Сели в знакомый Geländewagen. Там сидели те двое парней, как в первый день знакомства. Казалось, что только тронулись и уже доехали до знакомого здания. В офис зашли все, на входе знакомый охранник попытался удержать вошедших, остановив «вертушку». Казан шепнул ему что-то на ухо, быстро набрал комбинацию цифр на телефоне и дал послушать голос из трубки. Охранник, зевая, тут же отвернулся к телевизору, выключил мониторы и запись с офисных камер.

Четверо вбежали в офис, где, как всегда, работали на телефонах человек 20-30. Все в гарнитурах, все что-то говорят, гул стоит, как от станков. Дуб, возмущенный, вышел из своего кабинета. Казан с одним из парней втолкнули его назад и захлопнули за собой дверь. Время тянулось бесконечно. Василий, скучая, съел пару сникерсов, взятых из дома, и побрел к своему столу за стаканом.

Внезапно дверь открылась, раскрасневшийся Дуб жал Казану руку и за что-то с пеной у рта благодарил его. С верхнего этажа спустился заместитель шефа и тоже начал жать руку Казану. Васька расслышал только обрывки фраз: «Спасибо, что нашли мою машину, а то угнали от торгового центра», «Милиция молчит, а вы нашли», «Жена звонит довольная», «Ласточка уже в гараже, ни царапинки», «Да, конечно, за расписку, как договорились». Казану вскоре отдают договор и все бумаги на физик», Казан протянул их, гаркнув:

‒ Эй! Дурень! На, смотри, проверяй!

‒ Всё на месте, точно! ‒ Василий тщательно проверил документ и открыжил в своём блокноте все пункты в ранее составленном списке. К его удивлению, всё совпало с теми бумагами, которые он оформлял при приёме на работу.

‒ Ну ты и ботан, всё пишешь в блокнот и хранишь? ‒ Казан удивленно выпучил глаза, став похож на сома.

‒ Ну да, а вдруг что, ещё фотографирую и скидываю в сеть, ‒ гордо сказал Васёк.

Казан грубо сгрёб все бумаги, бросил в урну и поджёг. Васька и присутствующие наблюдали за огнём. Огонь, жадно съев бумаги, начал радостно плавить урну, превращая её в пластиковую лепешку.

‒ Я уволен! Круто! ‒ внезапно опомнился Василий, почёсывая некстати зачесавшееся плечо и другие части своего не столь обширного тела.

‒ Да, конечно, нет проблем, спасибо твоим друзьям, ‒ широко улыбнулся заместитель Дуба, показывая свои побитые кариесом зубы.

‒ Я-то уже было попрощался со своим почти новым Volkswagen Multivan, как-никак, хоть и б/у, а 2 ляма за него, голубчика, отдал, ‒ зам вёл себя как ребенок. Хлопал себя ручками по большому животу и тряс щеками, напоминая индюка…

На выходе Казан отдал охраннику конверт, тот кивнул и включил наблюдение. Василий опомнился лишь в машине.

‒ А зарплату мне не дали? Как так, уволили без расчета! ‒ Васёк раскраснелся от волнения и вспотел.

‒ Дали, я охраннику твою зарплату отдал, ‒ буднично ответил Казан. ‒ А ты, дорогой, теперь мой навсегда, до гробовой доски, ‒ Казан был явно доволен собой, похохатывал, похлопывая водителя по плечу. ‒ Поехали, поработаем. Если не будешь отрабатывать, квартиру отожмём, а тебя в рабство отдадим лимонов за 5. Ты ещё поработаешь лет 10 на кирпичном заводе в Дагестане, потом, конечно, сдохнешь, ну а в несезон герыч будешь в жопе проносить в московские клубы и там барыжить. Отработаешь, не ссы!

Физик уже не слушал, взял блокнот, ручку. Вспоминая математическую статистику, рассчитывал коэффициент удачи. Сколько и как надо выигрывать, чтоб это было более-менее правдоподобно и не наводило на подозрения.

Заехали в элитный район, остановились возле закрытого двора. Дальше вход в подвал, охрана, обыск. Какое-то подпольное казино. Казан подвёл Ваську к автоматам

‒ Говори, как играем, сколько ставим. Давай! Шевели булками!

Василий, изучив принципы работы автоматов, попросил плотно покормить его.

‒ Яхши³, май френд. За твой счёт всё, что угодно, ‒ усмехнулся Казан.

