Кошмар Стикса спущен с поводка!
Игроки – его цель!
Он вихрем несётся по черноте!
И будет здесь через 11 минут 11 секунд…
10… 9… 8… 7… 6… 5…
Цапнув крестника за грудки, я рывком поднял его с песка, прерывая написание бестолковой череды цифр обратного отчёта в конце послания, и хорошенько встряхнул беднягу. Затуманенный взор медиума прояснился. Жаба растерянно заозирался по сторонам, увидел свои каракули внизу и по-прежнему зажатый в руке «письменный прибор» и спросил:
– Я снова, да?
– Как видишь, – откликнулся Скунс. И в своей фирменной манере громко испортил воздух, выразив столь простым и максимально доходчивым способом крайнюю степень озабоченности возникшей проблемой.
– А это сейчас чё ваще на хрен было?! – возмутилась Белка. Но её вопрос безответно повис в воздухе.
Каракули на песке неожиданно получили горячий отклик в моём подсознании, разбудив смутное чувство приближающейся смертельной опасности. Обострившаяся за годы в лабиринтах интуиция забила в набат, призывая не геройствовать, а подобру-поздорову уносить отсюда ноги, пока не поздно. Чувство было сродни испытанному недавно на дне бухты, когда я отчаянно пытался оторваться от погони Стражей глубин… Возведение интуицией таинственного кошмара на один уровень опасности с толпой Стражей, мягко выражаясь, меня нехило напрягло. Слабое утешение принесло лишь осознание очевидного факта, что, слава Стиксу, я больше не в грёбаных лабиринтах и здесь после смерти возможно воскрешение в старом добром кисляке.
– Ну чё замерли?! – рявкнул я на ребят, всё ещё разглядывающих кривые строки на песке. – Ночлег отменяется! Собирайте пожитки – и валим отсюда!
Подавая пример, я первым рванул к своему рюкзаку, на бегу срывая уже почти сухие лохмотья и переодеваясь в заранее приготовленные после купания штаны и майку камуфляжа.
Приученные за время похода не задавать лишних вопросов члены отряда тоже метнулись каждый к своей поклаже и стали спешно собираться. Лишь непосвящённая в тайну Жабы Белка, в одиночестве оставшись у костра, рискнула снова возмутиться:
– Послушайте, но это же какой-то бред! Чё ещё за кошмар Стикса? Никогда ничего о подобном не слышала!
– Сама ты бред! – первым откликнулся обиженный за товарища Скунс.
– Жаба у нас медиум, дура! И его видения не раз уже спасали наши задницы! – более информативно ответила Белке заклятая подруга.
– Кошмар Стикса? Серьёзно? – фыркнула неуёмная Белка. – Рихтовщик, да хорош угорать. Ты Скальпеля несколько часов назад играючи завалил. Думаешь, поверю, что теперь испугался какого-то дурацкого кошмара?
– Думай что хочешь, – отмахнулся я. – Собрались? Всё, валим отсюда! Да не туда, Жаба! Уходить будем с другой стороны, чтобы идущий по нашему следу кошмар не сразу допёр, что мы сбежали отсюда.
– А ну стоять! – Белка вскочила-таки на ноги, цапнула свой рюкзак и, нагнав нас у кустов, раскинутыми в стороны руками преградила отряду выход из оазиса. – Рихтовщик, думаешь, я не поняла, с какой целью вы тут это представление передо мной разыграли? Решили так топорно от меня отделаться! Даже от ночёвки ради этого отказались…
– Думай что хочешь! – пожал плечами я и, отодвинув Белкину руку, первым стал торить проход в колючих зарослях.
– Ну и вали!.. – зло бросила Белка мне в спину.
– Слышь, догадливая, ты обратно на песочек вернись, ладно, и ещё десять минуточек тут потусуйся, – стала втолковывать заклятой подруге Слеза, пропуская следом за мной сквозь кустарник Жабу со Скунсом. – А потом как-нибудь при встрече расскажешь нам, что за тварь отправила тебя отсюда на перерождение. Договорились, подруга?
– А вот хрена тебе лысого на весь макияж, подруга! Я с вами пойду!
– Э-э-э-э нет! Не было меж нами такого уговора!
– Считай, теперь есть.
– Слеза, ну ты чё там застряла?! – позвал я девушку с внешней стороны кустарника.
– Прикинь, эта курица с нами драпать намылилась! – откликнулась Слеза.
– От курицы слышу! – возмутилась Белка.
– Шут с ней, пускай идёт! Только давайте уже быстрее!
Эти мои слова неожиданно возымели визуальный эффект в виде загоревшейся перед глазами строки системного уведомления.
