Проснулся от утробного рычания Цезаря, который стоял перед дверью и, похоже, давал понять некой персоне снаружи, что внутрь просто так лучше не входить.

– Кто там? – спросил я.

– Меня зовут Тейнекс, я как бы местный писарь, мне надо пообщаться с вами, – услышал в ответ.

– Цезарь, свои, – дал команду и позвал «писаря» внутрь.

Тейнекс был очень похож на Таникса, только крупнее. Но на лицо мне они показались как близнецы братья. На нём была кольчуга и кожаные штаны.

– Да, большая зверюга, – первое что сказал Тейнекс, с опаской посмотрев на Цезаря. – Я его вчера не видел, но слышал. По всему посёлку теперь говорят, что бойрды так откормили своих вейрдов, что те стали в два раза больше. Впрочем, как я вижу, в два – не в два, но раза в полтора больше. Так это действительно не вейрд?

– Слушай, я уже раз пятнадцать слышал про этих вейрдов, но до сих пор мне никто так и не объяснил, что или кто это такое.

– Не будем торопиться, – ответил мой гость, – надо всё делать по порядку. Тем более что вопросы здесь должен задавать я. Мне будет нужна информация о тебе и о твоей собаке. Так что давай рассказывай, всё с самого начала. Кто ты, где ты жил, как сюда попал. Ну и про своего Цезаря тоже расскажи.

Сказав это, Тейнекс сел за стол, достал сумку, которую держал в руке, и вынул из неё листы очень похожие на бумагу, карандаш, или вещь похожую на карандаш и уставился своими глазищами на меня.

«Началось, – подумал я, – похоже, при всей примитивности, своя служба дознания у них тоже есть».

– Хорошо. Начнём. Меня зовут Макс, Макс Морозов. Я кинолог, точнее, работал кинологом. Чтобы было понятнее – занимался выучкой собак, таких же как Цезарь. Проживаю, вернее, проживал до недавнего времени в г. Москве, Россия, на планете Земля. Не имею представления, знаете ли вы где это находится, но, насколько понял, я тут, такой «красивый», не первый и не последний. Цезарь – кавказская овчарка, натасканный на собачьи бои, трёхлетка. Вчера мы с ним и ехали на очередные бои, но сначала заплутали в полях, а потом вообще попали в какой-то жуткий туман, что на метр ничего не было видно. Машина при этом заглохла… Представляешь, новая машина, год назад в салоне брал, а она, сволочь такая, заглохла в самый неподходящий момент. Вернусь назад, заеду в этот салон, спущу Цезаря с поводка и дам ему нужную команду…  Впрочем, я отвлёкся. Поплутав несколько часов, мы выбрались наконец-то из тумана и вышли на то ли дорогу, то ли тропинку, где и наткнулись на ваших всадников. Ну а остальное, ты, наверное, знаешь.

– Примерно знаю, – ответил Тейнекс, записывая мою исповедь. – Поясни, что такое собачьи бои.

– Ну это место, где две собаки дерутся между собой, кто победит. Зрелище довольно кровавое и специфическое. Там люди делают ставки на победу той или иной собаки, и деньги крутятся немалые. Вообще, всё это как бы вне закона, но…. Ради денег… Цезарь участвовал в собачьих боях только с другими кавказцами, и во всех побеждал. Он ведь у нас получился крупным мальчиком. В холке высота 85 см, и вес под 90 кг. Ну вы сами видите…

Цезарь, поняв, что говорят о нём, поднял голову и зевнул, обнажив свои весьма немаленькие клыки.

– Да, впечатляет, – заворожённо сказал Тейнекс, не отрывая взгляд от пса. – Такой и вейрда загрызёт, а может, и двух. То есть, как я понял, Цезарь обучен драться с себе подобными и обладает ценными качествами для этого. Он убивает своих соперников или до этого не доходит?

– Всяко бывает, – ответил я, – но, если вовремя не остановить, точно загрызёт.  Когда кавказец входит в раж, он уже сам себя не остановит. Я ответил на ваш вопрос?

– Да, ответил, – задумчиво произнёс Тейнекс. – А как вы общаетесь с Цезарем? Как им управляете?

– Да просто, даю команды. Когда голосом, но, для незаметности, могу некоторые продублировать и движением пальцев. Но в основном голосом. Цезарь прошёл у меня довольно большой путь обучения и выполняет всё, что я ему скажу.

– А он может убивать людей? Или похожих на людей, например, гайрдов? Вообще, кроме других собак – он может кого-либо убить?

– Наверное, да. Но я никогда не натравливал его на людей. У нас это запрещено.

– Ну хорошо – хлопнул рукой по столу Тейнекс, – а теперь ты можешь задавать свои вопросы. Как смогу – отвечу.

– Куда я попал? Кто вы? И кто такие вейрды, про которые мне все уши прожужжали?

– Начнём по порядку, – начал Тейнекс, – земля, на которой мы находимся, называется Аламания. Здесь живут несколько племён, одно из которых – это мы, гайрды. Племя воинов. К западу от нас живут дойрды, это довольно примитивный народ, поселившийся в горах, которые к тому же каннибалы. Своих они, правда, не едят, но, когда жрать совершенно нечего, а это бывает там довольно часто, дойрды спускаются в долину, и ищут нас, гайрдов, сам понимаешь для чего. В связи с этим, на постоянной основе, и курсируют наши дозоры, на один из которых ты нарвался. Они проверяют территорию на предмет наличия следов дойрдов, а если найдут их, то уничтожают.