Василию вынесли из зала высокий стол, заставленный мясными блюдами и фруктами. Можно было есть, пить и играть одновременно. В полутьме слышались возгласы группы людей, играющих в рулетку. Среди них физик узнал ректора их института и замгубернатора, да и многих других он частенько встречал изображенными на плакатах с лицами, полными сострадания, перед выборами в думу, законодательное собрание и прочие бесполезные институты. Но были и другие, похожие на Казана.

Прошло 3 часа. Василий был измотан, почти в обмороке. Он играл по схеме нормального распределения. В итоге, проиграв 2,5 миллиона. он выиграл 3,2 миллиона. Казан приказал своей охране вывести ботана. Два парня, подхватив Ваську, вынесли его за руки из казино и бросили в багажник. Василий что-то шептал и плакал, сознание вновь покинуло его. Очнулся он уже во дворе дома. Казан дал ему 10 тысяч рублей и контейнеры с недоеденными салатами и жареным мясом.

‒ Завтра спишь, гуляешь. Понял?

‒ Да, ‒ Василий с трудом говорил, язык нехотя шевелился в пересохшем рту.

‒ Два дня отдых, могу привезти… сам понимаешь!

‒ Кого привезти? ‒ Васька не понимал.

‒ Бабу… ну или парня… я же не знаю. Но малолеток не привезу. ‒ Казан был серьёзен.

‒ Не… я устал, ‒ физик замотал головой.

‒ Могу так привезти, готовить, убирать будет ‒ обслуга, смотри, ‒ Казан не унимался.

‒ А цена?

‒ Тебе без разницы, ты же до смерти мой. У тебя по всем пунктам всё включено.

‒ Не надо, я спать, ‒ грустно зевая, сказал физик.

‒ Ну, вали тогда, спи. Моё дело предложить, ‒ Казан открыл дверь в подъезд.

Перед Васькой, оттолкнув его в сторону, в подъезд вбежал один из парней и замер возле входа в квартиру в ожидании. Физик медленно начал покорять лестничные марши, как вдруг услышал напутствие снизу от Казана:

‒ Смотри осторожно, если куда пойдешь, минут за 20 скинь мне СМС. Для твоего же блага. Никому дверь не открывай. Дверь у тебя норм. Просто не открывай.

Василий был подавлен и не знал, что делать дальше, как жить и зачем.

Я не Я

Ночью Василию снились формулы, башка гудела от их количества, он что-то долго и муторно вещал с кафедры. Потея от волнения, он выводил сложные формулы о чём-то, связанным с движением волн в волноводе. Кругом студентки, он молод, высок, студентки бросают на него взгляды, но он непоколебим ‒ дома жена и маленькая дочь. У него борода, как у Высоцкого из кинофильма «Вертикаль», он специально отрастил её для усиления сходства с ним.

Профессор, заведующий кафедрой устройств СВЧ, доктор физико-математических наук, его научный руководитель, по-отечески заботливо повторяет при встречах: «Миша, голубчик, но выспитесь же, наконец, как следует, посмотрите, какие досадные ошибки в вашем научном докладе». У него дочь, 5 месяцев, никак не даст им с женой поспать. Молодая жена, студентка 5 курса, взяла академ. Он аспирант, скоро защита диссертации. Голова гудит от нагрузки…

Василий просыпается рано утром, в 4 часа, его бросает в жар, температура 39 С°. Голова лопается от напряжения. Судорожно, в полусознательном состоянии хватает ноут (отмечая свой давеча верно сделанный выбор, когда, не пожалев денег, купил самый навороченный из наличия компьютер за 120 тысяч рублей с небольшой переплатой в кредит). Это те деньги, что ему подарила мама на день рождения, но их хватило только на первоначальный взнос. После ‒ целый год ушёл на выплату злобного кредита.

И вот физик бешено стучит по клавишам, пьёт обжигающий крепкий кофе, заходит на сайты института под незнакомым ранее логином и паролем. Скачивает информацию из закрытых разделов, всюду он знает коды доступа, но это его не удивляет. Голова прямо рвётся на части от напряжения, пласты знаний пытаются сохраниться в его голове, образуя новые нейронные связи, мозг разгоняется, формируя массово всё новые соединения, работая, как у пятилетнего ребёнка. Энергии не хватает, в глиальных клетках уже давно нет питания для обжористых нейронов, но они напитывались извне, при помощи неведомого нейронного поля. Это поле соединило мозг Васьки с мозгом Михаила Ивановича, доцента кафедры СВЧ.

Василий печатал формулы в неведомом ранее редакторе «Латех», скачал ломаный пакет математика, изредка впадая в бред, что-то в нём долго считал. Расчёты, произведённые с огромным трудом, наконец сведены в таблицы. Сознание вскоре покидает бедолагу.

