Данная книга представляет собой попытку скептического взгляда на ряд догм и «аксиом» в интеллектуальном дискурсе о посткапитализме. Для этого необходимо полностью сменить теоретическую оптику. Первоочередного пересмотра требуют такие «аксиомы», которые долгое время являлись неприкосновенными в левом интеллектуальном дискурсе. Прежде всего это представление о том, что вслед за капитализмом следует неантагонистическая общественная формация (зафиксированная в утопическом мышлении как бесклассовый коммунизм). Согласно данному представлению, если в («зрелом», «завершенном/ cформировавшемся» и т. д.) посткапиталистическом обществе и будут свои противоречия, то это: а) не имеет отношения к самому процессу перехода к пост-капиталистической стадии развития (то есть проявятся позже); б) они окажутся куда более «мягкими» и не будут относиться к категории «общественные антагонизмы» (как «разорванности» общества на враждующие социальные прослойки). Согласно другой «аксиоме», переход к посткапиталистическому обществу осуществляет «угнетаемая» социальная прослойка (в марксистской традиции рассматриваемая как эксплуатируемый класс), представители которой мгновенно или постепенно (через серию реформ) совершают «политически обусловленный» переход к следующей стадии развития. Собственно говоря, эти два фундаментальных для многих левых мыслителей положения тесно друг с другом связаны: если следующая стадия развития будет неантагонистической, то логично, что должен наблюдаться некий «уравнительный» порыв, который «разрешает» классовую борьбу в целом. Конечно, было бы преувеличением утверждать, что данные исходные посылы разделяются вообще всеми левыми теоретиками и практиками. Но очень часто сознательно или подсознательно вместе они составляют нечто вроде принимаемых на веру базовых допущений, которые мешают разглядеть в происходящих больших общественных трансформациях куда более сложную и неоднозначную картину.

Далее будет представлен оспаривающий существующие представления взгляд на перспективы посткапиталистического общества. При этом на вооружение будет взята общая методология марксистского материалистического понимания истории. Правда, под материалистическим пониманием истории здесь понимается не «завершенное» учение К. Маркса и его последователей, а открытая для критики и пересмотра совокупность методологических установок, ставящих во главу угла сферу производства (как в узком, так и в «широком» смысле) как то, что в конечном счете определяет пределы институционального «надстроечного» многообразия в рамках одного способа производства. К инструментарию, разработанному Марксом, будет предложено относиться именно как к научной методологии, которая, сталкиваясь с новыми фактами, требует пересмотра теорий и концепций, с помощью нее созданных. Это означает, что из ее «аксиоматики» стоит убрать все то, что так и не обрело научной доказательной базы: что основывалось на экстраполяциях, прогнозах, ставках или желаниях, но никак не на прочной фактологии или обращении к универсальным, повторяющимся закономерностям исторического развития. По иронии судьбы многое из того, чем сегодня знаменит и актуален Маркс не выводится из его же теоретических схем, а то и вовсе никогда не имело твердой научной основы и всегда находилось на уровне экстраполяций и смелых гипотез.

Работа состоит из трех разделов.

