Глава 8.Fiesta

Большую часть следующего дня Владимир провел стоя перед зеркалом, прихорашиваясь или примеряя тот или иной наряд. Мартин, который несколько раз заходил к нему в комнату, все время смеялся или отпускал нелестные шутки типа: «Ну, ты прямо барышня на выданье», после чего довольный собой удалялся. Волков пропускал эти замечания мимо ушей и возвращался к делам.

Ближе к вечеру он был готов: вымыт, чисто выбрит, приятно надушен и одет, как с иголочки, в черный костюм, замшевые перчатки, блестящий цилиндр и плащ, поверх которого оказался небрежно накинут белоснежный шарф. Как всегда образ дополняла увесистая трость с серебряным набалдашником в виде головы волка. В таком виде молодой дворянин спустился вниз, где его уже давно ожидал Мартин. Увидев Волкова, испанец лишь усмехнулся, хотя и сам, на искушенный взгляд Владимира, выглядел более чем вызывающе: в высоких сапогах до колен, коричневой куртке из мягкой кожи и темно-зеленом плаще, один конец которого оказался перекинут через плечо, а другой, проходя под мышкой, соединялся на груди золотой цепочкой; на голове у Мартина красовалась широкополая шляпа с павлиньим пером, а в левом ухе поблескивала жемчужная серьга.

– Вот так должен выглядеть настоящий мужчина! – гордо заявил испанец.

– Прости меня, Мартин, – усмехнулся Владимир, – но, я думаю, что перья мне не пойдут.

– Каков наглец! – возмутился испанец. – Я купил эту шляпу в самом Мадриде и там это последний писк!

– Возможно, в Мадриде перья и правда в моде, но у нас… ты больше похож на расфуфыренную курицу!

– Гнусный мальчишка! – взревел де Вилья. – Если ты еще раз что-нибудь скажешь о моей шляпе, я не посмотрю на то, что ты стал взрослым и разукрашу твою задницу пряжкой своего ремня, как в былые годы!

– Хорошо, хорошо, – постарался успокоить наставника Волков. – Как тебе будет угодно. И, если хочешь знать, у тебя довольно миленькая шляпка, у нас такие тоже носят… – Владимир отступил на шаг и добавил, – правда, лишь дамы.

Де Вилья покраснел, а его глаза наполнились негодованием, и он уж было открыл рот, чтобы хоть что-то возмущенно сказать, но Владимир опередил его:

– Не кипятись, Мартин, я пошутил! Давай обсудим новые веянья моды как-нибудь в другой, более удобный момент, а пока предадимся более насущным делам. К тому же мы уже опаздываем! Карета подана, так что поторопимся.

– Карета, тоже мне карета, – пробурчал Мартин. – Знаю я твои кареты! Так, старый скрипучий экипаж! Но ты как всегда выкрутился, cachorro¹³. Если бы не этот прием, я бы надрал твою задницу!

– Какое счастье, что он меня спас, – усмехнулся Владимир и направился к выходу. – Кстати, а твоя серьга довольно мила.

– Правда?

– Нет, я опять пошутил.

– Гнусный мальчишка!..

***

Не прошло и часу, как их экипаж прибыл к парадной поместья Ларионовых. В дверях гостей встречали слуги, которые, любезно кланяясь, забирали у вновь пришедших верхнюю одежду и показывали, куда следовать дальше. Владимир отдал им макинтош и цилиндр, Мартин тоже скинул плащ-накидку и уже собирался снять шляпу, как вдруг один из слуг произнес:

– И шпагу, господин.

– Что? – возмутился испанец. – Ты хочешь, чтобы я отдал тебе свою шпагу?! А, может, мне еще и кальсоны снять и пойти на прием к твоей госпоже с голым задом?!

– Нет, господин, – пролепетал напуганный слуга. – Я прошу у вас только шпагу.

– Мартин, не паясничай, – произнес Владимир. – Просто отдай ему шпагу, здесь так принято.

– Почему же тогда они не просят твою трость?

– Потому-что это всего лишь трость! – с нажимом на последнее слово, сказал Волков.

– Всего лишь трость! – передразнил испанец.

