Именно поэтому насчет того, что ей удастся обеспечить мой прямой контакт с Лилит, а самой остаться в стороне, у меня были серьезные сомнения.

Между тем, мы продвигались все дальше и дальше, и меня помаленьку начало охватывать нетерпение – сколько можно в конце‑то концов?! По моим ощущениям процесс длился уже никак не меньше получаса, и конца‑края ему видно не было. Впрочем, я стоически терпел и не отвлекал Моргану вопросами: наверняка канал связи с Лилит (если он вообще существует) – штука тонкая, тщательно замаскированная, а потому малозаметная, и отыскать его не так‑то просто.

Внезапно огонек‑Моргана впереди замер на месте. Неужто нашла?!

«Кажется, да, – пришел телепатический ответ дочери. – Смотри».

И тут я действительно увидел. Это выглядело словно нить, тускло, на самой грани восприятия светящаяся во мраке. Моргана несомненно ощущала канал как‑то по‑другому, более полно что ли – несколькими видами чувств сразу. Мне же была доступна лишь его визуальная ипостась. И это было еще одним признаком ограниченности здесь возможностей моего восприятия. Похоже, Моргане все‑таки придется пообщаться с матерью, как бы она этому ни противилась.

Оставалось лишь проследовать вдоль этой «нити» до ее второго конца, на котором, как мы оба верили, находилась Лилит. И Моргана, немного помедлив, полетела дальше, а я, как примагниченный, последовал за ней. Движение ускорилось, и теперь мне казалось, я уже ощущал сопротивление, а вместо холода – жар, который пока не был обжигающим, но уже весьма чувствительным. Что‑то будет, когда мы к Лилит приблизимся?