– Всего шесть всадников? – удивился я, – а если нарвутся на группу в несколько десятков этих дойрдов?

– Дойрды примитивны, с примитивным оружием в виде дубин. Пока гайрд на коне, ни ему ни коню они не страшны. Он их может убивать одного за другим. Далее, – продолжил Тейнекс, – на севере от наших земель находится племя рыбаков. Это единственное племя, которое живёт прямо на берегу моря. Больше никто к морю близко не подходит. Да и не только к морю, но и к рекам тоже… Это довольно загадочное племя, мы о нём мало знаем. Кстати, они, рыбаки, внешне очень похожи на вас, людей. С ними никто не воюет, никто не лезет на их территорию. Боятся. Что-то в этих «рыбаках» есть такое, что откровенно пугает. Особенно когда они хотят именно это и сделать.

Тут он задумался, как бы размышляя, что сказать дальше.

– Кстати, – воскликнул Тейнекс, – на территории рыбаков расположено единственное в Аламании поселение землян. И там их довольно много. Насколько я знаю, практически все земляне, появившиеся в Аламании, стекаются туда. Больше их нигде нет, за небольшим исключением нашей столицы. Поселение называется «Земля-сити». Но о нём чуть позже. На северо-востоке Аламании расположены дремучие леса, в которых проживают бойрды и их вейрды. Бойрды – это небольшого роста дикари, которые ненавидят всё, что находится за пределами их леса и часто собравшись в группы, берут своих вейрдов и нападают на поселения других племён. Ну а вейрды – это такие животные, типа твоего Цезаря, только поменьше. Такие же дикие, как и их хозяева, очень злые и агрессивные. Но вот такой нюанс, и бойрды и вейрды обладают телепатическими способностями, и общаются друг с другом ничего не говоря. Если на нашей территории увидишь такого вейрда, то знай, что это разведчик и где-то поблизости находится группа бойрдов. Как понимаешь – это признак беды и их уничтожают сразу, не раздумывая. Если могут уничтожить. А вообще, даже одинокий вейрд может навести панику на все поселение. В целом, что там у них в лесу, как они живут, никто не знает. Все, кто пытались туда попасть, больше не возвращались. Так что о самих бойрдах мы мало знаем. Кстати, вам повезло, что вы были вдвоём, когда вас обнаружили наши. Иначе одинокого Цезаря приняли бы за вейрда и убили. Да и тебе тоже могло достаться… Людей у нас особо не любят. Хотя мы, гайрды, самые лояльные к землянам.

– А за что же нас так не любят? – удивился я.

– Там, где появлялись земляне, быстро возникали распри, разборки, лилась кровь.  И это было практически всегда и везде. Поэтому от землян стали избавляться, причём разными способами, и больше не допускать к себе. Особенно негативно к землянам относится племя крестьян, живущее на востоке от нас. В целом миролюбивый и спокойный народ, занимается потихоньку своей землёй и животными, но если увидят землянина, то убьют сразу. Так что тебе повезло, что ты оказался на нашей территории, а не у крестьян. Ещё дальше к востоку, за землями крестьян, живут кочевники. Тоже довольно агрессивное племя, доставляющее немало хлопот. Но о них мы тоже мало что знаем.

– Далее, – продолжил Тейнекс, – к северо-востоку от нас, между нами и бойрдам, живёт племя ремесленников. Кстати, именно они и граничат с бойрдами, не мы. То же не очень любят землян, но относятся к ним чуть спокойнее. Это самое богатое племя в Аламании. С племенами крестьян и ремесленников у нас союз. То есть, мы выделяем гайрдов для охраны их территорий от тех же кочевников и бойрдов. Крестьяне выделяют продовольствие, а ремесленники обеспечивают нас оружием и доспехами, другой амуницией, а крестьян – сельхозинвентарем и прочими принадлежностями. Такой союз был заключён давно, лет сто назад и сохранился до сих пор. Все только выиграли от такого единения. А то ведь что бойрды, что кочевники трепали долгие годы и крестьян, и ремесленников, не давая им никакой жизни. Жгли, убивали, разоряли поселения и города. В общем, та ещё «веселуха» была… И только когда мы построили пограничные поселения – остроги, разместили там наши гарнизоны, тогда эти «дикие» немного успокоились.

– Да, интересно тут у вас, не соскучишься, – вставил я свои «пять копеек». – Ну а что всё же с Землёй-сити?

– Земляне, которых становилось всё больше и больше, но которых все гнали со своей территории, долго пытались найти место, где могли бы обосноваться отдельным поселением, и хоть как-то нормально жить. И такое место им дало племя рыбаков. Не знаю почему, и на каких условиях, но практически на границе своих земель и земель ремесленников территорию выделили. Там они и основали Земля-сити. И когда кто-то из землян появляется в Аламании, и при этом умудряется выжить, то берёт ноги в руки и бежит туда. Только в Земля-сити люди могут спокойно жить. Относительно спокойно.

– А почему «относительно»?

– А потому-то они сами любят создавать себе неприятности. Другого такого племени я больше не знаю. Могут цапаться промеж себя вплоть до крови. Впрочем, что я тебе говорю, ты сам землянин, и лучше меня знаешь своих земляков. В общем, довольно шумное и беспокойное место, эта Земля-сити. На наши поселения совсем непохоже.

– А я могу туда попасть? – тут же вырвалось у меня.

– Вот получим ответ из Аналитического центра, тогда и будем решать вопрос по тебе.

– У вас есть Аналитический центр? – удивлённо