Вечером встретились, посмотрели фильм, сели в электричку. Было поздно, вагон был пустой. Она взяла мою руку, засунула между ног, сверху накрыла сумкой. Я всё понял правильно, расстегнул ширинку на её брючках, засунул руку под резинку трусов, нащупал пальцами клитор и ущипнул его. Она вздохнула, щёки порозовели, я потеребил пальцами клитор, она потекла, я засунул средний палец в горячую, скользкую дырку и стал делать вращательные движения, она положила голову мне на плечо и тяжело задышала. Я, то погружал глубоко палец, утыкаясь во что-то твёрдое, то почти вытаскивал его, потом это было уже два пальца, потом все четыре вошли почти без сопротивления в горячую скользкую дыру. Она сильно сжала ноги, застонала:

– Подожди, не вынимай.

Я остановился, она напряглась, ещё сильнее сжала ноги:

– А-а-а, – потом закатила глаза и навалилась на меня.

– Что с тобой?

– Мне хорошо,– сказала она, дрожащим голосом,– у меня большая вагина, мне сложно доставить удовольствие, поэтому я притворяюсь, когда мужчина кончает, чтобы он думал, что я тоже кончаю. Это не так, мне приходиться тереть клитор или мять грудь во время секса, чтобы получить, хоть какое-то удовольствие, но я это делаю сама, мужики обычно думают только о себе.

– И много у тебя было мужчин?

– Нет, не очень, – как-то она сказала так, что я ей не поверил.

На станции кто-то вошёл,  сел сзади, я повернул голову, пожилая женщина. Аня  расстегнула мне ширинку и освободила член, потом наклонилась и стала облизывать головку. Было приятно, хотелось зарычать от удовольствия, но сзади сидела женщина и я с большим трудом сдерживал себя. Был опыт, мы жили в однокомнатной квартире и часто, когда ребёнок спал, занимались сексом по-тихому, стараясь не шуметь. Я скрипел зубами, но молчал, а она наращивала амплитуду, облизывая языком головки по кругу, я закрыл глаза и … кончил, вспышка в голове, и одна мысль, надеюсь, я не закричал… . Она проглотила всю сперму, облизала головку, член обмяк и я спрятал его.  Когда мы выходили на станции, тетка как-то странно на нас посмотрела, а мы рассмеялись и вышли на перрон.

 Она пропала на 2 недели, написала, что подаёт документы в «Керосинку», институт нефти и газа имени Губкина.

– Привет, наконец-то поступила в «Керосинку» на экономический, скоро начнутся занятия.

– Молодец, поздравляю.

– Соскучилась, хочу с тобой встретиться.

– Я то же, сегодня свободна?

– Да.

– Как всегда?

– Да. У тебя есть какие-нибудь фантазии в сексе?

У меня аж в паху зачесалось.

– Да.

– Можешь сказать?

– Могу. Хочу, чтобы ты была чулках и трахнуть тебя в попу.

– О-о-о, интересно, только в попу больно, я пробовала, мне не понравилось.

– Ну, как знаешь, минет ты делаешь отлично, обойдёмся этим.

– Посмотрим, тогда до вечера.

– До вечера.

Вечером сидели у меня дома, пили вино.

– Я хочу сделать тебе сюрприз,– Аня встала и вышла из кухни,– не посматривай.

– Ого,– вырвалось у меня, когда она вернулась.

Она была голая, на ней были только чёрные чулки, с ажурной резинкой, она села на стул и свела ноги:

– Ну как? Я никогда не одевала чулки, стесняюсь.

– Ты великолепна,– сказал я, сразу возбуждаясь.

– Я не толстая?

– Наоборот, чулки тебя стройнят, поверь мне.

Она покраснела:

– Может тогда займёмся сексом?

– Подожди, дай полюбуюсь, ты очень сексуальна.

Я встал, подошёл к ней, раздвинул ноги. Из мокрых, кучерявых волосиков, как розовая бабочка, раскрылись губки. Я присел, раздвинул их и провёл языком, потом засунул туда палец и стал языком щекотать клитор. Она откинулась на стуле и засопела. Я просунул туда два пальца, согнул, ищя пресловутую точку «G», кажется, нащупал, потому что она закатила глаза и забилась в судороге, завывая на высокой ноте, ноги дрожали, тело выгибалось, она чуть не упала со стула, но я придерживал второй рукой за грудь, сильно сжимая пальцами большой, коричневый сосок. Потом, мне показалось, что она потеряла сознание. Я взял её на руки и отнёс на диван. Положил на живот, раздвинул ноги и вошёл сзади, да, вагина у неё большая, я не встретил сопротивления, член провалился в большую, горячую дырку. Она зарычала, зубами схватила покрывало, на котором мы лежали и стала подвывать, подбрасывая вверх попу, чтобы я входил глубже.

