00.97

– Ладно, ладно, – проговорил паук своим механическим голосом, – будем считать, что это была неудачная шутка.

– А я и не знал, что роботы умеют шутить, – сказал литератор, потирая ушибленный при падении затылок.

– Слушай, старпёр, это я – робот, и мне виднее, что я умею, а чего нет.

– Я попросил бы не обзываться! – возмутился Эдгар, состроив недовольную мину.

– Ну, кроме того, что ты старпёр, других поводов действительно нет. Впрочем, хватит препираться, я же к тебе по делу пришёл.

– Ага, пришёл по делу, но сначала напугал до полусмерти.

Эдгар снова пережил минуты отчаянного страха, когда на потолке своей прихожей увидел огромную тварь с длинными, не поддающимися счету лапами. Одна из этих лап прикасалась к затылку писателя. Оказалось, что паук так хотел привлечь внимание. Но на самом деле, конечно, он хотел напугать. И, надо сказать, у него это прекрасно получилось. Мужчина прям чувствовал, как замирает сердце в груди, сбоя и стуча очень неуверенно.

– Ха-ха-ха, – механический смех тоже пугал. Но, в целом, как понимал Эдгар, сейчас его есть не будут. И в кокон заворачивать – тоже. – Какие мы нежные. Зато будет, что рассказать людям в своих писульках.

– Хватит меня оскорблять, пожалуйста.

– Посмотрим. Как голова?

– Болит. Я ею знатно ударился, когда терял сознание от твоих выходок. – он и сам не понял, как и когда перешёл с роботом на «ты». Но, с другой стороны, не обращаться же к этому куску металлолома на «Вы».

Паук после слов писателя засеменил куда-то вглубь квартиры, лихо перебирая всеми своими лапками. Эдгар так и не сумел сосчитать их. Ему казалось, что в каждый момент времени их разное количество.

– Семнадцать, – раздалось откуда-то с кухни. – Всего у меня семнадцать конечностей, но для передвижения по полу все не требуются, поэтому я их прячу.

– Ты мысли мои читаешь, что ли?

– Они слишком примитивны. Как и твои рассказы.

Робот-паук уже возвращался с куском льда, обёрнутым в ткань, сжимая его в одной из лап.

– Дай приложу, – сказал он, – сейчас полегчает.

От соприкосновения холода с больным местом Эдгар дёрнулся и ойкнул.

– Терпи, казак, атаманом будешь, – иронично ответил на это паук.

– Что такое «казак»? А «атаман»?

– Ой, не бери в голову, это не из местного фольклора.

Писателю действительно полегчало. Боль из ушибленного места ушла практически мгновенно, будто её втянуло в лёд, завёрнутый в материю. Вместе с этим тело Эдгара словно налилось новыми силами, ему уже не хотелось прилечь и поспать. Осталась лишь щемящая грусть где-то глубоко внутри.

– Послушай, – сказал писатель, – давай договоримся: ты больше не будешь оскорблять меня и мои произведения, а я… я постараюсь относиться к тебе по-доброму, идёт?

– Я не червонец, чтобы всем нравиться.

– Прости, что такое «червонец»?

– Забей. Короче, я такой, какой есть, и меня не переделаешь. Можно только аннигилировать, но я против. – робот убрал лапу со льдом; боль не вернулась.

Эдгар ощупал затылок и с удивлением понял, что готовая уже появиться там шишка рассосалась. Он встал и прошёлся по прихожей. Ничто не напоминало о болях, да и чувствовал он себя лет на десять моложе.

– Спасибо.

– Спасибо в карман не положишь, – тут же среагировал паук.

– Мне нечего тебе дать.

– Это мы сейчас выясним. – робот пошёл на кухню, Эдгар за ним. Паук легко вспрыгнул на обеденный стол и устроился там. – Но для начала давай разберёмся с литературой. Вот кто из современных писателей тебе вообще нравится?

Мужчина задумался. По большей части он всех считал неумёхами и графоманами. Но нет, один пример можно было привести.

– Если только Аzотов, – сказал он.

– Хм, – паук, казалось, на мгновение задумался. – Ну, тоже мне великий мастер времени, пишет об одном и том же: как зажрались жрецы богини, да как всех надо покарать. И пророчество мусолит почти в каждой книге.

