Цитаты из книги «П. Ш. #Новая жизнь. Обратного пути уже не будет!»

– Ну, до своих еще надо дожить! – искренне ответил он. Он вдруг вспомнил, что эту фразу любил повторять его дед. На любые вопросы он отвечал: «До этого надо дожить!» Дожил дед до восьмидесяти лет, хотя незадолго до смерти у него обнаружили рак кишечника. Олег вдруг понял, какой силой обладала эта фраза. Она очень сильно отличалась от фразы «если доживу», как говорят некоторые. Во фразе деда была сила, потому что ключевым словом было слово «надо».

шампанское сыграло скорее роль пластинки, которая имеется у большинства людей и лежит с этикеткой: «Чтобы чувствовать себя раскованным и делать глупости, мне надо немного выпить». Почему-то большинство людей считают, что вести себя свободно, уметь дурачиться и расслабляться на трезвую голову неприлично, но то же самое после выпитого – вполне законно и приветствуется.

счастье может быть только сейчас. Может, оно и происходит от слова «сейчас». А получается, что несчастный человек – это человек «не сейчастный», то есть тот, кто не живет этой минутой, этим днем, а находится где-то в прошлом или в будущем… а их нет. Поэтому сегодня, сейчас – самый лучший день в твоей жизни, вопрос – понимаешь ты это или нет

«Обычные» кафе на самом деле не призваны создавать настроение и быть особенными, хотя могут и стараться делать это. На самом деле их задача в другом. Это словно нейтральные пункты на картах жизни большинства людей. Они призваны вырвать человека из его времени, из его проблем, из его мест обитания и поместить в место, где ничего нет: ни времени, ни проблем, ни пространства. Одинаковые напитки, вывески, названия блюд, официанты… Если возить человека по таким кафе, ресторанчикам и барам по всему миру с завязанными глазами и развязывать их только в заведениях, показывать ему меню только на одном языке – он никогда не поймет, в какой стране мира он находится. Догадаться можно будет только по людям. Они везде немного разные, но большинство из них предпочитают периодически пропадать в этих «порталах» без времени и пространства. Так было и сто лет назад, так будет и через сто лет. Люди в этих «порталах» смогли бы легко общаться независимо от века, в котором они живут. Проблемы в личных взаимоотношениях, в работе – всегда одни и те же. Просто чем больше времени ты пропадаешь в этой «пустоте», тем больше сам становишься ею. В один «прекрасный» день ты можешь понять, что способен жить только в ней, но беда в том, что жизни там нет, и нет ничего, что нужно для жизни…

всегда ли успешны актеры, играющие в спектакле под названием «Успех»? Внешне – да. Ведь все есть: и декорации, и грим, и костюмы, и хорошо выученная роль. А что внутри? Засыпает ли этот актер в объятиях своей любви и с благодарностью за еще один прожитый день? Слышит ли он смех и благодарность своих детей? Просыпается ли он с утра с улыбкой и мыслью: «Ну вот, еще один восхитительный день!»? Восхищается ли он теми деталями и изысками интерьера, которые с таким старанием и душой продумывали дизайнеры? Если «нет» является ответом на большинство этих вопросов, остается только одно – декорации. Они должны быть безупречны. Играть успешность и быть успешным – не одно и то же, но как часто зрители ассоциируют актера с его героем…

в чем отличие «обычных» кафе от «хороших». «Хорошее» кафе или ресторан, не важно, стремится найти свою «изюминку» и создать какое-то особое место, наполнить его своей энергетикой, рассказать свою «историю», заставить людей говорить об этом, рассказывать друг другу. Для кого-то поход в такое место, возможно, будет единственным ярким событием за год, и он будет рассказывать об этом всем, привлекая туда новых «искателей приключений». Кто-то ходит в «хорошие» места, чтобы создавать у себя нужное настроение, подчеркивать свой статус, убеждать себя в своем статусе, сказать себе «я могу», или «я уже могу!», или «я все еще могу!» За эти ощущения, эмоции, статус платит человек самые хорошие деньги. Это самый дорогой товар. Это часть декораций спектакля под названием «Успех».

«А что такое жалость? Что это за ощущение? Вот если бы ты каждое свое чувство могла описать по аналогии с местом, с атмосферой, в которой находишься, как бы ты это описала?» Я ответила «Темно. Влажно. Очень противно. Тяжело дышать…» – «Полная задница, да?» – неожиданно прервала она меня. «Ну да», – ответила я. «Милочка моя! Так вытащи голову из собственной задницы и оглянись вокруг!»

«Если тебе плохо, это значит, ты думаешь о том, как тебе плохо, и варишься в собственном соку, а какой, извини меня, сок может быть в заднице? Посмотри вокруг себя: наверняка кто-то может нуждаться в твоей помощи, тот, кому гораздо тяжелее, чем тебе. Вот ты жалуешься на трудности с родителями, а у Андрея их вообще нет. Его бабушка воспитывает, которая даже грамоты толком не знает. Она у него даже уроки проверить не может и подсказать ничего не может. А он старается больше тебя, хотя учится хуже. В общем, делай выводы и помни про это темное место. Как только тебе плохо и жалко себя – просто вытащи голову из…,не буду повторяться, но думаю, ты поняла!»

я не знаю, сколько дней или лет мне предстоит прожить, как впрочем, не знает никто. Все мы, на самом деле, в этом смысле в равном положении. Правда, у меня есть одно преимущество: я проснулся и вижу край своей жизни более четко и могу примерно сосчитать, сколько шагов мне осталось до этого края, поэтому каждый свой шаг я наполню смыслом. Ты же можешь думать, что тебе еще бежать и бежать, поэтому можешь тратить свои шаги попусту, бежать в полусне и в один из дней разбиться о стеклянную стену… так и не проснувшись.

«Люди! Я живой! Вы живые! Радуйтесь! Мы живые! Не будьте такими серьезными! Нечего грустить, пока ты живой! Радуйся! Пока ты живой, у тебя есть все возможности сделать все, что ты захочешь! После смерти будет поздно! Никто не знает, когда она придет! Торопитесь радоваться! Торопитесь жить!»