Внимание! Корректировка эпического задания «Опекун Хранителя». Решением большинства исполнителей задания игрок Белка добавляется в команду с игроками Рихтовщик, Слеза и Жаба.
– Это чё за на хрен?! А моё мнение, значит, вообще по боку?..
– Это чё, эпик?! В натуре?.. Охренеть! Спасибо, мальчики!..
– Добилась своего, млять!..
– Отвали, стерва жадная!..
– Живо обе сюда! – Мой приказ положил конец эмоциональной перепалке с той стороны, и через считаные секунды обе девушки по проторенному нами с крестниками проходу тоже пролезли через колючий кустарник.
До обозначенного Жабой явления кошмара оставалось примерно десять минут. Моё чувство приближающейся смертельной опасности стало ярче и острее.
В сгустившихся сумерках уходящая за горизонт чернота казалась теперь бесконечным провалом в бездну, по которому, вопреки законам физики и здравого смысла, можно было шагать не проваливаясь. Этот зловещий самообман сильно давил на психику, мешая расслабиться и двигаться по мрачной черноте, как по нормальной плотной поверхности. При солнечном свете такой проблемы не возникало. Но там была другая беда – чудовищный невыносимый жар от раскалённой солнцем графитной пыли. Сейчас дневной жар в чёрной пустыне заметно ослаб, и в этом плане перемещаться по черноте стало значительно легче.
Добрых пять минут потребовалось отряду, чтобы худо-бедно обвыкнуться с «бездной» под ногами и с осторожного шага перейти на полновесный бег. Растущее в первые пять минут как на дрожжах чувство приближающейся опасности после ускорения отряда стало нарастать в разы медленнее, но всё же оно росло, и этому факту имелось единственное, крайне неприятное для нас объяснение: скорость перемещения по черноте таинственного кошмара была куда быстрее нашего бега.
По моим прикидкам мы успели отдалиться от оазиса примерно километра на два, когда, следуя пророчеству Жабы, наступил роковой момент явления туда кошмара.
Чувство смертельной опасности, превратившись в паранойю, уже непрерывно колотило набат в подсознании. И я отчётливо понимал, что наши шансы убежать от дьявольски опасного врага по черноте с каждой секундой тают, как кусок льда на летнем солнце. Уже собрался отдать приказ, чтобы друзья переходили с бега на шаг и восстанавливали дыхание, готовясь к неотвратимой схватке.
Но…
Смертельная угроза за спиной вдруг исчезла. Будто добежавший до оазиса кошмар там отчего-то резко потерял интерес к дальнейшему нашему преследованию.
– Что, значит, его больше нет? – прохрипела первой нагнавшая меня и перешедшая следом за мной на шаг Слеза.
– Я больше не чувствую угрозы за спиной, – признался я.
– Слышь, хорош уже дурковать, а, – закатила глаза подбежавшая следом и услышавшая окончание нашего разговора Белка. – Да признайтесь вы наконец, что придумали этот цирк, чтобы отделаться от меня. Теперь-то уж чё скрывать, когда все мы в одной лодке.
– Не было никакого цирка! – прохрипел запыхавшийся Жаба.
– Всё было взаправду! – поддержал приятеля Скунс.
– Я вас умоляю, – фыркнула Белка. – И где же обещанный кошмар?
– Действительно, где? – буркнул я, оглядываясь через плечо.
Но вечерняя мгла сгустилась уже настолько, что оставшийся далёкого позади оазис я не смог разглядеть даже зрением, усиленным серым сиянием Рыбьего глаза.
Интуиция подсказывала, что там определённо что-то случилось после нашего бегства. Но мысль вернуться и разобраться с таинственным исчезновением опасного преследователя отозвалась в подсознании такой вспышкой смертельной опасности, что я отбросил её, как ядовитую змею.
Похоже, жуть позади не исчезла до конца, а лишь затаилась на время, даруя нам какое-то время форы. И упускать этот подарок судьбы нельзя было ни в коем случае.
– Бежим дальше! – скомандовал я и, первым подавая пример, снова перешёл с усталого шага на лёгкий бег.
– Почему?..
– Сам же сказал…
– Я ща сдохну!..
– И я!.. – наперебой жалобно заголосили мои славные компаньоны, но, не дождавшись ответа от равнодушной спины лидера, покорно припустили следом.
И наш ночной марафон продолжился…
Примерно на трёхметровом участке опоясывающего оазис кустарника сквозь колючие заросли на разных уровнях и в разных местах совершенно бесшумно закурились десятки струй чернильного марева, отлично различимого на белёсом песке местного пляжа даже в густом предночном сумраке. Просочившись через зелёную преграду, струи тут же смешивались на песке обратно в единое целое, формируя чернильное облако размером с добрую четверть пляжа.