Очнувшись днём в воскресенье, Василий с трудом, превозмогая боль, открыл глаза. Голова болела так, что его постоянно рвало еда, съеденная накануне, вся вышла, и рвота окрасилась в противный жёлтый оттенок. Температура поднялась до 40 С°. Васька мельком посмотрел на себя в зеркало: красные глаза, под ними ‒ огромные синяки глубокого сине-чёрного цвета. Руки бьёт мощная дрожь при любой попытке двигаться, ноги подкашиваются. Плохо ориентируясь в пространстве, рука автоматически нащупала телефон. Несчастный набирает Казана, шепчет:

‒ Я заболел. Умираю!

‒ Да знаю, что из дома не выходишь. Уж думали и впрямь сдох. Дверь уже ломать хотели. ‒ Ответил знакомый голос.

‒ Сорок у меня, полежать надо, ‒ умоляюще протянул слабеющим голосом собеседник.

‒ Жди! Скоро буду.

Через тридцать минут пришло СМС от Казана: «Открой». Василий открыл дверь, на пороге был врач, во всяком случае, он так сказал открывшему.

Он по-хозяйски зашёл в квартиру, всё осмотрел, дал свою визитку, в ней значилось: «Врач, кандидат медицинских наук, заведующий отделением…» ‒ дальше Василий не успел дочитать, так как его вырвало на пол.

‒ Вам, господин хороший, отдохнуть бы надо два, а лучше три дня, ‒ после долгого осмотра заключил врач. ‒ А ещё лучше ‒ в санаторий. У вас, голубчик, нервное истощение, и как бы не менингит какой. Нужно бы вас в больницу, чтобы отлежаться, шибко похоже на инфекцию, ‒ задумчиво продолжал специалист.

‒ Вот вам. Ну, держи! ‒ мужчина протянул три упаковки таблеток, написав на бумажке схему приёма. ‒ Не поможет до четверга, срочно в больницу.

Ещё немного подумав, взяв с пола свой портфель, доктор вышел из квартиры, на ходу постоянно вздыхая и бормоча под нос латинские слова вперемешку с матом в адрес своей несчастной жизни и тяжёлой врачебной доли.

Через 10 минут пришла СМС: «Брат, тебе ОТДЫХ до ПЯТНИЦЫ. После КОМАНДИРОВКА на два дня». После сообщения ‒ подпись always yours⁴. Так Казан издевался над своим подопечным.

‒ До пятницы я свободен! Можно столько успеть!

Голова закружилась, физик ушёл в работу, он куда-то спешил. Высылал отрывки статьи в какие-то зарубежные журналы, писал что-то в ответ на пришедшие письма; всё это делалось под ником «Михаил Иванович». К среде Василий отправил пятидесятистраничную статью, состоящую из формул и расчётов, схем электронных блоков и прочих заумных закорюк в несколько зарубежных журналов и ряд изданий РФ. В статье было два имени, и одно из них настоящее ‒ Васькино.

Внезапно прилив голода накатил, как цунами, разом лишив сил. Преодолев слабость, Василий заказал еды на дом впервые за несколько суток бессонной работы. Еда прибыла удивительно быстро, голод и упавший уровень глюкозы в крови заставляли впихивать в себя всё без разбора: десерты, чипсы, сосиски…всё вместе. И много. Наконец, насытившись, ослабленный работой физик упал на кровать и вырубился на несколько часов.

Василия проснулся, почувствовав будто удар тока, отчего тело несколько секунд билось в конвульсиях. На часах было 9 вечера, можно ещё спать ‒ до пятницы далеко. Голова гудела, сознание не могло успокоиться, генерируя массу вопросов: «Что же всё-таки произошло? Странное дело, я помню кучу формул и множество данных чужой биографии, они прочно засели в голове, как занозы, и болят».

Василий чётко вспоминал, как познакомился с женой, которой у него никогда не было… Да и у него, как бы, оказывается, есть вторая мать. Нет, конечно, у него она одна ‒ его родная мать, но появилась вторая, и тоже… мать, но вторая.