– Но у него хотя бы стиль есть.

– Ладно, в этом соглашусь, – временами механический голос без интонаций начинал сводить с ума. – То есть ты хочешь быть похожим на Аzотова?

– Нет, вовсе нет, просто хочу, чтобы меня издавали и воздавали мне заслуженный почёт.

– Что ж, будь по-твоему. У тебя есть вполне реальный шанс прославиться так, что все твои опусы будут сметать с полок в одночасье.

– Как это?

– А вот теперь переходим к делу, за которым я и пожаловал.

Суть сказанного роботом-пауком сводилась к следующему. Электричество пропало не само по себе. И пропало оно не только в княжестве Грис, но и по всей Электро. Что-то или кто-то приложил к этому свою руку. Вся жизнь и экономика планеты завязана именно на электричестве, поэтому, если в ближайшее время его не вернуть на планету, то конец времён обеспечен.

– А я-то здесь причём? – спросил Эдгар.

– Понимаешь, по роду своей деятельности ты можешь проникать в параллельные миры. Ты даже создавать их умеешь. – казалось, что робот никак не может подобрать нужные слова.

– Не совсем понимаю.

– Есть мнение, что в краже электричества замешаны не только наши власти предержащие. Это им не совсем выгодно. Они же погибнут со всеми.

– То есть, ты считаешь, – писатель поднял брови, – что это происки… Неких существ из космоса?

– Может, и так, а может, и не совсем.

– Я не понимаю…

– От тебя этого пока и не требуется. Важно одно: если поможешь мне вернуть электричество на планету, то прославишь себя до скончания веков. Станешь живой легендой. Ну, если не помрёшь, конечно, от таких переживаний.

– Какая может быть польза от однорукого инвалида?

– Ты можешь вести за собой не инвалидов. Мне нужна команда, а ты лишь её часть.

Эдгар на мгновение задумался. Происходящее было слишком сюрреалистичным… Но это начинало забавлять. Да и в конце концов, почему бы и нет?

– Хорошо. Мне всё равно на пенсии делать нечего, а тут, вроде как, приключения. Что от меня требуется?

Паук перебрал лапками, словно от нетерпения.

– Во-первых, быстро, насколько это возможно, собраться. Во-вторых, мухой лететь к «Грис Плаза».

«Грис Плаза» – один из трёх «вставных зубов», как пренебрежительно называли небоскрёбы местные жители. Им казались отвратительными три гиганта среди древней застройки.

– Это ещё зачем? – спросил писатель.

– Если мы не поторопимся, то один из членов нашей будущей команды склеит ласты и откинет копыта. Именно в таком порядке.

Эдгар уже не обращал внимания на непонятный жаргон этого робота. Можно сказать, что он начал привыкать к нему. Нищему собраться – только подпоясаться, поэтому через десять минут писатель уже стоял перед пауком в своём выходном костюме с портфелем и аккумулятором.

– Это, – робот кивнул на аккумулятор, – тебе не понадобится. Он пока совершенно бесполезен.

И тут Эдгара осенило. Он аккуратно поставил ёмкость с оставшимися электридами на стол рядом с пауком.

– Слушай, а почему это ты не отрубился? У тебя что, большой запас автономного хода?

– Вовсе нет, – казалось, робот замялся. – Я вот как раз хотел тебя спросить, есть ли у тебя большой рюкзак.

– Насколько большой?

– Чтобы я поместился.

– А это ещё зачем? – Эдгар был в недоумении.

– Затем, что я не электрический.

– Как это?

– А вот так, – паук начинал терять терпение. – Есть у тебя рюкзак?

– Да, сейчас принесу.

Когда Эдгар вернулся с рюкзаком, робот отсутствующе сидел на подоконнике и, казалось, смотрел на улицу.

– Я работаю на водородном реакторе.

– То есть… – писатель запнулся.

Рассказывали, что давным–давно, на заре человечества, производили опыты по расщеплению ядра для добычи энергии. Но потом все эти разработки были запрещены, строжайше засекречены, а затем и забыты за ненадобностью.

– То есть ты… радиоактивный? – вспомнил Эдгар неупотребляемое слово из архивов.