Когда из колючек выскочил последний хвост марева, образовавшееся облако невероятно быстрым смазанным движением скакнуло к ещё дымящемуся кострищу и, полностью закрыв его собой, на несколько секунд замерло, будто изучая следы только что сбежавшего отсюда отряда игроков.
Пуфф! Громкий звук из чернильного облака огласил пустынные окрестности торжеством вставшего на след хищника.
И очередной рывок облака по песку точно к месту бегства игроков из оазиса подтвердил наступление финальной фазы охоты.
Однако устремившиеся было к прорехам в зарослях струи чернильного марева вдруг резко втянулись обратно. Чернильное облако качнулось к неподвижной водной глади и вновь настороженно замерло у кромки воды.
Что чутьё на опасность не подвело прячущегося за маревом монстра, стало понятно уже через несколько секунд, когда гладь водоёма перед ним вдруг стремительно затянулась белоснежным туманом. Сопровождающий туман характерный резкий кислотный запах выдал появление на оазисе кисляка. Но скрытый под чернильным облаком монстр ничуть не испугался возможной перезагрузки кластера. Более того, он подался навстречу белому туману, продвинувшись на добрый метр в воду, и расстилающийся над водоёмом кисляк опасливо попятился перед чернильным маревом маскировки монстра.
– Ну-ну, дружочек, я тоже рад тебя видеть, – раздался в тиши оазиса насмешливый голос, прекрасно знакомый любому игроку Континента.
По кисляку прокатилась волна, и в метре от чернильного облака на берегу трансформировалась в человеческую фигуру, надёжно укрытую со всех сторон белоснежным плащом.
– Ну вот мы и свиделись, сводный брат. – Скрытая длинным рукавом рука Хранителя безбоязненно нырнула в чернильное облако. И от этого его прикосновения окружающая монстра маскировка мгновенно рухнула на песок и в воду, обернувшись тонким слоем угольной пыли.
Под маскировкой же оказался огромный скреббер, подобно средневековому рыцарю целиком закутанный в пластинчатую тёмно-серую броню со стальным отливом. Многометровые угольно-чёрные копья лап монстра продолжили спокойно торчать в песке, даже не дёрнувшись в направлении близкой цели.
Хранитель подошёл вплотную к огромной безобразно зубастой морде самой опасной твари Континента и, широко раскинув руки, обнял её, как безобидную плюшевую игрушку. Скреббер же при этом заурчал, как дождавшийся после длительной разлуки хозяина преданный пёс.
– Вспоминай, мой хороший. – Привычная насмешливость исчезла из голоса Хранителя, уступив место тихой грусти. – Я открою тебе нашу общую память так широко, как смогу. И пусть это было давно, но это было! Забудь о своём проклятии, доверься мне, своему сводному брату, и вспоминай…
– Как мы и предвидели, Хранителю пришлось вступить в игру на наших условиях, – повернулся к напарнику сидящий за рулём тенелов. – Он активировал резерв на ранней стадии и стал удерживать объект возле себя в самом начале ночи.
– Выгаданные им сейчас три часа – ничтожная фора для беглецов, – откликнулся тенелов на пассажирском сиденье. – Объект потом отыграет потери за час. Ночью миражи недоступны, и беглецы не смогут укрыться от погони в одном из них. Этот раунд точно будет за нами.
– Не стоит недооценивать противника. Эмоциональный фон объекта зашкаливает. Предполагаю, что Хранитель сможет удержать объект гораздо дольше стандартного интервала. Это даст беглецам шанс протянуть до рассвета и попытаться добежать до ближайшего миража.
– Вероятность подобного развития событий ничтожна.
– И всё же полагаю, нам следует подстраховаться.
Взревел разбуженный мотор, и сорвавшийся с места невидимый джип тенеловов на ходу снова начал наливаться непроницаемой чернотой.
За считаные секунды разогнавшийся до сотки джип стрелой пролетел пять километров по идеально ровному асфальту и, вполовину сбавив скорость, аккуратно свернул на боковую грунтовку, где почти сразу же затерялся среди мрачных елей, растворившись в их густой тени.
Бежать ночью по черноте оказалось неожиданно легко и даже приятно. Ровная, без рытвин и ухабов, прожаренная солнцем до твёрдости камня земля под ногами удобно пружинила подошвы ботинок под слоем угольной пыли. Ночная прохлада бодрила лёгким ветерком. А загоревшаяся на небе ущербная луна вкупе с мириадами звёзд давала достаточно света для ориентации на местности даже лишённым читерских навыков ночного зрения игрокам.
О проекте
О подписке