– Только не кончай в меня, я хочу твою сперму,– прохрипела она.

 Я вытащил, перевернул её на спину, положил под голову подушку, сел сверху и сунул ей член в рот. Она  засосала его, зачмокала губами и я кончил. Она жадно всасывала сперму, облизывая головку, теперь я чуть не потерял сознание, так мне было хорошо. Я упал рядом, ноги дрожали.

– Вкусно, – сказала она,– чуть с горчинкой.

– Давай полежим, потом покурим и допьём вино.

– Хорошо, как скажешь.

Я чуть полежал, восстанавливая силы, потом  пошёл на кухню, закурил, в комнате я себе курить не позволял, приоткрыл окно. На улице было тепло, конец лета.

– Ты идёшь?

– Лучше ты иди сюда, сделаю тебе сюрприз.

Я взял 2 бокала с вином и вошёл в комнату, мысли заметались, бокалы в руках мне явно мешали и я поставил их на журнальный столик.  Она стояла на четвереньках, чуть приподняв попу,раздвинув руками ягодицы, у  меня, несмотря на то, что только что был секс, снова встал, вскочил, я бы сказал.

– Это то, о чём я думаю?– во рту пересохло.

– Ты же хотел меня в попу, я согласна, потерплю.

Я лихорадочно вытащил из шкафа аптечку и начал искать смазку, помню, что где-то валялась. Нашёл. Подошёл, густо смазал ей дырочку, обрамлённую волосиками, это даже эротично, проскочила шальная мысль. Потом густо намазал член и попытался всунуть, но она напряглась и с первого раза не получилось.

– Успокойся, расслабься, больно не будет.

– Я стараюсь.

 Я погладил её ягодицы и, угадав момент, нежно вошёл в попу. Она замерла.

– Если будет больно, скажи, я вытащу.

– Да нет, совсем не больно,– она пару раз подняла и опустила таз, проверяя ощущения,– даже приятно.

– Хорошо,– я вошел глубже, потом засунул полностью, Аня задвигала попой вперёд-назад, увеличивая амплитуду. Она пукнула:

– Ой.

– Ничего страшного, накачиваю  кислород,– пошутил я.

 Вдруг она задёргалась и закричала. Я сначала испугался, хотел вытащить, но она сама стала резко двигать тазом. Мне стало приятно, я не успел вытащить и кончил. Аня упала вперед, ноги подрагивали, она дрожала, стонала и пыталась отползти от меня:

– Не-е-е на-а-адо, по-ж-ж-жалуйста, я кончила, кончи-и-ла.

 Мы по очереди сходили в ванную, член был испачкан, но она всё переживала, что не получила сперму во второй раз.

Мы пили вино, голые, на кухне.

– Ты знаешь, с твоим средством очень не больно, даже приятно, да что приятно, я же кончила. Мне с тобой не надо притворяться.

– Секс – это игра для двоих, если один получает удовольствие, а второй нет, то это игра в одни ворота. Мне доставляет удовольствие видеть, что женщина кончает, а если это не так, то мне неинтересно. Потом я чувствую фальш, если девушка притворяется, то мне с ней становится скучно, я даже не смогу кончить. Я вижу, что даже минет доставляет тебе удовольствие.

– Ну да. Мы с тобой только в кино ходили один раз и всё.

– Через две недели концерт, ребята пригласили, рокеры, тяжеляк, мы с ними давно играли, потом я женился, а они играют до сих пор, если хочешь – пойдём.

– Хочу, только напомни мне за пару дней, чтобы я ничего не планировала.

– ОКей.

– Привет, напоминаю, что завтра идём на концерт ;

– Спасибо, что напомнил, как одеваться ?

– Как на рок концерт, джинсы, футболка.

– У меня нет.

– Тогда как всегда, в принципе клуб чистенький, будем бухать…;

– Хорошо.

В клубе было накурено и шумно. «Дисперсия» не выступала давно, поэтому собралось много знакомых и фанатов. В основном среднего возраста.

– О, Дэн, привет,– на входе подошёл крепыш в весь в коже, и обритый наголо,-не узнал ? Я Шуга.