В первом разделе я попробую совершить ревизию ряда опорных принципов материалистического понимания истории. В частности, акцент будет сделан на попытке оживить во многом забытую теорию общественных формаций. Будет совершена попытка отбросить многие изжившие себя догмы и гипотетические утверждения, ранее принимавшиеся за беспрекословные аксиомы. Тем не менее главная цель – не пытаться уничтожить марксизм как таковой, а опереться на его наиболее фундаментальную и подкрепленную фактами часть. Я постараюсь показать, что марксизм дает большие эвристические возможности, но не как концепция, предсказывающая революцию рабочего класса и наступление коммунизма как неантагонистической стадии развития общества, а как набор аналитических инструментов, позволяющих выявлять универсальные механизмы исторического развития, а также объяснять это развитие, опираясь на фундаментальные трансформации средств производства. Эти аналитические инструменты сегодня нуждаются в существенном обновлении. Идея революции рабочего класса себя не оправдала. Однако эта идея всегда опиралась на смелые гипотезы и экстраполяции, а не последовательный и детальный исторический анализ, который скорее укажет на то, что полноценная социальная (ведущая к реальной и бесповоротной смене общественной формации) революция угнетенных была бы чистым историческим прецедентом, ибо до сих пор смены общественных формаций осуществлялись скорее элитами, а не борющимися социальными «низами». Соответственно, возможно парадоксы современности связаны с тем, что история во многом повторяется: мы действительно движемся к посткапитализму, но совершенно не факт, что движение это подразумевает нечто вроде постепенного всеобщего разотчуждения, обретения настоящего равенства, свободы, роста солидарности, относительной гармонизации общественных отношений, достижения всеобщего благополучия и т. п. Нашу исследовательскую оптику стоит радикально поменять: многие тенденции и факты указывают на то, что происходящая посткапиталистическая трансформация – это новый «синтез элит», характеризующийся появлением нового господствующего класса (персоналиат) и новым классовым расслоением (персоналиат/имперсоналиат). Такой теоретический поворот от угнетенных масс к элитам не означает низведения марксизма до чисто аналитической концепции. Это не значит также, что необходимо отбросить идею классовой борьбы. Однако роль и значение классовой борьбы должны быть уточнены, так как ее функционал может заключаться не столько в реализации перехода от одной стадии развития (формации) к другой (социальная революция), сколько в достижении равновесия интересов антагонистических классов, в попытках не допустить крайних форм угнетения и возможных социальных катастроф.

Во втором разделе речь непосредственно пойдет о процессах, свидетельствующих о возвышении персоналиата как в перспективе нового господствующего класса. При этом будет показано, что это возвышение связано как с появлением нового преобладающего источника потребительных ценностей (творчество), так и с постепенными изменениями в том, что и как производится (сдвиг от акцента на производстве материальных благ к производству личности). Данные трансформации также характеризует изменение ключевого дефицитного (ограниченного) ресурса: капитал постепенно теряет свое значение, и теперь для очень многих куда важнее завладеть другим стратегически важным ресурсом – вниманием, за которое разворачивается все более и более агрессивная и массовая борьба. Все это обусловливает рост политического влияния расширяющейся прослойки «людей, обладающих личностью» – тех, кто способен привлекать к своей яркой (или эпатажной) личности³⁷ максимум общественного внимания и извлекать из этого те или иные выгоды. Свои аргументы я постараюсь выстроить как на данных эмпирических социологических, социально-психологических, культурологических и политологических исследований, так и на собственных результатах двухлетнего исследования социальных медиа (преимущественно YouTube), проведенного в общем методологическом ключе киберэтнографии³⁸. Данный подход подразумевает, что те или иные социальные медиа имеют свою собственную культуру, лидеров мнений и специфические языки политического влияния. Соответственно, в своем глубинном погружении в онлайн-культуру я стремился увидеть и раскрыть то, что сегодня пока еще не для всех очевидно: бурно растущую область творческой самореализации в социальных медиа, где постоянно рождаются свои популярные лидеры мнений, обретающие все больше различных инструментов политического влияния и формирования политической повестки дня.

Наконец, в третьем разделе будет представлена попытка раскрыть неоднозначность происходящей посткапиталистической общественной трансформации. Если быть точнее, то я постараюсь показать: история повторяется в том смысле, что мы являемся наблюдателями зарождения новой антагонистической общественной формации. Персоналиат – это, условно говоря, новая «аристократия» со своим специфическим классовым этосом. Это этос стремления к свободе, к личностной независимости, к максимуму демократии и нонконформизму, что ведет к специфическим «левым» (антибуржуазным) утопическим дискурсам о посттрудовом обществе, безусловном доходе и сетевой самоорганизации. При этом я сосредоточусь скорее на критике этого этоса, на его разрушительном и даже губительном потенциале для всего общества. И, возвращаясь к идее классовой борьбы, я постараюсь показать, что общественно-необходимый труд все еще актуален. Более того, этот труд вполне может сочетаться с таким творчеством, которое, оставаясь преимущественно анонимным, все же может стать важнейшим источником смысла для тех, кто по тем или иным причинам не желает вступать в ожесточенную «борьбу за личность».