– Нет, дурак, что ли? В процессе реакции получается чистая дистиллированная вода! – робот оскорбился. – Но эти технологии запрещены на Электро, поэтому пока мне не стоит отсвечивать.

С этими словами робот-паук забрался в рюкзак и устроился там. Он был весьма тяжёлым, и, если бы не свежие силы, влитые в писателя, Эдгар ни за что его не поднял бы. Не говоря уж о том, чтобы куда-то тащить.

Путь до «Грис Плаза» был неблизким, но мужчина шагал на удивление легко и бодро. Он словно физически ощущал, как из неподъемного рюкзака за спиной в него вливаются новые силы. Через пятнадцать минут дымящийся вовсю небоскрёб открылся ему полностью: от уродливого подножья до почти скрытой в дыму убогой срезанной крыши.

Ещё через десять минут он подошёл к синевато-зелёной башне и снял ношу.

– Ну и где искать второго члена нашей команды? – спросил Эдгар, заглядывая в темноту рюкзака.

– Вообще-то, третьего. Я тоже считаюсь, – механический голос не давал понятия об эмоциях, но и так было ясно, что он обиделся. – На восемьдесят девятом этаже.

– Ага. И… как мы туда доберёмся? – писатель задрал голову к небу.

За то время, пока он пытался хотя бы просто прикинуть, где находится восемьдесят девятый этаж, робот-паук выбрался из рюкзака и забрался на стену небоскрёба.

– Эй, старый пень, смотри, какие магнитные носочки мне бабушка связала!

И действительно, магниты на его лапах отлично держали тяжёлого робота на отвесной стене. На этот раз Эдгар даже не обиделся. Он начинал привыкать к нарочитой грубости нового знакомого.

Будто электроракета, паук взлетел ввысь по стене здания и очень скоро исчез из вида. Писатель видел лишь мельтешение высоко вверху. Через считанные минуты вниз начали сыпаться осколки бронестекла. Ещё через мгновение всю округу огласил дикий визг. Литератор не думал, что сюда вообще могут донестись звуки с такой верхотуры. Но отчаянный женский вопль плевал на все законы физики. Спустя ещё пару минут паук уже стоял на земле, держа в лапах извивающуюся женщину, одетую в похоронное платье. Та визжала и пыталась вырваться, а робот старался её успокоить.

– Девушка, – сказал Эдгар, едва сдерживая смех от комичности ситуации, – не стоит привлекать внимание шумом. Нам это ни к чему.

00.96

– Рад приветствовать тебя в моём скромном обиталище, – поприветствовал наисветлейший барон Красного Щита Арнольда.

Мужчина привычно встал на одно колено, как того требовал ритуал, и склонил голову. Барон смотрел на него сверху вниз, сидя в мягком кресле на возвышении. Во всём он хотел подчеркнуть свою безграничную власть, и сейчас его вполне можно было спутать с самим царём – так величественно держался Зигмунд. Да и кресло его, к слову сказать, выглядело богаче некоторых тронов.

– Почту за честь служить Вам, – поддержал ритуальную речь бывший лучший электрострелок царства.

– Поднимись, друг мой, – мягкий голос барона, как ни странно, вызывал симпатию, – дай я взгляну на тебя, давно не виделись.

Арнольд поднялся. Наисветлейший встал с кресла и направился к вошедшим. Не дойдя до них пары ступеней, он остановился.

– Подойди ко мне, Арни, – велел он.

Арнольд подошёл, не забывая почтительно взирать на барона, как того требовали обычаи. Казалось, они смотрели друг другу в глаза, как равные. Но не стоило обманываться. Зигмунд никого не считал равным себе, даже царя. Может быть, лишь министра он мог принимать, как равного по статусу. Да ещё пару человек на всей Электро.

– Чем могу быть полезен? – спросил электрострелок. – Сейчас мои навыки владения электрооружием обесценились, как бумажные деньги в период последней холодной войны.

