© Федотов Д. С., 2012

© ООО «Издательство «Вече», 2012

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

Часть первая

Глава 1

Мое утро понедельника всегда начинается одинаково: пищит будильник, я бью его ладонью (никогда не промахиваясь) и переворачиваюсь на другой бок. Минут через пять включается запрограммированный на музыкальный канал телевизор «Самсунг». Квартира наполняется ревом и визгом какой-нибудь очередной «рэйв-поп-рэп-хлоп» группы, изливающей на добропорядочных граждан свои нерешенные детские или сексуальные проблемы. До телевизора с дивана не дотянуться, приходится вставать, искать по комнате дистанционку, и за это время я просыпаюсь окончательно.

Десяти минут упражнений с гантелями и «макиварой» обычно хватает для получения необходимого рабочего тонуса, потом – контрастный душ, стакан грейпфрутового сока с парочкой горячих тостов, – все! Можно одеваться и включаться в поток жизни, то есть хвататься за телефон.

Но на сей раз и душа оказалось маловато: прошедший «уикенд» мы с Олегом Ракитиным, моим закадычным другом, одноклассником, а ныне «волкодавом», то есть начальником оперативного отдела городского управления криминальной полиции, отметили беспощадной борьбой с обрушившейся на родной город небывалой жарой. Поскольку главным средством борьбы было единодушно избрано любимое нами пиво «Крюгер», а жара и не думала сдаваться, количество использованного пива скоро переросло в то самое нехорошее качество, о котором так не любят вспоминать люди на следующий день поутру. Пришлось воспользоваться аптечкой «скорой восточной помощи» и выпить помимо сока еще и стакан знаменитого индийского эликсира «доши», выравнивающего покореженную энергетику организма. Через какие-нибудь десять-пятнадцать минут голова прояснилась настолько, что я даже почувствовал желание заняться делом.

И я занялся, набрал номер еще одного моего друга и дальнего родственника, начальника криминальной полиции Сибирска Николая Матвеевича Береста.

На удивление, он оказался на месте.

– Комиссар Берест, слушаю.

– Привет гражданину начальнику от завязавшего Кота!

– Здорово. А с чем завязавшего?

– С курением, – у меня непроизвольно вырвался ностальгический вздох.

Я вспомнил, что уже в третий раз «решительно» бросил курить аж целую неделю назад. Настенька Волкогонова – новый корректор редакционно-издательского отдела – отказалась целоваться после романтической прогулки по ночному городу, заявив, что не выносит табачного перегара в сочетании с пушистыми усами и мягкой бородой. Я немедленно выбросил початую пачку в урну, но на третий день привычка заявила о себе в полный рост усилением слюноотделения, зудом ушей и трудностями с засыпанием. Пришлось разориться на дорогущие антиникотиновые жвачки, но вопреки рекламе они помогали слабо, и курить хотелось зверски. Берест тоже боролся с «желтым змием» уже который год, правда, с переменным успехом. А о том, что в служебном столе у него припрятана вересковая трубка (память о сотрудничестве с английскими коллегами) с пачкой знаменитого табака «Герцеговина Флор», знало все управление, но делало вид, что комиссар держится молодцом.

– Безнадега, – отозвался таким же вздохом Николай, и я понял, что «змий» выиграл очередное сражение: полковник курил трубку с утра пораньше.

– Ладно, «кто не курит и не пьет…», что у нас плохого на день грядущий?

– Ты мне лучше скажи, куда опера моего дел?

– Бог с вами, гражданин начальник, какой еще такой опер?! – пошел я в отказ по старой журналистской привычке. А в голове уже вертелось: «Неужели Олег “сошел с дистанции”? Ведь всегда был покрепче меня…»

– Ты мне зубы не заговаривай! – грозно рыкнул Берест. – Есть достоверная информация: тебя с Ракитиным вчера засекли на городском пляже, вы там «Крюгером» наливались! Что, не так?

– Вчера, между прочим, выходной был!

– А сегодня рабочий день! Где Ракитин, я тебя спрашиваю?

– Коля, ей-богу, не знаю! Дома должен быть, Алена у него – женщина строгая, – мне наконец передалось беспокойство Николая.

– Ладно, сами разберемся, – Берест слегка смягчился. – Что тебя интересует?

– Все и поподробнее!

– Ну и нахал же ты, родственничек!

– Каюсь, а что делать? – я понял, что «грома» в этот раз не будет, и решил не отставать от Николая.

– За эксклюзив с тебя «Бистро», я еще не завтракал!

– И не стыдно, комиссар? Статья двести девяносто первая, часть вторая – от двух до пяти! – я окончательно воспрял духом.

– Не жмоться, через полчаса на старом месте – больше времени у меня не будет. Усек?

– Слушаюсь, господин начальник!