– Ах, кто это у нас тут возмущается? – раздался неожиданно чей-то голос, и Владимир тут же признал его, отметив про себя, что у мадам Ларионовой должно быть дар, всегда появляться не к месту. Впрочем, его негодование быстро сменилось улыбкой, а глаза просияли, когда он увидел, что вслед за маман спешит и дочка.

– Bonjour, Елизавета Федоровна, bonjour, Анечка, – любезно улыбнулся Волков.

– А, Владимир, я отчего-то так и подумала, что это именно вы, – лениво произнесла мадам Ларионова, наводя на испанца лорнет. – Ах, кто это с вами?

– Это мой старый друг и наставник…

– Мартин де Вилья, к вашим услугам, сударыни, – снимая перед дамами шляпу, отчеканил испанец. Затем он нежно обхватил ручку Елизаветы Федоровны и, поцеловав ее, произнес: – Владимир сказал мне, что мы едем на день рождения к одной юной даме, но он и словом не обмолвился, что у нее такая красивая старшая сестра.

Мадам Ларионова покраснела, как должно быть не краснела уже много лет, и, в смятении отдернув руку, произнесла:

– Вы мне бессовестно льстите!

– Отчего же, мадам? – разыграл истинное удивление Мартин. – Вы так похожи на эту юную даму, – испанец кивнул в сторону Ани, скрывающей улыбку за нежно голубым бархатным веером, и добавил, – кем вы еще можете ей приходиться, как не сестрой?

Владимир тоже в этот момент еле сдерживал усмешку, опасаясь, что Елизавета Федоровна рассердится, но обаяние Мартина оказалось на высоте, и мадам Ларионова поддалась ему. Она игриво рассмеялась и, махнув на льстеца рукой, произнесла:

– Ох уж мне эти испанцы, они все такие галантные, не то, что наши ухажеры! – Затем она перевела взгляд на Волкова и произнесла: – Владимир, вы поступили верно, пригласив друга. Думаю, он всем придется по нраву.

– Я в этом не сомневаюсь, мадам, – кивнул Владимир.

– А теперь проходите и не задерживайте гостей, – сказала Елизавета Федоровна. – Поднимайтесь наверх, там уже почти все собрались.

– Я провожу их, маман, – робко произнесла Аня.

– Нет, нет, – отвергла это предложение мадам Ларионова. – Ты останешься со мной, доченька, и будешь встречать гостей, как и подобает приличной барышне.

– Хорошо, маман, – кивнула Аня.

– Не волнуйтесь, – подмигнул девушке Владимир. – Мы никуда не убежим и будем с нетерпением вас ожидать. К тому же, я еще не вручил вам подарок!

– Да, и что же это? – с нетерпением спросила Аня.

– Надеюсь не очередной дикий зверь?! – сказала мадам Ларионова. – Ваш вчерашний подарок загадил нам все ковры в доме!

– О нет, мадам, – улыбнулся Владимир. – Мой нынешний подарок куда более безобиден. Он лишь влияет на человеческие умы, хотя многие могут найти это куда опаснее, чем загаженные ковры.

И Волков протянул Ане книгу, скрытую под подарочной бумагой.

– Помнится, вы говорили мне, что любите читать, но у вас не всегда это получается из-за недостатка книг, поэтому я решил подарить вам свою любимую. Надеюсь, она вам понравится. С днем рождения, Аня!

– Спасибо, Владимир, – сказала Аня и, улыбнувшись, поцеловала молодого дворянина в щеку, на что Елизавета Федоровна всплеснула руками, а затем принялась объяснять дочке, как должны вести себя приличные дамы.

Аня покраснела и покорно принялась слушать нотации матери, зато в ее глазах Владимир разглядел радость этому легкому бунту. В этом состоянии Волков и его наставник оставили дам и пошли наверх к остальным гостям.

– А ты приглянулся мадам Ларионовой, – произнес Владимир.

Мартин лишь фыркнул.

– А мне кажется, вы бы подошли друг другу, – продолжил Волков. – Она вдова, к тому же владеет неплохим состоянием…

– Меня не привлекают старушки, – отрезал Мартин.