В голове путались воспоминания детства его и другого, чужого, детства, где всё было очень бедно и угрюмо. Он помнил две жизни, которые наслоились и перепутались. Теперь нужно было напрягаться, чтобы отделить эти две переплетённые нити событий. Василий зашёл на страницу Михаила Ивановича, где висело объявление: «Скоропостижно скончался, ночью стало плохо. Потерял сознание … Врачи боролись за его жизнь … Два часа назад не стало лучшего специалиста страны по СВЧ. Его докторская диссертация стала прорывом <…>. 50 авторских свидетельств…»

Василий был обескуражен. Что с ним происходит? Всё так поменялось. Жить стало не просто интереснее, а более непредсказуемо и страшнее. И всё же в первую очередь, блин, интереснее! Теперь Василий не мог планировать ничего, теперь развитие событий не было подвластно ему или его желаниям. Васёк попал в какую-то удивительную горную реку пространства-времени, она выхватила его из обыденности и понесла вперёд, на встречу с океаном.

Похищение

Ночь на пятницу выдалась беспокойная. Сон не шёл. Хотелось курить. Курить не было, да и неудивительно Васька не курил, вернее, ещё недавно не курил.

«Я уже курю, что же я ещё делаю?» ‒ Василий с интересом открывал новые глубины себя самого.

Вдруг он воодушевился, стал громко читать стихи Гумилёва, но поймал себя на мысли о бредовости происходящего. С наступлением ночи, не в силах более бороться с новым пристрастием, вышел во двор искать сигареты. Всё было, как назло, закрыто.

Вот дорога домой, знакомая арка. Внезапно стало темно, и ноги ушли из-под тела. Василий, описав в воздухе плавную параболу, шлёпнулся на асфальт с мешком на голове. Около него стояло три человека, все курили. Задом подъехала машина, цельнометаллический фургон, надпись на ней гласила: «Инкассация». Физика загрузили в неё, и машина плавно тронулась. Фигуры растворились в темноте заросшего кустарником и жёлтыми осенними ивами да тополями двора. Василий не испугался ‒ хуже Казана никого быть не может. По громкой связи объявили: «Не бойтесь. Это операция ФСБ. Ваша поездка продлится около шести часов в связи с переездом в соседний областной центр».

Как слепой, осторожно ощупывая пространство руками, Васька забился в дальний угол и испугано спросил:

‒ Мне можно снять мешок?

‒ Да, снимайте. Садитесь в кресло. Всё вокруг вас можно использовать, ‒ вещал искаженный голос из динамика.

«Хм., а тут прикольно», ‒ Василий огляделся. Окон нет, есть кондиционер, небольшой телевизор, холодильник, и даже отгорожен санузел, совмещённый с душем!

‒ А спать можно? ‒ Васька жутко захотел спать. Машина мягко ехала, лишь слегка покачиваясь. Шумоизоляция была прекрасная ‒ ни звука.

‒ Да. У борта откидная койка, ложитесь.

Василий удобно устроился на койке и тут же уснул. Проснулся оттого, что кто-то поднял его с койки и жёстко вытолкал наружу.

‒ Давай иди! ‒ его завели в большое здание.

‒ Иду.

‒ Майор Заиров ждёт.

Длинный коридор, много дверей, одна из них открывается, провожатый вталкивает его внутрь.

‒ Здравствуй, дорогой мой человек, ‒ фигура в костюме встаёт из-за стола и указывает на стул.

‒ Доброе утро, ‒ Васька немного дрейфит.

‒ Тема простая. Ты работаешь на Раму. Тебя видели в казино. Ну и ты там видел кое-кого.

‒ Что я должен? ‒ Василий не понимал.

‒ Мне нужно, чтобы ты сливал нам данные по зашифрованному каналу связи, ‒ майор протянул устройство размером с пуговицу.

Заиров нудно и долго около часа рассказывал о принципах работы устройства, обильно посыпая свой нудный монолог обрывками примитивных формул и тупыми линейными графиками, потея и пыхтя, постоянно заглядывая под стол в толстый справочник. Василий с трудом держался, чтобы не уснуть, но, несмотря на все усилия, голова предательски падала на грудь. Слюна тягуче стекала на рубашку, пробуждая слушателя.

Суть опуса сводилась к тому, что устройство, похожее на пуговицу, пришивается к лазутчику. Она не фиксируется сканерами, всё снимает и записывает, затем дискретно, в различные временные отрезки сбрасывает зашифрованную информацию. Сигнал, короткий и сильный, поступает на ретранслятор в машине оперов из группы слежения.

‒ Что мне с этого? ‒ Василий не понимал.

‒ Буквально пара вылазок в казино, и, думаю, всех возьмем, а тебя… Поменяем фамилию и прочее, квартирку сделаем служебной. Тебе выплатим за неё среднюю рыночную стоимость в виде первоначального взноса на новую квартиру, и на работу поможем устроиться, может даже в другом городе. Сегодня нам нужен свой человек в системе областной администрации. В каком городе, узнаешь после завершения операции.

