Цитаты из книги «Книга Семи Дорог»

– Мефодий – очень хорофий юнофя, но передай, что если он не будет тебя берефь, следуюфие гантели я сброшу ему на голофу! – сказала Шмыгалка.

Она очень злилась. И, как всегда бывает в такие минуты, из щелей сознания лезла вся та грязь, которую мы якобы когда-то простили, а на самом деле тщательно приберегли.

что у всякого есть потребность любить. Такая же неотделимая от человека, как дыхание. Просто у некоторых она видоизменяется, и тот начинает любить походы по магазинам, или автомобили, или новенькую кухню, или нечто иное, не стоящее никакой любви.

Однажды я проявила мелкую жадность, стала сложно комбинировать, хитрить, мудрить, шастать по Инету, и судьба столкнула меня с жадным и нервным таксистом, который устроил бабью истерику и содрал полторы цены за перепутанные при вызове номера соседних корпусов. И мне подумалось, что если есть на свете жмот (в данном случае Я), то судьба будет вечно сталкивать его исключительно с подобными ему жмотами и вся жизнь будет устлана только жмотами, пока он не осознает тупиковости выбранного пути. Хорошим людям попадаются исключительно хорошие люди, гадам – исключительно гады, а сволочам – сволочи.

Незначительных поступков не существует. Вот ты выдохнул. И во всем мире немного согрелся воздух. Даже на другом конце Вселенной от твоего дыхания что-нибудь со временем изменится. 2. Пока человек не научится наступать на себя – на него будут наступать другие. Пока человек не научится пинать себя – его будут пинать другие. Пока человек не научится видеть проблему в себе – его проблемой будет весь мир. 3. Человек, который легко разочаровывается, легко и предает.

мрака на них больше. Поэтому, когда Ирка теперь видела на улице пьянчужку, всякий раз думала, что он имел куда больше шансов стать Пушкиным, чем пузатый дядя Гриша, который крутит на пальце ключи от машины.

Одаренные чаще обычных бывают психованными, изуродованными, скатившимися. Им больше дано светом, но и давление

Ей все давалось безумно легко. В четыре года она уже читала. Лучшая в классе, в любых занятиях: танцы, гитара, литература, биология… Да только что толку? Начнет и бросит, никакой силой не заставишь. Потом уже только я осознала. Талант – это не мелькание чередующихся интересов. Это способность долго заниматься одним и тем же, не обращая внимания на все остальное, – сказала она сухим голосом, будто читала по книге.

шесть часов подряд. Жалеть, понимать, сочувствовать – и то слегка. Видимо, и это неплохо. Не продавливать себя сразу «на любовь», а начать с чего-то небольшого. Просто немного помочь или хотя бы попытаться понять.

Гнать его, конечно, надо, но при этом любить, – сказала Ирка, ощутив надуманность посыла. Ну не получалось у нее любить этого поэта с шарфиком, хоть медитируй