С утра в «Сибирском бистро» (отечественный вариант знаменитого Макдоналдса) было тихо и пустынно. За стильной стойкой с большими витринами, заставленными пластиковыми баночками с порционными салатами и закусками, скучала в одиночестве такая же стильная девочка в фирменном красном передничке и красной бейсболке. Для меня всегда оставалось загадкой, почему устроители заведения, дав ему оригинальное название, этим и ограничились, не утруждая себя созданием соответствующего имиджа вроде чучела медведя в углу, кедровых веток над столиками или собольих душегреек на официантках. Вместо этого весь антураж кафе, один к одному, был скопирован с того же Макдоналдса, включая световое табло с меню над стойкой. Но готовили здесь быстро и вкусно.

Берест был точен, как хронометр, и одет, как агент из “Intelligence service”: строгий темно-серый костюм, белая рубашка и темно-синий галстук с золотой заколкой. Я в своей «джинсе» и кроссовках и впрямь выглядел рядом с ним этаким завязавшим мелким фраером, решившим подработать сексотом для обеспечения спокойной старости.

Мы заказали по фирменному салату «Сибирский». Видимо, из-за наличия в нем маринованных грибов создатели решили дать ему такое название. Правда, при этом они почему-то загрузили туда шампиньоны, а не боровики или, скажем, маслята. К салату мы добавили по порции пельменей с укропом и по стакану брусничного морса с медом, корицей и коньяком. Коктейль этот тоже имел странное название – «Таежная падь», в смысле – выпил и упал? Мы не стали мучить расспросами утомленную с утра официантку и скромно уселись в уголке под искусственной финиковой пальмой.

– Так что тебя интересует на этот раз? – спросил Берест, принимаясь за салат.

– Все то же, – я последовал его примеру и подцепил на вилку гриб. – Что странного происходит в нашем славном королевстве?

– Да вроде ничего сверх того, о чем бы не сообщал наш вездесущий «Крутой поворот». Одно убийство на почве ревности, оно раскрыто самоходом, парочка грабежей и изнасилований, несколько пьяных драк различной степени тяжести, ДТП да один несчастный случай, – Николай рассеянно перечислял всю эту муть, явно думая о другом и тщательно прожевывая салат.

– Эй, начальник, так не пойдет! – возмутился я. – Мне «резины» не надо! У тебя же на лбу «глухарь» нарисован, а ты мне тут пургу гонишь?

– Ну и лексикончик у тебя, мин херц! – ехидно покосился на меня Берест. – Хоть сейчас на зону вертухаем! Ладно, так и быть, есть одна непонятка, – он снова принялся за салат. – Вчера утром позвонили из гостиницы «Северной» и сообщили, что их постоянный жилец, некий Володин Сергей Борисович, тридцати шести лет от роду, неженатый, не имеющий вредных привычек, добропорядочный бизнесмен, обнаружен горничной у себя в комнате ну в совершенно мертвом состоянии, – Николай отставил пустую салатницу и потянулся за тарелкой с пельменями.

– Причина смерти? – я перехватил его руку.

– Пусти, остынут же!

– Ладно, набивай утробу, только не тяни! – я тоже взялся за пельмени.

– Дежурил Вадим Руденко, знаешь нашего молодого Пинкертона? Я его частенько на выходные оставляю, пусть парень опыта набирается. Я тут надумал в воскресенье за грибами сгонять – погода-то самая подходящая для маслят, – Берест сокрушенно вздохнул. – Только ничего из этого не вышло. Буквально на пороге поймали! Вадим мне прямо на мобильник позвонил и кричит. Николай Матвеевич, мол, без вас никак не разобраться: умер человек, а эксперт говорит «не может быть»! То есть как так «не может», говорю, умер ведь? А так, отвечает, приезжайте, сами убедитесь, – Берест отодвинул пустую тарелку и принялся за «Падь».

– Коля, не отвлекайся, рожай быстрее! – зарычал я, профессионально чувствуя поживу и забыв про пельмени, тоже схватил стакан.

– Спокойно, коллега, – опять прищурился бравый комиссар и отхлебнул изрядный глоток. – М-да, настоящая «падь»! Так вот, приезжаю в гостиницу и вижу здоровенного парня в неглиже посреди ну абсолютно закрытой комнаты.

– И конечно же, никаких признаков насильственной смерти! – со злорадством закончил за него я, тоже прикладываясь к стакану. – Начальник, мы это проходили в третьем классе…

– Комната, действительно, была заперта изнутри. Признаков насильственной смерти, действительно, не обнаружено, а равно как и алкоголя с наркотиками в крови покойного, – Николай продолжал невозмутимо потягивать коварный напиток и даже причмокивать. – Но вот следы постороннего присутствия наличествовали.

– Интимные?

– Представь себе, нет! Даже пол не определили, никаких косвенных признаков, – Берест задумчиво заглянул в стакан.

– А «пальчики»? – я еще надеялся на неординарность случая.

– По нашему ведомству не числятся. Я имею в виду второго участника. Что касается первого, – Николай одним глотком допил «Падь» и принялся рассматривать дно опустевшего стакана, – то этот добропорядочный господин имел довольно бурное прошлое, за которое был дважды «премирован» бесплатными «путевками» в северные районы нашей необъятной Отчизны.