‒ Вы же меня увезли к чёрту на кулички. Как вы вернёте меня назад в жизнь?

‒ Легко, ‒ майор показал свои идеальные искусственные зубы. ‒ Мы всех ваших взяли. У них якобы наркоту нашли, причём не мы, а МВД. По правде, почти у всех. Мы давно вели эту бригаду. Она тесно связана тесно кое с кем из важных людей.

‒ И как? ‒ Василий не понимал.

‒ Все тут, в изоляторе: и Рама. и Казан, и прочие… и ты, друг, тут. Короче, даёшь согласие на сотрудничество, и всё будет OK.

‒ Да! Конечно! Они меня достали уже, ‒ сорвался Васька.

‒ В камеру его, ‒ сказал в селектор майор. ‒ Сейчас тебя в камеру к ним и закинем, ну не ко всей вашей ватаге из 32 человек, в твоей камере лишь Рама и ещё пара мутных типов. Завтра вас освободят, но не всех, только тех, кто не завязан был в схемах с наркотой. Таких, кроме тебя, шесть человек. Среди них и твой друг Казан. Раму отдаём МВД, будет сидеть за наркоту лет 12, дадут как с куста. Решили ещё попользоваться твоими друзьями: нам нужно убрать кое-какую ключевую фигуру в нашем городе, ‒ заключил повествование майор.

‒ Руки за спину! ‒ прозвучала команда, и Василия увели в изолятор.

Его втолкнули в бетонное, тесное, пропахшее немытыми телами и отхожим местом помещение. Он ничего не видел ‒ глаза не могли сразу привыкнуть к темноте.

‒ Здорово, чудак, ‒ навстречу вышел человек, лет 70, весь седой, в мятом костюме из льна, неуклюжий и слегка полный.

‒ Добрый день, ‒ Василий не испугался.

‒ Я Рама, ‒ продолжил добродушный дедушка. ‒ Тут ещё трое из наших, Казан ‒ в другом месте… Не ищи знакомых нет, ‒ дед смачно сплюнул через губу и высморкнулся.

Далее Рама сказал, что какая-то крыса сдала всю бригаду, ночью ОМОН всех повязал: кого дома, кого на «работе», в офисе. А после привезли сюда и таскают на допросы каждый час.

‒ Да, поработать не дали, ‒ огорчился физик.

‒ Тише! ‒ Рама метнул в сторону Васьки жёсткий взгляд. ‒ Говорят, завтра вечером всех выпустят, и, думаю, всё будет ништяк, ‒ подмигнул Рама.

Василию показали на шконку ‒ деревянное жёсткое ложе для сна. День был нервным, и физик уснул безмятежным, детским сном.

Наступило утро субботы, когда всех обещали выпустить. Василий рано проснулся и изучал камеру с маленьким зарешеченном окном, грязным очком (дырой) в углу для исправления естественных нужд, крошечным умывальником. Было очень стыдно, но, приноровившись, неопытный подследственный всё же смог оправиться в дырку, после чего брезгливо и тщательно вымыл руки.

‒ Э, лёг быстро! ‒ услышал он грозный шёпот. ‒ Посрал и лёг.

Василий испуганно метнулся молнией и затих. От волнения его била крупная дрожь. Он задремал.

Свобода!

Утро субботы. Джавдет Заиров проснулся дома. Рядом спала жена Зара. Он боялся взглянуть на неё в солнечном свете. Она подсела на ботокс, мезонити и подтяжки всего, что у неё якобы свисало, подтяжки всего от низа и до верха. Им с майором было по 42 года, ровесники, познакомились на факультете истории своего универа. После школы Джавдет пошёл на истфак: в школе учителя говорили, что с истфака часто вербуют в органы. А в органы очень хотелось. С женой они познакомились на первом курсе во время уборки картошки. Уже к третьему курсу поженились.

К концу учебы родился сын – гордость отца. Теперь он взрослый, учится в Москве, в МГИМО (правда, пришлось напрячь кое-кого из коммерсов). Для оплаты его учебы оформили на одну из фирм целевое распределение по специальности «Специалист по арабским странам». А как иначе, безусловно, заводу битумных составов и смол до зарезу нужен такой специалист. «Ничего, завод большой, 10 тысяч рабочих, одного сына вытянут. После организуют ему отдел по внешним сношениям с арабами, и всё попрёт», ‒ рассуждал майор. Коммерсантам повезло, что больше детей у Заирова не было.

Благодаря отличной учебе и проявленному упорству Джавдета пригласили туда