– Не узнал, богатым будешь,– сказал я, пытаясь узнать в лысом крепыше, когда-то худого и волосатого панка.

– Там справа столик, там все наши Ёж, Коржик, Алька, Кислый, – а я за водкой, а то здесь дорого. О, а это кто с тобой, новая жена?

– Это Аня, моя…

– Любовница,– сказала она.

– Любовница?– переспросил я, когда Шуга убежал на улицу.

– А что тут такого, называем вещи своими именами.

– Хорошо.

Мы вошли в заполненный людьми зал. На сцене громко играла группа. Что-то сложно-тяжёлое, вокалист то  переходил на фальцет и визжал, как поросёнок, то пытался хрипеть. Слов разобрать я не смог, наверное, пел на английском. «Дисперсия» играла третьей. За столиком в углу сидела компания моих институтских друзей. Пухлый Ёж, Валька Снежинский, попивал "вискарь" со льдом. Мог себе позволить, по слухам возглавил один из филиалов крупного банка. Вальяжный, в дорогом костюме, белой рубашке и малиновом галстуке.

– Ты не перепутал концерт с заседанием директоров?– поинтересовался я, когда мы с ним обнялись.

– Я теперь всегда так хожу, могу себе позволить,– важно сказал он,– а это кто с тобой, молодая жена?

Сын воспитательницы детского сада и слесаря из ЖЭКа, он кичился своим нынешним положением и всячески подчёркивал в компании, что он всего добился сам. Опять же по слухам, он купил себе квартиру в элитном доме и третью «бэху».

– Нет, я развёлся, это Аня, моя любовница,– прокричал я, так как громко играла музыка.

– Ты растёшь в моих глазах.

– А ты женат?

– Зачем, у меня много подчинённых и я их трахаю,– хохотнул он,– Валентин.

– Аня, – представилась она.

– Вы в банке работаете, в каком? просто я тоже…,– затараторила она.

А я пока обнялся с Коржиком и Кислым. Два друга, не разлей вода, оба работали на одном крупном заводе, куда ушли после института, женаты были на близняшках, которые родили им по две дочери.

– Как семейная жизнь? – проорал я .

– Нормально,– сказал Кислый, Вадька Кислов, рыжий крепыш в чёрной майке,– девчонки скоро школу заканчивают.

– Ага, деньги только успеваем отваливать на репетиторов и в школу, вроде образование в стране бесплатное, учителя больше нас получают, а всё им мало. Я машину купить не могу, только в кредит, а у них математичка на «Ауди»  на работу приезжает,– сказал Коржик, Славка  Караваев, высокий худой блондин,– твоя как?

– Колледж закончила, работает, давить не стал, пусть в жизни сама всего добивается, если надо, помогу, но пока сама справляется.

– Хорошо, я тоже Людке говорил, но они упёрлись с сестрой, надо вышку получать, а там сам знаешь, цены кусаются.

– Пусть на бюджет поступают.

– Мы юристами-экономистами хотим стать, а там бюджетных мест нет.

– Да, их как грязи, этих бухгалтеров,– поддержал Кислый,– о, Шуга прётся, вечно молодой, вечно пьяный.

– Так, мальчишки, закрыли меня, я щас всем набулькаю и вздрогнем.

– Я твою "палёнку" пить не буду,– сказал Ёж.

– Какая "палёнка", 300 рублей в магазине, вот акциз посмотри,– обиделся Шуга, Лёнька  Соловьёв,– не хочешь, не пей.

– Я лучше "вискарик".

– У богатых свои причуды, – сказал Шуга, разливая водку в рюмки, пока мы прикрывали его своими спинами,– ну, как говориться, за встречу.

– Алька, привет,– подошёл я к девушке в "косухе" и джинсах.

 По паспорту, мы точно знали, она Александра, но просила называть её Аля, так родители её называли. Папа у неё был «шишка» в министерстве, мама домохозяйка, жили они не бедно, постоянно ездили за границу, потом развелись. Алька почти неделю жила у нас в общаге. Пила наравне с мужиками, такая была, рубаха парень. Она мне нравилась, но я был тогда женат, поэтому она вышла замуж за Лёшку Кузьмиченко, Кузю, который пел в нашей рок группе. Я был занят больше зарабатыванием на хлеб насущный, а Кузя, Чиф, Сашка Марушкин и Шуга, организовали рок группу, назвали «Дисперсия», я иногда давал им свои стихи для песен, а иногда и пел с ними, когда было время.