– Как главный банкир царства Неукоснительной Добродетели, – барон усмехнулся, – могу сказать тебе, что грюны, оставшись без альтернативной денежной системой во всём Западе, сейчас очень быстро прибавляют в цене. Тем более что напечатать их сейчас не на чём, а значит, им не грозит и инфляция. Но не для финансовых лекций я позвал тебя, а именно из-за профессиональных качеств. Ты зарекомендовал себя как человек, владеющий не только электрооружием, но и древним оружием, не зависящим от электричества. К тому же ты специалист по рукопашному бою и выживанию в экстремальных условиях.

– Да, я умею выживать в условиях дикой природы, – согласился Арнольд. – И умею обучать этому.

– Вот и прекрасно. По нашим данным, электричество покинуло планету надолго, если не навсегда. Мне пригодятся твои навыки, и я стану самым послушным твоим учеником.

– Буду рад служить Вам верой и правдой, – мужчина снова опустился на одно колено и склонил голову.

– Ну, вот и ладненько, – барон по-отечески тепло улыбнулся и положил сухую ладонь на темя свободного рыцаря. – Назначаю тебя своим главным советником по вопросам выживания. А сейчас отдохни с дороги, поспи. Через три часа жду тебя у себя, начнём занятия.

Арнольд поднялся и огляделся. Со всем уважением глава эскорта, сопроводившего его к банкиру, сказал:

– Следуйте за мной, я покажу Вам Ваши покои.

Свободный рыцарь пошёл за ним. Хоть и Зигмунд считал свой дом «скромным жилищем», на деле же замок барона представлял собой небольшой город, полностью защищённый от окружающего мира высокой стеной и глубоким рвом. Тут можно было держать осаду полноценной армии, без опасений быть захваченными.

Покои Арнольда оказались ещё более просторными и богатыми, чем те, в которых он жил во дворце. Как сказал сопровождающий, они были предназначены для наследника банкира, но богине пока не угодно было ниспослать его Зигмунду.

Не успел Арнольд разуться, как в дверь постучали.

– Заходите, – сказал он.

Вошла служанка с подносом, на котором дымилось жаркое с картошкой и стоял запотевший стакан с холодным соком, который так приятно выпить после долгой дороги. Служанка поставила поднос на стол и поклонилась.

– Если что-то будет угодно Вашей милости, дёрните за шнурок возле двери, – и она показала на тонкий шёлковый канатик, висящий у выхода из покоев.

– Хорошо, – ответил Арнольд, – спасибо Вам.

Служанка улыбнулась самой очаровательной улыбкой и вышла.

Мужчина сел к столу и с внезапно проснувшимся аппетитом стал уплетать жаркое за обе щёки. Несмотря на то, что деньги в последнее время у него водились, он давно уже не ел столь вкусного мяса. И даже картошка, от которой исходил безумно приятный аромат, была столь рассыпчатой и аппетитной, что, казалось, невозможно остановиться, пока не съешь её всю. Прохладный сок являл собой сейчас и вовсе воплощение божественного напитка…

– Стоп, – вслух сказал Арнольд, поставил стакан на стол и внимательно пригляделся к нему.

Электричество исчезло уже часов пять назад, и все холодильники давным-давно должны были разморозиться, а продукты, находящиеся в них – нагреться. Но сок в запотевшем стакане противоречил этому утверждению. Ещё и жаркое. Как можно было приготовить мясо, когда все электроплиты должны быть столь же мертвы, как и холодильники?

Столкнувшись с этой загадкой, мужчина сразу потерял аппетит. Всё это было странно и неправильно. Не должно быть этого так чертовски привлекательно пахнущего жаркого, не может быть охлаждённого сока. Он встал и принялся расхаживать по комнате. Мысли, особенно связные, не очень любили посещать его голову. Каждое умозаключение требовало от него немалых усилий. Однако в процессе ходьбы мысленный процесс всегда шёл легче.

Наличие продуктов, принесённых ему, говорило лишь об одном. В этом замке продолжают работать холодильники и электроплиты. А это значит, что электричество исчезло не везде. Тогда выходило так, что всё происходящее – глобальный заговор, и банкир принимает в нём непосредственное участие.