– Хочешь сказать, что исправился?

– Во всяком случае, поумнел…

– Так от чего же все-таки преставился сей добропорядочный господин? – попробовал еще раз съехидничать я, потому как не ожидал больше услышать ничегошеньки, достойного журналистского пера.

– Угадай с трех раз, – хмыкнул Берест.

– Отравление, удушение, умерщвление с помощью оружия?..

– Мимо, Димыч, а еще фантастику читаешь! – Николай откровенно развлекался. – Сдаешься?

– Твоя взяла. – Мне было все равно, что он там себе думает, главным для меня сейчас была информация, и, насколько я успел ее оценить, весьма неординарная. – Выкладывай!

– Держись за стул, четвертая власть: от апоплексического удара!

– Так не бывает! – С меня тут же слетел весь «падежный» хмель. – В тридцать шесть лет погибнуть самостоятельно от апоплексии невозможно! Заявляю это как бывший врач. Чтобы довести молодого мужика до удара, требуется огромное терпение и масса изобретательности, я даже затрудняюсь назвать что-нибудь конкретное.

– Вот и наш Афанасий Иванович, главный по трупам, говорит то же самое, – вздохнул враз посерьезневший Берест и поставил наконец на стол пустой стакан.

– Ну и…

– Ну и ничего! Окончательное заключение будет после вскрытия, то есть не ранее завтрашнего утра, – Николай снова вздохнул и цыкнул зубом. – Какая разница? Все равно ведь – «глухарь»! – он тоскливо посмотрел на свой стакан. – Давай еще по разу «упадем»?

– А не рановато ли «грузимся»? – Я внимательно посмотрел на его унылую физиономию. – Всего-то моложавый покойник.

– Вот именно, молодой и мертвый! – Берест многозначительно поднял указательный палец, больше похожий на ствол кольта сорок пятого калибра. – И чтобы усвоить этот факт, я думаю, нам не повредит слегка промыть мозги. Не волнуйся, все в пределах нормы!

– Ну, что ж, «жираф большой – ему видней!..»

Я пожал плечами и, подозвав оживившуюся официантку, сделал заказ, дополнив его порцией опять же фирменных «чебурят» (почему бы не «медвежат» каких-нибудь?..).

– Продолжим, комиссар?

– Угу, – он ухватил за румяный бочок одного «чебуренка» и со вкусом пожевал. – Неплохо. М-да, а сегодня спозаранку мне позвонили из «небесной канцелярии» и врезали по самое не хочу за медленное раскрытие дела!

– Вот это да! – я был удивлен. – Это кто же такой шустрый нашелся?

– А ты дедукцией, дедукцией! – Николай повращал своей дланью над макушкой и приступил к следующему «чебуренку».

– Я так полагаю: шерше ля фам? Причем «ля фам» весьма осведомленная или же непосредственная участница?.. Да, скорее всего, «верная» и законная супружница кого-то из этой самой, «небесной», а?.. Что ж, бывает! – я по привычке рассуждал вслух и для обострения аналитических способностей подкреплял каждую фразу глоточком «Пади». – Как его фамилия, говоришь, Володин?.. Уж не тот ли, который два года назад на пару с Вахтангом Дуладзе скупил все лицензии на продажу бензина в губернии?

– Ну и память у тебя! – Берест одобрительно цокнул языком. – Точно, он самый!

– Так может, партнер его и…

– Вряд ли! Хотя, конечно, придется проверить и этот хвост, – бравый сыщик вдруг сморщился, будто раскусил горошек перца.

– Что, так сильно воняет?

– Не хуже скунса!

– Тогда можно и не поминать всуе имен оных, в нашу мирскую суету вмешавшихся ради целей благих…

– Остапа понесло…

– Пардон! Значит, врезали крепко?

– В первый раз, что ли? – отмахнулся Николай и допил свой коктейль.

– Можно поинтересоваться ходом следствия? – Я тоже опорожнил посуду.

– Валяй! – кивнул Берест.

– Думаешь, удастся раскрутить по-быстрому?

– Быстро только кошки родятся!

– А если нет?..

Николай не ответил, молча встал, сунул трубку в карман и двинулся к выходу, не оглядываясь. Я еще посидел, рассеянно вертя в руках пустой стакан, но в голову больше не приходило ничего, достойного размышления, и я решил, что пора бы и зайти в редакцию.

В нашей «уголовке», то есть в отделе уголовной хроники, было как раз то самое волнующее время, когда утренний творческий подъем уже иссяк, а до обеденного перерыва еще два или три часа. Гудящие мозги все настойчивей требуют нормальной энергетической подпитки в виде бифштекса с салатом и тоником, а не того кофейно-сахарного суррогата, которым их потчевали хозяева на протяжении всего утра, желая получить удобочитаемый результат вроде статьи или хотя бы «подвальной» заметки. И на сей раз здесь не происходило ничего необычного.