– Ну, в старушках тоже есть свои плюсы: они опытны в любовных утехах и, самое главное, их век короток.

– Ха, – усмехнулся испанец. – С моим-то образом жизни, боюсь, что она проживет дольше. К тому же меня не привлекает перспектива окончить свои дни в России.

– А где же? На родине?

– Конечно! Мужчина, если ему не посчастливилось умереть на поле боя, забрав с собой как можно больше врагов, должен умирать на той земле, которая его и породила: пьяный, довольный и под звуки музыки. Вот вернусь домой, женюсь на какой-нибудь молодой и горячей испанке и заживу спокойно у себя на фазеекнде, разводя быков для корриды.

– Ты заживешь спокойно?! – удивился Владимир. – И будешь разводить быков?! Прости, но я не могу в это поверить – спокойная жизнь не для тебя!

– Ошибаешься, волчонок! В старости даже самым отчаянным сорвиголовам хочется немного мира и покоя, – тут Мартин усмехнулся и добавил, – и нежных женских объятий, чтобы скрасить последние дни существования!

– Ты не меняешься, старый лис! – рассмеялся Владимир и похлопал наставника по плечу.

Меж тем, длинная лестница, ведущая на второй этаж особняка Ларионовых, кончилась, и перед приятелями открылся большой, заполненный людьми зал. Дамы и господа в вечерних платьях и туалетах, разбившись по группам, мило беседовали. Завидев вновь пришедших, многие одарили их взглядами, большая часть которых оказалась направленна к испанцу и его необычному, не свойственному российской публике, виду.

– А ты здесь самая пестрая птица, мой друг, – произнес Волков и, ударив кончиком трости по паркетному полу, гордо пошел вперед.

– Владимир! – тут же раздался окрик.

Молодой дворянин обернулся и увидел спешащего к нему через весь зал Зайцева.

– Рад тебя видеть, Павел, – пожав руку друга, произнес Волков.

– А я то как рад, дружище! – не удовлетворившись пожатием руки и приобняв друга, воскликнул Зайцев. – Без тебя здесь так скучно: Анечка вместе с маменькой встречает гостей внизу, Орлов уже в который раз пересказывает свои кавказские байки, а я вынужден слушать их и скучать. Бог ты мой, кто это с тобой?! – только тут сияющие голубые глаза Павла разглядели испанца стоящего рядом, – Неужели это и есть легендарный Мартин?!

– Да, это именно я – Мартин де Вилья!

– Несказанно рад встрече! – пожав руку новому знакомому, произнес Зайцев. – Я столько о вас слышал!

– Обрадован, что моя слава меня опережает, – растянув губы в улыбке, сказал Мартин.

– Так чего же мы ждем? – произнес Павел. – Пойдемте быстрей к остальным и представим им твоего друга. Мне кажется, что кое-кто будет удивлен, увидев его. – И Зайцев подмигнул другу.

– На это я и рассчитываю, – усмехнулся Владимир.

Но двинуться дальше им не удалось, так как к господам неожиданно подошла Аня, небрежно помахивая веером и мило улыбаясь.

– О, моя красавица, вы здесь?! – проворковал Павел.

– Неужели маменька вас отпустила? – спросил Владимир.

– Да, – кивнула Аня. – Все гости уже прибыли и маменька сейчас отдает последние распоряжения слугам, а те накрывают на стол.

– Отличная новость, – ухмыльнулся Мартин. – Я так голоден, что съел бы лошадь!

– Ну, господин де Вилья, лошади я вам не обещаю, – произнесла Аня. – Но искренне надеюсь, что наш праздничный ужин придется вам по вкусу, там будут и рябчики и кролики…

– Надеюсь, что мой заяц не окажется в числе блюд, – пошутил Волков.

– Конечно же, нет, Владимир, как вы могли обо мне такое подумать?! Маменька, конечно, хотела отдать его на кухню, но я уговорила ее этого не делать.

– Твой заяц? – с непониманием посмотрел на друга Зайцев.

– Да, мой заяц, – кивнул Владимир. – Правда, он уже не мой, но…