Арнольд ещё быстрее заходил по комнате, даже не замечая этого. «Получается, что простых людей лишили жизненно необходимых вещей, а властители мира продолжают ими пользоваться, как ни в чём не бывало. Но это же не справедливо!» – думал он. Свободному рыцарю, как человеку честному и поклявшемуся защищать простой народ, ничего не оставалось, как сейчас же во всём разобраться. Надо было выяснить, где банкир прячет украденное электричество, и вернуть его всем согражданам. Конечно, было совершенно не ясно, как это сделать, но надо обязательно начать, а там решение и само придёт.

Первым делом нужно было найти работающую технику, а та, в свою очередь, обязательно должна подсказать, от чего она питается. В современном мире просто нельзя утаить источник питания, потому что любая электровещь указывает на него, как титры в электрофильмах указывают на актёров, что в них снимаются.

Арнольд приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Где-то далеко за несколькими перегородками слышались человеческие голоса, но сам коридор был пуст. Электрострелок по натуре своей всегда привык действовать сразу, не откладывая дело в долгий ящик. Он вышел в коридор. За его спиной под потолком произошло движение, что-то повернулось в его сторону, но мужчина этого не заметил. Он был слишком занят поиском хоть какой-нибудь бытовой техники. Нюх привёл его на кухню, где суетились слуги-повара и слуги-разносчики. Картина эта была бы самой обыкновенной, если бы не тот факт, что по всему миру – вроде бы – исчезло электричество. Сейчас дымящаяся еда и охлаждённые напитки были попросту неуместны.

Слуги здоровались с Арнольдом и продолжали вести себя, как будто не происходило ничего экстраординарного.

– А скажите, – электрострелок подошёл к одному из слуг-поваров, – как вы готовите пищу?

В глазах человека промелькнула едва заметная тень. Но он тут же широко улыбнулся, обнажив белоснежные зубы.

– На дровах, конечно, как ещё?

Мысленно Арнольд хлопнул себя ладонью по лбу. Ну, конечно же! Как он об этом не подумал? Сам же обучал людей готовить еду в лесу без электричества, а тут совсем забыл об этом способе. Он уже хотел спокойно возвращаться к себе в покои, доесть прекрасную пищу и немного поспать перед приёмом у банкира. Но оставался ещё охлаждённый сок, который на дровах точно не охладишь. Но ведь… ведь это древний замок, тут наверняка должны были быть глубокие подвалы, где температура сама по себе всегда держится около нуля. Вот и отгадки этих, казалось бы, неразрешимых проблем. Никогда Арнольд не считал себя мастером мыслительного процесса. Так и сейчас, странные на первый взгляд вещи объяснялись вполне банально. Однако лишний раз проверить не мешало. Он украдкой коснулся поверхности электроплиты. Она была холодной и мёртвой, как ей и полагалось в отсутствие питания. Теперь нужно было найти ещё что-нибудь, например, холодильник, чтобы удостовериться окончательно.

Как ни странно, но на кухне холодильников не оказалось. Пользуясь всеобщей суетой, мужчина вышел из кухни не в ту дверь, в которую зашёл, а в противоположную. Никто не обратил на это внимания.

В помещении, где оказался Арнольд, царили приятная прохлада и полумрак. Стены представляли собой ничем не закрытую каменную кладку. Во дворце, где когда-то служил электрострелок, так выглядел коридор в винный погреб. Скорее всего, и тут всё было так же. Он взял факел, висящий на стене, и поджёг его лежащей рядом спиртовой зажигалкой. Как известно, вино не переносит ни солнечного света, ни электрического. Так уж было заведено испокон веков.

Спускаясь по многочисленным ступеням, мужчина испытывал тоску по минувшим дням, когда частенько спускался за вином для царя. Какие славные были тогда денёчки. Сейчас он даже не таился. Если что, то скажет, что решил посмотреть винный погреб – вряд ли это запрещено.

Лестница заканчивалась небольшой площадкой, на которой находились две двери. За правой предсказуемо во тьму уходили длинные ряды пузатых бочек с лучшими сортами местного, а скорее всего, и не только, вина. Но, открыв левую, Арнольд замер. За ней, слегка пульсируя, горел электрический свет, освещавший не менее длинные ряды холодильных камер. Судя по звуку, все они работали.

– Вот как… – вслух прошептал электрострелок.

Потрясённый зрелищем, мужчина снова не заметил, как под потолком в его сторону развернулась камера наблюдения.